«Черный четверг» для ВВС США

65 лет назад наши летчики одержали блистательную победу. Увы, о ней сегодня мало кто знает. Но Родина должна знать своих героев. Которые 12 апреля 1951 года в небе Кореи устроили разгром американских ВВС. Сто пилотов США попали в плен.

Вот как это было. Об этом рассказ постоянного автора ресурса nstarikov.ru Артема Кривошеева.

12 апреля – «черный четверг» ВВС США

12 апреля во многом удачный день для России. В этот день в космос отправился Юрий Алексеевич Гагарин. Это был триумф советской экономической и образовательной модели. Триумф ее промышленности, науки, народного просвещения, конструкторской мысли. В этот же день 52 года спустя была официально зарегистрирована Партия Великое Отечество. Положившая начало приходу во власть патриотов-государственников.

Однако мало кто знает, что 12 апреля еще и день блестящей победы Советских ВВС, одержанной в…1951 году. То есть ровно 65 лет назад. За десять лет до полета Юрия Алексеевича. Дело было во время Корейской войны. Наряду с Южной и Северной Кореей, в ней сошлись в схватке с одной стороны США, с другой Китай и СССР. СССР участвовал в войне крайне ограничено – осуществляя авиационное прикрытие и материально-техническое снабжение. Причем авиационный контингент был относительно немногочисленным на фоне военной мощи СССР и противостоящих американских сил. Интересно, что бы сказали тогда эмопатриоты? Что это военная авантюра Сталина (По аналогии с операцией ВКС в Сирии – что «одним авиаполком ничего решить нельзя»)? Впрочем, результаты боев показали, что советская авиация была очень эффективна.

Американцы действовали по их излюбленной тактике – вбамбливали противника в каменный век. Выжигали населенные пункты напалмом, в общем показывали жителям Северной Кореи все прелести «демократии» в ее американском понимании. Когда в дело вступил советский 64-й авиационной корпус, ситуация начала меняться. На первом этапе боев корпус прикрывал от американской авиации города Северо-Востока Китая и мосты и переправы через пограничную реку Ялуцзян. Именно по этим мостам осуществлялось снабжение корейских и китайских войск. Американцы всеми силами стремились разрушить их. Один из основных каналов снабжения проходил по мостам в районе Аньдун-Синыйджу. 12 апреля 1951 года именно на них нацелились почти 200 американских самолетов. Из них – около 50 машин были бомбардировщиками B-29, остальные 150 – истребителями F-80, F-84, F-86. Вся эта армада шла, чтобы уничтожить мосты.

Район мостов Аньдун-Синыйджу прикрывала советская истребительная авиадивизия из состава 64-го авиакорпуса. В тот момент могли взлететь 36 самолетов МиГ-15. Казалось бы, превосходство американцев подавляющее. Однако, на мой взгляд, они не учли несколько важных факторов. То, что советские летчики имели опыт войны с гитлеровскими «люфтваффе», имели передовую технику и то, что этой дивизией командовал…трижды Герой Советского Союза, полковник Иван Никитьевич Кожедуб, сбивший в годы Великой отечественной войны 64 вражеских самолета и…два американских истребителя P-51 «Мустанг», по ошибке атаковавшие его, приняв за немецкий самолет. То, что произошло в районе Аньдун-Синыйджу прекрасно описывает в своих воспоминаниях участник того боя летчик-истребитель Герой Советского Союза Сергей Макарович Крамаренко:

«12 апреля мы, как обычно, с рассветом прибыли на аэродром. Осмотрели самолеты. Дежурное звено было в готовности № 1 (4 летчика в самолете в готовности к немедленному вылету), остальные летчика расположились у самолетов или отдыхали в непосредственной близости от аэродрома. Внезапно поступила команда: всем быть готовыми к взлету. Не успели сесть в самолеты, как последовала команда: «Всем запуск и взлет».

Один за другим «МиГи» начали выруливать на взлетную полосу. Взлетела первая эскадрилья, затем вторая, потом наша, третья. Я во главе шести самолетов находился в группе прикрытия. Наша задача – не дать вражеским истребителям атаковать две передние эскадрильи, составляющие ударную группу, основная задача которой – атаковать бомбардировщики и штурмовики противника.

<…>

Набрав высоту, стремясь догнать переднюю эскадрилью, я увеличил обороты. Идем с набором высоты на север. Под нами горы, справа – узкая голубая лента воды. Это река Ялуцзян. За ней – Северная Корея. Высота 5000 метров. Полк начинает плавный разворот вправо. Я увеличиваю крен, срезаю разворот, за счет меньшего радиуса догоняю переднюю группу и занимаю свое место примерно в 500–600 метрах сзади ударной группы.

Пересекаем реку и идем на юг. С командного пункта передают, что навстречу в 50 км идет большая группа самолетов противника. Высота 7000 метров. Я набираю на всякий случай еще 500 метров над ударной группой. Боевой порядок занят.

Вскоре ведущий нашего полка передал: «Впереди слева внизу противник». Смотрю влево вниз. Навстречу, слева и ниже, летят бомбардировщики – две группы огромных серых машин. Это знаменитые американские «летающие крепости» Б-29. Каждая такая машина берет на борт 30 тонн бомб, имеет на вооружении 8 крупнокалиберных пулеметов. Бомбардировщики летят ромбами из 4 звеньев по 3 самолета, всего 12 самолетов в группе. Затем еще 3 ромба. За ними сзади на 2–3 км и чуть выше нас летят десятки истребителей, целая туча серо-зеленых машин. Около сотни «Тандерджетов» и «Шутинг Старов».

Командир полка дает команду: «Атакуем, прикрой!» – и начинает левый разворот с резким снижением. Ударные группы – восемнадцать «МиГов» – устремляются за ним вниз. Истребители противника оказываются сзади и выше наших атакующих самолетов. Самый опасный момент. Настало время и нам вступить в бой.

Группе прикрытия надо сковать истребителей противника и, связав их боем, отвлечь от защиты своих бомбардировщиков. Даю команду ведомым: «Разворот влево, атакуем!» – и начинаю резкий разворот влево с небольшим набором высоты. Оказываюсь сзади и ниже ведущего группы американских истребителей, в самой их гуще. Быстро прицеливаюсь и открываю огонь по переднему самолету группы. Первая очередь проходит чуть сзади, вторая накрывает его. Он переворачивается, из сопла его самолета идет сизо-белый дым. «Тандерджет», крутясь, уходит вниз.

Американцы от неожиданности, не понимая, кто их атакует и какими силами, опешили. Но это продолжалось недолго. Вот один из них дает по мне очередь, трасса проходит выше самолета, но устремившиеся за мной Родионов и Лазутин со своими ведомыми, видя, что я в опасности, открывают по нему и другим самолетам огонь. Видя перед собой трассы, американцы отворачивают, и я получаю возможность стрельбы по следующему самолету, но в этот момент впереди меня проходит трасса. Смотрю назад: один из «Тандерджетов» стреляет метров со ста. В этот момент через него проходит трасса снарядов авиапушки Лазутина. Несколько снарядов взрывается на самолете. «Тандерджет» перестает стрелять, переворачивается и уходит вниз.

Перед носом самолета новая трасса. Я резко хватаю ручку на себя. Самолет выполняет что-то немыслимое, то ли виток скоростного штопора, то ли бочку, и я оказываюсь внизу и сзади под «Тандерджетом». Атакую этот «Тандерджет» снизу, но он уходит резким разворотом влево. Проскакиваю мимо двух «американцев». Родионов стреляет по ним. Они резко разворачиваются и уходят вниз. Мы выходим над ними вверх. Смотрю вниз. Находимся как раз над бомбардировщиками. Наши «МиГи» расстреливают «летающие сверхкрепости». У одной отвалилось крыло, и она разваливается в воздухе, три или четыре машины горят. Из горящих бомбардировщиков выпрыгивают экипажи, десятки парашютов висят в воздухе. Такое впечатление, что выброшен воздушный десант.

А бой только набирал обороты. Вишняков выбрал себе целью самолет ведущего группы, но при сближении со строем бомбардировщиков попал под огонь пулеметных установок, шедших сзади нескольких ведомых бомбардировщиков. Его самолет буквально столкнулся со стеной из трасс, и он вынужден был выйти из атаки. Между тем отвлечением огня всей группы бомбардировщиков по самолету Вишнякова воспользовалась пара «МиГов» Щеберстова и Геся, следовавшая за парой Вишнякова. Их «МиГи» почти беспрепятственно сблизилась с ведомыми бомбардировщиками первого звена, и с дистанции примерно 600 метров Щеберстов открыл огонь из всех трех пушек по крайнему бомбардировщику. Разрывы снарядов накрыли бомбардировщик. Поскольку это были снаряды фугасного действия, то их взрывы причиняли большие разрушения самолетам. Особенно огромными, по несколько квадратных метров, были дыры в плоскостях от снарядов 37-миллиметровых пушек.

Несколько снарядов попали в моторы бомбардировщика. Из них потянулись длинные языки пламени и дыма. Бомбардировщик резко развернулся, вышел из строя со снижением и, объятый пламенем, начал снижаться на юг. Из него стали выпрыгивать люди. Вторая пара Геся атаковала крайний самолет второго звена. Несколько очередей прошили «крепость». Самолет загорелся и устремился вниз.

Вторая эскадрилья атаковала замыкающие самолеты первой группы бомбардировщиков. Действовала она в более благоприятных условиях, так как строй бомбардировщиков был нарушен. Два самолета Б-29 горели на глазах у летчиков всей группы. Сучков, эскадрилья которого шла немного правее командира, атаковал правое звено. Стараясь открыть огонь с минимальной дистанции, Сучков не торопился и нажал на гашетку, когда крылья бомбардировщика почти закрыли весь прицел, и сразу начал резкий отворот. Бомбардировщик вспыхнул, начал переворачиваться. От него отлетела часть крыла, и он, горящий, ушел вниз.

Милаушкин, следовавший парой за основной группой, несколько отстал, и в этот момент был атакован подошедшим к бомбардировщикам звеном «Сейбров». Пропустив начало атаки нашей группы, они теперь пытались отыграться на замыкающих. Выйдя косой петлей из-под огня «Сейбров», Милаушкин продолжал преследовать группу «крепостей» и, увидев, что одно из звеньев отстало от группы, атаковал его, передав ведомому – Борису Образцову:

– Атакую ведущего, ты бей правого.

Сближение происходило стремительно, в прицеле быстро вырастал бомбардировщик. После открытия огня на фюзеляже и моторах «крепости» появились разрывы снарядов. «Крепость» задымилась и стала снижаться. Вторая «крепость», по которой стрелял Образцов, загорелась также.

Экипажи подбитых самолетов стали выпрыгивать, остальные повернули назад. Потом еще 4 подбитые «летающие крепости» упали по дороге домой или разбились на аэродромах. Тогда были взяты в плен около 100 американских летчиков.

После боя почти в каждом нашем «МиГе» нашли по 1, 2, 3 пробоины. У одного было 100 пробоин. Но больших повреждений не было, в кабину ни одна пуля не попала.

<…>

У американцев потом еще долго не проходил шок от того, что их бомбардировщики, которые считались самыми мощными, самыми неуязвимыми, оказались беззащитными перед советскими истребителями. А мы после первых боев стали называть «летающие крепости» «летающими сараями» – так быстро они загорались и ярко горели». (http://soviet-aces-1936-53.ru/korea/aces/kramaren.htm )

В том бою ВВС США потеряли 12 B-29 и несколько истребителей. Мосты остались целы. Американцы назвали этот день «черным четвергом» своих ВВС. В плен попало около 100 американских летчиков. После этого, американские B-29 над мостами больше не появлялись. Все советские самолеты вернулись на аэродром с минимальными повреждениями.

Вообще результаты воздушных боев в Корее показали, что американские планы атомных бомбардировок советских городов труднореализуемы. Мощь советских ВВС ими была явно недооценена. И это было еще одним аргументом в невозможности военного нападения на СССР.

Кандидат исторических наук
Кривошеев Артем Яковлевич