Хроника убийства президента США Авраама Линкольна

Джон Бут был отменным стрелком, но с такого расстояния попал бы и слепой. Президент США, сидевший в своем кресле-качалке, изготовленном специально для него мастером-краснодеревщиком театра Форда, резко качнулся вперед. Пуля вошла в череп Линкольна за левым ухом...

14 апреля 1865 г. Город Вашингтон, столица Союза двадцати четырех северных штатов Америки.

Театр Форда на 10-й улице. Идет представление пьесы «Наш американский кузен» английского драматурга Тома Тейлора. Это сентиментальная, ничем не выдающаяся мелодрама о находящемся на грани финансового краха британском аристократе, который пытается выгодно выдать замуж любимую дочь. Пьеса – так себе, но актеры играют очень хорошо, превращая банальную историю со спрятанными завещаниями, злодеями-адвокатами, хищными вдовами, охотящимися на богатых женихов и прочими штампами драматургии 19 века в смешную – местами до слез – комедию, которая пользуется неослабевающей любовью вашингтонской публики уже семь лет.  В театре на каждом представлении -  аншлаг. И это при том, что город едва ли не на военном положении – еще идет Гражданская война, в ста милях к югу, в Ричмонде, штат Вирджиния, еще заседает военный штаб Конфедерации южан, а их главный полководец, генерал Роберт Ли, только пять дней назад сдался военачальнику северян генералу Улиссу Гранту в Аппоматтоксе. Кстати, генерала Гранта ожидали сегодня в театре Форда: он был приглашен самим президентом Союза Авраамом Линкольном. Грант под вежливым предлогом отказался, но не потому что не любил театр: его жена Джулия и первая леди Мэри Линкольн терпеть друг друга не могли. Вместо героя Гражданской войны компанию президенту и его супруге составили майор Рэтбоун и его невеста Клара.

Линкольн и его гости приехали в театр с небольшим опозданием. Когда они вошли в президентскую ложу, актеры замолчали, а оркестр заиграл «Да здравствует Вождь» - официальный гимн лидера страны. Зрители, все 1700 человек, поднялись и зааплодировали. Авраама Линкольна любили в северных штатах, а после того, как армия Гранта окончательно разгромила конфедератов, его популярность выросла еще больше.

 

Зато на Юге Линкольна ненавидели. После того, как на президентских выборах 1860 г. он победил кандидата от Демократической партии Джона Брекенриджа (в то время Демократическая партия, особенно ее южная фракция, выступала за сохранение рабства, в то время как молодая Республиканская партия, кандидатом которой был Линкольн, была более либеральной и прогрессивной), стало ясно, что дела рабовладельцев-плантаторов американского Юга плохи. Вопреки распространенному заблуждению, Линкольн не добивался отмены рабства в южных штатах, считая его «неизбежным злом» для процветавшей там аграрной экономики. Однако он решительно выступал за то, чтобы новые территории США были свободны от рабовладельческих отношений.

Шла эпоха освоения Фронтира. На Диком Западе гремели револьверные выстрелы, воздух звенел от боевых индейских кличей, а земля дрожала под копытами огромных бизоньих стад. Там, на безбрежных просторах Великих Равнин, в горах Аризоны и долинах Калифорнии, в девственных лесах Орегона, простиравшихся до самого Тихого океана, лежало будущее Соединенных Штатов. Только освоив эти территории, Соединенные Штаты могли стать по-настоящему могучей страной, там закладывались основы их грядущего величия. И вот эти богатые земли, это новое Эльдорадо, Авраам Линкольн по прозвищу «Честный Эйб» хотел сделать навсегда свободными от рабства!

Через полтора месяца после победы Линкольна на выборах, 20 декабря 1860 г., один из оплотов рабовладельческой экономики – штат Южная Каролина объявил о сецессии – выходе из состава США. В январе 1861 за Южной Каролиной последовали Миссисипи, Флорида, Алабама, Джорджия и Луизиана. 1 февраля за сецессию проголосовал Штат Одинокой Звезды – Техас.

В Конституции США, написанной Отцами-основателями еще в 1787 г., ничего не говорилось о праве штатов на выход из США. Впрочем, не было и нормы, которая запрещала бы им это делать. Однако еще до инаугурации Линкольна его предшественник в Белом доме, президент Джеймс Бьюкенен, издал указ, запрещающий сецессию. Однако в том же указе он запрещал федеральному правительству использовать военную силу против тех штатов, которые решат выйти из состава США. Тем не менее, ощущение близящейся войны витало в воздухе.

Южане планировали нанести удар до того, как избранный президент вступит в должность. Зная, что Линкольн прибудет в Вашингтон на инаугурацию на поезде, они решили убить его по дороге. Предполагалось, что на вокзале Балтимора, где поезд будет делать остановку, Линкольна окружит толпа восторженных поклонников, среди которых будут заговорщики.  В условленный момент они выхватят кинжалы и заколют «Честного Эйба», как Цезаря в римском Сенате. Однако тогда президента спас знаменитый Алан Пинкертон.

Пинкертон, иммигрант из Шотландии, был уже известен на Севере как глава детективного агентства, специализировавшегося на железнодорожных кражах. Будучи сторонником отмены рабства, он симпатизировал Линкольну, и, когда возникло опасение, что конфедераты попытаются убить избранного президента где-то на железной дороге, с большим энтузиазмом взялся за обеспечение безопасности своего кумира. Вскоре его агенты раскрыли масштабный заговор, за которым стояли как влиятельные богачи Балтимора, так и плантаторы Юга: убийство Линкольна должно было послужить сигналом к поджогу деревянных мостов на линии железных дорог между Севером и Югом, а также к разрушению паромов и поездов во всем штате Мэриленд. В результате нация осталась бы без вождя, на Юге вспыхнуло бы восстание рабовладельческих штатов, а Вашингтон удалось бы отрезать от аболиционистов Севера.

Удайся этот план – и вся история Соединенных Штатов, а, возможно, и мира, пошла бы совсем по-другому. Но Пинкертону удалось сохранить в тайне маршрут следования Линкольна на церемонию инаугурации, и - несмотря на энергичные протесты «Честного Эйба» - окружить его постоянной охраной из нескольких вооруженных до зубов профессиональных военных и полицейских, которые не отпускали избранного президента одного даже в ватерклозет. В Балтиморе Линкольну даже пришлось изображать инвалида, которого перевозили в кресле на колесах под бдительным присмотром сотрудницы Пинкертона Кет Уорн, игравшей роль его сиделки (под пышными юбками у нее были спрятаны заряженные револьверы). А по всему маршруту следования поезда знаменитый частный детектив предусмотрительно расставил своих агентов, подававших машинисту сигналы фонарем.

Линкольн благополучно добрался до Вашингтона, который был в эти дни больше похож на готовящуюся к осаде крепость и произнес на церемонии инаугурации речь, в которой призывал проголосовавшие за сецессию штаты одуматься и «жить дружно». «Мы не враги, а друзья. Мы не должны быть врагами… В ваших руках, мои недовольные соотечественники, а не в моих — важнейшая проблема гражданской войны. Правительство не собирается нападать на нас. Вы не получите конфликта, если не нападете первыми».

К этому моменту южане уже захватили несколько военных фортов, находившихся в федеральном подчинении. В Вашингтон направилась делегация, которая предложила заплатить за конфискованные форты и заключить мирное соглашение с Союзом. Однако Линкольн отказался встречаться с южанами, заявив, что правительство Конфедерации не является законным, и вступать с ним в переговоры означает признать суверенитет и легитимность отделившихся штатов.

Тогда Конфедерация осадила форт Самтер в Чарльстонской бухте Южной Каролины, считавшийся на тот момент самым хорошо укрепленным фортификационным сооружением в мире. После тридцати четырех часов артиллерийского обстрела Самтер капитулировал, причем единственным условием сдачи командовавший фортом майор Роберт Андерсон поставил салют в 100 залпов в честь флага США. Условие это оказалось роковым: во время салюта взорвался штабель снарядов, убив двух солдат караула и ранив группу артиллеристов. Они и стали первыми жертвами Гражданской войны, в которой погибло более 600 тысяч человек (до сих пор война 1861-1865 гг. остается самым кровопролитным конфликтом в истории США – даже во Второй мировой американцев погибло гораздо меньше).

А сам Авраам Линкольна стал одной из последних жертв этой войны, хотя пал не на поле брани, а в театре Форда, куда мы сейчас и вернемся.

Пьеса «Наш американский кузен» состояла из трех актов. Уже в антракте после первого акта полицейский Джон Фредерик Паркер, который был единственным охранником президента в этот вечер, спустился на первый этаж, где располагалось питейное заведение под названием Star Saloon, чтобы пропустить там рюмочку в компании кучера Линкольна. В личном деле Паркера, как выяснилось позже, было указано, что он неравнодушен к выпивке. Рюмочка превратилась в две, потом в три; в театре уже началось третье действие, а Джон все еще сидел в салуне.

В это время к дверям президентской ложи мимо рассматривавших происходящее на сцене в бинокли и лорнеты зрителей неторопливо шел молодой человек в элегантном черном костюме и широкополой шляпе. Молодой человек был до странности похож на прославленного поэта Эдгара По – но тот умер за 16 лет до этого в Балтиморе, так что вряд ли кто-то мог их перепутать. Тем более, что молодой человек тоже был по-своему знаменит, и, возможно, даже больше, чем умерший от белой горячки поэт.

Это был актер Джон Уилкс Бут, представитель известной актерской династии Бутов.

Одним из предков Джона Уилкса Бута был Бартон Бут (1681-1733 гг.), которого называли «самым популярным в истории актером английских королевских кровей» - он действительно был в родстве с семейством Стюартов. Не все Буты, известные в истории, играли на сцене, но отец Джона Джуниус Брутус Бут, сбежавший от опостылевшей жены в Америку, преданно служил Мельпомене.

Обратим внимание на не совсем типичное для Англии 19 в. имя отца Джона – Джуниус Брутус. Он был назван так в честь Марка Юния Брута – знаменитого убийцы Гая Юлия Цезаря. Несмотря на аристократическое происхождение, в семье Бутов из поколения в поколение воспитывалась ненависть к тиранам и узурпаторам, под которыми, впрочем, понимались и вполне демократично избранные политики. Однажды Джуниус Брутус, тогда уже известный в США актер, написал тогдашнему президенту Эндрю Джексону письмо, в котором угрожал перерезать тому горло – и был настолько уверен в своем священном праве это сделать, что подписался полным именем и указал на письме свой обратный адрес. Впрочем, Джексон посчитал письмо глупой шуткой, и никаких последствий выходка Джуниуса Брутуса не возымела.

У Джуниуса Брутуса и его любовницы Мэри Энн (узаконить их отношения он не мог, не разведясь с оставшейся в Англии женой) в США родилось десять детей, четверо из которых умерли во младенчестве. Трое сыновей тоже стали актерами – Эдвин, Джуниус Брут-младший и, наконец, Джон Уилкс, родившийся в 1838 г. Джон был прекрасно образован, считался отличным наездником и стрелком, а также талантливым спортсменом. На сцену он впервые вышел в 17, и к 14 апреля 1865 года, за месяц до своего 27-го дня рождения, был уже одним из самых популярных актеров в США. Его даже называли «самым красивым мужчиной Америки».

Как и все мужчины его семьи, Джон Уилкс Бут был горячим сторонником Конфедерации и ненавидел Линкольна. Зимой 1863 г. он даже выкрикнул со сцены: «Пусть президент и все проклятое правительство горит в аду!». Тогда ему пришлось выплатить штраф и публично принести присягу на верность Союзу – но это, разумеется, никак не повлияло на его политические взгляды.

Заговор Бута, в котором участвовало, помимо самого актера, от пяти до восьми человек, до сих пор интригует историков. Общепринятая версия гласит, что первоначально группа сторонников Конфедерации планировала похитить трех главных лидеров Союза: президента, вице-президента и госсекретаря. Однако после второй инаугурации Линкольна (4 марта 1865 г.), на которой присутствовал Бут, он изменил свое решение: Линкольна, Джексона и Сьюарда нужно было не похитить, а убить. Все три убийства должны были произойти в одно и то же время, 14 апреля в десять часов вечера.

11 апреля 1865 г. Линкольн произнес большую речь перед собравшейся у Белого дома толпой. Речь была посвящена освобождению чернокожих рабов Юга – идея, которая казалась Буту предательством всей белой расы (несмотря на весь свой радикальный демократизм, Джон Уилкс Бут не считал негров людьми). Уходя с лужайки Белого дома, актер поклялся, что эта речь станет последней для Авраама Линкольна.

Три дня спустя он подошел к дверям президентской ложи.

У дверей ложи стоял пустой стул – на нем должен был сидеть полицейский Паркер, но он, как мы помним, в свое удовольствие проводил время в баре внизу. Впрочем, рядом с ложей дежурил старичок-капельдинер. Остановившись перед ним, молодой человек достал из кармана визитную карточку и протянул старику. Потом выразительно показал глазами на закрытые двери.

Старик без колебаний пропустил его – проведя всю жизнь в волшебном мире театра, он, конечно же, прекрасно знал «самого красивого мужчину Америки». И Бут оказался за дверью – в небольшом тамбуре, отделявшем коридор от самой ложи.

Оглядевшись по сторонам в этом маленьком тесном помещении, он увидел заботливо прислоненную кем-то к стене тяжелую доску. Быстро поднял ее и запер ей дверь в коридор, как засовом.

Постоял минуту, прислушиваясь к доносившимся из-за двери ложи звукам. Приближался кульминационный момент третьего акта: «американский кузен», которого играл комик Гэри Хок, с утрированным акцентом янки, заставлявшем непритязательную публику повизгивать от восторга, произносил свой знаменитый монолог.

Бут знал пьесу Тейлора наизусть. Знал и то, как публика реагирует на реплики «американского кузена». Что ж, он пришел вовремя.

Пока внимание зрителей было занято происходящим на сцене, Бут осторожно, стараясь, чтобы не скрипнули дверные петли, приоткрыл дверь, ведущую из тамбура в ложу. Там сидели четыре человека – две дамы (одна в капоре, другая в затейливо украшенной шляпке) и два джентльмена. Со своей позиции Бут мог видеть только их затылки, но ошибки быть не могло – тот, что сидел ближе к нему, сразу за дверью из тамбура, и был его целью.

Современники оставили нам несколько описаний внешности Авраама Линкольна, но все они сходятся в том, что Честный Эйб был совсем не похож на лощеного политикана. Высокий – 193 см ростом – угловатый, с длинными руками и ногами, Линкольн, помимо всего прочего, был обладателем густой и непокорной шевелюры. Все попытки парикмахеров как-то облагородить облик Линкольна заканчивались ничем: черные с сединой волосы президента торчали во все стороны.

Сомнений быть не могло – Бут смотрел прямо в затылок президенту США.

Он впервые видел его так близко, хотя два года назад Авраам Линкольн с семьей присутствовали на спектакле «Мраморное сердце», где Бут играл одну из главных ролей. Тогда игра Бута очень понравилась и самому Честному Эйбу, и его сыну Тэду, и семья президента решила пригласить актера в перерыве в свою ложу. Однако Бут ответил высокомерным отказом: как и его отец, он презирал и ненавидел «тиранов».

Тем временем на сцене Гэри Хок произносил фразу, которая неизменно вызывала у публики смех. И не только смех – вашингтонские театралы в те годы не стеснялись выражать свое одобрение громким свистом и топотом.

— Не умеешь вести себя в приличном обществе, а? Что ж, подружка, я тебя как облупленную знаю! Я тебя на чистую воду выведу, шалава ты старая!

Зрители были в восторге от того, как неотесанный, но добрый и великодушный их соотечественник обращается с чопорными британскими аристократками. Они хохотали, свистели и улюлюкали. Зная, что шум, стоящий в зале, не стихнет еще по меньшей мере минуту, Джон Уилкс Бут сунул руку за отворот сюртука и вытащил маленький пистолет с украшенной резьбой ручкой из орехового дерева.

Это был «Филадельфийский дерринджер» - очень простое однозарядное оружие с капсюльным замком калибра 11,2 мм. Такие пистолетики носили в ридикюлях решительные американские леди – в случае чего из «дерринджера» можно было подстрелить чересчур нахального ухажера и вообще защитить девичью честь. Впрочем, «дерринджерами» как оружием самообороны пользовались не только дамы. У пистолета был целый ряд достоинств – малый размер, большой калибр (если пуля попадала в цель, то причиняла весьма серьезный ущерб), надежный ствол из кованого железа. Но были и недостатки – и самый главный из них заключался в том, что пуля в «Филадельфийском дерринджере» была всего одна.

Джон Бут был отменным стрелком, но с такого расстояния попал бы и слепой. Президент США, сидевший в своем кресле-качалке, изготовленном специально для него мастером-краснодеревщиком театра Форда, резко качнулся вперед. Пуля вошла в череп Линкольна за левым ухом, прошла через мозг и раздробила обе костные глазничные пластинки (lamina orbitalis) решетчатой кости. Тем не менее, президент не умер – но ни Бут, ни сидящие в ложе гости этого не знали.

Бут, кроме того, ничего не знал и о том, что вторым мужчиной в ложе был вовсе не герой Гражданской войны, победитель южан, генерал Улисс Грант, а всего лишь майор Генри Рэтбоун. План, разработанный заговорщиками – а Бут был лишь одним из участников этого заговора – предполагал, что он убьет и президента, и генерала. В это же время другой заговорщик должен был прокрасться в особняк государственного секретаря США Уильяма Сьюарда и перерезать ему горло. Сьюард лежал в постели после неудачного падения с лошади и вряд ли оказал бы серьезное сопротивление.

Выстрелив в Линкольна, Бут отбросил бесполезный уже «дерринджер» и двинулся на вскочившего со своего кресла военного. Жена Линкольна Мэри закричала. Убитый (как полагали все) президент качался взад-вперед в своем кресле, и кровь струилась по его лицу.

С громким криком: «Свобода!» Бут бросился на Рэтбоуна. Майор, мужчина сильный и решительный, схватил его за руки. Они начали бороться – но убийца на мгновение высвободился, выхватил из-за пояса кинжал и полоснул Рэтбоуна по предплечью.

Рэтбоун отпрянул. Бут вскочил на ограждение ложи и приготовился спрыгнуть на сцену с высоты трех с половиной метров. В последний момент майору удалось схватить его за полу сюртука, но Бут снова вырвался. И все же усилия Рэтбоуна не вполне пропали даром: потерявший равновесие Бут запутался шпорой в украшавшем ложу флаге Союза и вместо того, чтобы приземлиться на сцене в красивом прыжке, упал плашмя, как огромная лягушка. Надо отдать убийце должное: он тут же вскочил, и, отчаянно делая вид, что ничего страшного не произошло, двинулся через сцену с окровавленным кинжалом в руке.

Горькая ирония этого дня заключалась в том, что публика не поняла, что произошло, и решила, что прыжок Бута – это находка режиссера, решившего таким образом внести оживление в известную всем наизусть пьесу. Зрители встретили Бута аплодисментами, и даже когда он поднял кинжал над головой и воскликнул: «Sic semper tyrannis!» продолжали приветственно свистеть и топать ногами.

(Латинское выражение Sic semper tyrannis! восходит все к тому же Марку Юнию Бруту, который после убийства Цезаря произнес ее перед разбегавшимися в страхе сенаторами. Кроме того, это выражение было девизом одного из южных штатов – Виргинии, и встречалось в тексте гимна конфедератов штата Мэриленд).

Первым, кто понял, что Бут действительно совершил нечто ужасное, был майор Джозеф Б. Стюарт. Под вопли Мэри Линкольн и Клары Харрис, подгоняемый криками раненого Рэтбоуна «Остановите этого человека!» Стюарт перелез через оркестровую яму и попытался поймать Бута. Однако Бут, несмотря на сломанную при падении ногу, пробежал через сцену и хорошо знакомым ему путем выскочил в переулок, где ждала его оседланная лошадь. По темным улицам Вашингтона пронеслась склонившаяся к холке коня черная тень – и Джон Уилкс Бут растворился в ночи.

В театре тем временем началась паника. Зрители стали ломиться в президентскую ложу, откуда по-прежнему раздавались крики перепуганных женщин, но дверь была надежно заперта куском доски. Только когда майор Рэтбоун сумел выбить засов, к Аврааму Линкольну смогли приблизиться врачи. Первым был смотревший спектакль молодой армейский хирург по имени Чарльз Лиль. Он быстро осмотрел Линкольна, который по-прежнему сидел в своем кресле-качалке, склонив голову направо. «Его глаза были закрыты, он был в коматозном состоянии, а его дыхание было чрезвычайно затрудненным и прерывистым».

К Лилю присоединился еще один доктор, Чарльз Тафт. Вдвоем они вытащили президента из кресла и с величайшими предосторожностями положили на пол. Расстегнули рубашку, пытаясь найти выходное отверстие пули. И только после того, как врачи не обнаружили на теле Линкольна никаких следов от огнестрельных ран, Лиль осторожно отвел в сторону пропитанные кровью черные волосы – и обнаружил входное отверстие за левым ухом. Пуля застряла где-то в глубине черепа, и достать ее Лиль не сумел, но он смог удалить сгусток запекшейся в ране крови, после чего дыхание Линкольна улучшилось. Тем не менее, Лиль с глубоким сожалением объявил, что рана президента смертельна. Тафт с ним согласился, того же мнения был и третий врач, присутствовавший в зале театра Форда в тот вечер – Альберт Кинг. Однако в любом случае оставлять раненого Линкольна в театре было невозможно. Везти в Белый дом на повозке? С пулей, застрявшей где-то в костях черепа президент вряд ли выдержал бы тряску по вашингтонским мостовым. В конце концов, было принято решение перенести президента в дом портного Уильяма Петерсена, который стоял на той же 10-й стрит прямо напротив театра.

Линкольна, так и не пришедшего в сознание, вынесли на руках солдаты армии Союза. Только тут, увидев, что на улице происходит что-то странное, выскочил из салуна полицейский Портер, из-за халатности которого Буту удалось сделать свой единственный выстрел. Неизвестно, испытывал ли пьянчуга-коп угрызения совести – но со службы он уволен не был и даже не получил никакого серьезного взыскания. Почему? Это один из вопросов, на которые мы вряд ли когда-нибудь узнаем ответ…

В спальне Петерсена на первом этаже раненого Линкольна пришлось положить по диагонали кровати – президент был слишком высок и не умещался между высоких деревянных спинок. Сюда, в дом Петерсена, прибыли лучшие врачи города: главный хирург Вашингтона Джозеф К. Барнс, Чарльз Генри Крейн, Андерсон Руффин Эбботт и личный врач президента Роберт К. Стоун. После тщательного осмотра консилиум согласился с первоначальным выводом Лиля: у Линкольна не было шансов выжить. И все же всю ночь врачи терпеливо и скрупулезно удаляли кровяные сгустки из раны, чтобы уменьшить давление на мозг, а Чарльз Лиль сидел рядом с кроватью и крепко держал руку находившегося в коме президента, «чтобы дать ему знать – он не один, он в контакте с человечеством и у него есть друг».

Авраам Линкольн умер в 7.22 утра 15 апреля. Перед смертью его лицо стало совершенно спокойным, морщины разгладились, а дыхание стало ровным и тихим. Когда оно прервалось, доктор поднес к бескровным губам президента зеркальце. Потом закрыл Честному Эйбу глаза.

«Теперь он принадлежит истории», - пафосно провозгласил военный министр Эдвин Стэнтон, и все, присутствовавшие в спальне, опустились на колени.

Стэнтон был прав, но лишь отчасти: Линкольн стал достоянием не только истории, но и мифологии. Вокруг фигуры 16-го президента США возникло и возникает немалое количество различных спекуляций и легенд. Сторонники теории заговора указывают на вопиющие несуразицы в официальной версии заговора конфедератов – например, на то, что Бут, готовясь к убийству президента, не нашел ничего лучше, как взять с собой маленький однозарядный «дерринджер» - в то время, как излюбленное оружие героев Фронтира – шестизарядный револьвер «Смит-и-Вессон» позволил бы ему в случае необходимости произвести еще пять выстрелов как в самого Линкольна, так и в генерала Гранта, которого Бут рассчитывал застать в той же ложе.

Еще один важный элемент американского исторического фольклора - череда странных совпадений в судьбах двух убитых американских президентов – Авраама Линкольна и Джона Ф. Кеннеди. Вот только некоторые из них:  

1.      Линкольн был избран президентом в 1860 году. Ровно сто лет спустя, в 1960 году, президентом был избран Кеннеди.

2.      И Линкольна, и Кеннеди ненавидели южане за то, что они пытались защитить права чернокожих.

3.      Оба были убиты в пятницу в присутствии жён

4.       Супруги обоих потеряли ребёнка в период проживания в Белом Доме.

5.      Оба были убиты пулей, вошедшей в голову сзади.

6.      Линкольн был убит в театре Форда..  Кеннеди встретил свою смерть, когда ехал в кабриолете  «Линкольн» производства «Форд Мотор Компани».

7.      Преемниками обоих стали вице-президенты по фамилии Джонсон, которые были южанами, демократами и бывшими сенаторами.

8.      Эндрю Джонсон родился в 1808 году. Линдон Джонсон родился в 1908 году, ровно сто лет спустя.

И так далее – всего между историями двух убитых президентов обнаружили более 200 странных совпадений, которые до сих пор не дают покоя любителям исторической мистики. Но с историей убийства Линкольна связана и еще более мрачная тайна. Через несколько лет после гибели президента его друг и телохранитель (один из тех, кто обеспечивал безопасность Честного Эйба во время его путешествия из Спрингфилда в Вашингтон в 1861 г.) Уорд Хилл Ламон выпустил книгу «Жизнь Авраама Линкольна». Был там, среди прочего, и рассказ о сне, которым хозяин Белого дома поделился со своими близкими друзьями накануне рокового похода в театр.

«Дней десять назад я лег спать очень поздно. Я ожидал очень важных донесений… Вскоре мне приснился сон. Казалось, меня сковало смертное оцепенение. Я слышал приглушенные всхлипывания, словно плакали несколько человек. Во сне я покинул свою кровать и спустился по лестнице вниз.

Там тишину нарушало то же всхлипывание, но плачущих не было видно. Я проходил комнату за комнатой, но никого не видел, и пока я шел, меня сопровождали те же горестные звуки.

Залы были освещены, обстановка казалась мне знакомой, но где же люди, сердца которых, казалось, готовы разорваться от горя?

Меня охватили смятение и тревога. Что все это означает? В поисках этой волнующей загадки я дошел до Восточного зала. Там меня ожидало ужасное открытие. На катафалке лежал труп в траурной одежде. Вокруг стоял почетный караул и толпились люди, с грустью глядевшие на умершего, лицо которого было закрыто куском ткани. Некоторые горько плакали.

— Кто умер в Белом доме? — спросил я одного из солдат.

— Президент, — ответил тот. — Он погиб от руки убийцы».

Джону Уилксу Буту, кстати, так и не удалось уйти от возмездия. Вместе с еще одним заговорщиком, Дэвидом Херольдом (которому не удалось убить госссекретаря Сьюарда), он пытался скрыться на Юге, но сломанная при падении нога причиняла ему сильную боль и вскоре сделала невозможным передвижение верхом. Скрываясь на фермах сочувствовавших Конфедерации жителей Мэриленда, Бут и Херольд были, в конце концов, обнаружены и окружены отрядом солдат Союза. Херольд сдался (впоследствии его повесили), а Бута застрелил один из северян, человек по имени Томас Бостон Корбетт. Сделал он это вопреки прямому приказу, который предписывал доставить Бута в Вашингтон живым для суда и казни. Тем не менее, Корбетт (как и горе-охранник Линкольна Паркер) не понес никакого наказания, и даже сколотил неплохой капиталец, в течение многих лет разъезжая по Америке с рассказами о том, как он убил Джона Бута.

 

И еще одна монетка в копилку любителей сверхъестественного: когда юный Джон Бут учился в военной академии в Милтоне (которую, впрочем, так и не закончил) ему повстречалась старая гадалка, за десять центов предсказавшая ему будущее: короткую жизнь и плохой конец.