3909
44 дня на краю бездны. Как Москву спасли от эпидемии черной оспы
Источник: Аргументы и Факты
·
Автор: Андрей Сидорчик
В 1959 году, точно посередине между двумя великими космическими достижениями — запуском первого искусственного спутника Земли и полетом Юрия Гагарина — столица СССР оказалась под угрозой массового вымирания в результате эпидемии страшной болезни. Для предотвращения катастрофы были задействована вся мощь советского государства.
Variola, variola vera — красивые латинские слова столетиями наводили ужас на человечество. В 737 году нашей эры вирус черной оспы уничтожил около 30 процентов населения Японии. В Европе оспа, начиная с VI века, ежегодно убивала десятки и сотни тысяч людей. Порой от этой болезни становились безлюдными целые города.
К XV веку среди европейских лекарей стало бытовать мнение, что заболевание оспой неизбежно, и можно лишь помочь заболевшим выздороветь, но судьба их целиком в руках Божьих.
Занесенная конкистадорами в Америку, оспа стала одной из причин тотального вымирания представителей исторической американской цивилизации.
Британский историк Томас Маколей, описывая реалии XVIII века в Англии, так писал об оспе: «Моровая язва или чума была более смертельна, но зато она посетила наш берег лишь однажды или дважды на памяти людей, тогда как оспа неотступно пребывала между нами, наполняя кладбища покойниками, терзая постоянным страхом всех тех, которые ещё не болели ею, оставляя на лицах людей, жизнь которых она пощадила, безобразные знаки, как клеймо своего могущества, делая ребёнка неузнаваемым для родной матери, превращая красавицу-невесту в предмет отвращения в глазах жениха».
В целом к началу XIX века ежегодно в Европе от оспы умирало до 1,5 млн человек.
Болезнь не делала сословных различий — от нее погибали и простолюдины, и особы королевской крови. В России оспа убила юного императора Петра II, и едва не стоила жизни Петру III. Последствия перенесенной оспы сказались и на внешности советского лидера Иосифа Сталина.
Борьба с оспой путем привнесения человеку ослабленной инфекции с целью выработки у него иммунитета практиковалась на Востоке еще во времена Авиценны — речь шла о так называемом методе вариоляции.
Метод вакцинации стал применяться в Европе в XVIII веке. В России этот метод был внедрен Екатериной Великой, специально для этого пригласившей из Англии врача Томаса Димсдейла.
Полную победу над оспой можно было одержать лишь при условии всеобщей вакцинации населения, но ни личный пример императрицы, ни ее указы не могли решить эту задачу. Методы вакцинации были несовершенны, сохранялась высокая смертность прививаемых, низок был уровень врачей. Да что там говорить — элементарно не было достаточно количества медиков, чтобы решить вопрос в масштабах страны.
К тому же низкий уровень образования приводил к тому, что люди испытывали суеверный страх перед прививками. Что говорить о крестьянах, если даже в Петербурге кампании по вакцинации проводились при помощи полиции.
Разговоры о необходимости решения проблемы в России шли весь XIX век, захватив и начало XX столетия.
Однако разрубить гордиев узел оказалось под силу лишь большевикам. В 1919 году, в разгар Гражданской войны вышел декрет Совнарком РСФСР «Об обязательном оспопрививании».
Комиссары в пыльных шлемах и кожаных тужурках стали действовать по принципу убеждения и принуждения. У большевиков дело пошло значительно лучше, чем у их предшественников.
Если в 1919 году было зафиксировано 186 000 случаев заболевания оспой, то через пять лет — всего 25 000. К 1929 году число заболевших упало до 6094, а в 1936 году оспа была полностью ликвидирована в СССР.
Если в Стране Советов болезнь была побеждена, то в других странах мира, особенно в Азии и Африки, она продолжала делать свое черное дело. Поэтому советским гражданам, выезжавшим в опасные регионы, в обязательно порядке проводили вакцинацию.
В 1959 году 53-летний художник-график Алексей Алексеевич Кокорекин, мастер агитплаката, лауреат двух Сталинских премий, готовился к поездке в Африку. Как и положено, ему необходимо было сделать прививку против оспы. Существует несколько версий, почему положенные медицинские процедуры не были проведены — по одной, об этом просил сам Кокорекин, по другой, что-то пошло не так у врачей.
Художник-график Алексей Алексеевич Кокорекин. Кадр youtube.com
Но, как бы то ни было, роковым обстоятельством стало то, что отметка о проведении вакцинации ему была проставлена.
Поездка в Африку не состоялась, но спустя несколько месяцев художник ухал в Индию — страну, где в ту пору черная оспа была распространена, словно гречка в России.
Путешествие Кокорекина получилось насыщенным. В частности, он побывал на кремации местного брамина, и даже приобрел ковер, продававшийся среди других вещей покойного. По какой причине индиец расстался с жизнью, местные не говорили, а сам художник не счел нужным выяснять.
За десять дней до нового, 1960 года, Алексей Алексеевич прибыл в Москву, и сразу же щедро одарил родных и знакомых сувенирами из Индии. Появившееся по возвращению недомогание он списал на усталость от путешествия и длительного перелета.
Кокорекин обратился в поликлинику, где ему был поставлен диагноз «грипп», и выданы соответствующие препараты. Но состояние художника продолжало ухудшаться.
Через два дня он был госпитализирован в Боткинскую больницу. Врачи продолжали его лечить от тяжелой формы гриппа, списывая появление странной сыпи на аллергию от антибиотиков.
Ситуация становилась все хуже, и отчаянные попытки медиков что-либо изменить результата не давали. 29 декабря 1959 года Алексей Кокорекин скончался.
Бывает, что в подобных случаях доктора быстро оформляют документы о смерти, но тут ситуация была несколько иной. Умер ни кто-нибудь, а заслуженный деятель искусств РСФСР, человек влиятельный и известный, а врачи не могли дать внятный ответ на вопрос, что именно его погубило.
Разные свидетели по-разному описывают момент истины. Хирург Юрий Шапиро в своих воспоминаниях утверждал, что патологанатом Николай Краевский, поставленный в тупик странными результатами исследований, пригласил для консультации своего коллегу из Ленинграда, гостившего в Москве.
75-летний ветеран медицины, взглянув на ткани несчастного художника, спокойно сказал: "«Да это, батенька, variola vera — черная оспа».
Что было в этот момент с Краевским, а также со всем руководством Боткинской больницы, история умалчивает. В оправдание им можно сказать — к тому моменту в СССР врачи уже почти четверть века не встречались с оспой, поэтому неудивительно, что они ее не распознали.
Положение было катастрофическим. Сразу у нескольких человек из персонала больницы, а также у пациентов обнаружили признаки заболевания, которое они успели подхватить у Кокорекина.
А ведь до попадания в стационар художник успел пообщаться с массой людей. Это означало, что уже через несколько дней Москве мог начаться оспенный мор.
О ЧП государственного масштаба было доложено на самый верх. По приказу партии и правительства для пресечения развития эпидемии задействовали силы КГБ, МВД, Советской Армии, Минздрава и целого ряда других ведомств.
Лучшие оперативники страны в течение считанных часов отработали все связи Кокоренина и отследили каждый его шаг после возвращения в СССР — где был, с кем общался, кому что дарил. Установили не только друзей и знакомых, но и членов смены таможенного контроля, встречавших рейс художника, таксиста, который вез его домой, участкового врача и работников поликлиники и т.д.
Один из знакомых Кокорекина, пообщавшихся с ним после его возвращения, сам отправился в Париж. Этот факт установили, когда рейс «Аэрофлота» был в воздухе. Самолет немедленно вернули в Москву, а всех, кто был на борту, отправили в карантин.
К 15 января 1960 года оспа была выявлена у 19 человек. Это был настоящий бег наперегонки со смертью, в котором цена отставания равнялась жизням тысяч людей.
В общей сложности было установлено 9342 контактера, из которых к первичным относилось около 1500 человек. Последние были помещены на карантин в стационары Москвы и Московской области, остальные находились под наблюдением на дому. В течение 14 дней их дважды в день обследовали врачи.
Но и этого было мало. Советское правительство намеревалось «раздавить гадину» так, чтобы даже минимального шанса на возрождение у нее не было.
В экстренном порядке началось производство вакцин в объемах, которые должны были обеспечить потребности ВСЕГО населения Москвы и Московской области. Еще не забытый военный девиз «Все для фронта, все для победы» снова был востребован, заставляя людей выжимать из себя максимум.
«Под ружье» поставили 26 963 медработника, открыли 3391 прививочный пункт плюс организовали 8522 прививочные бригады для работы в организациях и ЖЭКах.
К 25 января 1960 года были вакцинированы 5 559 670 москвичей и более 4 000 000 жителей Подмосковья. Нигде и никогда не проводилась столь масштабная операция по вакцинированию населения в такие короткие сроки.
Последний случай заболевания оспой в Москве было зафиксирован 3 февраля 1960 года. Таким образом, с момента заноса инфекции до прекращения вспышки эпидемии прошло 44 дня. С момента начала мероприятий по ликвидации ЧП до полной остановки эпидемии понадобилось всего 19 (!!!) дней.
Окончательный итог вспышки черной оспы в Москве — 45 заболевших, из них трое умерших.
Больше variola vera на свободу в СССР не вырывалась. А отряды «спецназа» советских врачей, ворруженные вакцинами отечественного производства, атаковали черную оспу в самых отдаленных уголках планеты. В 1978 году Всемирная организация здравоохранения отчиталась — болезнь полностью ликвидирована.
Прививки против оспы советским детям делали вплоть до начала 1980-х. Лишь убедившись, что враг разбит окончательно, без шансов на возвращение, от этой процедуры отказались.
В Советском Союзе о подобных ЧП писать было не принято. С одной стороны, это помогало избежать паники. А с другой, в тени оставался настоящий подвиг тысяч людей, спасших Москву от страшной беды.
Обложка: Фото Виталий Карпов / РИА Новости
Беда с красивым именем
Variola, variola vera — красивые латинские слова столетиями наводили ужас на человечество. В 737 году нашей эры вирус черной оспы уничтожил около 30 процентов населения Японии. В Европе оспа, начиная с VI века, ежегодно убивала десятки и сотни тысяч людей. Порой от этой болезни становились безлюдными целые города.
К XV веку среди европейских лекарей стало бытовать мнение, что заболевание оспой неизбежно, и можно лишь помочь заболевшим выздороветь, но судьба их целиком в руках Божьих.
Занесенная конкистадорами в Америку, оспа стала одной из причин тотального вымирания представителей исторической американской цивилизации.
Британский историк Томас Маколей, описывая реалии XVIII века в Англии, так писал об оспе: «Моровая язва или чума была более смертельна, но зато она посетила наш берег лишь однажды или дважды на памяти людей, тогда как оспа неотступно пребывала между нами, наполняя кладбища покойниками, терзая постоянным страхом всех тех, которые ещё не болели ею, оставляя на лицах людей, жизнь которых она пощадила, безобразные знаки, как клеймо своего могущества, делая ребёнка неузнаваемым для родной матери, превращая красавицу-невесту в предмет отвращения в глазах жениха».
В целом к началу XIX века ежегодно в Европе от оспы умирало до 1,5 млн человек.
Пример императрицы не помог. Потребовались комиссары в пыльных шлемах
Болезнь не делала сословных различий — от нее погибали и простолюдины, и особы королевской крови. В России оспа убила юного императора Петра II, и едва не стоила жизни Петру III. Последствия перенесенной оспы сказались и на внешности советского лидера Иосифа Сталина.
Борьба с оспой путем привнесения человеку ослабленной инфекции с целью выработки у него иммунитета практиковалась на Востоке еще во времена Авиценны — речь шла о так называемом методе вариоляции.
Метод вакцинации стал применяться в Европе в XVIII веке. В России этот метод был внедрен Екатериной Великой, специально для этого пригласившей из Англии врача Томаса Димсдейла.
Полную победу над оспой можно было одержать лишь при условии всеобщей вакцинации населения, но ни личный пример императрицы, ни ее указы не могли решить эту задачу. Методы вакцинации были несовершенны, сохранялась высокая смертность прививаемых, низок был уровень врачей. Да что там говорить — элементарно не было достаточно количества медиков, чтобы решить вопрос в масштабах страны.
К тому же низкий уровень образования приводил к тому, что люди испытывали суеверный страх перед прививками. Что говорить о крестьянах, если даже в Петербурге кампании по вакцинации проводились при помощи полиции.
Разговоры о необходимости решения проблемы в России шли весь XIX век, захватив и начало XX столетия.
Однако разрубить гордиев узел оказалось под силу лишь большевикам. В 1919 году, в разгар Гражданской войны вышел декрет Совнарком РСФСР «Об обязательном оспопрививании».
Комиссары в пыльных шлемах и кожаных тужурках стали действовать по принципу убеждения и принуждения. У большевиков дело пошло значительно лучше, чем у их предшественников.
Если в 1919 году было зафиксировано 186 000 случаев заболевания оспой, то через пять лет — всего 25 000. К 1929 году число заболевших упало до 6094, а в 1936 году оспа была полностью ликвидирована в СССР.
Индийский вояж сталинского лауреата
Если в Стране Советов болезнь была побеждена, то в других странах мира, особенно в Азии и Африки, она продолжала делать свое черное дело. Поэтому советским гражданам, выезжавшим в опасные регионы, в обязательно порядке проводили вакцинацию.
В 1959 году 53-летний художник-график Алексей Алексеевич Кокорекин, мастер агитплаката, лауреат двух Сталинских премий, готовился к поездке в Африку. Как и положено, ему необходимо было сделать прививку против оспы. Существует несколько версий, почему положенные медицинские процедуры не были проведены — по одной, об этом просил сам Кокорекин, по другой, что-то пошло не так у врачей.
Художник-график Алексей Алексеевич Кокорекин. Кадр youtube.comНо, как бы то ни было, роковым обстоятельством стало то, что отметка о проведении вакцинации ему была проставлена.
Поездка в Африку не состоялась, но спустя несколько месяцев художник ухал в Индию — страну, где в ту пору черная оспа была распространена, словно гречка в России.
Путешествие Кокорекина получилось насыщенным. В частности, он побывал на кремации местного брамина, и даже приобрел ковер, продававшийся среди других вещей покойного. По какой причине индиец расстался с жизнью, местные не говорили, а сам художник не счел нужным выяснять.
За десять дней до нового, 1960 года, Алексей Алексеевич прибыл в Москву, и сразу же щедро одарил родных и знакомых сувенирами из Индии. Появившееся по возвращению недомогание он списал на усталость от путешествия и длительного перелета.
«Да это, батенька, черная оспа»
Кокорекин обратился в поликлинику, где ему был поставлен диагноз «грипп», и выданы соответствующие препараты. Но состояние художника продолжало ухудшаться.
Через два дня он был госпитализирован в Боткинскую больницу. Врачи продолжали его лечить от тяжелой формы гриппа, списывая появление странной сыпи на аллергию от антибиотиков.
Ситуация становилась все хуже, и отчаянные попытки медиков что-либо изменить результата не давали. 29 декабря 1959 года Алексей Кокорекин скончался.
Бывает, что в подобных случаях доктора быстро оформляют документы о смерти, но тут ситуация была несколько иной. Умер ни кто-нибудь, а заслуженный деятель искусств РСФСР, человек влиятельный и известный, а врачи не могли дать внятный ответ на вопрос, что именно его погубило.
Разные свидетели по-разному описывают момент истины. Хирург Юрий Шапиро в своих воспоминаниях утверждал, что патологанатом Николай Краевский, поставленный в тупик странными результатами исследований, пригласил для консультации своего коллегу из Ленинграда, гостившего в Москве.
75-летний ветеран медицины, взглянув на ткани несчастного художника, спокойно сказал: "«Да это, батенька, variola vera — черная оспа».
Что было в этот момент с Краевским, а также со всем руководством Боткинской больницы, история умалчивает. В оправдание им можно сказать — к тому моменту в СССР врачи уже почти четверть века не встречались с оспой, поэтому неудивительно, что они ее не распознали.
Наперегонки со смертью
Положение было катастрофическим. Сразу у нескольких человек из персонала больницы, а также у пациентов обнаружили признаки заболевания, которое они успели подхватить у Кокорекина.
А ведь до попадания в стационар художник успел пообщаться с массой людей. Это означало, что уже через несколько дней Москве мог начаться оспенный мор.
О ЧП государственного масштаба было доложено на самый верх. По приказу партии и правительства для пресечения развития эпидемии задействовали силы КГБ, МВД, Советской Армии, Минздрава и целого ряда других ведомств.
Лучшие оперативники страны в течение считанных часов отработали все связи Кокоренина и отследили каждый его шаг после возвращения в СССР — где был, с кем общался, кому что дарил. Установили не только друзей и знакомых, но и членов смены таможенного контроля, встречавших рейс художника, таксиста, который вез его домой, участкового врача и работников поликлиники и т.д.
Один из знакомых Кокорекина, пообщавшихся с ним после его возвращения, сам отправился в Париж. Этот факт установили, когда рейс «Аэрофлота» был в воздухе. Самолет немедленно вернули в Москву, а всех, кто был на борту, отправили в карантин.
К 15 января 1960 года оспа была выявлена у 19 человек. Это был настоящий бег наперегонки со смертью, в котором цена отставания равнялась жизням тысяч людей.
Всей мощью советской власти
В общей сложности было установлено 9342 контактера, из которых к первичным относилось около 1500 человек. Последние были помещены на карантин в стационары Москвы и Московской области, остальные находились под наблюдением на дому. В течение 14 дней их дважды в день обследовали врачи.
Но и этого было мало. Советское правительство намеревалось «раздавить гадину» так, чтобы даже минимального шанса на возрождение у нее не было.
В экстренном порядке началось производство вакцин в объемах, которые должны были обеспечить потребности ВСЕГО населения Москвы и Московской области. Еще не забытый военный девиз «Все для фронта, все для победы» снова был востребован, заставляя людей выжимать из себя максимум.
«Под ружье» поставили 26 963 медработника, открыли 3391 прививочный пункт плюс организовали 8522 прививочные бригады для работы в организациях и ЖЭКах.
К 25 января 1960 года были вакцинированы 5 559 670 москвичей и более 4 000 000 жителей Подмосковья. Нигде и никогда не проводилась столь масштабная операция по вакцинированию населения в такие короткие сроки.
Последний случай заболевания оспой в Москве было зафиксирован 3 февраля 1960 года. Таким образом, с момента заноса инфекции до прекращения вспышки эпидемии прошло 44 дня. С момента начала мероприятий по ликвидации ЧП до полной остановки эпидемии понадобилось всего 19 (!!!) дней.
Окончательный итог вспышки черной оспы в Москве — 45 заболевших, из них трое умерших.
Больше variola vera на свободу в СССР не вырывалась. А отряды «спецназа» советских врачей, ворруженные вакцинами отечественного производства, атаковали черную оспу в самых отдаленных уголках планеты. В 1978 году Всемирная организация здравоохранения отчиталась — болезнь полностью ликвидирована.
Прививки против оспы советским детям делали вплоть до начала 1980-х. Лишь убедившись, что враг разбит окончательно, без шансов на возвращение, от этой процедуры отказались.
В Советском Союзе о подобных ЧП писать было не принято. С одной стороны, это помогало избежать паники. А с другой, в тени оставался настоящий подвиг тысяч людей, спасших Москву от страшной беды.
Обложка: Фото Виталий Карпов / РИА Новости
Подпишитесь на рассылку
Подборка материалов с сайта и ТВ-эфиров.
Можно отписаться в любой момент.
Комментарии