Трумэн пытался нарушить данное Сталину обязательство Рузвельта и Черчилля

 На протяжении Второй мировой войны, начиная с японской атаки на Перл-Харбор, президент США Франклин Рузвельт и премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль прилагали большие усилия для того, чтобы добиться военной помощи СССР в борьбе с милитаристской Японией. Но в 1945 г. уже не все в правительственных кругах США приветствовали будущее участие Советского Союза в войне на Дальнем Востоке, считая, что в этом случае будет трудно устранить Москву от решения вопросов послевоенного политического устройства в Восточной Азии. В Вашингтоне, понимая, что вступление СССР в войну обернётся серьёзной поддержкой коммунистическим силам Китая и Кореи, стремились этого не допустить. Главнокомандующий союзническими войсками на Дальнем Востоке генерал Дуглас Макартур писал вскоре после Ялтинской конференции: «Меня сейчас больше беспокоит вероятность вступления России в войну против Японии и Маньчжурии, а это значит, что наше внимание должна занимать судьба северных и приморских районов Китая». Планами США предусматривалось: «Не позволять советским войскам войти в боевой контакт с Народно-освободительной армией Китая, помешать объединению сил коммунистов Китая с Красной Армией в Северо-Восточном и Северном Китае». Однако военные соображения в то время преобладали над политическими.

План США по оккупации Японии

После смерти в апреле 1945 года президента Рузвельта его место занял вице-президент Гарри Трумэн. Кончина Рузвельта являлась невосполнимой потерей для дела сотрудничества СССР и США как в войне, так и в послевоенный период. В Москве это хорошо понимали. В послании Сталина Трумэну от 13 апреля 1945 г. говорилось: «От имени Советского Правительства и от себя лично выражаю глубокое соболезнование Правительству Соединённых Штатов Америки по случаю безвременной кончины президента Рузвельта. Американский народ и объединённые нации потеряли в лице Франклина Рузвельта величайшего политика мирового масштаба и глашатая организации мира и безопасности после войны…» Нет оснований сомневаться, что это были искренние слова и чувства Сталина.
Как отмечал Громыко в своих воспоминаниях, после смерти Рузвельта «брешь в политической жизни США образовалась зияющая. Международные последствия её оказались огромными. К власти в США пришёл Трумэн, бывший вице-президент. Как политик он до этого светил вроде Луны — отражённым светом. В советско-американских отношениях почти сразу же стали проявляться серьёзные натянутости».
В ходе Берлинской (Потсдамской) конференции, отметив, что дела союзников в войне против Японии не таковы, чтобы требовалась активная помощь Великобритании, президент Трумэн прямо заявил, что «США ожидают помощи от СССР». В ответ Сталин сказал, что «Советский Союз будет готов вступить в действие к середине августа, и, что он сдержит своё слово».
Сталин счёл необходимым проинформировать союзников о дипломатических манёврах японских лидеров с целью привлечь СССР к посреднической миссии для достижения перемирия с США и Великобританией. Так как американцы по линии своей разведки имели подробную информацию по этому поводу, Трумэн не стал как-то комментировать это сообщение. Ему было ясно, что Сталин, уже приняв окончательное решение о вступлении в войну, не пойдёт ни на какие переговоры с японским правительством.
Стремление правительства США устранить СССР от участия в победе над Японией проявилось при опубликовании 26 июля 1945 года Потсдамской декларации, в которой содержались условия капитуляции Японии перед США, Великобританией и Китаем. Декларация призывала японское правительство немедленно капитулировать и предупреждала, что «иначе Японию ждёт быстрый и полный разгром».
Советская делегация в Потсдаме получила в день подписания декларации лишь её копию — «для сведения». Отвечая на просьбу Молотова несколько повременить с опубликованием декларации, госсекретарь США Дж. Бирнс заявил, что «это желание уже невозможно выполнить». При этом в качестве оправдания занятой западными союзниками позиции он сказал: «Президент не передал этой декларации раньше, так как Советский Союз не находиться в состоянии войны с Японией». На заседании 28 июля Сталин не преминул высказать своё неудовольствие. При оглашении адресованной советскому правительству ноты Японии о посредничестве в переговорах о перемирии он заявил: «Хотя нас не информируют, как следует, когда какой-нибудь документ составляется о Японии, однако мы считаем, что следует информировать друг друга о новых предложениях».
В первом пункте Потсдамской декларации, к которой затем присоединился и Советский Союз, было заявлено, что «Японии даётся возможность окончить эту войну». Однако японское правительство не пожелало воспользоваться этой возможностью, проигнорировав Потсдамскую декларацию. Занятая японским правительством позиция затягивала окончание войны, вела народы к новым жертвам и лишениям.
В точном соответствии с обещанием, данным в Крыму, ровно через три месяца после капитуляции Германии правительство СССР 8 августа объявило Японии войну. Существует мнение, что Сталин, вступая в войну, преследовал цель ещё до капитуляции Японии оккупировать Южный Сахалин и Курильские острова. В действительности же японское правительство было готово само передать СССР Южный Сахалин и Курильские острова, о чём советское правительство имело обширную информацию. В Кремле хорошо понимали, что согласие с предложениями японского правительства вернуть территории без войны могло быть расценено союзниками как нарушение ялтинских соглашений. Сталин же считал, что союзнический долг должен быть неукоснительно выполнен, а Япония, капитулировав, в полной мере должна понести наказание за развязанную кровопролитную войну.

Немаловажное значение имело и то, что Сталин не хотел быть отстранённым от послевоенного политического процесса в Восточной Азии, и в первую очередь в Китае. Сталин не мог не знать, или, по крайней мере, догадываться, что американцы были намерены после войны занять господствующее положение в этом обширном регионе мира, вытеснив оттуда все другие государства, в том числе своих союзников в годы войны — Великобританию, Францию и, уж конечно, СССР. Так, во время Каирской конференции 23 ноября 1943 года Рузвельт в беседе с глазу на глаз с Чан Кайши предложил китайскому лидеру заключить после войны американо-китайский военный союз, предусматривавший размещение по всей территории Китая, в том числе у советских границ, военных баз США. Чан Кайши с энтузиазмом приветствовал это предложение. При этом Порт-Артур и ряд других стратегически важных районов отдавались под прямое американское управление. Корейский полуостров предусматривалось оккупировать и удерживать совместно американскими и китайскими войсками. Оба лидера договаривались и о том, что Франция лишится своих колоний в Юго-Восточной Азии. Рузвельт обещал сотрудничать с правительством Чан Кайши и в устранении английского влияния в Китае (Гонконг, Шанхай, Кантон). Малайя, Бирма, Индия также должны были стать зонами преобладающего влияния США. Со своей стороны Чан Кайши ставил вопрос о помощи США во включении в состав Китая Монгольской Народной Республики. Рузвельт соглашался вести переговоры по этому поводу с СССР.
Односторонний ввод американских войск на территорию Китая был чреват поражением коммунистических сил этой страны и установлением непосредственно у границ СССР недружественного проамериканского режима. Хотя Сталин избегал открытой демонстрации поддержки Компартии Китая в борьбе за власть в стране, в действительности ставка делалась в первую очередь и главным образом на Мао Цзэдуна. Поэтому вступление в войну на Дальнем Востоке преследовало не только задачу скорейшего разгрома японских вооружённых сил, но и одновременно было направлено на создание благоприятных для СССР военно-стратегических и геополитических позиций в восточноазиатском регионе. Что же касается часто упоминающегося в Японии факта «нарушения Советским Союзом пакта о нейтралитете 1941 года», то здесь важное значение имело то обстоятельство, что в статье второй пакта предусматривалось следующее: «В случае если одна из договаривающихся сторон окажется объектом военных действий со стороны одной или нескольких третьих держав, другая договаривающаяся сторона будет соблюдать нейтралитет в продолжение всего конфликта». Неоспоримым фактом истории является то, что в ходе Второй мировой войны Япония оказалась «объектом военных действий» не в результате нападения третьих стран на Японию, а вследствие агрессивных действий самой Японии. В связи с этим видный российский востоковед академик РАН С.Л.Тихвинский прямо указывает в своей работе: «С декабря 1941 года этот пакт уже не накладывал на Советский Союз никаких обязательств и превращался в пустой лист бумаги, так как Япония сама вероломно напала 7 декабря 1941 года на США и Великобританию, к тому времени ставших союзниками нашей страны по антигитлеровской коалиции». Японское же правительство стало рассматривать это пакт как «пустой лист бумаги» ещё раньше, а именно сразу же после нападения на СССР Германии, ближайшего военного союзника Японии.
И ещё. Возлагая «ответственность за нарушение пакта о нейтралитете» на СССР, японское правительство и официальная историография фактически избегают упрёков в адрес США и Великобритании, которые своими требованиями выполнения Советским Союзом союзнического долга во многом предопределили участие СССР в войне против Японии. При этом в документах периода войны ни Рузвельт или Трумэн, ни Черчилль никогда даже не упоминали советско-японский пакт о нейтралитете, считая, что все соглашения предвоенного периода не должны препятствовать достижению главной цели — победы над коалицией враждебных государств — Германии, Японии и Италии.
После вступления СССР в войну отношения между Сталиным и Трумэном ещё больше осложнились. Обладание атомной бомбой побудило Трумэна отказаться от плана выделения для СССР зоны оккупации на территории собственно Японии и предоставить всю полноту власти в этой стране американскому генералу Макартуру. Более того, в направленном 15 августа Сталину «Общем приказе №1» о капитуляции японских вооружённых сил, Трумэн «забыл» указать, что японские гарнизоны на Курильских островах должны сдаваться и капитулировать перед войсками СССР. Это явилось сигналом того, что Трумэн может нарушить ялтинскую договорённость о переходе Курил к СССР.
Сталин ответил сдержанно, но твёрдо, предложив внести в «Общий приказ №1» следующие поправки:

«1.Включить в район сдачи японских вооружённых сил советским войскам все Курильские острова, которые согласно решению трёх держав в Крыму должны перейти во владение Советского Союза.

2. Включить в район сдачи японских вооружённых сил советским войскам северную половину острова Хоккайдо, примыкающего на севере к проливу Лаперуза, находящемуся между Карафуто и Хоккайдо. Демаркационную линию между северной и южной половиной острова Хоккайдо провести по линии, идущей от гор. Кусиро на восточном берегу острова до города Румоэ на западном берегу острова, с включением указанных городов в северную половину острова».

Объясняя желательность иметь район оккупации на территории собственно Японии, Сталин указал, что «это… имеет особое значение для русского общественного мнения. Как известно, японцы в 1919—1921 годах держали под оккупацией своих войск весь Советский Дальний Восток. Русское общественное мнение было бы серьёзно обижено, если бы русские войска не имели района оккупации в какой-либо части собственно японской территории». Свои предложения Сталин назвал скромными и выразил надежду, что они не встретят возражений.
Трумэн согласился «включить все Курильские острова в район, который должен капитулировать перед Главнокомандующим советскими вооружёнными силами на Дальнем Востоке». Что касается второго предложения по поводу занятия советскими войсками северной части Хоккайдо, то оно было отвергнуто Трумэном без каких-либо объяснений. Более того, Трумэн от имени американского правительства выразил желание «располагать правами на авиационные базы для наземных и морских самолётов на одном из Курильских островов, предпочтительно в центральной группе».
Не скрывая своего неудовольствия безапелляционным отказом Трумэна на допущение советских войск на Хоккайдо, Сталин в довольно резкой форме отверг требование США о предоставлении баз на Курильских островах, указав, что «требования такого рода обычно предъявляются либо побеждённому государству, либо такому союзному государству, которое само не в состоянии защитить ту или иную часть своей территории». Тем самым было дано понять, что в соответствии с Ялтинским соглашением СССР обладает правом распоряжаться всеми Курильскими островами по собственному усмотрению.

Трудно согласиться и с утверждением японского правительства о том, что советское командование якобы намеревалось оккупировать Курильские острова только вплоть до острова Уруп, а острова Итуруп, Кунашир, Шикотан и Хабомаи оккупировали лишь, «узнав об отсутствии (на них) американских войск». Как следует из вышеприведённых документов и Сталин, и Трумэн вели речь о включении в советскую зону оккупации «всех» Курильских островов. Это было со всей определённостью подтверждено в изданном 29 января 1946 года Меморандуме главнокомандующего союзных держав Макартура японскому императорскому правительству, в котором указывалось, что из-под юрисдикции государственной или административной власти Японии исключаются все находящиеся к северу от Хоккайдо острова, в том числе «группа островов Хабомаи (Хапомандзё), включая острова Сусио, Юри, Акиюри, Сибоцу и Тараку, а также остров Шикотан».
Тогда японское правительство восприняло это как должное — ведь такое ограничение территории Японии было предусмотрено условиями капитуляции, изложенными в Потсдамской декларации. В то время никаких придуманных в ходе «холодной войны» с подачи Вашингтона «северных территорий» не было и в помине. Как, впрочем, нет их в природе и сейчас. А есть законно принадлежащие Российской Федерации входящие по конституции в Сахалинскую область Курильские острова.

Анатолий Кошкин