Об Антимайдане с либеральной "Медузой"

Источник: Meduza
«Смерш — красивая аббревиатура» Интервью лидера «Антимайдана» Николая Старикова спецкору «Медузы» Илье Азару
— Лозунг вашего марша в годовщину киевского Майдана — «Не забудем не простим». Кого и за что?
— Не простим тем преступникам, которые совершают преступления, которые ввергли часть русского мира в гражданскую войну. Абсолютно правильная позиция — помнить преступления, которые совершаются и не прощать их. Лозунг отражает то чувство, которое возникает у подавляющего числа граждан русского мира по отношению к трагедии на Украине.
— То есть к свержению Виктора Януковича и победе «Евромайдана» марш не имеет прямого отношения?
— Имеет, потому что именно государственный переворот стал стартовой точкой в украинской трагедии. Ее истоки лежат именно в Майдане, в том, что произошло в Киеве в феврале 2014 года.
— В интервью «Российской газете» вы говорите, что подавляющее число украинцев выходили на улицы «против коррупции, за безвизовый режим — и гражданской войны не хотели».
— Безусловно. Любая манипуляция общественным мнением — и Майдан, в частности — основана на том, чтобы вывести людей на улицы за то, что они считают важным и нужным. После этого незаметно для них [нужно] направить их энергию в совершенно другое русло. Так, в 1917 году люди выходили, требуя хлеба, потом появился лозунг «Долой войну». Стоит задать себе вопрос: что значит — долой войну через три года после того, как Германия ее объявила России? Сдаться, что ли? Дальше беспорядки, разрушение государства и вместо мира — гражданская война на несколько лет с миллионами погибших.
— Вы считаете, что официальные лозунги любого митинга не соответствуют реальным?
— Митинги бывают разными. Цели митинга определяют не вышедшие на него люди, а те, кто его организовывают. Я, как один из организаторов митинга 21 февраля, знаю, что цели нашего митинга — это выражение нашей позиции, а не беспорядки в центре Москвы, драки с ОМОНом или попытки устроить антиконституционный переворот. А те люди, которые выводили толпу в Киеве, изначально собирались свергать законно избранного президента.
— Ну не изначально.
— С самого начала. За всеми теми действиями стояли американские спецслужбы и американское посольство. Им нужно было взорвать Украину для того, чтобы вызвать там гражданскую войну и втянуть в нее Россию в качестве стороны конфликта.
— Что ж, им удалось.
— Украина — это вязанка хвороста, которую они бросили в костер. Конечная цель — это Россия. Поэтому опасность свержения законно избранной власти в России существует. До того как эти попытки обретут плоть, мы решили собраться и заявить, что мы этого не допустим.
— Какой смысл это делать, если около 80% людей в России вроде как поддерживают Путина, нынешний курс, действия власти в Крыму и Донбассе?
— На Украине Янукович победил на выборах, которые никто в мире не называл нечестными. Значит, большинство населения Украины поддерживало его. Но это никак не спасло Украину от гражданской войны, развала и трагедии. «Оранжевые» технологии достигли высокой степени отточенности. В данном случае лучше перебдеть, чем недобдеть.
— Тогда ведь и ваш митинг не поможет. Нужны какие-то иные методы.
— Почему? Каждый должен заниматься своим делом. Спецслужбы — смотреть, чтобы спецслужбы других государств не вели здесь подрывную работу, политическое руководство — вести дипломатические переговоры с другими руководителями, а гражданское общество — заранее заявить, что оно не допустит такого сценария. И я убежден, что это остудит большинство горячих голов.
— В некоторых изданиях появились документы, в которых чиновники как обычно требуют по разнарядке прислать на марш 21 февраля студентов и бюджетников. Собирают на ваш марш людей и на сайте «Массовки.ру».
— Нет, это не обычная разнарядка, это обычная провокация. И потом, в России существуют дураки, и от этого сложно застраховаться. «Антимайдан» никого никуда насильственным образом выводить не собирается. Каждый приходит добровольно, если он считает это важным и нужным. Если в интернете кто-то опубликовал картинки, то это картинки в интернете. Если же кто-то пытается, пользуясь служебным положением, привести туда студентов, это недопустимо и приветствовать я это не могу.
— В «Фонде борьбы с коррупцией» подсчитали, что реклама марша обошлась в три миллиона рублей.
— Это любимая тема либеральных журналистов. За что я их люблю — за то, что их вопросы всегда предсказуемы — вопрос про деньги и про насильственный вывод людей. Заранее понятно, что если митинг организовывает Навальный*, то все пришли добровольно, а если митинг организовывают общественные силы противоположных политических взглядов, то, конечно же, их туда затащили силком. Ну это же чушь. Пора открыть глаза.
Почему либералы у нас в стране раз за разом проигрывают выборы? Потому что они не хотят адекватно оценивать политические взгляды и предпочтения своего собственного народа. Они хотят думать, что народ такой, каким они хотят его видеть. А народ такой, какой он есть.
— Хуже?
— Он лучше! Он лучше, начиная с середины XIX века, когда народовольцы, всевозможные разночинцы пытались вести подрывную деятельность в народе, а народ бил им морды и сдавал в полицию. С тех пор либералы не любят русский народ и не хотят его понимать.
— А вы любите и понимаете?.. Странный ответ на вопрос про деньги.
— Я не ухожу от ответа, но мне хотелось прокомментировать эту неуемную страсть к вопросам о деньгах. Наша организация юридически не зарегистрирована. Мы не видим в этом сейчас никакого смысла. В нее входят определенные организации, и каждый на своем месте в силу своих возможностей содействует. Я как писатель часть своих гонораров тоже потрачу на организацию мероприятия 21 февраля.
— Речь о том, что почти три миллиона рублей потрачено «Боевым братством», которое живет на президентский грант, то есть выходит, что марш финансируется государством.
— Знаете, желание показать нас в качестве несамостоятельной структуры, которую финансирует государство, это красная линия всех публикаций. Это глупости. «Боевое братство» — одна из структур «Антимайдана», и финансовые траты она тоже несет.
— Но вообще же вы наверняка консультировались в Администрации президента по поводу «Антимайдана».
— Я буду говорить за себя. Я с представителями администрации по этому поводу никогда не встречался. Это общественное движение, и государственные структуры здесь совершенно не причем.
— У вас в руководство входит представитель власти, действующий сенатор.
— Он представитель законодательного органа, а я председатель Партии «Великое отечество». Можно ли сделать из этого вывод, что «Антимайдан» проект одной партии? Нет.
— Еще в марте ваша партия создавала отряды «Смерш Таран», что, по сути, было тем же самым.
— Некоторые идеи витают в воздухе. Мы этот вопрос обсуждали еще в марте, а «Антимайдан» создан практически через год. Мы с радостью объединились с нашими единомышленниками, так как считаем это важным.
— «Смерш» — это ведь «смерть шпионам». Думаете, актуальная аббревиатура сейчас?
— Нам не нравятся шпионы и нравятся организации, которые боролись с ними во время Великой Отечественной. Красивая аббревиатура.
— У вас же одновременно есть и предложения по отмене моратория на смертную казнь.
— В случае нашего прихода к власти мы сделаем все, чтобы смертные приговоры в соответствии с желанием подавляющего числа нашего народа приводились в исполнение.
— В том числе в отношении «шпионов»?
— За определенные преступления против Родины смертная казнь — это единственно адекватное наказание. В частности, другого наказания для Горбачева большинство в нашей стране и не видит. Я бы лично удовлетворился тюремным сроком для него.
— Возросший в обществе уровень шпиономании вам нравится?
— Вы, наверное, имеете в виду Украину?
— Нет, я про дела многодетной матери Светланы Давыдовой, священника Евгения Петрина.
— Я за этим внимательно не следил. Но у нас есть законы и органы, которые должны бороться с преступлениями против государства. Не вижу в этом ничего плохого. Наоборот, наши органы несколько не дорабатывают, потому что наша «пятая колонна» чувствует себя слишком вольготно.
— Путину задавали вопрос о разнице между оппозицией и «пятой колонной». Вы эту разницу видите? В чем она?
— Конечно. В парламенте у нас находится четыре партии. Как называется партия, которая не находится в парламенте? Оппозиционная.
— Ага, то есть и вы оппозиционер!
— Да, перед вами сидит один из руководителей оппозиционной партии. Значит ли это, что оппозиция должна автоматически призывать к беспорядкам? Нет. Мы партия государственническая и выступаем за стабильное развитие страны. А есть люди, которые за американские деньги готовы устроить в стране то, что сейчас происходит на Украине. Это не оппозиция, это «пятая колонна». В этом разница.
— Кто именно, а то выходит неконкретно как-то.
— Очень конкретно. Люди, которые хотят блага своей стране, это оппозиция. Люди, которые преследуют интересы чужой страны внутри своей, это «пятая колонна».
— Вы никого не называете, но всегда намекаете на Алексея Навального, называя его «человеком, который хочет сесть, но у него все время не получается».
— И опять не получилось. Он хочет сесть надолго, а его сажают на 15 суток. Это для человека, который хочет устроить революцию, смех. Он давно превратился в клоуна.
— А чего его не сажают-то?
— Поэтому и не сажают, потому что ему очень нужно сесть.
— Хороший способ избежать тюрьмы. Либеральная оппозиция вообще может не быть «пятой колонной»?
— Может, и может, но я представителей таковой до сих пор не встречал. Буду очень рад, если у нас появятся либералы, которые будут преследовать интересы России, а не США.
— Мне кажется, политический либерализм — это, например, приверженность принципу сменяемости власти.
— А в США Джордж Буш-старший, Джордж Буш-младший и, не дай Бог, третий Джордж Буш — это сменяемость власти?
— Между ними еще демократ был.
— Небольшой промежуток вас устраивает? Так у нас тогда, как и в США, был сначала Путин, потом Медведев, а потом опять Путин. Что же вы недовольны? Может быть, вы скажете мне о сменяемости власти в Великобритании, где царствует королева уже более полувека.
— Царствует, но не правит.
— Вы просто плохо знакомы с британскими законами. Она имеет такие полномочия, которые не снились Николаю II, когда он был еще абсолютным монархом.
— Во Франции или Германии, например, левые правительства регулярно меняются с правыми.
— А несколько десятков американских баз на территории Германии вы не замечаете? О какой суверенной политике можно говорить в стране, которая оккупирована иностранной армией? Тогда будем последовательными и скажем, что ГДР, Венгрия и Чехословакия были абсолютно суверенными государствами, несмотря на группу армий Советского Союза на их территории. Так?
— Нет. Вы же сами знаете, что нет.
— А в чем разница? Здесь командует вашингтонский обком и стоят американские войска, а там командовал ЦК КПСС и стояли советские войска.
Разница знаете в чем? В том, что вы считаете своим и правильным. Я считаю Россию, а вы — США. Ваши симпатии на стороне США и всех их действий, а мои — на стороне России и всех ее действий. Все очень просто. Вот где проходит водораздел, а не по несуществующим другим признакам. Мы с вами болеем за разные команды. Вот и все.
— Это неправда. Я не высказывал симпатии США ни вообще, ни в этом разговоре. Я вообще говорил о сменяемости власти именно в России.
— Я горячий сторонник сменяемости власти, но только путем выборов…
— Которые в стране проводятся не самым честным образом.
— Вы, наверное, о США говорите? Мы участвовали в выборах в России в 2014 году, и мы понимаем, что наш результат обусловлен малой известностью нашей партии и нашими ошибками. Эту работу над ошибками мы ведем.
— Вы же поддерживаете государство, поэтому вам препон и не чинили, а тем, кто нынешнее государство, точнее, власть, не поддерживает…
— Вот видите, оговорка по Фрейду. Любой патриот должен поддерживать свое государство, иначе оно будет разрушено.
— Но власть не обязан.
— Государство и власть — это одно и то же. Как только вы сносите власть, вы сносите и государство. По-другому не бывает. Это излюбленный пример манипуляции — говорить о том, что надо сменить власть, не говоря, что итогом станет уничтожение государства.
— Кстати, о манипуляциях. Наши, так сказать, патриоты утверждают, что после того, как рухнула власть Януковича, началась гражданская война, но это ведь не так. Вы же понимаете, что она началась из-за того, что Россия забрала Крым.
— Полная глупость — то, что вы говорите, и никакого отношения к реальности это не имеет. Гражданскую войну начали те, кто еще в феврале начали стрелять в милиционеров в Киеве, убивать, поджигать здания. Это только начало. Дальше были нападения на автобусы, убийства людей, угрозы приехать в Крым из Киева и расправиться. Люди начали защищаться от тех, кто пришел незаконно к власти. Любая гражданская война начинается ровно так же: вспомните 1917 год. Никак не хотят либералы понять, что неслучайно так произошло на Украине — американцам нужна была гражданская война и уничтожение Украины. Они этого добились.
— Но ни в Крыму в феврале, ни в апреле в Донбассе никаких антинародных действий новая украинская власть не предпринимала. Может, не успела, но тем не менее.
— Если бы в феврале 1917 года были в Петрограде, вы, думаю. говорили бы все то же самое.
— Например, Стрелков недавно сам признал, что в Славянск он зашел сам и сам начал войну.
— Это его личная точка зрения. Я с ним не согласен. Я читал интервью жителя Славянска, и он с ним не согласен. Люди вооружались и до захвата зданий оставались минуты.
— Вы не считаете, что в поддержании конфликта виновата Россия, которая в силах его прекратить?
— Это точка зрения Госдепа США. С точки зрения Госдепа, Россия может вернуть Крым Украине, распустить нашу армию, распасться на 82 независимых государства, и никакого конфликта не будет. Но устраивает ли наш народ такой вариант? Нет. Существует геополитическая борьба. Горбачев, например, полностью сдал наши интересы. Как только [сейчас] Запад, откусывая нашу зону влияния, дошел до наших границ, опять начался конфликт. Дальше они хотят уже откусить от России, а мы на это не согласны.
— Вернемся к «Антимайдану». Вы же помните, что движение «Наши» создавалось как попытка защитить Россию от возможной «оранжевой революции», но когда в 2011 году некая попытка состоялась, «Наши» оказались неспособны выполнить свое предназначение и «защитить» Москву даже от митингов. Не боитесь, что «Антимайдан», который создается с такими же целями, провалится в случае реальной угрозы?
— Я согласен, что «Наши», созданные для противодействия классическому «оранжевому сценарию» — занятию площадей, не смогли справиться со своей задачей в 2011 году. Надо внимательнее изучить причины этого.
— Какие причины-то?
— Это вопрос философский, он требует длительного изучения.
Мы видим, что наши американские партнеры изменили тактику, и речь сегодня идет не о занятии площадей, а о вооруженном перевороте боевиками. Вот и средства противодействия должны быть другие: уже не мальчики и девочки-одуванчики, а серьезные люди.
— Недаром коллеги ваши по движению — Хирург и Шабанов —говорят, что в случае чего активисты «Антимайдана» готовы драться и оказывать физическое противодействие.
— Я считаю, что в случае, если мы сможем заранее заявить позицию о нашем несогласии с антигосударственными действиями по типу Майдана, существует очень большая вероятность, что ничего и не будет.
— На Украине ведь тоже был «антимайдан» в виде провластных митингов и отряда «титушек», которые щемили активистов Майдана. Вы учитывали их опыт?
— Этого практически не было. Давайте скажем правду: проблема поражения законной власти на Украине связана не с тем, что ее не поддержало общество, а с тем, что Янукович и его окружение предали сами себя, предали «Беркут», внутренние войска, гражданских активистов из Крыма и других городов. Но очевидно, что волевые и мужские качества президента России стоят на несоизмеримо более высоком уровне, чем мужские и волевые качества Януковича.
— Вы же помните, чем кончилось «болотные митинги» 2011–12 годов? Митингом 6 мая, когда власть «справилась» сама. Почему вы думаете, что сейчас она сама без «Антимайдана» не справится?
— Мы так не думаем. Мы хотим заявить свою позицию, не дать создать картинку для либеральных и западных журналистов, когда есть служители закона и якобы мирные демонстранты. Этой картинки не будет. Если есть какие-то демонстранты, пытающиеся устраивать беспорядки, то будут и другие демонстранты, которые не согласны с ними. Мы не оставим наших правоохранителей без поддержки.
— А она им нужна?
— Конечно. Стоять где-то на мероприятии и знать, что тебя поддерживает большая часть общества — это, конечно, важно. Моральный настрой никто не отменял.
Илья Азар»