На эту тему очень сложно говорить. Сложно писать. Комок подкатывает к горлу. Великая Отечественная война — это очень личная тема для всех граждан нашей страны и для десятков миллионов тех, кто сегодня носит в кармане паспорта других стран.
Но есть темы, которые можно назвать не просто личными, а сверхличными и сверхчувствительными для миллионов людей.
Для ленинградцев такой темой является блокада и все, что с ней связано. Чем взрослее я становлюсь, тем больше понимаю, что пришлось пережить жителям города. Что перенесли мои родственники, которые вопреки всему выжили, чтобы ниточка жизни не прервалась.
Блокада не может быть темой для внешнеполитического торга. Нельзя сглаживать углы, чтобы кому-то понравиться или кого-то не обидеть. Немецкая и финская военные машины старались уморить голодом ленинградцев, не забывая о бомбежках и артиллерийских обстрелах. И они многих уморили. Миллион с лишним женщин, стариков, детей, подростков. Мальчиков и девочек.
Хотели всех, но не получилось. Не удалось финнам и немцам добиться тотальной смерти всех жителей окруженного города. Был приказ Гитлера в Ленинград не входить, никого из города не выпускать. Ждать, когда все умрут, после чего сравнять имперскую столицу и колыбель революции с землей и превратить в большой водоем. А территорию передать будущей Великой Финляндии Маннергейма.
Как после этого могло прийти в голову кому-то повесить в Ленинграде памятную доску этому финскому военачальнику? Был он когда-то русским офицером, но после сотрудничества с Третьим Рейхом ему в историю России путь заказан.
Не надо стесняться. Немцы и финны — вот главные убийцы Ленинграда. Не Гитлер один держал кольцо блокады, а солдаты и офицеры этих двух армий. Потому, блокада не гитлеровская, она — немецко-финская.
Так надо говорить. Пусть помнят, пусть каются. Ужасаются своим преступлениям — и величию духа ленинградцев. Для финнов полезно будет — а то их все тянут в НАТО. Тянут-потянут, глядишь — и затянут. И наши ракеты на них будут нацелены. Помня блокаду и величие русского духа, может, и не решатся идти в сторону «гарантированного уничтожения».
Для немцев тоже урок. Забывать стали Вторую мировую, свои зверства забывать стали. Потому, что кроме Холокоста, им ни о чем почти и не напоминают. О том, что это именно Россия — СССР, пусть и зря, пусть и предательски для самой себя, но дала добро на воссоединение немецкого народа. Все были против: США, Великобритания, Франция.
«За» был один Горбачев. Потом Ельцин вывел наши войска из Германии и тем самым потерял последний рычаг воздействия на европейскую политику. Рычаг мощный и кровью наших солдат оплаченный. И сегодня Берлин мешает объединяться русскому народу, поддерживает сепаратистов в Киеве.
Меркель фактически продолжает политику Гитлера на «освоение» ресурсов богатейшей Украины. Так вот надо напомнить, чем в прошлый раз такая политика закончилась и к чему привела.
Для меня блокада — это очень семейная и личная тема. Почти в каждой семье ленинградцев кто-то погиб в страшную пору блокады. Рассказы об этом времени остались в памяти и передаются из поколения в поколение.
Мой отец блокады не помнил. Ему о ней рассказывал его отец, мой дед — в Ленинграде он командовал истребительным отрядом. Мой отец 1940 года рождения. Когда ему исполнился годик, умерла его мать, моя бабушка. Которую он так и не увидел. Она умерла в эвакуации, от эпидемии. Но ее организм ослабила именно блокада. Отец это хорошо помнил, теперь это не забываю я.
Моя бабушка по материнской линии, к тому времени уже взрослая 30-летняя женщина, потеряла в блокаду годовалую дочь. Ее дочь Рина тоже родилась в предвоенный 1940 год. Она умерла в самую страшную зиму 1941 года. Бабушка же осталась жива и, проведя половину блокады в Ленинграде, была эвакуирована. Ее муж, мой дед провел в городе все 900 дней и ночей. В 1945 году родилась моя мама, так и оставшаяся единственным ребёнком в семье. И для меня моя мама — это, если хотите, не только мама, но и символ Победы. Победы жизни над смертью.
У моей бабушки было две старшие сестры — у каждой на момент блокады были дети. К счастью, все выжили, пережили, спаслись. Но у двух сестер два мужа пошли в народное ополчение и были убиты на Пулковских высотах.
У них нет могилы. Они спасли город, и их дети остались живы.
… Мы должны понять: каждый раз, когда мы забываем нашу историю, наших героев и наших врагов, всё это вновь повторяется.
P.S. О Блокаде и подвиге Ленинграда недавно высказался в программе Владимира Соловьева.
Но есть темы, которые можно назвать не просто личными, а сверхличными и сверхчувствительными для миллионов людей.
Для ленинградцев такой темой является блокада и все, что с ней связано. Чем взрослее я становлюсь, тем больше понимаю, что пришлось пережить жителям города. Что перенесли мои родственники, которые вопреки всему выжили, чтобы ниточка жизни не прервалась.
Блокада не может быть темой для внешнеполитического торга. Нельзя сглаживать углы, чтобы кому-то понравиться или кого-то не обидеть. Немецкая и финская военные машины старались уморить голодом ленинградцев, не забывая о бомбежках и артиллерийских обстрелах. И они многих уморили. Миллион с лишним женщин, стариков, детей, подростков. Мальчиков и девочек.
Хотели всех, но не получилось. Не удалось финнам и немцам добиться тотальной смерти всех жителей окруженного города. Был приказ Гитлера в Ленинград не входить, никого из города не выпускать. Ждать, когда все умрут, после чего сравнять имперскую столицу и колыбель революции с землей и превратить в большой водоем. А территорию передать будущей Великой Финляндии Маннергейма.
Как после этого могло прийти в голову кому-то повесить в Ленинграде памятную доску этому финскому военачальнику? Был он когда-то русским офицером, но после сотрудничества с Третьим Рейхом ему в историю России путь заказан.
Не надо стесняться. Немцы и финны — вот главные убийцы Ленинграда. Не Гитлер один держал кольцо блокады, а солдаты и офицеры этих двух армий. Потому, блокада не гитлеровская, она — немецко-финская.
Так надо говорить. Пусть помнят, пусть каются. Ужасаются своим преступлениям — и величию духа ленинградцев. Для финнов полезно будет — а то их все тянут в НАТО. Тянут-потянут, глядишь — и затянут. И наши ракеты на них будут нацелены. Помня блокаду и величие русского духа, может, и не решатся идти в сторону «гарантированного уничтожения».
Для немцев тоже урок. Забывать стали Вторую мировую, свои зверства забывать стали. Потому, что кроме Холокоста, им ни о чем почти и не напоминают. О том, что это именно Россия — СССР, пусть и зря, пусть и предательски для самой себя, но дала добро на воссоединение немецкого народа. Все были против: США, Великобритания, Франция.
«За» был один Горбачев. Потом Ельцин вывел наши войска из Германии и тем самым потерял последний рычаг воздействия на европейскую политику. Рычаг мощный и кровью наших солдат оплаченный. И сегодня Берлин мешает объединяться русскому народу, поддерживает сепаратистов в Киеве.
Меркель фактически продолжает политику Гитлера на «освоение» ресурсов богатейшей Украины. Так вот надо напомнить, чем в прошлый раз такая политика закончилась и к чему привела.
Для меня блокада — это очень семейная и личная тема. Почти в каждой семье ленинградцев кто-то погиб в страшную пору блокады. Рассказы об этом времени остались в памяти и передаются из поколения в поколение.
Мой отец блокады не помнил. Ему о ней рассказывал его отец, мой дед — в Ленинграде он командовал истребительным отрядом. Мой отец 1940 года рождения. Когда ему исполнился годик, умерла его мать, моя бабушка. Которую он так и не увидел. Она умерла в эвакуации, от эпидемии. Но ее организм ослабила именно блокада. Отец это хорошо помнил, теперь это не забываю я.
Моя бабушка по материнской линии, к тому времени уже взрослая 30-летняя женщина, потеряла в блокаду годовалую дочь. Ее дочь Рина тоже родилась в предвоенный 1940 год. Она умерла в самую страшную зиму 1941 года. Бабушка же осталась жива и, проведя половину блокады в Ленинграде, была эвакуирована. Ее муж, мой дед провел в городе все 900 дней и ночей. В 1945 году родилась моя мама, так и оставшаяся единственным ребёнком в семье. И для меня моя мама — это, если хотите, не только мама, но и символ Победы. Победы жизни над смертью.
У моей бабушки было две старшие сестры — у каждой на момент блокады были дети. К счастью, все выжили, пережили, спаслись. Но у двух сестер два мужа пошли в народное ополчение и были убиты на Пулковских высотах.
У них нет могилы. Они спасли город, и их дети остались живы.
… Мы должны понять: каждый раз, когда мы забываем нашу историю, наших героев и наших врагов, всё это вновь повторяется.
Николай Стариков,
колонка на РИА ФАН
P.S. О Блокаде и подвиге Ленинграда недавно высказался в программе Владимира Соловьева.
Подпишитесь на рассылку
Подборка материалов с сайта и ТВ-эфиров.
Можно отписаться в любой момент.
Комментарии