Флаги на мачтах: как в России появился День Военно-морского флота

Почему этот праздник считается одним из самых важных для страны
Ровно 80 лет назад, летом 1939 года, советские моряки впервые отметили День Военно-морского флота. С тех пор этот праздник остается одним из самых уважаемых в нашей стране. Несмотря на свою относительную молодость, он накрепко связан с победными традициями русского флота, которые восходят к началу XVIII века. Три белые полоски на голубом гюйсе — это память о трех великих победах Российского флота: при Гангуте, при Чесме и при Синопе. Подробности — в материале «Известий».
Основатель русского флота, император Петр Великий, говаривал: «Государство, которое одно войско сухопутное имеет, одну руку имеет, а которое и флот имеет, — обе руки имеет». История доказала обоснованность этого афоризма.

Так распорядилась история, что корабельное и морское дело стало для нашей страны основополагающим. Прорыв в европейскую большую политику, обретение статуса империи, выход к Балтийскому морю и учреждение военно-морского флота — всё это разные составляющие одного процесса.
Строительство боевого флота при Петре I было не просто государственным делом. В нем видели преображение страны. Так, под стук топоров из средневекового царства рождалась великая новоевропейская держава. Принципы патриотического служения России Петр закладывал именно на флоте. «Все воинские корабли российские не должны ни перед кем спускать флаги… Кто к знамени присягал единожды, тот у оного и до смерти стоять должен. Ежели уйдет и по том пойман будет, то оный петлю заслужит и живот потеряет», — гласил Морской устав Петра Великого.
Так закладывались традиции, без которых ныне невозможно представить себе Россию, нашу историю, наши устои. До Петра, до появления в нашей стране военно-морского флота такого отношения к долгу перед Отечеством, к присяге, к флагу не было.

Задумка товарища Лепанто

80 лет назад народным комиссаром Военно-морского флота СССР был Николай Герасимович Кузнецов (1904–1974), адмирал, глубоко преданный флотским традициям. Он понимал: мощный современный флот невозможно отстроить без осознания исторического контекста, без гордости за свой флаг, без понятия о том, что «наши деды — славные победы».
В Испании его знали как дона Николаса Лепанто, «товарища Лепанто». Он был главным военно-морским советником республиканского правительства. Проявил себя в Испании героически. 29 апреля 1939 года его — популярнейшего флотского командира — назначили наркомом.
И знаменательно, что первой его задумкой cтал праздник, День Военно-морского флота. Через два дня после своего назначения адмирал с трибуны Мавзолея приветствовал участников парада по случаю очередного Дня солидарности трудящихся. Рядом с ним стояли и Иосиф Сталин, и глава правительства Вячеслав Молотов, и «первый красный офицер» Клим Ворошилов. На радостях Кузнецов без тени смущения выступил с инициативой.

Много лет спустя адмирал вспоминал: «Впервые мысль о празднике моряков я высказал в 1939 году во время первомайского парада на Красной площади. Помню, когда шеренги курсантов Ленинградского военно-морского училища имени М.В. Фрунзе, чеканя шаг, проходили перед Мавзолеем, я сказал И.В. Сталину:
— А не мешало бы нам учредить специальный праздник военных моряков.
Сталин взглянул на меня и ничего не ответил. Но через несколько дней мне позвонил А.А. Жданов:
— Есть указание насчет Дня Военно-морского флота. Не теряйте времени и вносите конкретное предложение».
«Товарищ Лепанто» ликовал: его идею не отвергли. Он углубился в чтение — на рабочем столе морского наркома появились книги о Петре Великом и Нахимове. Начались консультации со специалистами, сомнения, споры. Ведь в дореволюционной России сугубо морского праздника не было.

Победы в день Пантелеймона

Царь Петр так любил флот, что даже праздники, посвященные крупнейшим сухопутным победам русской армии, не обходились без морской символики. Даже когда у России, по существу, еще не было регулярных военно-морских сил, царь в праздничные дни называл Россию владычицей морей. Авансом. А по улицам проносили изображение Нептуна. Так было после взятия Азова, после побед при Нотебурге и при Лесной, так было и после Полтавской виктории.
27 июля (7 августа по новому стилю) 1714 года у мыса Гангут (в наше время этот полуостров в Финляндии называется Ханко) сошлись русские и шведские морские силы. В том сражении шведы потеряли 10 кораблей с 116 орудиями, 361 человек был убит, 350 остались ранеными и 237 пленными. Потери России составили 127 убитых и 342 раненых.

Петр приравнивал Гангутское сражение к Полтаве, и основания для этого имелись. Это была первая крупная победа русского регулярного военно-морского флота — и победа блестящая. Царь не только командовал своими моряками, но и лично участвовал в решающем абордажном бою. Недаром после победы ему присвоили морской чин вице-адмирала. Каждый участник битвы получил медаль с надписями: «Прилежание и верность превосходит сильно», «Первые плоды Российского флота. «Морская победа при Аланде июля 27 дня 1714». Матросы, не привыкшие к регалиям, чрезвычайно ценили эту награду.
В честь победы Петр устроил грандиозный праздник, напоминавший древнеримские триумфы. Моряки, участники сражения, прошли под триумфальной аркой, на которой был изображен орел, сидевший на спине у слона. Дело в том, что шведский флагманский фрегат, захваченный русскими в абордажном сражении, назывался «Элефант» — «Слон», а орел считался символом России. На арке красовалась надпись вполне в духе первого императора: «Русский орел мух не ловит». Под триумфальной аркой князь-кесарь Федор Ромодановский вручил Петру патент на чин вице-адмирала.
Символическая триумфальная арка была сооружена и на Неве. Что может быть эффектнее цветных салютов над рекой? Корабельный парад, фейерверки, пушечная пальба, победный гром лучших оркестров… Отвечал за торжественную программу Александр Данилыч Меншиков — владелец лучшего дворца во всем Петербурге, царский друг и соратник, любивший и умевший удивлять гостей хлебосольством и невиданными зрелищами. В день гангутского праздника его гостями стали все петербуржцы.
Петр не любил пышных придворных ритуалов. Но для таких праздников денег не жалел. Царь хотел, чтобы его подданные восхищались мощью русского флота. Лучшей пропаганды, чем такие массовые зрелища, в те времена быть не могло. Да и фейерверки — это не только забава, но и визитная карточка государства, короны, армии, флота.
А через год в этот же день в Балтийском море, возле острова Гренгам, состоялось еще одно крупное морское сражение — последнее в Северной войне. Трудно было не изумиться столь очевидному и редкому совпадению. Петр увидел в этом знак. В этот день отмечался день памяти святого Пантелеймона — греческого великомученика, казненного язычниками в 305 году. Он был врачом и считался святым целителем. После Гренгама его сочли и небесным патроном русского морского воинства. В память двух петровских морских побед, совершенных в один день, но в разные годы, в Петербурге, у истока реки Фонтанки возле Летнего сада, возвели часовню, а затем и церковь святого Пантелеймона. Этот храм стал своеобразным мемориалом военных моряков.

В русской армии любили повторять горделивое высказывание императора: «Природа произвела Россию только одну: она соперницы не имеет». Петр произнес эти слова после морских побед, когда убедился в высоких боевых качествах русского флота. Триумфатор Полтавы был убежден, что будущее принадлежит тем державам, которые умеют защищать свои интересы в морях и океанах.
После Гренгама Петр снова не сдерживал всеобщего ликования. Победу отмечали четыре дня. «Перед зданием Военной коллегии была воздвигнута пирамида, которая окружена была 12 фонарями с русскими и латинскими надписями. Напротив большой площади стояли на якоре четыре фрегата, на которых шведский флаг развевался под царским», — вспоминал изумленный французский дипломат Анри де Лави, оказавшийся в те дни в Петербурге.
Карнавал в честь заключения Ништадтского мира Петр устроил тоже в морском стиле. Под барабанную дробь по Неве шли корабли. Сам император, облаченный в костюм голландского матроса, исправно барабанил. Залпы салютов вспыхивали вокруг исполинского изображения Нептуна. Петр любил этот образ: бог морей склоняется перед Россией, проникшей в его владения…
После смерти Петра морских зрелищ с фейерверками в честь побед при Гангуте и Гренгаме больше не устраивали. Отмечали только день св. Пантелеймона — и во время богослужения непременно звучали похвалы первым русским военным морякам. На флоте эти молебны проходили особенно торжественно.

Судьба праздника

А что в Советской России? О святом Пантелеймоне после 1917 года, конечно, мало кто вспоминал. Слава флота не стерлась, к морским командирам в «первом в мире государстве рабочих и крестьян» относились с пиететом.
С 15 по 22 января 1923 года в стране прошла Неделя Красного флота. Революционные моряки, участники Гражданской войны, устраивали митинги, получали награды… Комсомольцы собирали деньги на укрепление флота. Многим запомнилась та неделя. В воздухе витала идея: может быть, и день флота приурочить к этой январской дате? Но Кузнецов понимал: зимой устроить настоящий флотский праздник почти невозможно. Адмиралу хотелось, чтобы в этот день в Ленинграде, в Севастополе, во Владивостоке народ стекался к пристаням и восхищался парадными корабельными линиями.
Кузнецов не хуже Петра Великого понимал важность таких зрелищ. И тогда он вспомнил про Гангут и Гренгам, про первые петровские морские праздники. Адмирал понял, что отмечать морской праздник нужно в конце июля: «Даже Северный флот в это время может рассчитывать на теплый день». Немного поколебавшись, Кузнецов предложил 24 июля. Эту дату Николай Герасимович выбрал неспроста: ведь это был его день рождения.
Праздник быстро утвердился на флоте. Его отмечали и в годы войны. Высоко поднимали флаги на башнях, и, несмотря на вражеские налеты, даже устраивали иллюминации в тех базовых флотских городах, которые не попали под оккупацию. Для моряков этот день — как Новый год посреди лета, всем праздникам праздник. И нет в нашей стране ни одного моряка (а бывших флотских не бывает), который в этот день не вспомнит о своей службе.

После распада Советского Союза несколько лет праздник не имел официального статуса. Но его не забывали и отмечали исправно, хотя тогдашнее состояние флота к веселью не располагало.
Ситуация начала меняться только в новом веке. Возрождается кораблестроение, возрождается флот. Морская служба снова стала престижной, а наши боевые корабли, как в лучшие годы, способны выполнить любое задание. 31 мая 2006 года вышел указ президента России Владимира Путина «Об установлении профессиональных праздников и памятных дней в Вооруженных силах Российской Федерации», в котором последнее воскресенье июля объявлялось памятной датой и официальным Днем Военно-Морского Флота Российской Федерации.
Статус праздника не подвергается сомнениям. К нему готовятся, его ждут — и не только моряки. В этот день проходят парады и праздничные смотры во всех флотах России: Балтийском, Черноморском, Тихоокеанском и Северном, а также в Каспийской флотилии.

В 2017 году была восстановлена и почтенная традиция ежегодного Главного военно-морского парада в Санкт-Петербурге. В параде принимают участие команды всех пяти стратегических морских соединений флота. По традиции, праздник начинается в 10 часов утра с подъема флага на Петропавловской крепости. Палят пушки, возвещая начало торжеств, совсем как во времена победителей при Гангуте и Гренгаме. И можно не сомневаться, что Медный всадник глядит на это военно-морское веселье с одобрением.
С особым душевным настроем в последние годы праздник отмечают в Севастополе. «Гордость русских моряков», город, который еще при Екатерине Великой стал оплотом Черноморского флота, в 2014 году «вернулся в родную гавань». Для каждого севастопольца флот — понятие священное и родное. Город в этот день тонет в андреевских флагах. Тысячи людей со всей России к этому дню приезжают в Севастополь, чтобы любоваться морским парадом. А значит, этот праздник необходим. И тем, кто причастен ко вчерашнему, сегодняшнему и завтрашнему Дню флота, и всем неравнодушным.
Автор — заместитель главного редактора журнала «Историк»