Памятникопад

Снос памятников – дело для человечества, казалось бы, не новое. Монументы и исторические здания сносили в разные годы в самых разных странах. Достаточно вспомнить Французскую буржуазную революцию или события после 1917 года в Советской России. Однако никогда в истории этот процесс еще не принимал столь глобальный и безумный характер, как в наши дни.

Похоже, атаки на памятники превратились в грязную пиар-технологию, направленную на расчеловечивание людей и стирание их идентичности.
Текущую сессию «памятникопада» открыла, по большому счету, постмайданная Украина. Всплеск борьбы с советским культурным наследием, произошедший в 1990-е годы, в Незалежной быстро сошел на нет, практически не затронув памятники в центре и юго-восточной части страны. Учитывая тот факт, что левые и пророссийские политические силы с огромным отрывом неоднократно выигрывали выборы на пространстве от Харькова до Одессы, и от Кировограда до Донбасса, воевать со статуями Владимира Ленина и мемориальными досками участников Гражданской войны киевские власти не решились. А памятники героям Великой Отечественной и деятелям времен Российской империи частично устояли даже на Западной Украине.
Все изменилось буквально за несколько недель в конце 2013-го- начале 2014 гг. Как писали тогда на политических форумах в Интернете, после сноса монумента Ленина в центре Киева промайдановские партии начали отправлять в регионы директивы, требующие аналогичных действий на местах. А вскоре после государственного переворота февраля 2014-го данный процесс был поставлен «на поток» в рамках так называемой «декоммунизации». Причем безумие достигло такого уровня, что «щирые патриоты» умудрялись «декоммунизировать» даже Михаила Кутузова и Александра Пушкина...

Прошло совсем немного времени, и аналогичный по своему политическому содержанию процесс развернулся в ведущих странах Запада — США, Великобритании, Франции, Бельгии, Австралии и многих других.

Гибель при задержании полицией в Миннеаполисе неоднократно судимого уголовника Джорджа Флойда была представлена леволиберальными организациями, как проявление «системного расизма» и спровоцировала массовые беспорядки, перебросившиеся на другие города, а затем и на другие государства. Движение получило название «Black lives matter» – «Жизни черных важны». С этого момента каждый, кто смел заявить на Западе, что важна жизнь любого человека, немедленно получал клеймо расиста.
Список исторических личностей, не угодивших активистам BLM, оказался весьма пестрым и местами странным.
Одним из первых под снос пошел памятник президенту Конфедерации Джефферсону Дэвису, установленный в 1936 году в Кентукки. Тот был рабовладельцем (для южных штатов, как известно, это было нормой), однако в то же самое время именно Дэвис принял директиву, дававшую возможность рабам освободиться, призвавшись в армию. Да и вопреки расхожему мнению, рабство не было основным камнем преткновения между Севером и Югом США в Гражданскую войну. Противостояние было вызвано целым комплексом экономических причин. Конфедераты, по большому счету, просто не хотели играть по правилам «янки», и превращаться в «придаток» богатого Севера.
В Портленде снесли монумент одного из отцов-основателей США – Томаса Джефферсона, третьего президента Соединенных Штатов и соавтора декларации независимости. Его обвинили в «рабовладельчестве». Справедливости ради нужно еще раз отметить, что при жизни Джефферсона данное явление в США считалось абсолютной нормой. Тем не менее Джефферсон относился к рабовладению неодобрительно, а к темнокожим –вообще питал нежные чувства. Согласно некоторым данным, в результате его сожительства с квартеронкой Салли Хемингс (сестрой его жены Марты), у Джефферсона родилось шестеро детей.
Памятники главнокомандующему армией Конфедерации Роберту Ли были атакованы вандалами сразу в нескольких штатах. И это притом, что сам Ли являлся противником рабства.
В Сан-Франциско снесли статую Фрэнсиса Скотта Ки – автора гимна США. Обвинения типичные – его семья владела рабами.
В Новом Орлеане в Миссисипи утопили бюст Джона Макдонафа. Этот жест BLM выглядел уже абсолютно гротескно, так как Макдонаф был инициатором создания одной из первых схем массового освобождения темнокожих рабов и отправки их в Африку.
Впрочем, безумие нарастало. Под снос в Сан-Франциско пошел памятник 18-го президента США Улисса Гранта, который в годы Гражданской войны был одним из наиболее видных военачальников северян, сделавшим огромный личный вклад в отмену рабства в Соединенных Штатах.

Теодора Рузвельта, который и вовсе не имел никакого отношения к рабству, занесли в черные списки лишь из-за того, что в композиции установленного ему памятника присутствуют «пешие» индеец и афроамериканец.

Так как сам президент США изображен на лошади, это сочли проявлением «белого превосходства».
«Вишенкой на торте» в американской войне с памятниками стал монумент, установленный в городе Ситка на Аляске в память о правителе Русской Америки Александре Баранове. Его обвинили в том, что он командовал российскими силами в ходе военного конфликта с одним из местных индейских народов – тлинкитами. Правда, при этом американские медиа почему-то дипломатично умолчали о том, что конфликт спровоцировали английские и американские моряки, натравливавшие тлинкитов на другие индейские народы, алеутов и русских. Как умолчали они и о том, что Баранов основал на Аляске около 200 населенных пунктов, большинство из которых существуют по сей день, а также – о его активной просветительской деятельности.
Из США война с памятниками быстро распространилась на другие страны. В Великобритании под снос пошел монумент филантропу Эдварду Колстону, жертвовавшему огромные суммы на школы и больницы, но при этом имевшему отношение к торговле рабами. Осквернены были памятники королеве Виктории, при которой происходило расширение колоний Британской империи. Был поднят даже вопрос о сносе скульптурных изображений премьер-министра Уинстона Черчилля, отличавшегося расистскими взглядами, но на этом моменте у консервативных властей Великобритании сдали нервы, и они начали оказывать погромщикам некоторое сопротивление.

Британский премьер Борис Джонсон даже назвал снос исторических памятников абсурдным и позорным. Протесты, по его мнению, перешли под контроль экстремистов.

В заморском департаменте Франции Мартинике «активисты» снесли не только памятник основателю колонии Пьеру Белену д`Эснамбюку, но и первой жене Наполеона Жозефине Богарне, местной уроженке. Чем светская дива и любительница садоводства насолила борцам с расизмом – объяснить сложно.
Похожие эксцессы имели место в последнее время также в Италии, ЮАР, Австралии, Новой Зеландии и других странах.
Журналист одного из известных русскоязычных либеральных СМИ написал пространный материал, в котором фактически оправдал погромщиков. Мол, памятники – это твердая культурная память и фундамент, на котором строится общество. Поэтому при сносе монументов решаются современные структурные проблемы – создаются условия, при которых молодые афроамериканцы не могут попасть под пули внуков борцов за Конфедерацию.
В самой постановке вопроса кроется сразу несколько манипуляций. Во-первых, молодые афроамериканцы зачастую гибнут от пуль полиции не столько из-за цвета кожи, сколько из-за вполне конкретных криминальных проступков. Во-вторых, кто сказал, что, например, арестовавший Флойда полицейский – внук бойца за Конфедерацию? В-третьих, как все-таки снос памятника поможет решить структурные проблемы американского или британского общества? Ну, разбила группа вандалов кувалдами скульптуры, и что, правительство Соединенных Штатов сразу же выделило средства на образование детей малоимущим темнокожим семьям?
Собственно, сочувствующие протестующим (или, скорее, стоящие за их спинами) демократы долго находились при власти в США. Так почему они эти самые структурные проблемы не решили? Памятники им мешали?
На самом деле, конечно, нет. Просто выделять средства на образование темнокожих детей для либеральных элит не имеет никакого социально-экономического смысла, и даже вредно. Людьми, едва умеющими читать и воспитанными на низкопробной вульгарщине, куда проще манипулировать.

Цели у тех, кто изначально задумал операцию по сносу памятников – совсем иные. И они, в целом, общие для всего пространства, на котором сегодня скульптуры выдающихся деятелей прошлого падают под напором вандалов. Монументы – это твердая культурная память. А еще – опора для идентичности.

Это ниточка, ведущая к предкам, повод чувствовать свою принадлежность к некоей общности, зацепка, позволяющая установить историческую правду.
Памятники Ленину на Украине – явление куда более сложное, чем просто скульптуры «вождя мирового пролетариата». Это – напоминание о том, кто на практике создал Украину, являвшуюся еще в начале ХХ века не более чем маргинальной культурологической теорией. А еще – символ УССР, мощного индустриального политического образования, входившего в 1991 году в десятку наиболее развитых в мире. В стремительно вымирающей стране, экспортирующей сегодня кукурузу и подсолнечное масло, такой символ способен вызвать болезненные воспоминания о процветании, стремительном росте количества населения, производстве ракет, самолетов и кораблей. Правду о Советской Украине можно вытравить из школьных учебников, заменив на сказки о «подвигах» бандеровцев, но от дедушек, рассказывающих внукам, что за монумент стоит на центральной площади города, деться некуда.
Похожая история – пусть и с другими акцентами – происходит в США. Либералы признают, что фундаментальные установки американского общества предполагают особую форму культурного плюрализма – «сосуществование разных памятей». Действительно, несмотря на все усилия организаторов американского «плавильного котла», по своему культурному коду жители Луизианы или Виржинии отличаются от белых нью-йоркцев, а те, в свою очередь, – от темнокожих обитателей Гарлема или индейцев лакота.

Снос же памятников должен стать огромным шагом к всеобщей утрате идентичности, к преобразованию совершенно разных людей в «общечеловеков» без исторической памяти (в США) или в манкуртов, с чужими ценностями (на Украине).

Ведь сегодня в Одессе и Харькове юные правнуки Ивановых и Петровых, которым в 1920-е годы на волне политики коренизации проставили в документах национальность «украинец» только из-за формального проживания на территории УССР, рядятся в «вышиванки», считают себя наследниками шумеро-трипольцев, обожают Бандеру и учатся ненавидеть русских – то есть, себя самих и весь свой род.
Таким образом, защита изваяний из камня и бронзы превращается в наши дни в борьбу за историческую правду, ненавистную лицам, продуцирующим постмодернистские смыслы с тем, чтобы превратить человечество в безвольную и не знающую своих корней толпу, которой так легко управлять...