В очередном выпуске моей авторской программы «По сути дела», что выходит на радио «Комсомольская Правда» по вторникам в 19:00, поговорили о самом важном в мировой политике.
Предлагаю вашему вниманию стенограмму прямого эфира.
Стариков: Добрый день, дорогие друзья. В эфире наша программа с Владимиром Ворсобиным. Сегодня в московской студии Николай Стариков, а Владимир Владимирович Ворсобин сегодня находится на бескрайних просторах России, но это никак не помешает нам обсудить наши вопросы, наши ответы дать вам, дорогие друзья. Итак, Владимир, здравствуйте.
Ворсобин: Да, добрый день.
Стариков: Я предлагаю начать с высказываний, с цитат президента, которые он сделал на совещании с главными муниципалитетов субъектов России. Там сказано очень много интересного, мы, конечно, не сможем сейчас затронуть все аспекты, которые затронул наш уважаемый президент. Я предлагаю коснуться двух аспектов. Что сказал Путин об Украине. На мой взгляд, самое главное — президент еще раз повторил, что были проведены переговоры в Стамбуле, были достигнуты договоренности. Вот здесь я даже прочитаю, процитирую то, что сказал президент: «Руководитель переговорной группы, а он руководитель правящей партии в Раде сказал, да мы были готовы, мы это упустили, поскольку приехал господин Джонсон и уговорил не реализовывать эти договоренности». И дальше президент называет украинских лидеров придурками. Так и спрашивает. Придурки? Нет. Но здесь мне кажется, что эта ирония, это слово, которое было использовано, оно абсолютно правомерно и знаете почему, Владимир? Потому что бывший премьер-министр Великобритании Джонсон, он уже сделал заявление, опубликовал его в британской газете Тime, о том что, собственно говоря, он ничего не говорил украинским лидерам. То есть получается, что они сами высказали версию, которая делала их не самостоятельными марионетками, мол приехал Джонсон. Джонсон дал распоряжение, мы его выполнили и отказались от мирного урегулирования, а потом выясняется, что Джонсон ничего такого не говорил. Для британской политики очень удобный трюк. Это бывший премьер-министр, но всего лишь нынешний, один из депутатов британского парламента, как говорится, хотите жалуйтесь в независимый британский суд. Вот как бы вы прокомментировали высказывание президента и отказ Бориса Джонсона от принятия ответственности за то, что произошло и не произошло на тогдашних переговорах.
Ворсобин: Выступление президента — это не единственный пункт, который хочется обсудить. Но коль вы об этом заговорили, помню у нас была даже целая часть передачи, посвященная этому случаю. По большому счету, Владимир Путин, он в этом посыле, уже достаточно старом, это уже в принципе 100 раз уже оговорено, этот случай по поводу переговоров в Стамбуле и что украинцы зря не пошли тогда на мир, они потеряли территорию. По большому счету, так в бизнесе это называется - ребята зафиксируйте убытки. То есть надо вовремя остановиться. Вот вы признайте, чтобы не проиграть все, проиграйте часть. Тогда вы могли проиграть меньше. Так Владимир Путин сказал по поводу тех территорий, которые, я прямо процитирую, отвоевали, мы естественно их не вернем. Все это понимают. Это тоже цитата Владимира Путина. Поэтому зафиксируйте убытки, будем на этой на земле, это тоже, кстати, позиция МИДа. Вот на земле договариваться, учитывая то, что сейчас на земле происходит. Вот это главный посыл, мне кажется, Кремля Западу. Давайте признаем, что вы не хотите потерять все, отдайте нам часть. Вот если совсем уже подойти к этому по хозяйственному. В этом истории, кстати, по поводу Джонсона, мы с вами тогда и говорили. Если внимательно посмотреть первый источник, выяснится, что слова Джонсона, кстати, не были главным стимулирующим действием украинской стороны. Через запятую были слова Джонсона и убежденность, что русские все равно обманут. И, кстати, это взаимное недоверие, которое и стрельнуло обоим сторонам в спину в Стамбуле. Оно, конечно, сейчас стало еще хуже и говорить о каком-то переговорном процессе на этом этапе невозможно. Единственное, что Путин показывает эту дорогу. Единственное это то, что инициатива на стороне вооруженных сил России. И дальше мы подходим к очень интересному финалу, о котором говорит Владимир Путин, это потеря государственности Украины.
Стариков: Вот здесь я вмешаюсь на этом месте, Владимир, потому что мне хотелось бы тоже высказаться по поводу сказанного президентом. Во-первых, в заявлении России о возможности переговоров, после того как их сорвал толи Джонсон, толи не Джонсон, но думаю, что рука Великобритании точно была, так сказать, по полной программе. Потому что мы видим, что там Лондон пытается играть ровно в ту игру, которую он играл перед Второй мировой войной. Он давал некие гарантии безопасности Польше. Был подписан договор о гарантии безопасности, правда он составлен в Британском стиле, где нет конкретных обязательств за исключением передачи какого-то вооружения и...
Ворсобин: Вы про сороковые годы говорите, да?
Стариков: Нет, в сороковых годах как раз было конкретное обязательство, которое Великобритания зафиксировала, но потом, по сути, не выполнила. Потому что, когда начался Германо-Польский конфликт, англичане никаким образом Польше не помогали. Я имею в виду сейчас договор, который был заключен во время визита британского премьера Риши Сунака. Они его тоже называют договор о гарантиях безопасности, но там уже никаких гарантий нет. Значит, Путин говорит о том, что сейчас то, что происходило в Давосе это продолжение этого запретительного указа президента Украины. То есть запретительные требования для переговоров. Они действительно так сформулированы, что там обсуждать просто нечего. На фоне выставления таких требований и неотмененного указа Зеленского очень комфортно для нашей страны выступать с точки зрения «давайте мы каким-то мирным способом это решим, но решим на наших условиях». Не вижу возможности точно так же вести сегодня переговоры с этим режимом. Собственно говоря, еще раз в том же самом Давосе руководитель администрации Зеленского еще раз подчеркнул, что никакие варианты для них не приемлемы, только вот эта формула Зеленского, которую тоже обсуждать невозможно. Получается такой замкнутый круг. Но вы коснулись одного высказывания президента, который, мне кажется, заслуживает отдельного внимания. Я процитирую, Путин говорит о провале контрнаступления украинской армии и дальше говорит: «если будет продолжаться тоже что и сейчас, украинской государственности может быть нанесен невосполнимый и очень серьезный удар». То есть вроде звучит как еще одно предупреждение. Давайте разберем действия России и киевского режима. Там с одной стороны РСЗО, с другой стороны РСЗО, с одной стороны ракеты, с другой стороны ракеты. Но только наши ракеты направляются на военные объекты, РСЗО бьют по военным точкам, а их РСЗО, о чем тоже говорит президент, ракеты бьют по мирному населению, они занимаются террором. Поэтому, казалось бы, уже есть какое-то ожесточение, но все равно еще раз президент России предупреждает, обращается к какому-то коллективному разуму, который должен все-таки существовать. И поэтому эта человечность, которая присуща России, она еще раз здесь проступает сквозь высказывания государственных деятелей. Это подчеркивает нашу разницу.
Ворсобин: Мне кажется, что это обращение вовсе не к Украине, не к Западу, это к внутренней аудитории. А по поводу дипломатии, которая развивается сейчас с Западом, не знаю как на счет Украины, это то, что мы сейчас не узнаем, может узнаем через 5-10 лет, сейчас наверняка эти переговоры ведутся кулуарно и очень секретно. И я думаю, что там позиция России не такая жесткая и не такая триумфальная, как выразился Владимир Путин. И правильно, потому что такие консультации требуют большой гибкости. И в общем-то стороны должны немножко услышать друг друга. Знаете, что мне не хватило в этой речи Владимира Путина? Самый большой край будущего, который задевает Владимир Путин, это история с тем, что невосполнимый удар по суверенитету Украины, государственности Украины. А дальше? Вы знаете, мне всегда хочется посмотреть дальше. Хорошо, даже если это случится...
Стариков: Владимир, я сейчас попрошу включить цитату Владимира Владимировича, что он сказал по поводу безобразного поведения Прибалтийских государств, которые русских людей выбрасывают за кордон.
Путин: То, что сейчас происходит в Латвии, в других прибалтийских республиках, когда русских людей выбрасывают просто за кордон, понимаете, это же очень серьёзные вещи, затрагивающие напрямую безопасность нашей страны.
Стариков: Честно говоря, достаточно новое заявление по поводу Прибалтики, в такой тональности наш президент не говорил. Но я думаю, что здесь мы тоже имеем дело с предупреждением. Потому что, когда речь идёт о том, а Путин прямо говорит, что это затрагивает безопасность нашей страны, вот эти безобразные депортации пожилых людей, которые уже начались и которые Латвия собирается наращивать, они действительно затрагивают нашу безопасность, потому что народ России не может взирать на это безучастно. И это отражается на ситуации внутри России. Поэтому президент в данном случае обращает внимание латвийского руководства на то, что это не будет просто так. Владимир, я вижу, что вы хотите сказать, просто мы сейчас с вами...
Ворсобин: Нет, мы сейчас перейдём в следующую часть передачи, но это всё равно взгляд на будущее, к сожалению.
Стариков: Дорогие друзья, мы сейчас ненадолго прервёмся и вернёмся к вам после паузы.
Стариков: Дорогие друзья, мы продолжаем нашу программу «По сути дела», в московской студии я, Николай Стариков, мой коллега и соведущий Владимир Ворсобин недалеко на связи. И, Владимир, прежде чем передать слово вам, я хотел бы прочитать несколько реакций наших радиослушателей на то, что мы обсуждали. Интересно, когда мы с вами говорили о подписанных гарантиях между Лондоном и Киевом. Когда это произошло? Когда Риши Сунак недавно летал в Киев. Вот один из наших зрителей и слушателей пишет, а Риши Сунак такой же, как Джонсон. То есть намекает, что потом, когда подойдёт время, возможно, выполнять какие-то пункты из этого соглашения уже бывший премьер-министр Риши Сунак, их специально так меняет очень быстро, чтобы ответственность уходила, скажет, слушайте, а я вообще-то имел совсем другое в виду и ничего не помню, не знаю. Придёт новый премьер, достанет договор, найдёт запятую, которая меняет весь его смысл и скажет, подождите, дорогие друзья, вы не так поняли. Просто ещё раз хочу напомнить, что уход постоянный с политической арены фактически первых или вторых лиц Великобритании даёт им возможность уводить куда-то вглубь, заматывать какие-то серьёзные дела, которые они кому-нибудь обещали. Например, взрыв «Северных потоков», он произошёл даже не в премьерство Джонсона. Англосаксы взорвали «Северные потоки», когда премьер-министром Великобритании была дама, Владимир Владимирович напомните, пожалуйста, как её зовут, я уже даже забыл, которая на Маргарет Тэтчер хотела быть похожа. Ну, дорогие друзья, вы, наверное, помните её имя, подскажите.
Ворсобин: Она так мало правила, что все о ней уже забыли.
Стариков: Как только, а рано или поздно этот вопрос будет поднят, начнётся расследование взрывов «Северных потоков», всё упрётся в премьер-министра, которая была меньше всех в истории Великобритании премьер-министром и она уже к тому моменту может и не будет депутатом. И скажут, что ж вы хотите, это уже частное лицо, никакой ответственности нет. Но, Владимир, мы закончили первую часть с цитаты нашего президента, который жёстко сказал, что в Прибалтике русских людей выбрасывают за кордон и это затрагивает безопасность нашей страны.
Ворсобин: Да, конечно. Кстати, я в перерыве подумал, что Владимир Путин сказал это на встрече с главами муниципальных районов, субъектов и так далее. То есть я вообще хочу дожить до того времени, когда президент на таких форумах будет говорить всё-таки больше о том, как муниципальные наши ЖКХ, как муниципальные наши округа живут и так далее. То есть всё-таки ближе к людям, именно конкретно проживающим в такой мирной стране, я всё хочу дожить до этих времён. Итак, идём дальше. По поводу, кстати, отсюда хороший мостик и в Прибалтику. Да, это очень было жестко сказано Путиным по поводу того, что это касается национальной безопасности России. Если вы помните, Николай, буквально 3-4 дня назад всплыли документы, потом немцы долго их изучали, имеется в виду пресса, в которых, дескать, Германия рассматривает именно возможность столкновения с Россией буквально через пару лет. И они уже к этому готовятся, именно на этом северном фланге. И как будто Путин аукнулся из Кремля, что возможно и таким образом пригрозил прибалтам примерно тем же самым.
Стариков: Это вы трактуете как угрозу. Мне кажется, надо трактовать как предупреждение.
Ворсобин: Какая разница?
Стариков: Но, смотрите, очень интересно получается, такая перекличка у нас в студии. Мы сейчас спросили уважаемых радиослушателей, напомните мне премьер-министр Великобритании, дамы такой в меховой шапке, которая пыталась играть в Маргарит Тэтчер. И вот подсказывают, Лиз Трасс, баба на танке. Самое интересное, что Марекс, написавший нам, он из Латвии, из той самой Латвии, из которой депортируют пенсионеров. Я думаю, что, если вы остановите обычного латвийского человека любого возраста, любого пола и спросите, а вот это нормально депортировать пожилых людей из страны? Депортировать из страны, в которой они прожили десятки лет и где остаются их семьи. Где, как говорится, собака с котом остается, библиотека, все, что для человека важно помимо его семьи. Его дело, работа, его сослуживцы, его круг общения. Любой нормальный житель Латвии скажет, что это не нормально. Но власти это делают.
Ворсобин: Николай, смотрите, мы даже не обсуждаем, что это не нормально. Просто по-человечески рассуждаем, а не как политики. Но какая реакция с другой стороны, с российской стороны? В принципе можно было, как мы это любим, выразить озабоченность. Можем, значит, высмеять или зло пройтись по властям прибалтов. Но сказана была лишь маленькая фраза, о которой теперь все задумываются. То есть, когда в опасности находится государственный интерес России то, значит, тут уже заведует этим делом Министерство обороны. А так как прибалты сейчас находятся все-таки под НАТО и сейчас немцы, если не ошибаюсь, вводят все новые и новые бригады в Прибалтику, то такие заявления говорят о том, что Москва готова или намекает на это. Не знаю, блеф или не блеф, но она произносит эти слова, мы готовы к столкновению с НАТО. Мы эту красную линию можем перейти. В принципе, вот такой перевод я бы себе допустил.
Стариков: Владимир, у вас какой-то своеобразный русский язык, потому что вы перевели сейчас с русского на русский, и я не узнал высказывания нашего президента в вашем исполнении. Поэтому я позволю себе, так сказать, оппонировать вам. Начну с первого. Вы сказали, что несколько дней назад в Германии всплыл сценарий, что там Германия готовится. Об этом написало же издание Bild. Это такое Спид-инфо, если так можно сказать.
Ворсобин: Для учения.
Стариков: Желтое-желтое.
Ворсобин: Я слышал.
Стариков: То есть не сценарий какой-то. Они сами придумали какой-то сценарий, германские военные. Bild об этом рассказал и потом германские военные извинялись за то, что мы какие-то невероятные сценарии должны тоже рассматривать. Поэтому давайте не будем выдавать их фантазии.
Ворсобин: Подождите, подождите. Источник все-таки Бундесвер. Все-таки это не газетчики выдумали, это выдумало Министерство обороны Германии, а теперь оно пытается объяснить эту утечку.
Стариков: Одним словом, безусловно, это заявление о том, что это затрагивает безопасность России, эти высылки пенсионеров, которые уже начались и которые будут продолжаться, возможно, это серьезное предупреждение. Вы сказали, что тут и епархия Министерства обороны, но я хотел бы сказать, что есть, собственно говоря, службы, которые безопасность государства обеспечивают еще и другими способами. То есть здесь президент сказал достаточно широко и Министерство обороны не упоминалось. Но я сейчас предлагаю одну из цитат Путина, о которой мы не будем говорить сейчас, отложить на одну из частей нашей программы чуть позже. Она будет просто идеально подходить к тому, о чём мы собираемся говорить.
Ворсобин: На десерт.
Стариков: А сейчас давайте перенесёмся на Ближний Восток. Мы планировали с вами обсудить ситуацию, которая там складывается. Дорогие друзья, на что я хотел бы обратить ваше внимание. Мы сегодня собирались поговорить о результатах выборов на Тайване и поговорить о ситуации вокруг обстрелов англосаксами хуситов, а теперь ещё и обстрелами Ирана одной из частей Ирака, которая сегодня иракскому правительству не подконтрольна. Это Иракский Курдистан, город Эрбиль, туда прилетело несколько ракет. И СМИ подавали это всё как будто речь шла о попаданиях и разрушениях и, значит, смертях на объектах, связанных с американцами. И выходит сегодня представитель Совета Безопасности госдепа по фамилии, кстати, Ватсон или Уотсон. Сейчас, кстати, обратите внимание, модно говорить с буквы «У» эти фамилии англосаксонские. Во времена нашего детства всё-таки доктор Ватсон был. Выходит этот самый Ватсон-Уотсон и говорит следующее: ни один объект Соединённых Штатов Америки не пострадал, ни один из американцев не пострадал. Эти обстрелы были хаотичны и неточны. Тут сразу возникает вопрос, если были обстрелы и в американцев не попали, они говорят, что неточны, значит, что целились всё-таки в американцев, но не попали. То есть Америка не использует этот обстрел Корпуса Стражи Исламской Революции рядом со своими какими-то объектами. Кстати, странно, там объекты, запрещённого в России, Исламского государства как-то очень близко с американскими. Прям кажется, что вместе они там сожительствуют. То есть американцы не используют это как повод для войны с Ираном. Значит, они не хотят войны с Ираном, они боятся войны с Ираном. Почему они такие вдруг миролюбивые? Кстати, кроме этого заявления Уотсона, не было вообще и до сих пор нет ни одного заявления на эту тему.
Ворсобин: Я редко это говорю, Николай, вы ближе всё-таки к конспирологии чем я, вы часто обращаете на весь земной шар своё внимание. Я вам тоже посоветую сейчас это сделать, смотрите, что происходит. Кроме того, что сейчас происходит в США. Сейчас обострилась ситуация в Южной Корее. Там глава Северной Кореи вроде бы собирается уже воевать с Южной, а там американские войска. Израиль, Украина, Корея, ещё разные точки, которые, возможно, воспаляться. Сейчас Америку раздёргивают в разные стороны, и США приходится теперь экономить силы. Поэтому Иран, точно наземной операции быть не может. Там, по-моему, около 90 миллионов населения.
Стариков: Даже ракетами, там даже ничего нет.
Ворсобин: Поэтому такая история. Действительно, они осторожничают. Америка сейчас должна быть очень точной в действиях.
Стариков: Итак, Америка осторожничает. А что может, словами Владимира Ворсобина, воспалиться в международной политике, мы с вами, дорогие друзья, узнаем через небольшой промежуток. Уходим на рекламу. Очень скоро вернёмся. Не переключайтесь.
Стариков: Дорогие друзья, мы продолжаем нашу программу «По сути дела». В начале программы, Владимир, я предлагаю высказаться по поводу связи и нашего видения того, что делают американцы на Ближнем Востоке, вокруг Тайваня, а потом перейти к теме, которая непосредственно связана с выступлением президента, связана с историей, конечно, тоже очень показательно и интересно. Итак, дорогие друзья, на что нам стоит обратить внимание, когда мы пытаемся анализировать политику Соединенных Штатов Америки? Ну, понятно, что сегодня все их действия связаны как с внешней политикой, так и с внутренней повесткой, борьбой за президентский срок. И накануне выборов на Тайване, накануне подчеркиваю, это очень важно, происходит обстрел судами США и Великобритании хуситов. Чтобы было понятно, в Йемене на сегодняшний день есть четыре власти. Хуситы – это власть, которую кто-то признает законной, кто-то признает незаконной. Они не контролируют всю территорию Йемена. Там есть правительство, так сказать, симпатизирующее Саудовской Аравии, оно тоже контролирует где-то 30% территории. Достаточно большую часть территории Саудовской Аравии контролирует, прошу прощения, Йемена, конечно, контролирует еще правительство, которое ориентируется на Объединенные Арабские Эмираты. И есть территории, которые контролируют, запрещенные в России, боевики Исламского государства. Вот такой винегрет, такая сложная ситуация. Поэтому, когда Соединенные Штаты накануне выборов на Тайване начинают какие-то военные действия в этом регионе, это выглядит как примерно сунуть палку в осиное гнездо и там несколько раз провернуть.
Ворсобин: А при чем здесь Тайвань?
Стариков: Сейчас объясню вам, я все ждал этот вопрос. Сейчас мы подходим к самому интересному. Американцы накануне выборов на Тайване провернули несколько раз палкой в осином гнезде, откуда сразу прилетело предупреждение, что теперь Хуситы будут не только стрелять по кораблям, которые они считают связанные с Израилем, но и по судам Соединенных Штатов Америки. Уверяю вас, через некоторое время этот список расширится. Зачем нужно было именно накануне выборов начинать вполне возможный военный конфликт, если можно было пострелять по хуситам ракетами через неделю?
Ворсобин: Николай, я вас недооценил. У вас есть масштаб и размах.
Стариков: Спасибо. Итак, значит все очень просто, то есть сложно, но и одновременно просто. США не собираются высаживаться и по серьезному воевать в Йемене, это за пределами их интересов. Что им нужно? Им нужно, чтобы хуситы создавали максимальное количество проблем мировому судоходству, которое здесь происходит. Если англосаксы говорят, что они борются за то, чтобы хуситы не стреляли по кораблям, они борются за то, чтобы хуситы стреляли. Теперь давайте посмотрим, что за мировое судоходство идет по Красному морю и Суэцкому каналу. Это в основном товары, которые везут из Китая в Европу. Из Китая в Соединенные Штаты Америки идет другой путь. Это первое. Второе, Китай является одним из крупнейших покупателей ближневосточной нефти. Соединенные Штаты Америки осиное гнездо разворошили на главном торговом пути, по которому Китай получает нефть, и главном торговом пути, по которому он экспортирует свои товары в Европу. Для чего это все нужно. Обратите внимание, что коалиция, которую англосаксы сколотили состоит из нескольких европейских государств. Ни одна европейская страна, кроме Англии и Соединенных Штатов Америки, по хуситам не стреляла. Почему? Понимают, о чем идет речь. Так вот выбрана дата не случайно. Англосаксы продемонстрировали Китаю, что они еще ого-го, но они не собираются никакой конфликт сейчас вокруг Тайваня раскручивать, если Китай не будет раскручивать его сам. Как только я узнал, что хуситы обстреляли именно в эту дату, точнее хуситов англосаксы обстреляли, мне стало понятно, что выборы на Тайване закончатся так, как они закончились. То есть победой проамериканского президента и победой более здравомыслящей коалиции в парламенте. Там одновременно был на Тайване парламент и руководитель администрации и ничего изменяющего нынешний статус-кво на Тайвани не будет. Туда прилетит американская делегация, будут говорить много красивых слов о демократии, о поддержке. Когда Китай будет выражать недовольство.
Ворсобин: Ой, простите, я уточню, буквально уточню. Это тот день, в котором хуситы обстреляли американцев, всё верно?
Стариков: Нет, нет, нет, американцы обстреляли хуситов. Хуситы ответили уже после выборов на Тайване.
Ворсобин: Таким образом, они заблокировали. Я просто хочу, чтобы всё-таки все поняли вашу теорию. Таким образом, они заблокировали Китаю этот торговый путь, которым Китай успешно раньше пользовался. Таким образом...
Стариков: Нет, не заблокировали. Усложнили.
Ворсобин: Да, у вас вся эта смысловая конструкция стоит на одном факте, что американцы ударили по хуситам во время выборов.
Стариков: Здесь логика какая? Факт того, что они делают это накануне выборов на Тайване говорит о том, что конфликта вокруг Тайваня не будет. И не планирует его ни Китай, ни Соединённые Штаты Америки. Вот, собственно говоря, в чём смысл. И результаты этого разворошенного осинового гнезда, дают о себе знать в европейской экономике. Под Берлином пока на две недели закрылся завод по производству «Тесла», остановились производства ещё нескольких автомобильных заводов. Потому что нет чёткого, ясного понимания, когда придут определённые запчасти, сколько они будут стоить. А если корабли поплыли вокруг Африки, а многие стали плавать именно так, соответственно удлинился путь, нужно больше судов, потому что срок больше. Одним словом, вновь страдает Европа.
Ворсобин: Николай, давайте я вам всё-таки более примитивную версию дам. Она не такая красивая и художественная, как ваша, как обычно, но она просто более житейская. Американцы пытаются быть жандармом и пытаются навести какой-то порядок после того, как вспыхнул израильско-арабский конфликт. И они пытаются разнять с одной стороны, с другой стороны, как-то совсем взорвавшихся приструнить. С другой стороны, действительно, выборы. Выборы в этом году. И вообще Байдену нельзя проигрывать.
Стариков: Да вообще никому нельзя проигрывать, Владимир.
Ворсобин: Нет. Можно пойти на авантюру, если у тебя первый-второй год правления, потом это всё можно смикшировать. В любом случае, рисковать сейчас ему точно нельзя. Если уж не победит, то в ничью. Вот сейчас они пытаются с хуситами сыграть в ничью. Потому что, действительно, Америка сейчас не осилит никакую оккупацию территории Йемена.
Стариков: Да она не собирается оккупировать, Владимир.
Ворсобин: И не собирается. Будет ничья. То есть они будут обмениваться ударами. Америка будет делать из этого, что она, типа, выигрывает. Или делать такую хорошую мину при плохой игре и так далее. И страдают от этого больше всего европейцы. Но не из-за того, что американцы сделали, как обычно у вас получается какой-то хитроумный ход.
Стариков: Они просто так страдают. Так исторически сложилось. Что бы ни делали американцы, страдают европейцы.
Ворсобин: Человечество, как говорил Эйнштейн, Вселенная бесконечна. Как он сказал? То, что Вселенная бесконечна, я сомневаюсь, а то, что глупость человеческая бесконечна, я знаю точно.
Стариков: Владимир, можно мне задать вам один вопрос? Скажите, пожалуйста, мне и нашим уважаемым радиослушателям, кого слушать внимательнее Владимира Ворсобина во второй части нашей программы или Владимира Ворсобина в третьей части программы? Напомню. Во второй части Владимир Ворсобин, нами уважаемый, сказал, что Соединенные Штаты Америки сейчас растягиваемы в разные стороны. И поэтому они столь сдержаны в ситуации обстрелов иракской территории со стороны Ирана.
Ворсобин: Все верно.
Стариков: Но Владимир Ворсобин же в третьей части сказал нам, что Соединенные Штаты Америки — это жандарм и поэтому они собираются всех, собственно говоря, жандармировать.
Ворсобин: Так жандарм - это полицейский, кому-то надо наводить порядок, кто-то должен убирать мусор.
Стариков: Так они готовы или они не готовы? Вы же сразу изложили две версии. Во второй части вы сказали, что Соединенные Штаты Америки берегут ресурсы и поэтому что-то не делают, а в третьей части вы нам сказали, что Соединенные Штаты делают, но делают так аккуратненько.
Ворсобин: Они могут сдержать преступников, если взять жандармов, полицейских, они пытаются сдержать преступников, это у них получается, но арестовать преступников и каким-то образом закончить угрозу от них они не в силах. Да, время проходит, я думаю, что технологии примерно выровнялись между Западом и Востоком, поэтому не получается у полицейского арестовывать. Вот сейчас они обмениваются этими ударами. Говорить о том, что американцы это делают специально это очень странно. Потому что Америка так может терять свое влияние везде. Это как в Маугли, Акела промахнулся и все сейчас следят за этими ошибками и осечками Вашингтона. Никакие деньги, никакие газовые поставки, нефтяные танкеры этого не стоят, тем более Тайвань.
Стариков: Ну, я соглашусь, что газовые поставки ничего не стоят по сравнению с мировой политикой, но все-таки они играют какую-то роль. А что касается того, что те страны, которые являются великими державами или хотели бы ими стать ничего в политике не делают просто так. Я думаю, что, дорогие друзья, с этим тезисом, наверное, вряд ли нам стоит спорить. Но если мы захотим поспорить, то мы сейчас уходим на небольшой перерыв, после чего вернемся.
Стариков: Дорогие друзья, мы продолжаем, и я хотел бы вернуться к выступлению президента на совещании с главами муниципалитетов в России, где президент говорил не только об Украине, не только о безобразном поведении прибалтийских государств, но и об истории. Я не то, чтобы вольно, но близко к тексту перескажу смысл цитаты, которые мне представляются крайне важными и которыми, я считаю, мы должны посвятить последнюю часть нашей программы. История — это фундамент для движения вперед, для строительства на этом фундаменте здания российской государственности, как сказал президент. Мне кажется, очень четко и ясно выразил самое главное, что история — это вещь вполне себе прикладная. Отсюда следует вывод, что те, кто переписывает историю, занимаются ее фальсификацией, они не просто ищут какие-то факты, подвергают их критическому анализу, как нам всегда рассказывали либералы, не то что они имеют свою какую-то особую точку зрения, может быть, которую никто не имеет кроме них, а они пытаются разрушить фундамент, фундамент для движения вперед, фундамент для строительства российской государственности. Если речь идет об истории России, если же, например, речь идет об истории Германии, то переписать, разрушить собираются германскую историю, чтобы вместо одного здания германской государственности и германского народа вырастить нечто иное. То есть, в любом случае, переписывание истории — это вещь очень опасная, очень важная и не случайная. И вот, собственно говоря, сегодня с утра мы получаем информацию о том, что в Дрездене неким чудесным образом на мемориале, посвященном памяти жертв варварских бомбардировок англосаксонской авиации, исчезла надпись о том, кто совершил эту самую злодейскую акцию. Напомню, дорогие друзья, кто плохо знает, 13-15 февраля 1945 года сначала британская, потом американская, потом еще раз британская авиация в несколько заходов сравняли Дрезден с землей в буквальном смысле слова. Они использовали не только огромное количество фугасных снарядов, но и использовали напалм. Тот самый напалм, который стал печально знаменит по вьетнамской войне. Напалм англосаксы начали применять против Японии и против Германии во время Второй мировой войны. Как это выглядело в реальности? Сбрасывали огромное количество напалма, зажигательных бомб, там возникал такой огненный смерч, в результате чего не просто сгорали здания, люди и так далее, возникали вихри воздушные, которые могли ребенка вырвать из рук матери. То есть погибло, по разным оценкам, от 25 до 100 тысяч человек. И стоит сказать, что в Германии об этом все помнили, в Советском Союзе об этом помнили. Было очень интересно, что эти налеты британской и американской авиации были осуществлены сразу после Ялтинской конференции, где, казалось бы, обо всем договорились и никакого военного смысла они не имели. Дрезден переходил в зону советской оккупации и поэтому англичане и американцы просто его уничтожили, продемонстрировав Сталину мощь своей стратегической авиации. Тогда атомного оружия у них еще не было и когда оно появится или появится ли в феврале 1945 года было не ясно. В Дрездене, прямо в центре города, я думаю, что те, кто был в Дрездене, видели это, были руины фрауэнкирхе. Я был в Дрездене в 1991 году и эти руины видел. То есть представьте себе, цветущий отстроенный город и прямо в центре руины. Почему это было сделано? В ГДР посчитали важным оставить это как память о том, что случилось, как ужасы войны, такое напоминание бьет прям по мозгам, что называется. Как только Германия воссоединилась, начался процесс стирания этой памяти. Фрауэнкерха восстановили, казалось бы, хорошо, что руин больше нет, об этой бомбардировке ничего не напоминает, об ужасах войны ничего не напоминает. И следующий этап, там на одной из площадей Дрездена стоит мемориал, на котором написано: тогда-то-тогда-то произошла бомбардировка, погибло такое-то количество граждан. И вдруг эта надпись просто исчезла. Когда удивленные жители Дрездена начали спрашивать свою муниципальную власть, а где эта надпись, они говорят, а мы не знаем, как-то была сегодня, а завтра уже нет. Владимир, вы можете себе представить, что эта надпись исчезла случайно?
Ворсобин: Я просто пытаюсь найти предысторию, почему она, по решению мэрии, то есть откуда ноги растут, так как вы все-таки заявляли эту тему, наверняка в курсе, почему она исчезла. Нет ответа на этот вопрос, муниципалитет не отвечает. Неизвестные снайперы стерли, как и «Северные потоки», наверное, украинские водолазы приехали и стерли эту надпись, то есть нет вообще никакой власти. Есть такое туманное заявление властей Дрездена, отвечая на вопрос, почему демонтировали надпись, заявили, что это была, цитирую: «плановая реконструкция», но никаких подробностей не привели.
Стариков: Прекрасная такая плановая реконструкция, была надпись о том, кто разрушил Дрезден, реконструкция закончилась, если это реконструкция, надписи нет. Давайте вспомним высказывание генсека ООН, который выступая в Японии и говоря о страшной трагедии Хиросимы и Нагасаки, почему-то забыл сказать, какая страна сбросила бомбы.
Ворсобин: Вы знаете, Николай, я понимаю, что вы сейчас переживаете очень сильно за немцев, за то, что они забыли свою историю, но я думаю, что это не просто так все это происходит и даже если это сделали власти, то им возможно мало не покажется. Я напомню, что ультраправые и правые партии в Германии сейчас находятся на подъеме, и, честно говоря, они эту историю точно не спустят бургомистру Дрездена, и я думаю, у них будет там впереди борьба. Вы не переживайте, они там ребята многополярные, у них там много мнений, у немцев. Я думаю, что, если горожане возмутятся, а политики воспользуются таким удобным моментом снести местную власть, они сейчас поднимут вой, что обычно происходит в некоторых демократических странах, которые еще в миру остались. Так что я думаю, впереди еще всякое может быть. Может быть, еще вернут торжественно, Николай, не волнуйтесь.
Стариков: Ближе к концу нашей программы вы становитесь философом обычно и сейчас тоже самое. Но я хочу сказать, что, конечно, не о немцах предмет моего беспокойства. Судьба Германии интересует меня разве что как историка, может быть. Речь-то, собственно говоря, о России. Когда мы видим, что у наших соседей, с которыми мы имели страшную кровопролитную войну, стирают память о том, кто уничтожал их города, когда мы видим, что Россию рисуют противником, когда мы видим, что нынешняя коалиция, где часть экологов должны, к примеру, о Балтийском море беспокоиться, обеспокоены поставками оружия, мы понимаем, что они пытаются очень быстро переформатировать сознание, мироощущение немцев, но не просто так, чтобы столкнуть их с русскими. Поэтому за всем этим мы о России должны думать, Владимир.
Ворсобин: Николай, я вам хочу сказать тоже, но коль вы говорите о философии. Смотрите, вы правильно упомянули слова Владимира Путина, что он много любит говорить об истории. И вы тоже. Николай, знаете, все хорошо в меру. Я замечаю, что наше государство все время ищет в истории какой-то потаенный смысл, который ему укажет будущее. Мы же не знаем, я в этой передаче уже несколько раз спрашивал, а что дальше. И такое впечатление, что всерьез власти намерены в своем прошлом, героическом, прекрасном найти какое-то будущее. Вот это и пугает, потому что будущее никогда не похоже на прошлое. Даже более того, некоторые философы говорят, что история учит тому, что она ничему не учит. Надо быть больше заточенным на то, что будет дальше, что будет в будущем. Строить страну, которая будет развиваться, а никуда не денешься развиваться в будущем.
Стариков: Мы же с вами о будущем говорим, Владимир.
Ворсобин: Даже новое поколение, которому суете прошлое очень искусственно, неумело, оно, честно говоря, вызывает у них противоположные чувства.
Стариков: Подождите.
Ворсобин: Я пока вижу очень узкое и оголтелое желание все время, везде искать историю. Хотя хочется, чтобы вы нам сказали о нашем будущем.
Стариков: Сейчас, как говорится, мой выход. Вы вроде демонстрировали в середине программы здравомыслие, согласились с тем, что в политике ничего просто так не происходит. Согласились с тем, что наш президент ничего просто так не говорит и его цитаты всегда вызваны определенной беспокойностью, либо сигналом каким-то, либо еще чем-то. И вот он говорит, что история — это фундамент для строительства будущего государства. И мы видим, что сейчас меняют фундамент, на котором строится Германия. Пройдет 30 лет, вырастет очередное поколение немцев, а даже раньше пройдет. Они не будут знать, что их города уничтожали англосаксы. Но будет в учебниках написано, что Россия страшно изнасиловала всех немок, которые там только были и заодно еще всех немцев.
Ворсобин: Вы знаете, что самое главное в этой жизни? Главное, чтобы русские и немцы через поколение жили нормально, мирно, достаточно сыто и спокойно. А с какими табличками? Главное, чтобы эти здания, в которых эти таблички, не были еще дополнительно кем-то разрушены. И чтобы у нас все стояло на своих местах и не было никаких у нас проблем и у наших детей. Надо строить мирное государство и искать в истории только хорошее. Очень благостное пожелание.
Стариков: Наша программа подходит к концу. Мы с вами увидимся через неделю. Но моему уважаемому коллеге Владимиру Ворсобину я бы рекомендовал еще раз перечитать цитаты президента. Потому что он не видит, к сожалению, взаимосвязи между переписыванием истории и разрушением фундамента, на котором строится будущее государств. И речь не только о России, о Японии, о Германии. И о том, что, если фундамент будет таким, будет мир, а таким будет война.
Ворсобин: Пошел читать.
Стариков: До свидания, до новых встреч.
Проект реализуется при поддержке Президентского Фонда культурных инициатив.
#Фондкультурныхинициатив #Грантдляреактивныхкоманд
Предлагаю вашему вниманию стенограмму прямого эфира.
Стариков: Добрый день, дорогие друзья. В эфире наша программа с Владимиром Ворсобиным. Сегодня в московской студии Николай Стариков, а Владимир Владимирович Ворсобин сегодня находится на бескрайних просторах России, но это никак не помешает нам обсудить наши вопросы, наши ответы дать вам, дорогие друзья. Итак, Владимир, здравствуйте.
Ворсобин: Да, добрый день.
Стариков: Я предлагаю начать с высказываний, с цитат президента, которые он сделал на совещании с главными муниципалитетов субъектов России. Там сказано очень много интересного, мы, конечно, не сможем сейчас затронуть все аспекты, которые затронул наш уважаемый президент. Я предлагаю коснуться двух аспектов. Что сказал Путин об Украине. На мой взгляд, самое главное — президент еще раз повторил, что были проведены переговоры в Стамбуле, были достигнуты договоренности. Вот здесь я даже прочитаю, процитирую то, что сказал президент: «Руководитель переговорной группы, а он руководитель правящей партии в Раде сказал, да мы были готовы, мы это упустили, поскольку приехал господин Джонсон и уговорил не реализовывать эти договоренности». И дальше президент называет украинских лидеров придурками. Так и спрашивает. Придурки? Нет. Но здесь мне кажется, что эта ирония, это слово, которое было использовано, оно абсолютно правомерно и знаете почему, Владимир? Потому что бывший премьер-министр Великобритании Джонсон, он уже сделал заявление, опубликовал его в британской газете Тime, о том что, собственно говоря, он ничего не говорил украинским лидерам. То есть получается, что они сами высказали версию, которая делала их не самостоятельными марионетками, мол приехал Джонсон. Джонсон дал распоряжение, мы его выполнили и отказались от мирного урегулирования, а потом выясняется, что Джонсон ничего такого не говорил. Для британской политики очень удобный трюк. Это бывший премьер-министр, но всего лишь нынешний, один из депутатов британского парламента, как говорится, хотите жалуйтесь в независимый британский суд. Вот как бы вы прокомментировали высказывание президента и отказ Бориса Джонсона от принятия ответственности за то, что произошло и не произошло на тогдашних переговорах.
Ворсобин: Выступление президента — это не единственный пункт, который хочется обсудить. Но коль вы об этом заговорили, помню у нас была даже целая часть передачи, посвященная этому случаю. По большому счету, Владимир Путин, он в этом посыле, уже достаточно старом, это уже в принципе 100 раз уже оговорено, этот случай по поводу переговоров в Стамбуле и что украинцы зря не пошли тогда на мир, они потеряли территорию. По большому счету, так в бизнесе это называется - ребята зафиксируйте убытки. То есть надо вовремя остановиться. Вот вы признайте, чтобы не проиграть все, проиграйте часть. Тогда вы могли проиграть меньше. Так Владимир Путин сказал по поводу тех территорий, которые, я прямо процитирую, отвоевали, мы естественно их не вернем. Все это понимают. Это тоже цитата Владимира Путина. Поэтому зафиксируйте убытки, будем на этой на земле, это тоже, кстати, позиция МИДа. Вот на земле договариваться, учитывая то, что сейчас на земле происходит. Вот это главный посыл, мне кажется, Кремля Западу. Давайте признаем, что вы не хотите потерять все, отдайте нам часть. Вот если совсем уже подойти к этому по хозяйственному. В этом истории, кстати, по поводу Джонсона, мы с вами тогда и говорили. Если внимательно посмотреть первый источник, выяснится, что слова Джонсона, кстати, не были главным стимулирующим действием украинской стороны. Через запятую были слова Джонсона и убежденность, что русские все равно обманут. И, кстати, это взаимное недоверие, которое и стрельнуло обоим сторонам в спину в Стамбуле. Оно, конечно, сейчас стало еще хуже и говорить о каком-то переговорном процессе на этом этапе невозможно. Единственное, что Путин показывает эту дорогу. Единственное это то, что инициатива на стороне вооруженных сил России. И дальше мы подходим к очень интересному финалу, о котором говорит Владимир Путин, это потеря государственности Украины.
Стариков: Вот здесь я вмешаюсь на этом месте, Владимир, потому что мне хотелось бы тоже высказаться по поводу сказанного президентом. Во-первых, в заявлении России о возможности переговоров, после того как их сорвал толи Джонсон, толи не Джонсон, но думаю, что рука Великобритании точно была, так сказать, по полной программе. Потому что мы видим, что там Лондон пытается играть ровно в ту игру, которую он играл перед Второй мировой войной. Он давал некие гарантии безопасности Польше. Был подписан договор о гарантии безопасности, правда он составлен в Британском стиле, где нет конкретных обязательств за исключением передачи какого-то вооружения и...
Ворсобин: Вы про сороковые годы говорите, да?
Стариков: Нет, в сороковых годах как раз было конкретное обязательство, которое Великобритания зафиксировала, но потом, по сути, не выполнила. Потому что, когда начался Германо-Польский конфликт, англичане никаким образом Польше не помогали. Я имею в виду сейчас договор, который был заключен во время визита британского премьера Риши Сунака. Они его тоже называют договор о гарантиях безопасности, но там уже никаких гарантий нет. Значит, Путин говорит о том, что сейчас то, что происходило в Давосе это продолжение этого запретительного указа президента Украины. То есть запретительные требования для переговоров. Они действительно так сформулированы, что там обсуждать просто нечего. На фоне выставления таких требований и неотмененного указа Зеленского очень комфортно для нашей страны выступать с точки зрения «давайте мы каким-то мирным способом это решим, но решим на наших условиях». Не вижу возможности точно так же вести сегодня переговоры с этим режимом. Собственно говоря, еще раз в том же самом Давосе руководитель администрации Зеленского еще раз подчеркнул, что никакие варианты для них не приемлемы, только вот эта формула Зеленского, которую тоже обсуждать невозможно. Получается такой замкнутый круг. Но вы коснулись одного высказывания президента, который, мне кажется, заслуживает отдельного внимания. Я процитирую, Путин говорит о провале контрнаступления украинской армии и дальше говорит: «если будет продолжаться тоже что и сейчас, украинской государственности может быть нанесен невосполнимый и очень серьезный удар». То есть вроде звучит как еще одно предупреждение. Давайте разберем действия России и киевского режима. Там с одной стороны РСЗО, с другой стороны РСЗО, с одной стороны ракеты, с другой стороны ракеты. Но только наши ракеты направляются на военные объекты, РСЗО бьют по военным точкам, а их РСЗО, о чем тоже говорит президент, ракеты бьют по мирному населению, они занимаются террором. Поэтому, казалось бы, уже есть какое-то ожесточение, но все равно еще раз президент России предупреждает, обращается к какому-то коллективному разуму, который должен все-таки существовать. И поэтому эта человечность, которая присуща России, она еще раз здесь проступает сквозь высказывания государственных деятелей. Это подчеркивает нашу разницу.
Ворсобин: Мне кажется, что это обращение вовсе не к Украине, не к Западу, это к внутренней аудитории. А по поводу дипломатии, которая развивается сейчас с Западом, не знаю как на счет Украины, это то, что мы сейчас не узнаем, может узнаем через 5-10 лет, сейчас наверняка эти переговоры ведутся кулуарно и очень секретно. И я думаю, что там позиция России не такая жесткая и не такая триумфальная, как выразился Владимир Путин. И правильно, потому что такие консультации требуют большой гибкости. И в общем-то стороны должны немножко услышать друг друга. Знаете, что мне не хватило в этой речи Владимира Путина? Самый большой край будущего, который задевает Владимир Путин, это история с тем, что невосполнимый удар по суверенитету Украины, государственности Украины. А дальше? Вы знаете, мне всегда хочется посмотреть дальше. Хорошо, даже если это случится...
Стариков: Владимир, я сейчас попрошу включить цитату Владимира Владимировича, что он сказал по поводу безобразного поведения Прибалтийских государств, которые русских людей выбрасывают за кордон.
Путин: То, что сейчас происходит в Латвии, в других прибалтийских республиках, когда русских людей выбрасывают просто за кордон, понимаете, это же очень серьёзные вещи, затрагивающие напрямую безопасность нашей страны.
Стариков: Честно говоря, достаточно новое заявление по поводу Прибалтики, в такой тональности наш президент не говорил. Но я думаю, что здесь мы тоже имеем дело с предупреждением. Потому что, когда речь идёт о том, а Путин прямо говорит, что это затрагивает безопасность нашей страны, вот эти безобразные депортации пожилых людей, которые уже начались и которые Латвия собирается наращивать, они действительно затрагивают нашу безопасность, потому что народ России не может взирать на это безучастно. И это отражается на ситуации внутри России. Поэтому президент в данном случае обращает внимание латвийского руководства на то, что это не будет просто так. Владимир, я вижу, что вы хотите сказать, просто мы сейчас с вами...
Ворсобин: Нет, мы сейчас перейдём в следующую часть передачи, но это всё равно взгляд на будущее, к сожалению.
Стариков: Дорогие друзья, мы сейчас ненадолго прервёмся и вернёмся к вам после паузы.
Стариков: Дорогие друзья, мы продолжаем нашу программу «По сути дела», в московской студии я, Николай Стариков, мой коллега и соведущий Владимир Ворсобин недалеко на связи. И, Владимир, прежде чем передать слово вам, я хотел бы прочитать несколько реакций наших радиослушателей на то, что мы обсуждали. Интересно, когда мы с вами говорили о подписанных гарантиях между Лондоном и Киевом. Когда это произошло? Когда Риши Сунак недавно летал в Киев. Вот один из наших зрителей и слушателей пишет, а Риши Сунак такой же, как Джонсон. То есть намекает, что потом, когда подойдёт время, возможно, выполнять какие-то пункты из этого соглашения уже бывший премьер-министр Риши Сунак, их специально так меняет очень быстро, чтобы ответственность уходила, скажет, слушайте, а я вообще-то имел совсем другое в виду и ничего не помню, не знаю. Придёт новый премьер, достанет договор, найдёт запятую, которая меняет весь его смысл и скажет, подождите, дорогие друзья, вы не так поняли. Просто ещё раз хочу напомнить, что уход постоянный с политической арены фактически первых или вторых лиц Великобритании даёт им возможность уводить куда-то вглубь, заматывать какие-то серьёзные дела, которые они кому-нибудь обещали. Например, взрыв «Северных потоков», он произошёл даже не в премьерство Джонсона. Англосаксы взорвали «Северные потоки», когда премьер-министром Великобритании была дама, Владимир Владимирович напомните, пожалуйста, как её зовут, я уже даже забыл, которая на Маргарет Тэтчер хотела быть похожа. Ну, дорогие друзья, вы, наверное, помните её имя, подскажите.
Ворсобин: Она так мало правила, что все о ней уже забыли.
Стариков: Как только, а рано или поздно этот вопрос будет поднят, начнётся расследование взрывов «Северных потоков», всё упрётся в премьер-министра, которая была меньше всех в истории Великобритании премьер-министром и она уже к тому моменту может и не будет депутатом. И скажут, что ж вы хотите, это уже частное лицо, никакой ответственности нет. Но, Владимир, мы закончили первую часть с цитаты нашего президента, который жёстко сказал, что в Прибалтике русских людей выбрасывают за кордон и это затрагивает безопасность нашей страны.
Ворсобин: Да, конечно. Кстати, я в перерыве подумал, что Владимир Путин сказал это на встрече с главами муниципальных районов, субъектов и так далее. То есть я вообще хочу дожить до того времени, когда президент на таких форумах будет говорить всё-таки больше о том, как муниципальные наши ЖКХ, как муниципальные наши округа живут и так далее. То есть всё-таки ближе к людям, именно конкретно проживающим в такой мирной стране, я всё хочу дожить до этих времён. Итак, идём дальше. По поводу, кстати, отсюда хороший мостик и в Прибалтику. Да, это очень было жестко сказано Путиным по поводу того, что это касается национальной безопасности России. Если вы помните, Николай, буквально 3-4 дня назад всплыли документы, потом немцы долго их изучали, имеется в виду пресса, в которых, дескать, Германия рассматривает именно возможность столкновения с Россией буквально через пару лет. И они уже к этому готовятся, именно на этом северном фланге. И как будто Путин аукнулся из Кремля, что возможно и таким образом пригрозил прибалтам примерно тем же самым.
Стариков: Это вы трактуете как угрозу. Мне кажется, надо трактовать как предупреждение.
Ворсобин: Какая разница?
Стариков: Но, смотрите, очень интересно получается, такая перекличка у нас в студии. Мы сейчас спросили уважаемых радиослушателей, напомните мне премьер-министр Великобритании, дамы такой в меховой шапке, которая пыталась играть в Маргарит Тэтчер. И вот подсказывают, Лиз Трасс, баба на танке. Самое интересное, что Марекс, написавший нам, он из Латвии, из той самой Латвии, из которой депортируют пенсионеров. Я думаю, что, если вы остановите обычного латвийского человека любого возраста, любого пола и спросите, а вот это нормально депортировать пожилых людей из страны? Депортировать из страны, в которой они прожили десятки лет и где остаются их семьи. Где, как говорится, собака с котом остается, библиотека, все, что для человека важно помимо его семьи. Его дело, работа, его сослуживцы, его круг общения. Любой нормальный житель Латвии скажет, что это не нормально. Но власти это делают.
Ворсобин: Николай, смотрите, мы даже не обсуждаем, что это не нормально. Просто по-человечески рассуждаем, а не как политики. Но какая реакция с другой стороны, с российской стороны? В принципе можно было, как мы это любим, выразить озабоченность. Можем, значит, высмеять или зло пройтись по властям прибалтов. Но сказана была лишь маленькая фраза, о которой теперь все задумываются. То есть, когда в опасности находится государственный интерес России то, значит, тут уже заведует этим делом Министерство обороны. А так как прибалты сейчас находятся все-таки под НАТО и сейчас немцы, если не ошибаюсь, вводят все новые и новые бригады в Прибалтику, то такие заявления говорят о том, что Москва готова или намекает на это. Не знаю, блеф или не блеф, но она произносит эти слова, мы готовы к столкновению с НАТО. Мы эту красную линию можем перейти. В принципе, вот такой перевод я бы себе допустил.
Стариков: Владимир, у вас какой-то своеобразный русский язык, потому что вы перевели сейчас с русского на русский, и я не узнал высказывания нашего президента в вашем исполнении. Поэтому я позволю себе, так сказать, оппонировать вам. Начну с первого. Вы сказали, что несколько дней назад в Германии всплыл сценарий, что там Германия готовится. Об этом написало же издание Bild. Это такое Спид-инфо, если так можно сказать.
Ворсобин: Для учения.
Стариков: Желтое-желтое.
Ворсобин: Я слышал.
Стариков: То есть не сценарий какой-то. Они сами придумали какой-то сценарий, германские военные. Bild об этом рассказал и потом германские военные извинялись за то, что мы какие-то невероятные сценарии должны тоже рассматривать. Поэтому давайте не будем выдавать их фантазии.
Ворсобин: Подождите, подождите. Источник все-таки Бундесвер. Все-таки это не газетчики выдумали, это выдумало Министерство обороны Германии, а теперь оно пытается объяснить эту утечку.
Стариков: Одним словом, безусловно, это заявление о том, что это затрагивает безопасность России, эти высылки пенсионеров, которые уже начались и которые будут продолжаться, возможно, это серьезное предупреждение. Вы сказали, что тут и епархия Министерства обороны, но я хотел бы сказать, что есть, собственно говоря, службы, которые безопасность государства обеспечивают еще и другими способами. То есть здесь президент сказал достаточно широко и Министерство обороны не упоминалось. Но я сейчас предлагаю одну из цитат Путина, о которой мы не будем говорить сейчас, отложить на одну из частей нашей программы чуть позже. Она будет просто идеально подходить к тому, о чём мы собираемся говорить.
Ворсобин: На десерт.
Стариков: А сейчас давайте перенесёмся на Ближний Восток. Мы планировали с вами обсудить ситуацию, которая там складывается. Дорогие друзья, на что я хотел бы обратить ваше внимание. Мы сегодня собирались поговорить о результатах выборов на Тайване и поговорить о ситуации вокруг обстрелов англосаксами хуситов, а теперь ещё и обстрелами Ирана одной из частей Ирака, которая сегодня иракскому правительству не подконтрольна. Это Иракский Курдистан, город Эрбиль, туда прилетело несколько ракет. И СМИ подавали это всё как будто речь шла о попаданиях и разрушениях и, значит, смертях на объектах, связанных с американцами. И выходит сегодня представитель Совета Безопасности госдепа по фамилии, кстати, Ватсон или Уотсон. Сейчас, кстати, обратите внимание, модно говорить с буквы «У» эти фамилии англосаксонские. Во времена нашего детства всё-таки доктор Ватсон был. Выходит этот самый Ватсон-Уотсон и говорит следующее: ни один объект Соединённых Штатов Америки не пострадал, ни один из американцев не пострадал. Эти обстрелы были хаотичны и неточны. Тут сразу возникает вопрос, если были обстрелы и в американцев не попали, они говорят, что неточны, значит, что целились всё-таки в американцев, но не попали. То есть Америка не использует этот обстрел Корпуса Стражи Исламской Революции рядом со своими какими-то объектами. Кстати, странно, там объекты, запрещённого в России, Исламского государства как-то очень близко с американскими. Прям кажется, что вместе они там сожительствуют. То есть американцы не используют это как повод для войны с Ираном. Значит, они не хотят войны с Ираном, они боятся войны с Ираном. Почему они такие вдруг миролюбивые? Кстати, кроме этого заявления Уотсона, не было вообще и до сих пор нет ни одного заявления на эту тему.
Ворсобин: Я редко это говорю, Николай, вы ближе всё-таки к конспирологии чем я, вы часто обращаете на весь земной шар своё внимание. Я вам тоже посоветую сейчас это сделать, смотрите, что происходит. Кроме того, что сейчас происходит в США. Сейчас обострилась ситуация в Южной Корее. Там глава Северной Кореи вроде бы собирается уже воевать с Южной, а там американские войска. Израиль, Украина, Корея, ещё разные точки, которые, возможно, воспаляться. Сейчас Америку раздёргивают в разные стороны, и США приходится теперь экономить силы. Поэтому Иран, точно наземной операции быть не может. Там, по-моему, около 90 миллионов населения.
Стариков: Даже ракетами, там даже ничего нет.
Ворсобин: Поэтому такая история. Действительно, они осторожничают. Америка сейчас должна быть очень точной в действиях.
Стариков: Итак, Америка осторожничает. А что может, словами Владимира Ворсобина, воспалиться в международной политике, мы с вами, дорогие друзья, узнаем через небольшой промежуток. Уходим на рекламу. Очень скоро вернёмся. Не переключайтесь.
Стариков: Дорогие друзья, мы продолжаем нашу программу «По сути дела». В начале программы, Владимир, я предлагаю высказаться по поводу связи и нашего видения того, что делают американцы на Ближнем Востоке, вокруг Тайваня, а потом перейти к теме, которая непосредственно связана с выступлением президента, связана с историей, конечно, тоже очень показательно и интересно. Итак, дорогие друзья, на что нам стоит обратить внимание, когда мы пытаемся анализировать политику Соединенных Штатов Америки? Ну, понятно, что сегодня все их действия связаны как с внешней политикой, так и с внутренней повесткой, борьбой за президентский срок. И накануне выборов на Тайване, накануне подчеркиваю, это очень важно, происходит обстрел судами США и Великобритании хуситов. Чтобы было понятно, в Йемене на сегодняшний день есть четыре власти. Хуситы – это власть, которую кто-то признает законной, кто-то признает незаконной. Они не контролируют всю территорию Йемена. Там есть правительство, так сказать, симпатизирующее Саудовской Аравии, оно тоже контролирует где-то 30% территории. Достаточно большую часть территории Саудовской Аравии контролирует, прошу прощения, Йемена, конечно, контролирует еще правительство, которое ориентируется на Объединенные Арабские Эмираты. И есть территории, которые контролируют, запрещенные в России, боевики Исламского государства. Вот такой винегрет, такая сложная ситуация. Поэтому, когда Соединенные Штаты накануне выборов на Тайване начинают какие-то военные действия в этом регионе, это выглядит как примерно сунуть палку в осиное гнездо и там несколько раз провернуть.
Ворсобин: А при чем здесь Тайвань?
Стариков: Сейчас объясню вам, я все ждал этот вопрос. Сейчас мы подходим к самому интересному. Американцы накануне выборов на Тайване провернули несколько раз палкой в осином гнезде, откуда сразу прилетело предупреждение, что теперь Хуситы будут не только стрелять по кораблям, которые они считают связанные с Израилем, но и по судам Соединенных Штатов Америки. Уверяю вас, через некоторое время этот список расширится. Зачем нужно было именно накануне выборов начинать вполне возможный военный конфликт, если можно было пострелять по хуситам ракетами через неделю?
Ворсобин: Николай, я вас недооценил. У вас есть масштаб и размах.
Стариков: Спасибо. Итак, значит все очень просто, то есть сложно, но и одновременно просто. США не собираются высаживаться и по серьезному воевать в Йемене, это за пределами их интересов. Что им нужно? Им нужно, чтобы хуситы создавали максимальное количество проблем мировому судоходству, которое здесь происходит. Если англосаксы говорят, что они борются за то, чтобы хуситы не стреляли по кораблям, они борются за то, чтобы хуситы стреляли. Теперь давайте посмотрим, что за мировое судоходство идет по Красному морю и Суэцкому каналу. Это в основном товары, которые везут из Китая в Европу. Из Китая в Соединенные Штаты Америки идет другой путь. Это первое. Второе, Китай является одним из крупнейших покупателей ближневосточной нефти. Соединенные Штаты Америки осиное гнездо разворошили на главном торговом пути, по которому Китай получает нефть, и главном торговом пути, по которому он экспортирует свои товары в Европу. Для чего это все нужно. Обратите внимание, что коалиция, которую англосаксы сколотили состоит из нескольких европейских государств. Ни одна европейская страна, кроме Англии и Соединенных Штатов Америки, по хуситам не стреляла. Почему? Понимают, о чем идет речь. Так вот выбрана дата не случайно. Англосаксы продемонстрировали Китаю, что они еще ого-го, но они не собираются никакой конфликт сейчас вокруг Тайваня раскручивать, если Китай не будет раскручивать его сам. Как только я узнал, что хуситы обстреляли именно в эту дату, точнее хуситов англосаксы обстреляли, мне стало понятно, что выборы на Тайване закончатся так, как они закончились. То есть победой проамериканского президента и победой более здравомыслящей коалиции в парламенте. Там одновременно был на Тайване парламент и руководитель администрации и ничего изменяющего нынешний статус-кво на Тайвани не будет. Туда прилетит американская делегация, будут говорить много красивых слов о демократии, о поддержке. Когда Китай будет выражать недовольство.
Ворсобин: Ой, простите, я уточню, буквально уточню. Это тот день, в котором хуситы обстреляли американцев, всё верно?
Стариков: Нет, нет, нет, американцы обстреляли хуситов. Хуситы ответили уже после выборов на Тайване.
Ворсобин: Таким образом, они заблокировали. Я просто хочу, чтобы всё-таки все поняли вашу теорию. Таким образом, они заблокировали Китаю этот торговый путь, которым Китай успешно раньше пользовался. Таким образом...
Стариков: Нет, не заблокировали. Усложнили.
Ворсобин: Да, у вас вся эта смысловая конструкция стоит на одном факте, что американцы ударили по хуситам во время выборов.
Стариков: Здесь логика какая? Факт того, что они делают это накануне выборов на Тайване говорит о том, что конфликта вокруг Тайваня не будет. И не планирует его ни Китай, ни Соединённые Штаты Америки. Вот, собственно говоря, в чём смысл. И результаты этого разворошенного осинового гнезда, дают о себе знать в европейской экономике. Под Берлином пока на две недели закрылся завод по производству «Тесла», остановились производства ещё нескольких автомобильных заводов. Потому что нет чёткого, ясного понимания, когда придут определённые запчасти, сколько они будут стоить. А если корабли поплыли вокруг Африки, а многие стали плавать именно так, соответственно удлинился путь, нужно больше судов, потому что срок больше. Одним словом, вновь страдает Европа.
Ворсобин: Николай, давайте я вам всё-таки более примитивную версию дам. Она не такая красивая и художественная, как ваша, как обычно, но она просто более житейская. Американцы пытаются быть жандармом и пытаются навести какой-то порядок после того, как вспыхнул израильско-арабский конфликт. И они пытаются разнять с одной стороны, с другой стороны, как-то совсем взорвавшихся приструнить. С другой стороны, действительно, выборы. Выборы в этом году. И вообще Байдену нельзя проигрывать.
Стариков: Да вообще никому нельзя проигрывать, Владимир.
Ворсобин: Нет. Можно пойти на авантюру, если у тебя первый-второй год правления, потом это всё можно смикшировать. В любом случае, рисковать сейчас ему точно нельзя. Если уж не победит, то в ничью. Вот сейчас они пытаются с хуситами сыграть в ничью. Потому что, действительно, Америка сейчас не осилит никакую оккупацию территории Йемена.
Стариков: Да она не собирается оккупировать, Владимир.
Ворсобин: И не собирается. Будет ничья. То есть они будут обмениваться ударами. Америка будет делать из этого, что она, типа, выигрывает. Или делать такую хорошую мину при плохой игре и так далее. И страдают от этого больше всего европейцы. Но не из-за того, что американцы сделали, как обычно у вас получается какой-то хитроумный ход.
Стариков: Они просто так страдают. Так исторически сложилось. Что бы ни делали американцы, страдают европейцы.
Ворсобин: Человечество, как говорил Эйнштейн, Вселенная бесконечна. Как он сказал? То, что Вселенная бесконечна, я сомневаюсь, а то, что глупость человеческая бесконечна, я знаю точно.
Стариков: Владимир, можно мне задать вам один вопрос? Скажите, пожалуйста, мне и нашим уважаемым радиослушателям, кого слушать внимательнее Владимира Ворсобина во второй части нашей программы или Владимира Ворсобина в третьей части программы? Напомню. Во второй части Владимир Ворсобин, нами уважаемый, сказал, что Соединенные Штаты Америки сейчас растягиваемы в разные стороны. И поэтому они столь сдержаны в ситуации обстрелов иракской территории со стороны Ирана.
Ворсобин: Все верно.
Стариков: Но Владимир Ворсобин же в третьей части сказал нам, что Соединенные Штаты Америки — это жандарм и поэтому они собираются всех, собственно говоря, жандармировать.
Ворсобин: Так жандарм - это полицейский, кому-то надо наводить порядок, кто-то должен убирать мусор.
Стариков: Так они готовы или они не готовы? Вы же сразу изложили две версии. Во второй части вы сказали, что Соединенные Штаты Америки берегут ресурсы и поэтому что-то не делают, а в третьей части вы нам сказали, что Соединенные Штаты делают, но делают так аккуратненько.
Ворсобин: Они могут сдержать преступников, если взять жандармов, полицейских, они пытаются сдержать преступников, это у них получается, но арестовать преступников и каким-то образом закончить угрозу от них они не в силах. Да, время проходит, я думаю, что технологии примерно выровнялись между Западом и Востоком, поэтому не получается у полицейского арестовывать. Вот сейчас они обмениваются этими ударами. Говорить о том, что американцы это делают специально это очень странно. Потому что Америка так может терять свое влияние везде. Это как в Маугли, Акела промахнулся и все сейчас следят за этими ошибками и осечками Вашингтона. Никакие деньги, никакие газовые поставки, нефтяные танкеры этого не стоят, тем более Тайвань.
Стариков: Ну, я соглашусь, что газовые поставки ничего не стоят по сравнению с мировой политикой, но все-таки они играют какую-то роль. А что касается того, что те страны, которые являются великими державами или хотели бы ими стать ничего в политике не делают просто так. Я думаю, что, дорогие друзья, с этим тезисом, наверное, вряд ли нам стоит спорить. Но если мы захотим поспорить, то мы сейчас уходим на небольшой перерыв, после чего вернемся.
Стариков: Дорогие друзья, мы продолжаем, и я хотел бы вернуться к выступлению президента на совещании с главами муниципалитетов в России, где президент говорил не только об Украине, не только о безобразном поведении прибалтийских государств, но и об истории. Я не то, чтобы вольно, но близко к тексту перескажу смысл цитаты, которые мне представляются крайне важными и которыми, я считаю, мы должны посвятить последнюю часть нашей программы. История — это фундамент для движения вперед, для строительства на этом фундаменте здания российской государственности, как сказал президент. Мне кажется, очень четко и ясно выразил самое главное, что история — это вещь вполне себе прикладная. Отсюда следует вывод, что те, кто переписывает историю, занимаются ее фальсификацией, они не просто ищут какие-то факты, подвергают их критическому анализу, как нам всегда рассказывали либералы, не то что они имеют свою какую-то особую точку зрения, может быть, которую никто не имеет кроме них, а они пытаются разрушить фундамент, фундамент для движения вперед, фундамент для строительства российской государственности. Если речь идет об истории России, если же, например, речь идет об истории Германии, то переписать, разрушить собираются германскую историю, чтобы вместо одного здания германской государственности и германского народа вырастить нечто иное. То есть, в любом случае, переписывание истории — это вещь очень опасная, очень важная и не случайная. И вот, собственно говоря, сегодня с утра мы получаем информацию о том, что в Дрездене неким чудесным образом на мемориале, посвященном памяти жертв варварских бомбардировок англосаксонской авиации, исчезла надпись о том, кто совершил эту самую злодейскую акцию. Напомню, дорогие друзья, кто плохо знает, 13-15 февраля 1945 года сначала британская, потом американская, потом еще раз британская авиация в несколько заходов сравняли Дрезден с землей в буквальном смысле слова. Они использовали не только огромное количество фугасных снарядов, но и использовали напалм. Тот самый напалм, который стал печально знаменит по вьетнамской войне. Напалм англосаксы начали применять против Японии и против Германии во время Второй мировой войны. Как это выглядело в реальности? Сбрасывали огромное количество напалма, зажигательных бомб, там возникал такой огненный смерч, в результате чего не просто сгорали здания, люди и так далее, возникали вихри воздушные, которые могли ребенка вырвать из рук матери. То есть погибло, по разным оценкам, от 25 до 100 тысяч человек. И стоит сказать, что в Германии об этом все помнили, в Советском Союзе об этом помнили. Было очень интересно, что эти налеты британской и американской авиации были осуществлены сразу после Ялтинской конференции, где, казалось бы, обо всем договорились и никакого военного смысла они не имели. Дрезден переходил в зону советской оккупации и поэтому англичане и американцы просто его уничтожили, продемонстрировав Сталину мощь своей стратегической авиации. Тогда атомного оружия у них еще не было и когда оно появится или появится ли в феврале 1945 года было не ясно. В Дрездене, прямо в центре города, я думаю, что те, кто был в Дрездене, видели это, были руины фрауэнкирхе. Я был в Дрездене в 1991 году и эти руины видел. То есть представьте себе, цветущий отстроенный город и прямо в центре руины. Почему это было сделано? В ГДР посчитали важным оставить это как память о том, что случилось, как ужасы войны, такое напоминание бьет прям по мозгам, что называется. Как только Германия воссоединилась, начался процесс стирания этой памяти. Фрауэнкерха восстановили, казалось бы, хорошо, что руин больше нет, об этой бомбардировке ничего не напоминает, об ужасах войны ничего не напоминает. И следующий этап, там на одной из площадей Дрездена стоит мемориал, на котором написано: тогда-то-тогда-то произошла бомбардировка, погибло такое-то количество граждан. И вдруг эта надпись просто исчезла. Когда удивленные жители Дрездена начали спрашивать свою муниципальную власть, а где эта надпись, они говорят, а мы не знаем, как-то была сегодня, а завтра уже нет. Владимир, вы можете себе представить, что эта надпись исчезла случайно?
Ворсобин: Я просто пытаюсь найти предысторию, почему она, по решению мэрии, то есть откуда ноги растут, так как вы все-таки заявляли эту тему, наверняка в курсе, почему она исчезла. Нет ответа на этот вопрос, муниципалитет не отвечает. Неизвестные снайперы стерли, как и «Северные потоки», наверное, украинские водолазы приехали и стерли эту надпись, то есть нет вообще никакой власти. Есть такое туманное заявление властей Дрездена, отвечая на вопрос, почему демонтировали надпись, заявили, что это была, цитирую: «плановая реконструкция», но никаких подробностей не привели.
Стариков: Прекрасная такая плановая реконструкция, была надпись о том, кто разрушил Дрезден, реконструкция закончилась, если это реконструкция, надписи нет. Давайте вспомним высказывание генсека ООН, который выступая в Японии и говоря о страшной трагедии Хиросимы и Нагасаки, почему-то забыл сказать, какая страна сбросила бомбы.
Ворсобин: Вы знаете, Николай, я понимаю, что вы сейчас переживаете очень сильно за немцев, за то, что они забыли свою историю, но я думаю, что это не просто так все это происходит и даже если это сделали власти, то им возможно мало не покажется. Я напомню, что ультраправые и правые партии в Германии сейчас находятся на подъеме, и, честно говоря, они эту историю точно не спустят бургомистру Дрездена, и я думаю, у них будет там впереди борьба. Вы не переживайте, они там ребята многополярные, у них там много мнений, у немцев. Я думаю, что, если горожане возмутятся, а политики воспользуются таким удобным моментом снести местную власть, они сейчас поднимут вой, что обычно происходит в некоторых демократических странах, которые еще в миру остались. Так что я думаю, впереди еще всякое может быть. Может быть, еще вернут торжественно, Николай, не волнуйтесь.
Стариков: Ближе к концу нашей программы вы становитесь философом обычно и сейчас тоже самое. Но я хочу сказать, что, конечно, не о немцах предмет моего беспокойства. Судьба Германии интересует меня разве что как историка, может быть. Речь-то, собственно говоря, о России. Когда мы видим, что у наших соседей, с которыми мы имели страшную кровопролитную войну, стирают память о том, кто уничтожал их города, когда мы видим, что Россию рисуют противником, когда мы видим, что нынешняя коалиция, где часть экологов должны, к примеру, о Балтийском море беспокоиться, обеспокоены поставками оружия, мы понимаем, что они пытаются очень быстро переформатировать сознание, мироощущение немцев, но не просто так, чтобы столкнуть их с русскими. Поэтому за всем этим мы о России должны думать, Владимир.
Ворсобин: Николай, я вам хочу сказать тоже, но коль вы говорите о философии. Смотрите, вы правильно упомянули слова Владимира Путина, что он много любит говорить об истории. И вы тоже. Николай, знаете, все хорошо в меру. Я замечаю, что наше государство все время ищет в истории какой-то потаенный смысл, который ему укажет будущее. Мы же не знаем, я в этой передаче уже несколько раз спрашивал, а что дальше. И такое впечатление, что всерьез власти намерены в своем прошлом, героическом, прекрасном найти какое-то будущее. Вот это и пугает, потому что будущее никогда не похоже на прошлое. Даже более того, некоторые философы говорят, что история учит тому, что она ничему не учит. Надо быть больше заточенным на то, что будет дальше, что будет в будущем. Строить страну, которая будет развиваться, а никуда не денешься развиваться в будущем.
Стариков: Мы же с вами о будущем говорим, Владимир.
Ворсобин: Даже новое поколение, которому суете прошлое очень искусственно, неумело, оно, честно говоря, вызывает у них противоположные чувства.
Стариков: Подождите.
Ворсобин: Я пока вижу очень узкое и оголтелое желание все время, везде искать историю. Хотя хочется, чтобы вы нам сказали о нашем будущем.
Стариков: Сейчас, как говорится, мой выход. Вы вроде демонстрировали в середине программы здравомыслие, согласились с тем, что в политике ничего просто так не происходит. Согласились с тем, что наш президент ничего просто так не говорит и его цитаты всегда вызваны определенной беспокойностью, либо сигналом каким-то, либо еще чем-то. И вот он говорит, что история — это фундамент для строительства будущего государства. И мы видим, что сейчас меняют фундамент, на котором строится Германия. Пройдет 30 лет, вырастет очередное поколение немцев, а даже раньше пройдет. Они не будут знать, что их города уничтожали англосаксы. Но будет в учебниках написано, что Россия страшно изнасиловала всех немок, которые там только были и заодно еще всех немцев.
Ворсобин: Вы знаете, что самое главное в этой жизни? Главное, чтобы русские и немцы через поколение жили нормально, мирно, достаточно сыто и спокойно. А с какими табличками? Главное, чтобы эти здания, в которых эти таблички, не были еще дополнительно кем-то разрушены. И чтобы у нас все стояло на своих местах и не было никаких у нас проблем и у наших детей. Надо строить мирное государство и искать в истории только хорошее. Очень благостное пожелание.
Стариков: Наша программа подходит к концу. Мы с вами увидимся через неделю. Но моему уважаемому коллеге Владимиру Ворсобину я бы рекомендовал еще раз перечитать цитаты президента. Потому что он не видит, к сожалению, взаимосвязи между переписыванием истории и разрушением фундамента, на котором строится будущее государств. И речь не только о России, о Японии, о Германии. И о том, что, если фундамент будет таким, будет мир, а таким будет война.
Ворсобин: Пошел читать.
Стариков: До свидания, до новых встреч.
Проект реализуется при поддержке Президентского Фонда культурных инициатив.
#Фондкультурныхинициатив #Грантдляреактивныхкоманд
Подпишитесь на рассылку
Одно письмо в день – подборка материалов с сайта, ТВ-эфиров, телеграма и подкаста.
Можно отписаться в любой момент.
Новые публикации
Комментарии