Почему Запад не любит 9 мая и любит 8-е

В последнее время в информационном поле дата 8-го мая активно противопоставляется 9-му мая. Одно и тоже событие – разгром гитлеровской Германии и ее капитуляция, не только называется, но и имеет разный смысл. У них, наших бывших союзников во Второй мировой и бывших противников по ней, 8-го мая Западе появился «День скорби и примирения», у нас 9-го мая - День Победы.

Сначала разберемся, откуда в одном и том же событии может быть разночтение дат. В дне Победы, в буквальном смысле, как в капле воды, отразилось все военное и даже предвоенное время. Разница «в днях Победы» возникла не из-за разницы часовых поясов, а из-за тотального недоверия Сталина к союзникам.

При этом все основания для такого недоверия были – на столе Сталина с конца апреля 1945 года лежала информация о подготовке англичанами предательского удара в спину Красной армии. Коротко о ее замысле - внезапный (разумеется, без объявления войны) всесокрушающий удар по Красной армии в Европе. По своему ОФИЦИАЛЬНОМУ на тот момент союзнику. Затем массированный удар по советским городам авиацией союзников – эта технология была уже прекрасно отработана на Дрездене всего лишь пару месяцев назад в феврале 1945 года.

Цель операции «Немыслимое» наши англосаксонские «партнеры» в своих секретных документах не скрывали: она в том, чтобы «принудить Россию подчиниться воле Соединенных Штатов и Британской империи». План операции «Немыслимое» предусматривал еще и массированное использование немецких военнослужащих в предательском ударе в спину Красной армии в Европе. И Сталин это знал.

И вот в такой тревожной обстановке в Реймсе, где находилась ставка генерала и будущего президента США Д. Эйзенхауэра, советского представителя генерал-майора И.А. Суслопарова вдруг извещают, что 7 мая 1945 года в 02:30 состоится подписание акта капитуляции немецких войск. Сама спешность и неожиданность таких действий союзников могли подразумевать серьёзнейший подвох в тексте капитуляции. Дело в том, что текст соглашения о безоговорочной капитуляции Германии заранее утвердила Ялтинская конференция и его в Ялте подписали главы СССР, Великобритании и США. Но теперь союзники «забыли» про него и составили новый документ, удобный, с их точки зрения, для дальнейшего вовлечения Германии в операцию «Немыслимое». Именно этот новый текст и был передан сначала немцам для подписания, а потом, с задержкой, через Суслопарова Сталину.
Ответ от Сталина — «не подписывать никаких бумаг» — пришёл уже ПОСЛЕ обозначенного срока. В ситуации стресса и цейтнота генерал-майор Суслопаров сам принял правильное решение: подписать документ, не имея на это никаких полномочий, но с примечанием, что он «не исключает в дальнейшем подписания иного, более совершенного акта о капитуляции Германии, если о том заявит какое-либо союзное правительство».

На срочном совещании в Москве Сталин выразил своё отношение к происходящему так: «Договор, подписанный союзниками в Реймсе, нельзя отменить, но его нельзя и признать. Капитуляция должна быть учинена как важнейший исторический факт и принята не на территории победителей, а там, откуда пришла фашистская агрессия — в Берлине, и не в одностороннем порядке, а обязательно верховным командованием всех стран антигитлеровской коалиции. Пусть её подпишет кто-то из главарей бывшего фашистского государства или целая группа нацистов, ответственных за все их злодеяния перед человечеством».После срочных и многочисленных контактов с Черчиллем и Трумэном Сталин убедил «союзников» считать Реймс лишь предварительным подписанием капитуляции. На следующий день в берлинском пригороде Карлсхорсте состоялось окончательное подписание документа о капитуляции Германии. Вот тут уже второстепенную, а вовсе не основную роль сыграла двухчасовая разница между Москвой и Европой.По берлинскому времени Акт о капитуляции был подписан 8 мая 1945 года в 22:43 и вступил в силу в тот же день в 23:01. Для СССР акт о капитуляции вступил в силу уже 9 мая — в 01:01.

При этом германская армия полностью капитулировала перед союзными войсками и продолжила бороться против Красной армии. В Праге немцы сопротивлялись до 11-го, а в некоторых местах — даже до вечера 12 мая. На датском острове Борнхольм германский гарнизон сражался с русскими до 19 мая, желая сдаться исключительно англичанам.

Операция «Немыслимое» не состоялась. По двум причинам: после блестящего штурма русскими Берлина англосаксам стало понятно, что удар по Красной армии будет им стоить неприемлемо дорого — так высока боеспособность сталинской армии. Кроме того, СССР продемонстрировал, что полностью осведомлён о планах операции «Немыслимое», направив союзникам письмо. В нём, в частности, указывалось, что «в провинции Шлезвиг-Гольштейн находится около 1 млн немецких солдат и офицеров, не переведённых на положение военнопленных, с которыми проводятся занятия по боевой подготовке» и другие подобные факты.

Разные даты майского праздника стали явным свидетельством противоречий между СССР и Западом, инициаторами которых были вовсе не Сталин и не Советский Союз. Неслучайно дата 9 мая с тех пор частенько использовалась для подчёркивания их антироссийской (антисоветской) направленности. В частности, ФРГ была принята в НАТО именно 9 мая 1955 года. Очевидно, что дату подбирали точно не случайно.

В последние годы началось и активное размывание смысла отмечания Дня Победы. Уклон в сторону «скорби и единения» странен для русского. С кем «единяться»? С противником, с агрессором? Ну а для скорби у нас есть 22 июня.

Для нас 9 Мая — это день Великой Победы. Праздник со слезами на глазах.

Но праздник!
Николай Стариков, специально для @rt_russian