Стоит ли тянуть нерешаемый «территориальный вопрос» из «Хэйсэй» в «Рэйва»?

Как сообщили японские и российские СМИ, на первой после продолжительных в Японии майских каникул пресс-конференции министр иностранных дел Страны восходящего солнца Таро Коно поделился надеждами на наступивший период правления нового микадо — «эпоху Рэйва». Из сказанного следует, что перед японским правительством и внешнеполитическим ведомством стоят две основные задачи. А именно, подписать мирный договор с Россией на основе «возвращения» Японии «северных территорий», то бишь русских Курильских островов, и добиться возвращения на родину захваченных в 70—80-е годы прошлого столетия спецслужбами КНДР и, как утверждает Токио, до сих пор насильно удерживаемых граждан Японии.
По второй проблеме высказывался не раз, в том числе выговаривал и самим северокорейцам, призывая политиков и дипломатов КНДР найти какое-то взаимоприемлемое решение. Писал по этому поводу и в ИА REGNUM в статье «Проблему похищенных японцев пора закрыть». И хотя «интернационализировать» данную проблему едва ли стоит, с пониманием отношусь к просьбам японских властей к российским лидерам в контактах с северокорейским руководством убеждать последних честно вскрыть все факты, прямо скажем, преступных похищений невинных молодых людей, обрекая их и их родителей на муки и страдания.
Прошедшая встреча президента РФ Владимира Путина с лидером КНДР Ким Чен Ыном закладывает основы более тесного и углубленного взаимодействия двух стран в оздоровлении военно-политической обстановки на Корейском полуострове и в Северо-Восточной Азии в целом. Полагаю, авторитет нашего государства в известной степени способствовал бы и разрешению «проблемы похищенных». Ибо сохранение враждебных отношений между Японией и КНДР серьезно затрудняет достижение взаимной безопасности и сотрудничества всех стран региона. И уж, конечно, не способствует развязке тугих узлов противоречий политика японского правительства по ужесточению различного рода санкций в отношении Пхеньяна. Именно такая политика мешает установлению японо-северокорейского диалога на высшем уровне, в ходе которого только и возможно развязывать политические узлы.
Встреча Владимира Путина и Ким Чен Ына
Важно, чтобы и в отношениях Токио и Москвы были сняты вопросы, искусственно создающие преграды для широкого взаимодействия при решении двусторонних и региональных проблем. Японское правительство считает, что окончательный мир между двумя странами и народами может наступить только после «возвращения» Японии принадлежавших России Курильских островов. Именно об этом гласит выбитая на камне надпись перед зданием министерства иностранных дел Японии. При этом, как известно, добиться «возвращения» законно принадлежащих нашей стране по итогам войны территорий японские лидеры пытаются через подписание японо-российского мирного договора.
Постановка задачи через 74 года после окончания войны и 63 года после подписания и ратификации в октябре 1956 г. Совместной советско-японской декларации о прекращении состояния войны между двумя государствами непременно подписать еще и формальный мирный договор, на мой взгляд, не что иное, как пример реанимации отжившего свое анахронизма. Кстати, и японцы в откровенных доверительных беседах признают, что мирный договор — это не цель, а способ добиться пересмотра итогов Второй мировой войны. Среди японских специалистов по российско-японским отношениям есть такие, кто открыто критиковал избранный МИД Японии во многом несуразный «тезис» о том, что Курилы, на которые претендует Токио, якобы «вовсе и не Курилы, а продолжение острова Хоккайдо». Такая выдуманная географическая «новелла» потребовалась сторонникам территориального реванша для обхода торжественного отказа японского правительства в 1951 г. от «прав, правооснований и претензий» на все Курильские острова в Сан-Францисском мирном договоре. Это легко доказать с документами в руках, например, в международном суде.
Кстати, факт отказа от Курил содержится и в упомянутой Совместной декларации 1956 года, которую сейчас премьер-министр Японии Синдзо Абэ предложил «положить в основу дальнейших переговоров». Ведь соглашаясь на указание в Совместной декларации о передаче лишь островов Малой Курильской гряды (Хабомаи и Шикотана), да еще после подписания и ратификации мирного договора, японское правительство снимало претензии на основные острова Большой Курильской гряды — Кунашир и Итуруп. И, что бы ни заявляли современные «толкователи» договоренностей 1956 года с Никитой Хрущевым, факт истории состоит в том, что японское правительство в Совместной декларации фактически еще раз подтверждало отказ от Курильских островов по мирному договору 1951 года. Кстати, Хрущев честно заявлял японцам, что никаких территориальных вопросов, кроме будущего Хабомаи и Шикотана, советское правительство рассматривать и обсуждать не будет.

Для тех, кто не знает историю или не желает ее знать, приведем высказывание Н. Хрущева в беседе с игравшим важную роль в прекращении состояния войны и восстановлении советско-японских дипломатических отношений министром сельского хозяйства, лесоводства и рыболовства Японии Итиро Коно (кстати, родной дед нынешнего министра иностранных дел Японии Таро Коно). Так вот, 16 октября 1956 г. советский руководитель со всей определенностью и твердостью заявил:

«Японская сторона хочет получить Хабомаи и Шикотан без заключения мирного договора и решить впоследствии какие-то другие, не известные нам, территориальные вопросы, которых в действительности не существует. Советское Правительство хочет как можно скорее договориться с Японией, и оно не использует территориальный вопрос для торга. Но я должен еще раз совершенно определенно и категорически заявить, что никаких претензий Японии по территориальному вопросу, кроме Хабомаи и Шикотана, мы принимать не будем и отказываемся обсуждать какие бы то ни было предложения в этом отношении… Мы не можем и не пойдем ни на какие дальнейшие уступки. Хабомаи и Шикотан можно было бы передать Японии по мирному договору, но с передачей указанных островов территориальный вопрос целиком и полностью следует считать разрешенным».

Именно на основе такого понимания позиции Советского Союза тогдашний премьер-министр Японии Итиро Хатояма подписал, а японский парламент затем ратифицировал Совместную декларацию 1956 года, на которую ныне ссылаются премьер Абэ и министр Коно. При этом подчеркнем еще раз, что советское руководство не обещало «возвратить» Хабомаи и Шикотан, уже законно входившие в состав СССР, а соглашалось пожертвовать уже российскими землями ради дружбы и сотрудничества с соседней Японией. В 9-й статье декларации говорилось не о «возвращении», как нередко фальсифицированно убеждают свое население японские СМИ, а о возможной «передаче» этих островов, «идя навстречу пожеланиям Японии и учитывая интересы японского государства». То есть речь шла о жесте доброй воли, а не о пересмотре закрепленных международными соглашениями итогов войны. Так, может быть, хватит, уважаемые японские политики и дипломаты, как у нас говорят, «наводить тень на плетень»? А вместо этого разъяснить своему народу, что «хрущевский компромисс» не удалось реализовать из-за несамостоятельности японского правительства, которое вместо предусмотренного в декларации подписания мирного договора с Советским Союзом заключило в 1960 году направленный против СССР военный союз с США и по наущению Вашингтона развернуло шумную антисоветскую, а ныне антироссийскую кампанию с требованиями «вернуть» так называемые «северные территории»?
Итиро Хатояма
Однако, к сожалению, ожидать такого признания непреложных фактов истории от официального Токио пока не приходится. Вот и нынешнее заявление министра Коно о том, что он надеется, «если это было бы возможно, в течение эпохи Рэйва заключить мирный договор с Россией», свидетельствует о том, что японское правительство едва ли прислушается к справедливому призыву Москвы признать территориальные итоги войны и «подписать мирный договор без предварительных условий». Хорошо, что Токио, похоже, отказался от форсированного «возвращения» Курил, понимая, что российское правительство не сможет проигнорировать мнение своего народа, подавляющее большинство которого требует не допускать никаких территориальных уступок Японии. Ну, а что произойдет в период только открывшейся «эры Рэйва», гадать не будем. Вместо этого пожелаем новому микадо Нарухито японского долголетия ему и его «эпохе», а японскому политическому классу — здравомыслия и реализма, понимания того, что, как говорили древние мудрецы, «в одну реку дважды не войдешь». Ибо для заключения мирного договора на условиях далекого 1956 года «поезд давно ушел». А посему Токио и Москва, используя символическую смену «эпох», должны всерьез задуматься о восточной мудрости о том, что «прошлое — это то, что не пускает нас в будущее и препятствует настоящему».