Дональд Трамп ударил по рублю: тарифы страшнее санкций

Администрация Дональда Трампа, видимо, решила срочно загладить свою вину перед американскими русофобами, огорченными и возмущенными недавним телефонным разговором, который Трамп провел с российским президентом. Надо признать, что новый антироссийский санкционный пакет — это по-настоящему серьезный удар по российской экономике. Но, правда, не по российской экономике сегодняшнего дня, а по российской экономике в том виде, в котором она была в 1999-м или 2000 году.

Версия о введении этих санкций из-за желания срочно предпринять какие-то антироссийские меры с целью погасить реактуализацию токсичной для Трампа темы "российского заговора" косвенно подтверждается реакцией американских СМИ, таких как Forbes. На новый пакет санкций против России американские журналисты реагируют с удивлением. Они явно не ожидали именно такого формата продолжения американо-российского "политического диалога", а то, что ради идентификации предлога для этого пакета пришлось "откопать Скрипаля", тоже можно считать косвенным подтверждением теории о том, что санкции вводятся именно ради решения внутриполитических проблем вашингтонской администрации, а не из-за каких-то новых действий России.

Очередной санкционный пакет предусматривает запрет на финансирование российского правительства со стороны МВФ и Всемирного банка, причем эта мера сопровождается также и запретом на оказание российским властям "технической" помощи, под которой обычно подразумеваются консультации по макроэкономической политике. Этот жест со стороны Вашингтона можно интерпретировать по-разному: или была сознательно выбрана тотально символическая мера, или "дизайнеры санкций" (как и многие сенаторы и конгрессмены) застряли в своем восприятии России на уровне конца 90-х годов. Для многих развивающихся государств или для стран, находящихся в колониальном положении (таких как Украина), прекращение кредитования со стороны МВФ — это в буквальном смысле приговор, после приведения в исполнение которого моментально следует девальвация валюты, а местами и массовые бунты. Когда-то Россия была в аналогичном положении и "давление через кредиты МВФ" действительно было чрезвычайно эффективным. Например, 20 лет назад, еще до того, как Владимир Путин стал президентом, страницы информационных агентств и СМИ пестрели заголовками вида "США выступают против предоставления России новых кредитов Международного валютного фонда, пока не будет подготовлен полный отчет об использовании ранее выделявшихся стране средств", и это вызывало истерику. Ибо без кредитов МВФ Россия не могла бесперебойно выплачивать пенсии и зарплаты бюджетникам (хотя пенсии тогда были на уровне 17 долларов) и тем более не могла обслуживать внешний долг. Сейчас этой проблемы нет, так как кредиты МВФ были досрочно погашены в 2005 году, а соотношение государственного долга к ВВП у России одно из самых низких в мире.

При этом нельзя сказать, что эффекта от этих американских санкций совсем не будет, но его сложно оценивать как отрицательный. Если МВФ в рамках соблюдения духа санкционного режима перестанет лезть к России с советами по поводу того, куда вложить российские золотовалютные резервы и резервные фонды (то есть "оказывать техническую помощь"), российское инфополе от этого только выиграет.

Вторая санкционная мера из нового пакета, введенного Трампом, производит странное впечатление. В теории санкции против российского госдолга могли бы нанести определенный ущерб российским финансовым рынкам и ограничить возможности российских корпораций по привлечению капитала на международных рынках, но на практике создается ощущение, что над текстом санкций поработал или российский лоббист, или кто-то, очень заинтересованный в продвижении интересов американских банков, которые не хотели бы пострадать от санкций.

С точки зрения чистого пиара санкции звучат очень впечатляюще: Минфин США решил запретить американским банкам участвовать в первичном рынке российского госдолга, который выпущен не в российских рублях. С точки зрения практики все смотрится не столь внушительно: если запрет распространяется только на первичный рынок российских государственных валютных облигаций, то это означает, что Минфин США сделал все, чтобы создать максимально комфортные условия для американских банкиров: покупать рублевые облигации (а именно их в основном выпускает российский Минфин) — можно, покупать российские валютные облигации на вторичном рынке (то есть у других держателей) — можно, покупать облигации российских государственных и окологосударственных компаний — можно. Важный нюанс: вышеперечисленные интерпретации — это не оценка журналистов, а цитаты из специальных технических разъяснений "санкционного департамента" американского Министерства финансов (которые никто, кроме узких специалистов и американских банкиров, читать не будет): "запреты не распространяются на облигации или займы, номинированные в рублях" и санкции "не запрещают банкам США участвовать на вторичном рынке суверенного долга России".

Также следует учитывать, что составители санкций ограничились запретами, наложенными только на американские банки, что выводит за скобки инвестиционные и пенсионные фонды. То есть, например, Калифорнийскому пенсионному фонду сотрудников службы пожарной охраны и полиции не понадобится продавать его скандально известный пакет российских облигаций, о которых писали агентство Bloomberg и Los Angeles Times.

Получилось, что и волки сыты, и овцы целы: в том смысле, что и русофобам кинули кость, и американских инвесторов не обидели, ведь, как пишет Financial Times, иностранным инвесторам очень нравятся российские государственные рублевые облигации, причем этот интерес не ослабевает из-за риска санкций:

"С финансовой точки зрения самым ясным признаком того, что санкции больше не рассматриваются в качестве важного фактора, является динамика доли ОФЗ — федеральных рублевых облигаций — в руках иностранцев. Эта доля значительно снизилась из-за санкций, введенных весной 2018 года, но иностранные инвесторы в последнее время вернулись на местный рынок, и доля ОФЗ, принадлежащая иностранцам, постепенно повысилась примерно до одной трети".

К сожалению, если администрация Трампа хотела добиться определенного ослабления рубля и воздействия на российский финансовый рынок, то результат был достигнут. Правда, не за счет санкций, а за счет заявления самого Трампа о предстоящем продолжении американо-китайской экономической войны и введении пунитивных тарифов на китайский импорт в объеме 300 миллиардов долларов. Это заявление подорвало веру финансовых рынков в светлое будущее мировой экономики (по крайней мере, в обозримой перспективе), и, соответственно, на финансовых рынках началась тотальная распродажа активов: под раздачу попали как американские ценные бумаги, так и китайские акции, а также нефть и валюты развивающихся экономик, в том числе и рубль. По большому счету, это — лишь очередное напоминание о том, что здоровье мировой экономики в целом влияет на Россию в гораздо большей степени, чем очередные американские санкции. Это не означает, что определенные круги в США остановятся: задачи демонстрировать американской публике, что Трамп — "самый жесткий президент в отношении России", никто не отменял.