На третий день Потсдамской конференции президенту США Гарри Трумэну доложат: "Роды прошли успешно". А спустя сутки министр обороны Генри Стимсон представит подробный доклад об операции "Тринити".
Макушка первого для Европы послевоенного лета знаменовала собой важную встречу глав государств Антигитлеровской коалиции. На ней предстояло очень многое определить для только что вышедших из войны стран и народов. Но 16 июля 1945 года в пустынном районе американского штата Нью-Мексико сделали упреждающий шаг - привели в действие ядерное взрывное устройство.
Другими словами, взорвали первую в мире атомную бомбу. Вместо привычной до того химической взрывчатки (ТНТ, тринитротолуола и его разновидностей) в первой американской "Штучке" (от английского - Gadget) был использован плутоний-239. Этот искусственно произведенный материал (в природе его нет) давал огромную взрывную мощь за счет цепной реакции деления атомных ядер и высвобождения внутриядерной энергии.
Так выглядела "Штучка" (The Gadget), доставленная к месту взрыва. Фото U.S. Department of Defense. Фото: Gettyimages
Первым бомбам, что были созданы в лаборатории Лос-Аламоса под руководством Роберта Оппенгеймера и Лесли Гровса, по признанию самого генерала Гровса, в Комитете начальников штабов немедленно стали искать применение. От демонстративного взрыва на безлюдном атолле в океане, как изначально предлагали ученые-бомбоделы, генералы-прагматики решительно отказались и выбрали четыре реальных объекта на территории Японии, с которой еще продолжалась война.
В прицел попали: арсенал в городе Кокура (крупнейший в Японии центр военного производства и снабжения); город Хиросима (как центр по переброске морем сухопутных войск и пункт формирования морских конвоев); Ниигата (крупный порт, металлургические и нефтеперерабатывающие заводы, пункт заправки танкеров).
А еще Киото - культурно-промышленный центр с населением около миллиона человек, в прошлом - столица Японии. Площадь городской застройки Киото допускала, что область видимых разрушений "окажется внутри его территории", а это, цинично рассуждали генералы, "поможет определить ударную силу бомбы".
Однако включение Киото в список намеченных целей для атомной бомбардировки не поддержал тогдашний министр обороны США Генри Стимсон. "Его доводы, - признается в мемуарах Лесли Гровс, - основывались на том, что это древняя столица Японии, исторический город, место, имеющее для японцев громадное религиозное значение. Он сам посетил Киото в бытность генерал-губернатором Филиппин, и этот город потряс его своими памятниками древней культуры".
Был ли Стимсон собственной персоной в Хиросиме и Нагасаки, я не знаю. Мне однажды довелось. А то, что произошло с этими городами 6 и 9 августа 1945 года, знают теперь во всем мире. На Хиросиму американцы сбросили атомную бомбу, начиненную ураном-235, и обозвали ее "Малыш". А "Толстяк", который через три дня сжег Нагасаки, был один в один с самым первым зарядом, который испытали 16 июля на пустынной авиабазе Аламогордо.
Известие о том, что "роды прошли успешно", резко изменило настрой внутри американской делегации в Потсдаме. По признанию британского премьера Уинстона Черчилля, поначалу улыбавшийся и приветливо пожимавший руку Сталину президент США Трумэн стал вдруг раздражительным и начал "указывать русским, что и как им делать".
Сегодня, когда от этого события нас отделяет три четверти века, будет не лишним напомнить: с 16 июля 1945 года и до 29 августа 1949-го ядерным оружием обладали только Соединенные Штаты. И в годы этой монополии был соблазн ею воспользоваться. В генеральских головах и на штабных картах рисовались планы один мрачнее другого.
Еще в те дни, когда Большая Тройка заседала в Потсдаме, в Пентагоне раз за разом собирался Комитет начальников штабов. На этих секретных совещаниях вырабатывалась принципиально новая военная политика.
В одном из заявлений КНШ говорилось: "В прошлом Соединенные Штаты были способны придерживаться традиции - никогда не наносить удар до тех пор, пока не будет нанесен удар по ним". В будущем, отмечалось в том же документе, вооруженные силы должны быть способными "ошеломить противника и уничтожить его волю и способность к ведению войны еще до того, как он сможет нанести нам существенный ущерб".
Эта общая военно-политическая установка нашла свое практическое воплощение в директивах Комитета начальников штабов JCS-1496 от 19 июля 1945 года и JCS-1477/1 от 30 октября того же года, в директиве JCS 1691/7 от 30 июня 1947 года.
В марте 46-го ястребиные замашки подогрела Фултонская речь уже ушедшего с поста премьер-министра Черчилля. К сентябрю 49-го, когда еще не было официально известно о первом ядерном испытании в СССР, концепция нанесения первого удара атомным оружием в случае возникновения войны секретной директивой Трумэна СНБ-57 была внесена в официальную военную политику США.
Данные, на которые я опираюсь, привели американские ученые-физики Микио Каку и Даниэль Аксельрод в проведенном ими исследовании "США: ставка на победу в ядерной войне. Секретные планы Пентагона". Раньше других с этой книгой, свободно изданной на английском, смогли познакомиться и даже перевели на русский язык в Главном разведуправлении Генерального штаба Вооруженных Сил СССР. Познакомились, перевели с английского, отпечатали энное количество экземпляров и... снабдили каждый грифом "Для служебного пользования". И только через пять лет, уже в российских реалиях, ее решились рассекретить по специальному указанию начальника 12-го Главного управления Минобороны РФ.
Растущий огненный шар и взрывная волна через 0,016 секунды после команды на подрыв. 16 июля 1945 года. Фото: Gettyimages
На какой хрупкой грани мир находился задолго до Карибского кризиса, свидетельствует, например, такое признание: "Во время корейской войны летчики американских ВВС были облечены полномочиями на самостоятельное использование тактического ядерного оружия. Командиры в звании капитанов и майоров сами должны были определить, достигла обстановка критического уровня или нет..."
Война на Корейском полуострове, заметим, началась летом 1950 года. К тому времени советское руководство официально заявило, что монополии США на ядерное оружие более не существует. Но правде надо смотреть в глаза. Согласно рассекреченным недавно документам Атомного проекта СССР, в начале 1950 года наша страна располагала лишь единичными экземплярами ядерных устройств. На опытном заводе в КБ-11 (ныне - Российский федеральный ядерный центр ВНИИ экспериментальной физики, Саров Нижегородской области) к концу 1949-го успели изготовить еще два "изделия 501" - аналогичных тому первому, что взорвали 29 августа 1949-го на башне Семипалатинского полигона. За двенадцать месяцев 1950 года собрали по той же схеме еще девять РДС-1, в следующем году - уже вдвое больше, восемнадцать.
Однако в этот момент советский атомный арсенал существенно уступал американскому: там уже к 1950 году насчитывалось свыше четырехсот ядерных бомб, причем производили их серийно. Советским ученым, конструкторам, инженерам и технологам на первых порах приходилось быть в роли догоняющих.
Заметной и в каком-то смысле поворотной вехой на пути к ядерному паритету с США стало испытание 12 августа 1953 года водородной бомбы. Американцы объявили о таком испытании почти на год раньше. Но они, по выражению американских же специалистов, взорвали "дом с тритием", то есть громоздкий лабораторный образец размером с трехэтажный дом. А в СССР провели испытание компактного, практически готового к применению боевого устройства: первую такую водородную бомбу испытали, сбросив ее с самолета-носителя.
Созданный в итоге фактический паритет в ядерных вооружениях США и СССР/ России, подкрепленный международными договорами и двусторонними соглашениями, многие годы оставался гарантией стратегической стабильности и был сдерживающим фактором от развязывания новой мировой войны. А сейчас эта система сдержек и противовесов подвергается новым глобальным испытаниям.
Чем обернулись "роды в Аламогордо" для всего послевоенного мироустройства и как сегодня пытаются сдержать процесс распространения ядерного оружия, анализируем вместе с экспертами PIR-центра, учеными и дипломатами.
Совсем недавно, выступая на онлайн-сессии "Примаковских чтений", руководитель Центра международной безопасности ИМЭМО РАН Алексей Арбатов высказал предупреждение, что современный мир "может быть отброшен в 1950-е годы, когда было ядерное сдерживание, но не было никакой системы контроля вооружений". Тогда, напомнил Алексей Арбатов, мир дошел до крайней черты, а Карибский кризис 1962 года был обусловлен безудержной гонкой вооружений. "Только чудо спасло мир от катастрофы", - заявил эксперт.
А что видим сейчас? Прекращены экспедиционные поездки между Россией и США в рамках Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений. Перенесена на год Конференция участников Договора о нераспространении ядерного оружия. Вашингтон объявил о решении выйти из Договора по открытому небу, нарастает кризис из-за позиции президента Трампа в отношении плана урегулирования иранской ядерной программы.
Более того, по словам Арбатова, в США на серьезном уровне заговорили даже о выходе из Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний. "Он был заключен в 1996 году, на его подготовку ушло 33 года. Это величайшее достижение, что с 1996 года ни одна страна, кроме Северной Кореи, не проводила ядерных испытаний, да и Северная Корея с прошлого года прекратила... Но если выйдут США, то рухнет не только этот договор, но и ДНЯО, потому что эти два договора очень тесно связаны", - предупредил руководитель Центра международной безопасности ИМЭМО.
По многим позициям с ним солидарен и академик РАН Сергей Рогов, научный руководитель Института США и Канады. По его мнению, если не будет продлен договор СНВ-3 или не будет предложена адекватная замена, "то полностью развалится режим контроля над ядерными вооружениями, который существовал на протяжении нескольких десятилетий и был основой стратегической стабильности". А без такого рода соглашений "начнется ядерный хаос, игра без правил", когда каждый действует по своим собственным понятиям и представлениям, как было в самом начале гонки ядерных вооружений.
"Конечно, прекращение действия договора СНВ-3 - это не конец света, - цитирует академика Рогова Интерфакс. - Но отсутствие этого договора будет иметь крайне негативные последствия и может в конечном счете привести именно к концу света, если под этим подразумевать ядерную войну".
А есть ли этому альтернатива? Чтобы не считать и контролировать, а раз и навсегда покончить с атомными бомбами, боезарядами и их носителями?
"Для того, чтобы избавить мир от ядерного оружия, должна наступить всеобщая гармония, чего, к сожалению, вряд ли стоит ожидать", - убежден председатель совета ПИР-Центра и сопредседатель международного клуба "Триалог" генерал-лейтенант в отставке Евгений Бужинский.
В подтверждение своей позиции он ссылается на прошлый опыт и события последних лет. Все конфликты, действия США по разрушению существующих международно-политических, торговых, экономических и других механизмов, усиление военного присутствия в Европе - все это мешает процессу всеобщего разоружения, считает эксперт.
"Как может выглядеть план всеобщего разоружения? - задает вопрос Евгений Бужинский и сам же на него отвечает. - Такой план уже есть - это статья шестая ДНЯО, в соответствии с которой страны, обладающие ядерным оружием, обязаны стремиться к разоружению. Загонять их в какие-то временные рамки бессмысленно и бесполезно. Даже если поставить цель сократить ядерное оружие на треть к 2025 году, малейшие осложнения международных отношений могут полностью остановить процесс. Возникнут трудности в одной из "горячих точек", будь то на Ближнем Востоке или в Юго-Восточной Азии. В региональный кризис, вероятно, вмешаются ключевые игроки: США, Россия или Китай - произойдет столкновение интересов, которое приведет к остановке процесса разоружения. В связи с этим, я считаю, что полное ядерное разоружение на данный момент невозможно".
Эксперт ПИР-Центра вспомнил сцену из сериала "Семнадцать мгновений весны", где герой Олега Табакова говорит: "Мюллер бессмертен, как бессмертен в этом мире сыск". Те же слова генерал Бужинский относит и к ядерному оружию.
"Грибной" сезон, открытый 75 лет назад в Аламогордо, продолжили в Неваде, под Семипалатинском, на Новой Земле, атолле Моруроа и в других не столь известных местах ядерных испытаний. Фото: Gettyimages
Я был в высшей степени заинтересован в проведении испытания по намеченному расписанию, ибо знал, какое значение это событие может иметь при переговорах в Потсдаме. Кроме того, каждый лишний день отсрочки испытания означал лишний день войны. И не потому, что мы опоздаем с изготовлением бомб, а потому, что задержка Потсдамских решений вызовет отсрочку ответа Японии и, следовательно, отдалит день атомной бомбардировки.
С чисто технической точки зрения также было желательно провести испытание как можно быстрее, так как каждый лишний час пребывания электрических соединений в очень сырой среде увеличивал вероятность осечки. Еще сильнее могли пострадать электрические соединения в приборах и в подходивших к ним проводах, которые были изготовлены не так тщательно, как электрическая часть самой бомбы. Кроме того, каждый лишний час увеличивал вероятность того, что кто-нибудь предпримет попытку помешать испытанию. Наши люди находились в состоянии сильнейшего нервного напряжения, и не была исключена возможность, что кто-нибудь из них не выдержит его. В результате мы с Оппенгеймером договорились не откладывать испытание на сутки, а подождать еще часа два.
Наши приготовления были простыми. Каждому было приказано, когда счет подойдет к нулю, лечь лицом к земле и ногами в сторону взрыва, закрыть глаза и зажать их ладонями. Как только произойдет взрыв, разрешалось подняться и смотреть через закопченные стекла, которыми все были снабжены... Я лежал на земле между Бушем и Конэнтом и думал только о том, что же мне делать, если при счете "ноль" ничего не произойдет...
Взрыв произошел в 5 часов 30 минут. Было ощущение очень яркого света, залившего все вокруг, а когда я обернулся, то увидел знакомую теперь многим картину огненного шара. Первой моей, а также Буша и Конэнта реакцией, пока мы еще сидели на земле, следя за этим зрелищем, был молчаливый обмен рукопожатиями.
Вскоре после взрыва Фарелл и Оппенгеймер вместе с другими находившимися на пункте управления людьми возвратились в лагерь. Первые слова Фарелла, когда он подошел ко мне, были: "Война кончена". Я ответил: "Да, но после того, как мы сбросим еще две бомбы на Японию".
Лесли Гровс. Теперь об этом можно рассказать.
Инфографика "РГ"/ Антон Переплетчиков/ Александр Емельяненков
В марте нынешнего года исполнилось 50 лет, как вступил в силу Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). Он был составлен по инициативе ООН для противодействия потенциальной опасности расползания ядерного оружия за пределы "ядерного клуба". В него на момент заключения договора входили только пять государств: США, СССР, Великобритания, Франция, Китай. Сейчас помимо признанных де-юре ядерных держав атомным оружием и средствами его доставки в той или иной степени обзавелись де-факто Индия, Пакистан, Израиль, Северная Корея. Южно-Африканская Республика от развития у себя военной атомной программы добровольно отказалась, а уже созданный арсенал утилизировала.
Оправдал ли ДНЯО надежды, которые на него возлагали? Суждения экспертов расходятся. Между тем в ООН был в свое время подготовлен Доклад группы высокого уровня по угрозам, вызовам и переменам. В нем, в частности, говорилось, что "в 1963 году, когда только четыре государства имели ядерные арсеналы, правительство Соединенных Штатов делало прогноз, что в течение предстоящего десятилетия появится от 15 до 25 государств, обладающих ядерным оружием; другие же государства предсказывали, что это число может даже возрасти до 50". Современный уровень знаний позволяет считать, что только у 9 государств есть ядерные арсеналы. "Режим нераспространения - его олицетворяют МАГАТЭ и ДНЯО - помог резко замедлить предполагавшиеся темпы распространения", - резюмировали авторы доклада.
Российско-американский Договор о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ-3) истечет в начале будущего года, если Москва и Вашингтон не придут к согласию об условиях его продления. Договор был подписан двумя государствами в 2010 году. Согласно его условиям, каждая из сторон сокращает свои СНВ таким образом, чтобы через семь лет после его вступления в силу и в дальнейшем их суммарные количества не превышали 700 развернутых межконтинентальных баллистических ракет (МБР), баллистических ракет подводных лодок (БРПЛ) и тяжелых бомбардировщиков (ТБ), 1550 боезарядов на них. А развернутых и неразвернутых пусковых установок МБР, БРПЛ и ТБ суммарно должно оставаться не более 800 у каждой стороны.
Договор действует до 5 февраля 2021 года, если не будет заменен до этого срока последующим соглашением. Он также может быть продлен не более чем на пять лет (то есть до 2026 года) по обоюдному согласию сторон. Москва призывает Вашингтон не затягивать решение вопроса о возможности продления договора и характеризует его как золотой стандарт в области разоружения.
Очередные консультации в отношении СНВ-3 состоялись 22 июня в австрийской столице. Делегации возглавляли замминистра иностранных дел России Сергей Рябков и спецпредставитель президента США Маршалл Биллингсли.
Предложение российской стороны сводится к тому, чтобы продлить соглашение еще на пять лет и тем самым не допустить полного развала системы контроля над вооружениями. Однако Соединенные Штаты демонстрируют прямо противоположное: в одностороннем порядке вышли из Договора о ракетах средней и меньшей дальности, а недавно заявили, что покидают Договор по открытому небу. И судьбу договора по стратегическим наступательным вооружениям пытаются увязать с выполнением условий, которые Россия принять не может.
При подготовке публикации использованы экспертно-аналитические материалы ПИР-Центра, "Примаковских чтений", SIPRI (Стокгольмский международный институт исследований проблем мира), архивы Российского (Советского) комитета "Врачи за предотвращение ядерной войны", другие открытые источники.
Макушка первого для Европы послевоенного лета знаменовала собой важную встречу глав государств Антигитлеровской коалиции. На ней предстояло очень многое определить для только что вышедших из войны стран и народов. Но 16 июля 1945 года в пустынном районе американского штата Нью-Мексико сделали упреждающий шаг - привели в действие ядерное взрывное устройство.
Другими словами, взорвали первую в мире атомную бомбу. Вместо привычной до того химической взрывчатки (ТНТ, тринитротолуола и его разновидностей) в первой американской "Штучке" (от английского - Gadget) был использован плутоний-239. Этот искусственно произведенный материал (в природе его нет) давал огромную взрывную мощь за счет цепной реакции деления атомных ядер и высвобождения внутриядерной энергии.
Так выглядела "Штучка" (The Gadget), доставленная к месту взрыва. Фото U.S. Department of Defense. Фото: GettyimagesПервым бомбам, что были созданы в лаборатории Лос-Аламоса под руководством Роберта Оппенгеймера и Лесли Гровса, по признанию самого генерала Гровса, в Комитете начальников штабов немедленно стали искать применение. От демонстративного взрыва на безлюдном атолле в океане, как изначально предлагали ученые-бомбоделы, генералы-прагматики решительно отказались и выбрали четыре реальных объекта на территории Японии, с которой еще продолжалась война.
В прицел попали: арсенал в городе Кокура (крупнейший в Японии центр военного производства и снабжения); город Хиросима (как центр по переброске морем сухопутных войск и пункт формирования морских конвоев); Ниигата (крупный порт, металлургические и нефтеперерабатывающие заводы, пункт заправки танкеров).
А еще Киото - культурно-промышленный центр с населением около миллиона человек, в прошлом - столица Японии. Площадь городской застройки Киото допускала, что область видимых разрушений "окажется внутри его территории", а это, цинично рассуждали генералы, "поможет определить ударную силу бомбы".
Известие о том, что "роды прошли успешно", резко изменило настрой внутри американской делегации на конференции в Потсдаме
Однако включение Киото в список намеченных целей для атомной бомбардировки не поддержал тогдашний министр обороны США Генри Стимсон. "Его доводы, - признается в мемуарах Лесли Гровс, - основывались на том, что это древняя столица Японии, исторический город, место, имеющее для японцев громадное религиозное значение. Он сам посетил Киото в бытность генерал-губернатором Филиппин, и этот город потряс его своими памятниками древней культуры".
Был ли Стимсон собственной персоной в Хиросиме и Нагасаки, я не знаю. Мне однажды довелось. А то, что произошло с этими городами 6 и 9 августа 1945 года, знают теперь во всем мире. На Хиросиму американцы сбросили атомную бомбу, начиненную ураном-235, и обозвали ее "Малыш". А "Толстяк", который через три дня сжег Нагасаки, был один в один с самым первым зарядом, который испытали 16 июля на пустынной авиабазе Аламогордо.
Атомная монополия и генеральный соблазн
Известие о том, что "роды прошли успешно", резко изменило настрой внутри американской делегации в Потсдаме. По признанию британского премьера Уинстона Черчилля, поначалу улыбавшийся и приветливо пожимавший руку Сталину президент США Трумэн стал вдруг раздражительным и начал "указывать русским, что и как им делать".
Сегодня, когда от этого события нас отделяет три четверти века, будет не лишним напомнить: с 16 июля 1945 года и до 29 августа 1949-го ядерным оружием обладали только Соединенные Штаты. И в годы этой монополии был соблазн ею воспользоваться. В генеральских головах и на штабных картах рисовались планы один мрачнее другого.
Еще в те дни, когда Большая Тройка заседала в Потсдаме, в Пентагоне раз за разом собирался Комитет начальников штабов. На этих секретных совещаниях вырабатывалась принципиально новая военная политика.
В одном из заявлений КНШ говорилось: "В прошлом Соединенные Штаты были способны придерживаться традиции - никогда не наносить удар до тех пор, пока не будет нанесен удар по ним". В будущем, отмечалось в том же документе, вооруженные силы должны быть способными "ошеломить противника и уничтожить его волю и способность к ведению войны еще до того, как он сможет нанести нам существенный ущерб".
Эта общая военно-политическая установка нашла свое практическое воплощение в директивах Комитета начальников штабов JCS-1496 от 19 июля 1945 года и JCS-1477/1 от 30 октября того же года, в директиве JCS 1691/7 от 30 июня 1947 года.
В марте 46-го ястребиные замашки подогрела Фултонская речь уже ушедшего с поста премьер-министра Черчилля. К сентябрю 49-го, когда еще не было официально известно о первом ядерном испытании в СССР, концепция нанесения первого удара атомным оружием в случае возникновения войны секретной директивой Трумэна СНБ-57 была внесена в официальную военную политику США.
Данные, на которые я опираюсь, привели американские ученые-физики Микио Каку и Даниэль Аксельрод в проведенном ими исследовании "США: ставка на победу в ядерной войне. Секретные планы Пентагона". Раньше других с этой книгой, свободно изданной на английском, смогли познакомиться и даже перевели на русский язык в Главном разведуправлении Генерального штаба Вооруженных Сил СССР. Познакомились, перевели с английского, отпечатали энное количество экземпляров и... снабдили каждый грифом "Для служебного пользования". И только через пять лет, уже в российских реалиях, ее решились рассекретить по специальному указанию начальника 12-го Главного управления Минобороны РФ.
Растущий огненный шар и взрывная волна через 0,016 секунды после команды на подрыв. 16 июля 1945 года. Фото: GettyimagesНа какой хрупкой грани мир находился задолго до Карибского кризиса, свидетельствует, например, такое признание: "Во время корейской войны летчики американских ВВС были облечены полномочиями на самостоятельное использование тактического ядерного оружия. Командиры в звании капитанов и майоров сами должны были определить, достигла обстановка критического уровня или нет..."
Война на Корейском полуострове, заметим, началась летом 1950 года. К тому времени советское руководство официально заявило, что монополии США на ядерное оружие более не существует. Но правде надо смотреть в глаза. Согласно рассекреченным недавно документам Атомного проекта СССР, в начале 1950 года наша страна располагала лишь единичными экземплярами ядерных устройств. На опытном заводе в КБ-11 (ныне - Российский федеральный ядерный центр ВНИИ экспериментальной физики, Саров Нижегородской области) к концу 1949-го успели изготовить еще два "изделия 501" - аналогичных тому первому, что взорвали 29 августа 1949-го на башне Семипалатинского полигона. За двенадцать месяцев 1950 года собрали по той же схеме еще девять РДС-1, в следующем году - уже вдвое больше, восемнадцать.
Однако в этот момент советский атомный арсенал существенно уступал американскому: там уже к 1950 году насчитывалось свыше четырехсот ядерных бомб, причем производили их серийно. Советским ученым, конструкторам, инженерам и технологам на первых порах приходилось быть в роли догоняющих.
Заметной и в каком-то смысле поворотной вехой на пути к ядерному паритету с США стало испытание 12 августа 1953 года водородной бомбы. Американцы объявили о таком испытании почти на год раньше. Но они, по выражению американских же специалистов, взорвали "дом с тритием", то есть громоздкий лабораторный образец размером с трехэтажный дом. А в СССР провели испытание компактного, практически готового к применению боевого устройства: первую такую водородную бомбу испытали, сбросив ее с самолета-носителя.
Концепция первого удара атомным оружием в случае войны была уже в секретной директиве Трумэна СНБ-57
Созданный в итоге фактический паритет в ядерных вооружениях США и СССР/ России, подкрепленный международными договорами и двусторонними соглашениями, многие годы оставался гарантией стратегической стабильности и был сдерживающим фактором от развязывания новой мировой войны. А сейчас эта система сдержек и противовесов подвергается новым глобальным испытаниям.
Есть ли свет в конце тоннеля?
Чем обернулись "роды в Аламогордо" для всего послевоенного мироустройства и как сегодня пытаются сдержать процесс распространения ядерного оружия, анализируем вместе с экспертами PIR-центра, учеными и дипломатами.
Совсем недавно, выступая на онлайн-сессии "Примаковских чтений", руководитель Центра международной безопасности ИМЭМО РАН Алексей Арбатов высказал предупреждение, что современный мир "может быть отброшен в 1950-е годы, когда было ядерное сдерживание, но не было никакой системы контроля вооружений". Тогда, напомнил Алексей Арбатов, мир дошел до крайней черты, а Карибский кризис 1962 года был обусловлен безудержной гонкой вооружений. "Только чудо спасло мир от катастрофы", - заявил эксперт.
А что видим сейчас? Прекращены экспедиционные поездки между Россией и США в рамках Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений. Перенесена на год Конференция участников Договора о нераспространении ядерного оружия. Вашингтон объявил о решении выйти из Договора по открытому небу, нарастает кризис из-за позиции президента Трампа в отношении плана урегулирования иранской ядерной программы.
Более того, по словам Арбатова, в США на серьезном уровне заговорили даже о выходе из Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний. "Он был заключен в 1996 году, на его подготовку ушло 33 года. Это величайшее достижение, что с 1996 года ни одна страна, кроме Северной Кореи, не проводила ядерных испытаний, да и Северная Корея с прошлого года прекратила... Но если выйдут США, то рухнет не только этот договор, но и ДНЯО, потому что эти два договора очень тесно связаны", - предупредил руководитель Центра международной безопасности ИМЭМО.
По многим позициям с ним солидарен и академик РАН Сергей Рогов, научный руководитель Института США и Канады. По его мнению, если не будет продлен договор СНВ-3 или не будет предложена адекватная замена, "то полностью развалится режим контроля над ядерными вооружениями, который существовал на протяжении нескольких десятилетий и был основой стратегической стабильности". А без такого рода соглашений "начнется ядерный хаос, игра без правил", когда каждый действует по своим собственным понятиям и представлениям, как было в самом начале гонки ядерных вооружений.
"Конечно, прекращение действия договора СНВ-3 - это не конец света, - цитирует академика Рогова Интерфакс. - Но отсутствие этого договора будет иметь крайне негативные последствия и может в конечном счете привести именно к концу света, если под этим подразумевать ядерную войну".
А есть ли этому альтернатива? Чтобы не считать и контролировать, а раз и навсегда покончить с атомными бомбами, боезарядами и их носителями?
"Для того, чтобы избавить мир от ядерного оружия, должна наступить всеобщая гармония, чего, к сожалению, вряд ли стоит ожидать", - убежден председатель совета ПИР-Центра и сопредседатель международного клуба "Триалог" генерал-лейтенант в отставке Евгений Бужинский.
В подтверждение своей позиции он ссылается на прошлый опыт и события последних лет. Все конфликты, действия США по разрушению существующих международно-политических, торговых, экономических и других механизмов, усиление военного присутствия в Европе - все это мешает процессу всеобщего разоружения, считает эксперт.
Чтобы избавить мир от ядерного оружия, должна наступить всеобщая гармония, а ее в обозримом будущем по ту и эту стороны океана не прогнозируют
"Как может выглядеть план всеобщего разоружения? - задает вопрос Евгений Бужинский и сам же на него отвечает. - Такой план уже есть - это статья шестая ДНЯО, в соответствии с которой страны, обладающие ядерным оружием, обязаны стремиться к разоружению. Загонять их в какие-то временные рамки бессмысленно и бесполезно. Даже если поставить цель сократить ядерное оружие на треть к 2025 году, малейшие осложнения международных отношений могут полностью остановить процесс. Возникнут трудности в одной из "горячих точек", будь то на Ближнем Востоке или в Юго-Восточной Азии. В региональный кризис, вероятно, вмешаются ключевые игроки: США, Россия или Китай - произойдет столкновение интересов, которое приведет к остановке процесса разоружения. В связи с этим, я считаю, что полное ядерное разоружение на данный момент невозможно".
Эксперт ПИР-Центра вспомнил сцену из сериала "Семнадцать мгновений весны", где герой Олега Табакова говорит: "Мюллер бессмертен, как бессмертен в этом мире сыск". Те же слова генерал Бужинский относит и к ядерному оружию.
"Грибной" сезон, открытый 75 лет назад в Аламогордо, продолжили в Неваде, под Семипалатинском, на Новой Земле, атолле Моруроа и в других не столь известных местах ядерных испытаний. Фото: GettyimagesКак это было
Я был в высшей степени заинтересован в проведении испытания по намеченному расписанию, ибо знал, какое значение это событие может иметь при переговорах в Потсдаме. Кроме того, каждый лишний день отсрочки испытания означал лишний день войны. И не потому, что мы опоздаем с изготовлением бомб, а потому, что задержка Потсдамских решений вызовет отсрочку ответа Японии и, следовательно, отдалит день атомной бомбардировки.
С чисто технической точки зрения также было желательно провести испытание как можно быстрее, так как каждый лишний час пребывания электрических соединений в очень сырой среде увеличивал вероятность осечки. Еще сильнее могли пострадать электрические соединения в приборах и в подходивших к ним проводах, которые были изготовлены не так тщательно, как электрическая часть самой бомбы. Кроме того, каждый лишний час увеличивал вероятность того, что кто-нибудь предпримет попытку помешать испытанию. Наши люди находились в состоянии сильнейшего нервного напряжения, и не была исключена возможность, что кто-нибудь из них не выдержит его. В результате мы с Оппенгеймером договорились не откладывать испытание на сутки, а подождать еще часа два.
Наши приготовления были простыми. Каждому было приказано, когда счет подойдет к нулю, лечь лицом к земле и ногами в сторону взрыва, закрыть глаза и зажать их ладонями. Как только произойдет взрыв, разрешалось подняться и смотреть через закопченные стекла, которыми все были снабжены... Я лежал на земле между Бушем и Конэнтом и думал только о том, что же мне делать, если при счете "ноль" ничего не произойдет...
Взрыв произошел в 5 часов 30 минут. Было ощущение очень яркого света, залившего все вокруг, а когда я обернулся, то увидел знакомую теперь многим картину огненного шара. Первой моей, а также Буша и Конэнта реакцией, пока мы еще сидели на земле, следя за этим зрелищем, был молчаливый обмен рукопожатиями.
Вскоре после взрыва Фарелл и Оппенгеймер вместе с другими находившимися на пункте управления людьми возвратились в лагерь. Первые слова Фарелла, когда он подошел ко мне, были: "Война кончена". Я ответил: "Да, но после того, как мы сбросим еще две бомбы на Японию".
Лесли Гровс. Теперь об этом можно рассказать.
Инфографика "РГ"/ Антон Переплетчиков/ Александр ЕмельяненковТем временем
Принцип "Доверяй и проверяй" предлагают поменять на "Проверяй и проверяй"
В марте нынешнего года исполнилось 50 лет, как вступил в силу Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). Он был составлен по инициативе ООН для противодействия потенциальной опасности расползания ядерного оружия за пределы "ядерного клуба". В него на момент заключения договора входили только пять государств: США, СССР, Великобритания, Франция, Китай. Сейчас помимо признанных де-юре ядерных держав атомным оружием и средствами его доставки в той или иной степени обзавелись де-факто Индия, Пакистан, Израиль, Северная Корея. Южно-Африканская Республика от развития у себя военной атомной программы добровольно отказалась, а уже созданный арсенал утилизировала.
Оправдал ли ДНЯО надежды, которые на него возлагали? Суждения экспертов расходятся. Между тем в ООН был в свое время подготовлен Доклад группы высокого уровня по угрозам, вызовам и переменам. В нем, в частности, говорилось, что "в 1963 году, когда только четыре государства имели ядерные арсеналы, правительство Соединенных Штатов делало прогноз, что в течение предстоящего десятилетия появится от 15 до 25 государств, обладающих ядерным оружием; другие же государства предсказывали, что это число может даже возрасти до 50". Современный уровень знаний позволяет считать, что только у 9 государств есть ядерные арсеналы. "Режим нераспространения - его олицетворяют МАГАТЭ и ДНЯО - помог резко замедлить предполагавшиеся темпы распространения", - резюмировали авторы доклада.
Российско-американский Договор о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ-3) истечет в начале будущего года, если Москва и Вашингтон не придут к согласию об условиях его продления. Договор был подписан двумя государствами в 2010 году. Согласно его условиям, каждая из сторон сокращает свои СНВ таким образом, чтобы через семь лет после его вступления в силу и в дальнейшем их суммарные количества не превышали 700 развернутых межконтинентальных баллистических ракет (МБР), баллистических ракет подводных лодок (БРПЛ) и тяжелых бомбардировщиков (ТБ), 1550 боезарядов на них. А развернутых и неразвернутых пусковых установок МБР, БРПЛ и ТБ суммарно должно оставаться не более 800 у каждой стороны.
Договор действует до 5 февраля 2021 года, если не будет заменен до этого срока последующим соглашением. Он также может быть продлен не более чем на пять лет (то есть до 2026 года) по обоюдному согласию сторон. Москва призывает Вашингтон не затягивать решение вопроса о возможности продления договора и характеризует его как золотой стандарт в области разоружения.
Очередные консультации в отношении СНВ-3 состоялись 22 июня в австрийской столице. Делегации возглавляли замминистра иностранных дел России Сергей Рябков и спецпредставитель президента США Маршалл Биллингсли.
Предложение российской стороны сводится к тому, чтобы продлить соглашение еще на пять лет и тем самым не допустить полного развала системы контроля над вооружениями. Однако Соединенные Штаты демонстрируют прямо противоположное: в одностороннем порядке вышли из Договора о ракетах средней и меньшей дальности, а недавно заявили, что покидают Договор по открытому небу. И судьбу договора по стратегическим наступательным вооружениям пытаются увязать с выполнением условий, которые Россия принять не может.
При подготовке публикации использованы экспертно-аналитические материалы ПИР-Центра, "Примаковских чтений", SIPRI (Стокгольмский международный институт исследований проблем мира), архивы Российского (Советского) комитета "Врачи за предотвращение ядерной войны", другие открытые источники.
Подпишитесь на рассылку
Подборка материалов с сайта и ТВ-эфиров.
Можно отписаться в любой момент.
Комментарии