Плохие новости плохим новостям рознь

Источник: www.oprf.ru
Думаю, многие наслышаны о тех трагедиях, которые произошли в школах Перми и Улан-Удэ. Не хочу заострять внимание на причинах произошедшего и реакции как соответствующих структур, так и общества; сегодня хочу поговорить о данной проблеме в разрезе деятельности нашей Комиссии.

Верно подметил мой хороший знакомый и коллега, известный российский писатель и публицист Николай Стариков, как человек, имеющий большой опыт работы в медиа, он высказал то, что, может быть, не рискнули четко сформулировать другие: “Хотите прекратить нападения в школах? Первое, что надо сделать, — перестать об этом рассказывать”.
Естественно, на просторах интернета сразу началась настоящая бойня под общим соусом “Конечно, зачем сообщать плохие новости?”. В общем, развернулась привычная для Сети травля того, кто посмел высказать свое, иное мнение.
Но ведь дело в том, что плохие новости плохим новостям рознь!
Во-первых, мы живем в новых информационных реалиях; хотя на самом деле подобные тенденции были и раньше: каждый раз, когда средства массовой информации начинают не рассказывать, а именно смаковать сообщения о серийных убийцах, маньяках и прочих нелюдях, они лишь усугубляют ситуацию. Еще раз подчеркну, что в СМИ идут не “сообщения о”, а тщательное обсасывание всех деталей подготовки преступления: как все было, какую реакцию дала общественность, власти. Прямые включения, трансляции с места преступления, бесконечные новостные сообщения — весь этот медиавал немедленно детонирует. И появляются, скажем так, сумасшедшие или просто люди с какими-то изменениями в сознании, которым описание убийств подает пример для их действий.
Во-вторых, они видят, что (и как) легко можно стать героем средств массовой информации: попасть на первую полосу, в топ самых читаемых. И таким образом, вместо одного или двух маньяков получаем пять, десять. Никакого велосипеда мы здесь не изобретаем. Первая волна школьных преступлений прошла в Соединенных Штатах еще в 1999 году, когда Колумбайн (массовое убийство в школе в штате Колорадо) спровоцировал восемь из 12 последующих атак в американских школах. Так что есть 99-процентная вероятность того, что трагедии, произошедшие на этой неделе, стали звеньями одной цепи. А избежать этого можно было бы, всего-навсего запретив освещать первый случай школьной поножовщины в Перми.
Теперь, к сожалению, приходится констатировать, что это все докатилось и до нас. Как в свое время грустно шутили, говоря о том, что разные достижения технологического прогресса к нам приходили с опозданием на год-два-три, то теперь получается, что и все плохое, включая “моду” на подобные террористические акты, тоже пришло к нам с задержкой. Достаточно было полностью заблокировать подробное освещение первой истории — и наверняка можно было бы избежать повторения.
Вполне возможно, что нужно подумать о регулировании освещения подобных историй. Замечу, я говорю не о запрете, а именно о регулировании. Понятно, что есть проблема, связанная с системой защиты школ, и здесь серьезный вопрос надо задавать, безусловно, руководителям регионального образования, потому что у нас с определенной периодичностью случаются такие вот звоночки.
Кроме того, нужно думать как раз о возвеличивании подвига тех учителей, которые совершают Поступки, жертвуют собой ради спасения учеников: в Перми, например, Наталия Шагулина получила 17 ножевых ранений, спасая детей. Имеет смысл рассказывать какие-то кейсы и детям о том, как им правильно себя вести в подобных ситуациях. Такое у нас не практикуется. Вместо этого идет тупое, примитивное смакование деталей преступлений, что приносит колоссальный вред: не очень квалифицированные и компетентные журналисты фактически в режиме онлайн пишут учебное пособие для не вполне здоровых людей, тем самым порождая все новые и новые драмы.
Автор: Александр Малькевич