«В условиях дипломатической изоляции»: какую роль в истории Советской России сыграла Генуэзская конференция

Сто лет назад в Генуе начала свою работу международная конференция, которая, по словам историков, стала одним из первых крупномасштабных международных мероприятий с участием большинства ведущих держав Запада и делегации Советской России. Однако основных целей, поставленных перед участниками конференции, достичь не удалось: Советская Россия не добилась компенсации за интервенцию во время Гражданской войны, а европейские страны не смогли добиться признания официальной Москвой долгов царского и Временного правительств. Тем не менее конференция стала важным шагом на пути прекращения формальной международной изоляции Советской России. В частности, был подписан Рапалльский договор с Германией.
10 апреля 1922 года в Генуе (Италия) началась международная конференция по экономическим и финансовым вопросам, в которой принимали участие делегации большинства европейских держав, Японии, британских доминионов и РСФСР. По словам историков, главной темой конференции фактически было определение формата отношений между молодым советским государством и западными державами. Хотя основные спорные вопросы участникам конференции урегулировать так и не удалось, в рамках конференции был подписан Рапалльский договор между РСФСР и Германией, ставший важным шагом на пути к преодолению формальной дипломатической изоляции Советской России со стороны Запада.

Генуэзская конференция

По словам историков, уже в начале 1922 года стало ясно, что Гражданская война в России близится к завершению, а побеждают в ней большевики. Однако ни одна из ведущих западных держав в это время советскую власть формально не признавала и дипломатические отношения с официальной Москвой не поддерживала. На этом фоне остро стояла проблема урегулирования спорных вопросов в отношениях между Советской Россией и европейскими странами, а также установления дипломатических связей между западными государствами и новой российской властью.
«На Западе поняли, что большевики — это всерьёз и надолго. И что с ними так или иначе придётся договариваться, несмотря на то что раньше страны Антанты занимали откровенно враждебную позицию в отношении Советской России. В свою очередь, встречный интерес в налаживании отношений был и у большевиков, которые стремились к дипломатическому признанию, урегулированию финансовых претензий и налаживанию экономических связей. Площадкой для начала обсуждения всех этих вопросов была выбрана Генуэзская конференция, запланированная на весну 1922 года», — рассказал RT профессор МПГУ Виталий Захаров.
По его словам, конференция должна была стать первым масштабным мероприятием, в котором участвовали бы делегации одновременно большинства западных держав и Советской России, а это, в свою очередь, создавало хорошие возможности для поиска компромисса. Формальным инициатором проведения стала Великобритания, выступившая с соответствующим предложением на совещании Верховного совета Антанты в начале 1922 года.
«Сама Генуэзская конференция была задумана прежде всего как экономическая, недаром туда, несмотря на весь дипломатический антураж, были приглашены представители ведущих корпораций и компаний Западной Европы», — подчеркнул в разговоре с RT профессор факультета международных отношений СПбГУ Руслан Костюк.
Как отметил эксперт, организаторы конференции рассчитывали добиться взаимодействия между государствами Европы для восстановления экономики, прежде всего в её центральной и восточной частях. И ключевая роль в обсуждениях отводилась именно «русскому вопросу».
Генуэзская конференция globallookpress.com © Scherl
В Генуэзской конференции официально принимали участие 29 государств (включая большинство западноевропейских стран, РСФСР и Японию), а также пять британских доминионов: Австралия, Индия, Канада, Новая Зеландия и Южно-Африканский Союз. Соединённые Штаты ограничились лишь отправкой на мероприятие своего посла в Италии в качестве наблюдателя.
Официально советской делегацией руководил лично Владимир Ленин, но в Геную лидер государства не выезжал — его замещал нарком по иностранным делам РСФСР Георгий Чичерин. При этом делегация Советской России также представляла интересы других независимых советских республик, существовавших на тот момент.
По словам историков, западные державы хотели использовать экономические ресурсы Советской России для решения своих послевоенных проблем. Европейские лидеры настаивали на признании РСФСР долгов, которые в своё время брали царское и Временное правительства, а также на возвращении иностранным владельцам национализированных советской властью предприятий.
Георгий Чичерин © Global Look Press
«Представители Советской России выдвинули три ключевые темы для обсуждения: дипломатическое признание новой власти, экономика и сокращение вооружений. Наша страна была измотана Гражданской войной, нужно было строить новую жизнь, и поэтому мы нуждались в гарантиях безопасности», — рассказал RT профессор Дипломатической академии МИД РФ Владимир Винокуров.
По словам Виталия Захарова, в ответ на претензии западных держав по поводу долгов прежних правительств и национализации иностранной собственности советские власти подняли вопрос компенсации за разрушения, связанные с интервенцией западных держав в годы Гражданской войны. Хотя этот ущерб был больше российских долгов, делегация РСФСР предлагала взаимное погашение по «нулевому варианту».
«Но «нулевой вариант» не прошёл. Представители западных государств завели речь о том, что российские долги официально подтверждены документами, а претензии РСФСР — нет», — отметил Захаров.

Конец дипломатической изоляции

По словам историков, представители Запада не приняли и советские предложения, связанные с международным разоружением. Их, как и взаимные экономические претензии, решили перенести на новую конференцию, Гаагскую, запланированную на лето 1922 года.
«Пока в Генуе шли прения между делегациями стран Антанты и Советской России, в находящемся неподалёку населённом пункте Рапалло проходили тайные переговоры наших представителей с немецкой делегацией», — рассказал Виталий Захаров.
По его мнению, стартовые условия для переговоров с Берлином у Москвы были лучше, чем для переговоров с другими западными странами.
«Германия была проигравшей стороной в Первой мировой войне, у неё отняли всё, что только возможно, её унизили, на её территории бушевал экономический кризис. Поэтому она остро нуждалась в избавлении хотя бы от части внешних претензий. Ленин тонко сумел подметить слабое место в едином фронте западных стран», — подчеркнул Захаров.
16 апреля 1922 года Георгий Чичерин с советской стороны и министр иностранных дел Германии Вальтер Ратенау с немецкой подписали договор, ставший известным впоследствии как Рапалльский. Стороны договорились об отказе от взаимного погашения военных и невоенных расходов. Официальный Берлин отказывался от претензий, вытекавших из нарушения в Советской России имущественных прав Германии как государства и прав отдельных немецких граждан, при условии, что Москва не будет удовлетворять аналогичные претензии других стран. Германское правительство также заявило о готовности содействовать немецким фирмам в развитии деловых связей с советскими организациями. Кроме того, согласно статье 3 договора, между Советской Россией и Германией устанавливались дипломатические и консульские отношения.
«Рапалльский договор официально прекратил международную изоляцию Советской России», — отметил Владимир Винокуров.
Переговоры на Генуэзской конференции Legion-Media
По словам Виталия Захарова, после подписания Рапалльского договора попытки дипломатического бойкотирования РСФСР теряли всякий смысл, так как Москва имела официальные отношения с крупным европейским государством.

«С этого началась полоса признания Советской России, а затем СССР другими ведущими державами мира», — рассказал Захаров.

Генуэзская конференция официально закрылась 19 мая 1922 года. Обсуждение поднятых на ней тем продолжилось 15 июня на Гаагской конференции, однако она никаких прорывов не принесла. Советские власти отказались признавать за бывшими владельцами права на реституцию, а вопрос о выплате государственных долгов Москва соглашалась обсуждать только после решения вопросов получения кредитов на восстановление разрушенной войной экономики.
Когда переговоры зашли в тупик, советская делегация их покинула. В итоге западные державы приняли резолюцию, в которой призвали своих предпринимателей не брать в РСФСР концессии даже на выгодных условиях. Однако на практике она не соблюдалась.
«Сами по себе конференции 1922 года не привели к каким-то прорывным решениям в экономике, однако для нашей страны эти события стали прекрасным примером успешных действий в условиях дипломатической изоляции, поиска на Западе слабого звена для реализации наших государственных интересов», — пояснил Руслан Костюк.
Вопросы, связанные с долгами царской России, были урегулированы в конце ХХ — начале XXI века. В 1986 году советский лидер Михаил Горбачёв подписал с премьер-министром Великобритании Маргарет Тэтчер соглашение об урегулировании госдолга дореволюционной России. Официальный Лондон обязался выплатить своим подданным, владевшим облигациями Российской империи, компенсации за счёт реализации 5,5 т золота Николая II, хранившегося в одном из английских банков.
Межгосударственные споры между Французской Республикой и Российской Федерацией по вопросу дореволюционных русских займов были ликвидированы подписанием 27 мая 1997 года соглашения, по которому Париж и Москва взаимно отказывались от всех финансовых долгов, которые возникли между ними до 9 мая 1945 года, а также взяли на себя обязательства отказаться от поддержки требований своих граждан, связанных с этими долгами.
Обложка: Генуэзская конференция / © Parliamentary Archives, London