Интервью о России, Украине, экономике, геополитике и партийном строительстве

"Евгений Ющук:  Давайте начнем с того, какое образование Вы получали, и как занялись партийной деятельностью?
Николай Стариков:  Давайте. Я окончил Инженерно-экономический институт им. Пальмиро Тольятти в Ленинграде, по профессии — инженер-экономист химической промышленности. Помимо всего прочего, я играл в КВН, чемпион Питера 1993 года. Так, что пробы пера у меня проходили в этом направлении. А история — это мой интерес. Вот, соединение экономики по профессии, истории по интересу и определенных навыков написания сценариев, дали возможность потом попробовать себя в качестве автора книг. К моему удивлению, издательство издало книгу, а, поскольку, я не знал, сколько нужно написать, чтобы издать книгу — я написал объем материала сразу на три книги, и они очень быстро вышли.
- А о чем были Ваши книги?
— Книги об истории России, об истории революции. Мне хотелось поделиться тем знанием, тем пониманием процессов 1917 года, которые я для себя вынес при анализе фактов и документов. А именно — что революция 1917-го года была организована, как это ни странно прозвучит, нашими британскими союзниками по Антанте, которые в качестве инструмента уже использовали германские спецслужбы, в том числе тот самый «пломбированный вагон». Но изначально корни революции растут вовсе не из Берлина.
Эта точка зрения получила определенную поддержку читателей, после чего я начал писать другие книги. Вошел, что называется во вкус, мне стало это интересно и приятно. Затем завел блог в Интернете, и где-то примерно, с пятой книги, которую я назвал «Шерше ля нефть», меня «заметил» массовый читатель.
В итоге блог в Интернете, книги, которых становилось все больше — одно стало цепляться за другое, как зубчики — и читатели через некоторое время стали писать мне много писем, пошла обратная связь. Основная мысль у читателей была: «Спасибо, мы согласны с тем, что Вы говорите, всё ясно, всё понятно, но делать-то что? Что мы будем делать для того, чтобы изменить эту ситуацию?». И мы перешли уже в плоскость реализации этих идей, о которых я писал в книгах.
Тогда появилась в 2011 году организация «Профсоюз Граждан России» — общественная организация, без какой-либо регистрации, в которой объединились просто активные граждане. Я предложил такую форму организации, единомышленники меня поддержали — и у нас быстро возникло очень много региональных организаций.
В 2012 году как показатель определенной зрелости, мы провели митинг в Москве и участвовали в мероприятии на Поклонной горе.
- Это был чисто ваш митинг в Москве, или вы к кому-то присоединились?
— Мы присоединились к большому количеству общественных организаций, но мы были соорганизаторами. И я был одним из ораторов на Поклонной горе на этом митинге — это была большая честь для меня.
- А Вы туда вышли, уже будучи общественным деятелем, благодаря Профсоюзу Граждан России?
— Ну, скорее, я тогда только начинал свою общественную деятельность: я был уже более-менее известен как писатель, но как общественный деятель, наверное, только начинал свою работу. Вот этот митинг на Поклонной горе был определенной точкой. После чего стало понятно, что общественная организация — это хорошо, это правильно, т.к. гражданскую позицию нужно высказывать и защищать, но инструментарий общественных организаций все же маловат. И мы решили с коллегами перейти к формированию уже политической партии — для того, чтобы те идеалы, которые мы считаем правильными, уже отстаивать на другом уровне.
- А в чем разница, с Вашей точки зрения, между партией и общественной организацией?
— Общественная организация не может идти на выборы в органы власти. Она не может идти в органы власти, у нее есть инструмент апелляции к кому-то, кто должен воплощать ее идеалы. Политическая партия же свои идеалы сама может воплощать, придя в органы власти.
- А тут как раз разрешили делать партии меньшим количеством народу?
— Ну, тут, скорее, совпадение, потому что мы были уверены, что сможем набрать и по старому закону необходимое количество голосов.
- А сейчас сколько людей у Вас по списку?
— Порядка сорока тысяч. То есть, это примерно, как раз та цифра, которая была необходима по старому законодательству для регистрации политической партии. Примерно год у нас ушел на регистрацию партии. Мы были вынуждены изменить Устав, название. Минюст попил у нас много крови…
- А почему изменить название? Какие-то общеупотребительные слова были в нем?
— Ну, потому что Минюст сказал, что зарегистрирована партия с похожим названием, хотя, на наш взгляд, ничего общего вообще не было. Мы могли либо ругаться, либо вносить изменения. Мы выбрали путь, на наш взгляд, наиболее оптимальный и, в результате, за год мы зарегистрировали политическую партию. Поэтому тем, кто говорит, что это невозможно, я могу ответить: «Это — возможно».
- А в истории были когда-то партии с названием Великое Отечество, или это новелла такая? И почему именно Великое Отечество?
— Нет. Партий с подобным названием мне неизвестны. Но мы хотели уже даже названием партии показать наши взгляды. Ведь много партий с со словом Россия в названии — почти все. Мы с уважением относимся к нашей стране, но мы понимаем, что Россия, на самом деле, это больше, чем географические границы Российской Федерации. Есть Великое Отечество, которое искусственно развалили на разные части.
И вот, в 2013 году партия была зарегистрирована — то есть, ей уже больше двух лет. Мы участвовали в избирательной кампании 2014 года, сейчас принимаем участие в избирательной кампании 2015-го.
- Вы рассматриваете 2014 год как успешное участие?
— Для первого раза и отсутствия опыта — я считаю, что очень хорошо. У нас в Санкт-Петербурге третья по размеру фракция муниципальных депутатов. Мы попробовали сбор подписей и везде смогли их собрать на выборах в законодательные собрания трех регионов. Наш кандидат прошел муниципальный фильтр и принял участие в выборах губернатора Нижегородской области. Некоторые наши товарищи выиграли на выборах различных уровней в своих регионах. То есть, для первого года, я считаю, мы выступили очень хорошо.
- А муниципальный фильтр — это что?
— Для того, чтобы участвовать в выборах губернатора, по сегодняшнему законодательству, нужно выдвинуться от какой-то политической партии и заручиться поддержкой определенного количества муниципальных депутатов, которые отдают свой голос за вас. Нужно набрать их определенное количество.
 
- Это что-то вроде того, как в КПСС требовалась рекомендация членов парии?
— Ну, что-то вроде того. Я не был членом КПСС, но, насколько я помню, там нужна была рекомендация одного или двух членов партии, а на муниципальном фильтре нужно заручиться согласием, примерно, двух сотен и более муниципальных депутатов.
- Спасибо. По украинской проблематике давайте поговорим, если можно. Насколько я помню, первым, если так можно выразиться, вмешательством в процессы внутри Украины, был абсолютно неагрессивный шаг — Россия предложила кредит в сумме 15 миллиардов долларов, оплаченный Гособоронзаказ и приличную скидку на газ…
— Я бы не стал это называть каким-либо вмешательством в дела Украины, скорее, это была помощь — те первые три миллиарда, которые Украине выделили. Давайте все же говорить не в терминах наших оппонентов, а в терминах реалий.
- В терминах реалий, на мой взгляд, это было попыткой влияния на политику Украины, чтобы объяснить ей, что надо идти в нашу сторону.
— Тогда уж это было влияние на одного конкретного человека на украинском политическом поле. А именно — на президента Януковича. Потому что выделение кредита никак не сказалось ни на тех, кто Россию любил, ни на тех, кто Россию не любил из украинских политиков. Те, кто ее не любил — они не любят ее до сих пор. Те, кто относился к России с симпатией и понимал, что мы один народ — для них эти три миллиарда не являлись ключевыми. Россия предприняла все шаги, чтобы удержать Украину от катастрофы.
- Да. В тот момент нам это удалось — ненадолго. В ответ мы получили государственный переворот, который развивался в соответствии с этапностью цветных революций: сначала был мирный период с лозунгами «за все хорошее и против всего плохого», затем, когда людей вывели на улицу и стали там удерживать, им поменяли лозунги. Обычно на этом этапе, если правительство уходит, то цветная революция и заканчивается победой. Но правительство Януковича не ушло…
— И не собиралось уходить.
— Да. И вот, когда мирная фаза революции не дала эффекта (ну хотите мерзнуть — мерзните) — началась фаза силовая — со снайперами, стреляющими в обе стороны и далее — с вооруженным захватом власти. На улицу вывели радикальных боевиков, которые под защитой живого щита пришли, сначала бросали «коктейли Молотова», а когда и это не помогло, они, насколько я помню, похитили оружие во Львове…
— Там были взяты штурмом несколько воинских частей и здание СБУ.
- Да. Через пару суток это оказалось в Киеве. Далее госпереворот случился. Если бы Янукович в тот момент нашел в себе силы, и вообще нашел силы бороться — он бы, может быть, что-то и смог предпринять. Но он решил пойти на соглашательство с западными странами, после чего, собственно, оказался в ситуации, что ему пора бежать, пока его не грохнули. Стало, насколько я понимаю, повторение сценария с Грузией 2008 года, когда страну вооружили и направили против России. Если бы это удалось — мы бы получили полномасштабную войну на нашей территории, газопроводы и прочие коммуникации на Европу при этом были бы сломаны, и отношения с Европой также бы были сломаны. Как я вижу, для предотвращения этого сценария был возвращен в Россию Крым. Далее была попытка воспроизвести Майдан, но с пророссийсой направленностью, на востоке Украины, однако Украина мобилизовалась и началась война. В итоге появились территории ДНР и ЛНР. Получился практически замороженный конфликт, в котором Украина не может эти территории бросить, и в итоге они Украину очень сильно истощают. При этом ситуацию пытаются разрешить политическими средствами.
Вот, что в этой картине так, или не так, на Ваш взгляд?
— Мне сложно комментировать весь ход боевых действий и всей трагедии, которая на Украине происходит. Я могу сказать, что никто вины с Януковича за то, что произошло на Украине, не снимает, он несет, как руководитель, всю полноту ответственности. Но я хочу сказать, что там было совершенно жесткое предательство со стороны близкого круга из его окружения. В частности, войска, которые должны были прибыть в Киев — они не прибыли. То есть — совсем. Несмотря на прямые распоряжения (подчеркиваю — распоряжения на ввод войск, а не на открытие огня или еще что-то). Просто ввод войск в Киев для защиты определенных институтов власти. Это были вполне адекватные ситуации действия, и они были необходимы. Новые путчисты не постеснялись использовать армию просто для стрельбы по мирному населению, причем в ситуации сомнительной легитимности своей власти.
Что касается подробностей дальнейшего разрастания сценариев — я думаю, что подробности мы узнаем из работ историков через много лет. Одно могу сказать: у России никогда не было планов оккупации Украины — это, вне всякого сомнения. В том, что Украина готовилась, и сейчас готовится Штатами, как спарринг-партнер для России — тут у меня нет никаких сомнений, поэтому и задача российского руководства — устранить эту угрозу так, чтобы не дать противнику то, что он хочет. Поэтому я — категорический противник ввода войск на Украину. По мне, это повторение ошибочной тактики 1914 года, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
- А о которой тактике 1914-го года Вы говорите?
— Вступление России в первую Мировую войну. Защищали братьев сербов — в итоге, братья-сербы увеличили свою территорию и получили Югославию, а мы лишились своей России. Мы должны понимать, что Россия как государство — это последний оплот русской цивилизации, потерять ее мы не имеем права. Оберегая российское государство, мы в том числе боремся и за то, чтобы Русский мир восстановился и на Украине, и на других территориях. Проиграв войну за Россию, мы проиграем всё. Так что, здесь мы, конечно, с болью наблюдаем за тем, что происходит на Донбассе, и очень хочется, чтобы этот конфликт как можно скорее закончился, но я не вижу потенциала скорого окончания этого конфликта, потому что обе стороны Гражданской войны недовольны нынешним положением вещей, обе стороны хотели бы его изменить. И обе стороны не имеют сил для подобного изменения. Очевидно, что без подпитки извне — от Соединенных Штатов Америки — киевские власти бы не удержались, экономика Украины рухнула бы.
Мы видим сегодня, как на примере Греции, так и на примере Украины, что международные финансовые институты «не замечают» дефолта, невыплат, падения курсов валют. На чем держится курс гривны совершенно непонятно. Потому, что был период, когда падение рубля в процентном отношении было больше, чем падение гривны. В России войны нет, никакой катастрофы не происходит, а на Украине — гражданская война, но падает почему-то, рубль, а не гривна. Чудеса, да и только! Но все эти чудеса обусловлены «волшебниками» из МВФ и других финансовых структур Запада.
- Каковы, на Ваш взгляд, задачи и интересы США и Евросоюза в украинском кризисе?
— Задачей США было поссорить путем украинского конфликта Европу с Россией, нанести этим удар по Китаю, потому что торговля между Китаем и Европой идет через территорию Евразии — т.е. через Россию. Очень многоплановый бонус получили бы Соединенные Штаты, в случае втягивания России в этот конфликт. Поэтому попытки втянуть Россию в войну на Украине были многократными, и что самое интересное — изнутри России они были тоже. Поэтому мы должны внимательно приглядеться к тем товарищам, которые продолжают кричать «Путин, введи войска!». Не только от дурости эти крики раздаются — тут я глубоко убеждён.
Соединённые Штаты хотели бы повесить финансирование Украины на Евросоюз, и частично — на Россию: шантажируя прерыванием газовых контрактов, они требуют снижения цен на газ.
Плюс, у Киева есть такой элемент давления, как, например, поставка газа и электричества в Крым. Поэтому мы видим, что наши власти иногда вынуждены делать то, что в данной ситуации лучше бы не делать — не давать скидок тому режиму, который тебя постоянно называет своим главным врагом и трубит о том, что он с тобой воюет (при этом закупая у тебя электричество, уголь и газ, что вообще нонсенс в мировой истории).
Что касается Запада – то он неоднороден. Европа понимает, что ей финансировать еще и Украину тяжеловато, ей с Грецией не справиться. Поэтому ЕС очень хотел бы прекращения боевых действий. Кроме того, в Евросоюзе прекрасно понимают, что, в случае начала войны, они неизбежно будут в нее втянуты, а им это ненужно. Поэтому, с одной стороны, они периодически рычат на Киев, требуя соблюдения минских соглашений. Собственно говоря, сами минские соглашения — это плод сотрудничества России и Европы, без участия Соединенных Шатов Америки.
Но, с другой стороны, получая оплеуху из США, они опять не замечает, как и наблюдатели ОБСЕ, обстрелов Донецка и ЛНР, и делают вид, что ничего не происходит, и все время апеллируют к тому, что Россия нарушает эти соглашения. Хотя стоит открыть их — и станет понятно, что Россия не является их фигурантом, она является их гарантом, и поэтому Россия их в принципе нарушить не может. Исполнять их должны ДНР и ЛНР с одной стороны, и киевские власти — с другой.
- Спасибо. Давайте теперь немного по внутрироссийской ситуации поговорим. Откуда у нас «длинные деньги» возьмутся в стране, на Ваш взгляд? Вот, уже довольно давно мы находимся в ситуации санкционного давления, и упавшей цены на нефть. Еще, по-моему, в конце прошлого года было объявлено, что мы избавляемся от трэжерис. В общем, все шло к тому, что мы, по сути, деньги, которые раньше тратили на трэжерис, начнем тратить внутри страны. Но вот внешне пока никаких проявлений не вижу. Внешне выглядит так, что отсутствует внешнее финансирование длинными деньгами, которое было — что вполне логично, т.к. нам его обрезали целенаправленно, но не видно, чтобы оно появилось внутри страны. Появится или не появится, на ваш взгляд? Откуда появится? Почему сейчас не видно?
— Признаки того, что длинные деньги внутри страны появятся, существуют, но пока это только признаки, а не само явление. Я имею в виду, что Россия с 12-го места переместилась на 22-е по объему закупок американских долговых расписок — трэжерис. Это первое. Второе: для того, чтобы давать кредиты, нужно определение изменение законодательного поля России и изменение в функции Центрального банка, который сегодня главную задачу видит в скупке долларов, а вовсе не в стимулировании экономики длинными и дешевыми кредитами.
- На мой взгляд, рассказы о том, что Центробанк у нас является чуть ли не частной лавочкой — это во многом миф.
— Я, наверное, могу сказать, что я в такой трактовке являюсь одним из главных «поддержателей» этого «мифа». Потому что активная дискуссия в общественном поле началась отчасти и после того, как я написал книгу «Национализация рубля». До этого тоже говорили, но после стали говорить и писать на эту тему намного больше.
- Но ведь власть — это «кадры и деньги». Т.е., если ты можешь назначать и снимать людей, если можешь им повышать и понижать оплату — то ты и есть власть.
— Я с Вами согласен. Именно поэтому я и говорю, что Центральный банк не подчиняется государственной власти.
- Ну а кто ставит Набиулину?
— Поставить можно, снять нельзя. Если руководитель ЦБ не уходит в отставку по своей инициативе, не совершил уголовного деяния, доказанного в установленном порядке, если может по состоянию здоровья исполнять свои функции и его срок контракта не закончен — его снять нельзя. Предыдущий начальник ЦБ РФ ушел в отставку — поэтому и освободилось место для Набиулиной. Но ведь, в нормальной ситуации не бывает такой подчиненности, когда директор предприятия может снять своего финансового директора только при выполнении определенных условий. А в ситуации с Центральным банком государственная власть назначить начальника ЦБ может, а снять — нет.
- Спасибо. Понятно. Это единственный момент, который делает Ценробанк «условно управляемым», или нет?
— Нет. Смотрите Конституцию и Закон о ЦБ — там очень расплывчатые формулировки. Особая форма государственной власти. Если руководство страны недовольно Центральным банком — оно должно подавать на него в Стокгольмский суд.
- Да, но ведь теоретически, у нас есть независимая Госдума, независимые СМИ. Но ведь в реальности, в любом государстве, и не только у нас, есть механизмы управления их поведением.
— Госдума не может быть независимой, потому что она зависит от своих депутатов, а депутаты зависят от своих партий. А те, в свою очередь, зависят от своих избирателей. Поэтому Госдума в принципе не может быть независимой, она должна быть зависимой от политических сил, которые пришли в Думу и привели своих депутатов туда. И разумеется Дума обязана быть зависимой от своих избирателей. Ситуация очень удивительная, когда депутат Илья Пономарев может голосовать против присоединения Крыма к России, безобразничать, защищая фонтан от ОМОНа, уезжать в США, выступать там с антигосударственной пропагандой, плевать на партию, которая его привела в Думу — и при этом получать зарплату депутата. Вот, такая «независимость» депутатов точно вредит нашему государству.
- Я понял Вас. Спасибо. Т.е., Вы считаете, что проблема — в отсутствии законодательного регулирования, поэтому сейчас, если пустить деньги в экономику — то на них начинают покупать доллары?
— Проблема в том, что мы включены в определенную систему. Смысл существования Центрального банка в этой системе — скупка иностранных активов (долларов). Отсутствует факт суверенной эмиссии. Для того, чтобы построить завод внутри России, нам не нужны ни доллары, ни евро, если речь не идет о новых зарубежных технологиях. Стену можно построить за рубли, бетон залить — за рубли, рабочих нанять — за рубли. А в нынешней ситуации мы должны что-то продать за границу, ввезти в страну валюту, эту валюту Центральный банк выкупит, и путем этого выкупа создаст рубли, которые окажутся в нашей экономике.
- Но мы переводим контракты с долларов на рубли, т.е. проявляем тем самым свой суверенитет? Однако ведь мы делаем это, не меняя Центральный банк.
— Да, потому что нынешнее руководство России работает как гениальный скрипач, играющий соло, но это не партия оркестра. Потому что сейчас руководство страны действует по принципу: «Мы не будем менять систему, мы будем наполнять ее другим смыслом». Это хорошо работает, но только при хорошем президенте, при умном. Но эта система не будет вообще работать, если после Владимира Владимировича Путина придут люди, которые стоят по своему интеллектуальному и геополитическому развитию на несколько ступеней ниже.
- Но ведь это, вообще-то, обычная для России ситуация.
— К сожалению, да. Но все-таки я за то, чтобы гениальность определенных политиков выражалась в оформленных институтах и формах, которые не дали бы после их ухода из политики переписать результаты их деятельности.
- Вы сейчас фактически говорите о том, что надо внести изменения в Конституцию, чтобы сделать это один раз и комплексно, а не переписывать ее каждые пять минут? Или не совсем так?
— А может быть и принять новую Конституцию. Суверенная эмиссия — это самое главное, что необходимо суверенному государству.
- А вы можете сказать — какие-то действия уже предпринимаются для того, чтобы это все сделать? Ведь времени уже нет. Чтобы сделать новую индустриализацию, надо продумать какие отрасли развиваются, потом составить эти планы, нарисовать проекты, построить заводы, связать их между собой. Времени-то ведь нет.
— Это самый тонкий момент современной политической, экономической, геополитической жизни. Поэтому здесь мы с вами можем только надеяться, что наше руководство, прекрасно это осознавая, движется в нужном направлении.
- Т.е., показать, что сделано то-то и то-то, просто я, возможно, не обратил на это внимания, Вы не можете?
— Есть факты и речь не только о начале активной торговли между Россией и другими государствами «не в долларах». Так, осенью был осуществлен первый факт эмиссии денег Центробанком под залог облигаций российской компании Роснефть. На это Кудрин сказал, что этот акт, якобы, обвалил рубль. Это был первый факт, когда вместо «надежных» американских долговых обязательств, были приняты обязательства российской компании.
- Внутри России, таким образом, был запущен механизм суверенной эмиссии?
— Да.
- И эти деньги не попали на валютный рынок?
— Я не отслеживал их судьбу. Для меня важен факт создания денег не для покупки долларовых активов.
- Просто у Кудрина речь шла о том, что, получив эти деньги, Роснефть, якобы, отправила их на валютную биржу и обвалила рубль.
— А у Кудрина всегда речь будет идти о том, что рубль будет скоро по курсу 200 рублей за доллар, и в общем, если он не станет снова премьер-министром или министром финансов, то у России нет шансов. Так что, я привык пропускать слова Кудрина мимо ушей.
- Спасибо, тогда еще немного вопросов, если можно. Расскажите о системе, по которой организована ваша партия. Это вертикаль? Это что-то более-менее самостоятельное? Я уточню, почему задаю вопрос. Те немногие активисты вашей партии, которых я знаю — достаточно уникальные ребята. Они люди умные, инициативные, способные самостоятельно принимать решения, и в то же время, не забывающие и четко понимающие, что они члены партии, у которой есть партийный курс и партийная дисциплина. Это правило или исключение?
— В большинстве регионов, если не во всех – именно так. Потому, что в партию пришли люди искренние. Ведь на сегодняшнем этапе партия не дает 100% гарантий в карьере по какой-то линии. Поэтому к нам приходят люди, которые хотят России служить. Карьеристы идут в совершенно другие политические структуры. Это первое. Второе: мы создавали партию как коалиционную структуру, то есть туда могут войти группы патриотического направления, у которых нет своей политической партии. Причем, мы предоставляем им возможность не просто раствориться в нас, а на равных войти в Партию Великое Отечество и даже делегировать, при определенном количестве вошедших людей, своего представителя в высшие органы руководства ПВО. У нас партия не вождистского типа. Партия, в полном смысле слова, демократическая. Есть демократический централизм, решения принимаются коллегиально, у нас это не пустые слова. Так что я вижу большую перспективу у нашей партии.
- А такие группы — ячейки, отделения или как правильно это называется?..
— Региональные отделения.
- Вот. Они не имеют тенденции откалываться, отпадывать? Их что удерживает в орбите партии?
— Во-первых, у нас есть все-таки определенная идеология и люди приходят заряженные этой идеологией. Конечно, как и во всех общественных структурах, какие-то конфликты были, но их, во-первых, не много, а, во-вторых, они быстро завершаются. И, на мой взгляд, здоровье какой-то политической структуры определяется не полным отсутствием в ней сомнительных личностей, а тем, как политическая структура от них быстро избавляется.
- У вас есть такой механизм?
— Конечно.
- А как он работает, если это не секрет, конечно. Вот, в ОНФ, например, как я смотрю, этого просто нет, там словно проходной двор. Туда, в итоге, набираются, какие-то проходимцы, которые портят всё.
— Например, у нас были трения с одним из сопредседателей. Он пытался внести раскол в партию, но в итоге вышел из партии, потому что понял, что его никто не поддержал. Собственно говоря, механизм партийной жизни, который есть у нас это не что-то новое, а хорошо забытое старое. У нас есть региональные отделения. В каждом отделении есть не один человек, а группа людей, которые занимаются руководством этого регионального отделения. В целом, они ориентируются на те органы руководства партии, которые выбираются на съезде. Так, с 8 по 10 мая у нас был съезд в Крыму, Севастополе, куда мы собрали часть наших активных людей, которые были делегатами. Выработали задачи, пообщались. Зарядились севастопольской энергетикой, разъехались и воплощаем теперь эти решения.
- И, наверное, последний вопрос. Вы сейчас в Екатеринбурге. Почему? Это конференция, или что это такое?
— Я в принципе люблю ездить на Урал, в Екатеринбург, а на этот раз я решил расширить впечатления, которые у меня до сих пор сводились к одному городу. Я поехал в Первоуральск — там у нас пришли новые активные силы в местное отделение. Партия расширяется. Ну и, помимо этого я активно общался в Екатеринбурге с читателями, потому что именно из читателей моих во многом изначально выросла партия. Такое общение и сейчас приводит в партию новых людей.
- То есть, сбор сторонников?
— Сбор сторонников, конечно. Общение с ними. Периодически я стараюсь ездить по всем ключевым точкам страны для того, чтобы смотреть, что там происходит, общаться с людьми. Я не «гастролирую» по всей стране, как со спектаклем, поездки привязаны к важным регионам. Я был в Новосибирске, теперь в Екатеринбурге, потом планирую поехать в Донецк и Луганск с Изборским клубом (я член Изборского клуба). После этого я планирую поехать в Воронеж — у нас там выборная кампания и я принимаю в ней участие, помогаю нашим коллегам. Получил приглашение в молодежный лагерь на Клязьме. Вообще, хочу сказать, что очень люблю общение с различными аудиториями, черпаю в этом общении энергию для дальнейшего развития.
- А кто финансирует поездки?
— Смотря, по какой линии идет поездка.
- Ну, вот чисто внутрипартийная конференция…
— Это партия оплачивает.
- А партия откуда берет деньги? Если это не секрет, конечно.
— Никакого секрета. У партий существует две возможности… точнее, три возможности финансирования. Первая — это взносы членов партии, но это для того, чтобы потом пудрить мозг историкам и будущим читателям их книг. Ни одна партия не может существовать на членские взносы, это ерунда. Поэтому у нас в партии вообще нет членских взносов. Есть добровольные пожертвования для тех, кто считает это возможным. От членов партии, промышленников и патриотической общественности. Вот на это партия и существует.
А третий источник финансирования — это государственное финансирование. У нас оно на сегодняшний момент отсутствует, потому что мы еще не прошли в Думу.
- А те, кто прошел в Парламент, получают от государства какие-то средства?
— Чтобы было понятнее, приведу официальные цифры. Бюджет Единой России, состоящий как из денег государства, так и из пожертвований — один миллиард девятьсот миллионов в год. Бюджет КПРФ — миллиард. О чем мы еще не упомянули? Разумеется, такие источники финансирования, как пожертвования иностранных разведок, «средства оттуда» для патриотической партии, каковой является Партия Великое Отечество, невозможны и мы об этом даже не говорим.
- А чем определяется та часть, которую дает партиям государство?
— Количеством избирателей, которые проголосовали за данную партию на парламентских выборах. Законом определено количество рублей за каждого избирателя, отдавшего голос за эту партию.
- Большое спасибо, Николай, за содержательное и откровенное интервью.
— Вам большое спасибо."