Генерал Дроздов был гением невозможных операций разведки
Источник: ria.ru
·
Автор: Валерий Попов
824
На монументе в честь отечественных разведчиков всех времен, открывшемся недавно на территории штаб-квартиры СВР России, среди бронзовых барельефов легендарных сотрудников разведки разных лет запечатлен образ генерал-майора Юрия Дроздова. Ему довелось сначала лично участвовать, а затем руководить секретными операциями, многим казавшимися невозможными и золотыми страницами вписанными в историю органов государственной безопасности. Рядом на монументе изображено и уникальное подразделение специального назначения "Вымпел", идеологом создания которого был Дроздов.
19 сентября 2020 года Юрию Дроздову исполнилось бы 95 лет. О том, каким генерал Дроздов был профессионалом, во главу угла ставившим интеллект и нешаблонные решения, и человеком, по-доброму поддерживавшим своих сотрудников, в интервью РИА Новости рассказал один из его учеников, президент ассоциации ветеранов подразделения "Вымпел" Валерий Попов.
Фото © РИА Новости / Нина Зотина— Валерий Владимирович, вы много лет близко общались с Юрием Ивановичем Дроздовым. На ваш взгляд, в чем значение его личности не просто для разведки, но вообще нашей страны, ведь разведка – необходимый атрибут любого самостоятельного государства?
— Это был гений. Таких людей земля рождает очень нечасто. Юрий Иванович был гениален во многом. Гениален как оперативный сотрудник нелегальной разведки КГБ СССР и затем как ее руководитель.
Хорошо известно, что в качестве нелегала он выступал в нескольких ролях. В операции по освобождению из американской тюрьмы и возвращению на родину Рудольфа Абеля Юрий Иванович участвовал в качестве его "кузена"-немца. Позже Юрий Иванович превратился в немецкого почтового инспектора, чтобы обеспечить успешную работу другого нашего нелегала. Еще через какое-то время Юрий Иванович стал бароном, якобы бывшим офицером СС, и в этой роли приобрел ценного западногерманского источника из числа убежденных нацистов.
Одна из самых ярких черт Юрия Иванович – нешаблонность его решений и поступков. Он шел, что называется, не по логике, а по парадоксу.
— А в чем это выражалось?
— Вот самый известный пример времен работы Юрия Ивановича на посту начальника нелегальной разведки. Алексей Михайлович Козлов, Герой России, добывший информацию о секретах ядерной программы ЮАР. Он в начале восьмидесятых годов был арестован, его бросили в камеру смертников в южноафриканской тюрьме, пытали. Но он все выдержал, его обменяли на нескольких западных разведчиков, переправили на родину. И через какое-то время Алексей Михайлович попросил Юрия Ивановича вновь направить его на нелегальную работу за границу.
И Юрий Иванович в итоге согласился. И это было гениальным решением. Он понимал, что для Козлова оперативная работа была его жизнью. Расчет был на то, что никто не поверит, что раскрытый нелегал, известный в лицо, опять мог быть отправлен за рубеж. Это же вопреки логике, верно? И это сработало.
Разведку часто сравнивают с шахматами в смысле необходимости глубокого анализа ситуации и просчитывания ходов надолго вперед. Но я считаю, это неточное сравнение – ведь шахматная партия ограничена доской и для всех фигур есть строго определенные правила ходов. А в разведке поле не имеет границ и тот же условный разведывательный "конь" может ходить не только буквой "г". Так вот, Юрий Иванович играл в жизненные, оперативные шахматы, непредсказуемые для соперника.
Далее, Юрий Иванович был мужественным человеком, не боявшимся брать на себя ответственность за то или иное принятое решение и его исполнение. Он не заботился о себе лично, не стелил соломку на случай неудачи. За ним этого не было.
Та же ситуация с Алексеем Козловым – Юрий Иванович за него стоял горой. Мы же понимаем, что если бы с Алексеем Михайловичем во время выполнения нового задания случился провал, то Юрию Ивановичу, как начальнику нелегальной разведки, было бы не сносить головы.
Юрий Иванович досконально разбирался в политической ситуации. Но он занимался политикой с точки зрения разведки, он был изумительным аналитиком. Недаром же ему в 60-х годах доверили быть нашим резидентом в Китае, а затем в США.
— Наиболее острые тогда направления.
— Конечно. Я скажу, что Китай с учетом ухудшения отношений между нашими странами в те годы был, пожалуй, более важным участком работы, поскольку у нас общая граница и на ней имели место провокации и столкновения.
— Юрий Иванович в свое время вспоминал, что он прогнозировал будущий конфликт на острове Даманском.
— Это тоже было одним из проявлений его аналитического мастерства. Его знаниям отдавали должное на самом верху, с ним персонально консультировались в Политбюро.
— Юрий Дроздов, уже будучи начальником нелегальной разведки КГБ, участвовал в событиях в столице Афганистана Кабуле в конце декабря 1979 года. Какие его качества проявились тогда?
— Это была операция "Байкал-79". Она была тщательно разработана и реализована c непосредственным участием Юрия Ивановича. Он под именем капитана Лебедева лично находился рядом с резиденцией афганского президента Амина дворцом Тадж-бек во время его штурма и так же рисковал, как и другие участники операции. И если бы она не удалась, то, наверное, вряд ли бы выжил. Ведь операция "Байкал-79" заключалась не только в штурме Тадж-бека, но и в работе по другим объектам в Кабуле. Если бы выпала любая составляющая из этого списка, то все пошло бы по-другому, не так, как задумывалось. Но все прошло успешно. Хотя многие руководители до начала операции сомневались в ее выполнимости, Юрий Иванович был уверен в успехе.
Тогда проявилась и великолепное понимание Дроздовым психологии людей. Ему никогда не претило чувство юмора, и он умел в нужное время и в нужном месте применить хорошую, здоровую шутку. В том числе, чтобы снять напряжение. Так вот, я знаю со слов участников "Байкала-79", что произошло перед штурмом Тадж-бека. Были собраны вместе командиры штурмовых групп спецназа. И чувствовалось, как они напряжены. Но Юрий Иванович, как мне рассказывали, снял общее напряжение одной фразой: "Ребята, а давайте просто похулиганим!". И все заулыбались, настроились на выполнение оперативно-боевой задачи и пошли в бой. И совершили невероятную вещь. Всего лишь за 43 минуты, вопреки всем канонам военного искусства, кратно меньшими силами, чем были у охраны Тадж-бека, этот дворец, казавшийся неприступной крепостью, был взят.
Потом, когда решалось, кому и как быть награжденными за ту операцию, Дроздов сам вычеркнул себя из представления на звание Героя Советского Союза. Это, согласитесь, тоже многое говорит о его качествах. Он себя нигде не показывал и не выставлял. А тогда он получил орден Октябрьской революции.
— Теперь мы подошли к истории создания "Вымпела". Решение об этом, как известно, принималось на основе анализа результатов "Байкала-79".
— Да. Ведь в "Байкале-79" участвовали сотрудники и КГБ, и военной разведки, и бойцы армейских подразделений, но все они не имели опыта участия в подобных операциях. И тогда стало ясно, что в нашей стране надо создавать особое подразделение специального назначения, которое могло бы действовать за рубежом. "Вымпел" был основан в 1981 году. К тому времени аналогичные подразделения уже давно были у США, Англии, Франции, Германии.
— Но сам Юрий Иванович вспоминал, что председатель КГБ Юрий Андропов, ставя ему задачу по созданию нового подразделения, сказал: "Равных им не должно быть". И, по словам генерала Дроздова, рядом с "Вымпелом" действительно никого не было, его сотрудники не знали слово "невозможно". Валерий Владимирович, вы сами часто называете "Вымпел" интеллектуальным спецназом. Но ведь любой спецназ должен уметь работать умно, принимая нестандартные решения. Что Юрий Иванович привнес такого особого, интеллектуального, что "вымпеловцам" не оказалось равных?
— Я хочу подчеркнуть, что в основу "Вымпела" была положена не просто силовая, разведывательно-диверсионная работа, а прежде всего оперативная работа, работа с людьми, с населением – получение от них информации, вербовка, перевербовка.
И что примечательно, при этом был использован опыт отнюдь не зарубежных подразделений, а опыт наших разведывательно-диверсионных отрядов времен Великой Отечественной войны. Кстати, именно этот оперативный опыт, оперативный фундамент нам передавал легендарный Алексей Николаевич Ботян, действовавший в войну в таких отрядах.
Интеллектуальный спецназ – это не только традиционная подготовка спецназа: рукопашный бой, горная, водолазная, огневая подготовка и так далее. Это и умение работать полностью в автономном режиме, умение осуществлять самостоятельный сбор информации, ее анализировать и принимать решение здесь и сейчас. То есть ты не мог ждать, пока кто-то выше за тебя решит, ибо уйдет время, необходимое для выполнения операции.
Но для этого, повторю, надо было иметь особый склад ума и еще особую психологическую подготовку, чтобы сосредоточиться только на том, как достичь результата и как при этом сберечь людей.
Нашей задачей было вообще не применять оружия – мы должны были прийти, выполнить задачу и уйти, не оставив следов. И никто из окружающих не мог бы понять, что произошло. Все должно было выглядеть как следствие каких-то естественных причин. И мы делали это на учениях, и у нас в ходе них не было ни одного провала.
— Что еще должны были уметь те, кто служил в "Вымпеле"?
— Подбор людей был очень жестким. Естественно, необходимым было знание языков и особенностей того района мира, в котором пришлось бы действовать в реальности – нюансы местной политики, экономики, культуры, людских нравов, психологии. Надо было уметь артистично перевоплощаться, быть своим в конкретной среде.
Я провожу сравнение с артистами, но за одним ключевым исключением – неудачную роль можно позже переиграть на сцене театра или в новом дубле в кино. А в разведке у тебя подобной подстраховки нет. Поэтому постоянно надо было думать, думать, думать. Не думающих людей в "Вымпеле" не держали. К нам приходили разные люди. Одинаковых среди нас не было.
У нас, кстати, были даже те, кто ни разу не мог подтянуться на перекладине, выглядели чуть ли не немощными, про которых нельзя было подумать, что это спецназовец. Но они при этом были великолепными аналитиками.
Проверялась психологическая совместимость и взаимозаменяемость сотрудников подразделения. Это тоже искусство. И когда говорят, что разведка – это искусство, то это искусство в том числе по подбору людей, способных вместе достичь нужной цели.
Гениальность Юрия Ивановича заключалась и в том, что он умел подобрать обойму самых разных людей – разных национальностей, разного темперамента, с разной подготовкой, в том числе физической и языковой. И в зависимости от задач, которые перед нами могло бы поставить руководство, можно было быстро собрать необходимую для этого группу. И обыграть противника в оперативные "шахматы", делая необычные шаги. Я скажу так – "Вымпел" был как скальпель в руках искусного нейрохирурга.
— Что вам запомнилось из личных встреч c Юрием Ивановичем во время тех или иных учений?
— Он во многом принимал личное участие. И не давал каких-либо команд, пока сам лично не убеждался в готовности к их выполнению. Это я и сам прочувствовал на своем опыте, когда на одном из учений он приехал и смотрел, кого я, как руководитель группы, выбираю для выполнения задания. Там был объект, который надо было условно вывести из строя. Причем охрана того объекта ничего не знала и была вооружена настоящим оружием. Все ведь было максимально приближено к реальным условиям. Я рассказал Юрию Ивановичу, кого выбрал. И он внимательно оценивал мой выбор, уточнял его своими советами.
У него был такой же подход в работе с нелегалами. Он лично встречался с теми, кто готовился выехать для работы за рубеж, беседовал с ними. И только после этого давал те или иные распоряжения.
Юрий Иванович великолепно умел и поддержать сотрудника в сложной ситуации. Я, например, однажды поступил так, как не следовало делать по правилам, хотя моя задача в итоге была выполнена. Но тот случай разбирался при участии Юрия Ивановича. Я, честно говоря, думал, что моя служба в подразделении тогда и завершится. Но Юрий Иванович деликатно отозвал меня в сторонку и спросил, как и что происходило. Я ответил: "Вы учили самостоятельно принимать решения. Возникла такая-то ситуация, и я поступил вот так-то и так-то". И Юрий Иванович сказал: "Ты все правильно сделал, так и надо. Молодец".
Знаете, у меня даже как-то иногда вырвалось при нем: "Юрий Иванович, вы патриарх разведки специального назначения".
— И как он к этому отнесся?
— С юмором. Но я не думаю, что в чем-то преувеличивал. Конечно, очень чувствуется, что сегодня его не хватает. К Юрию Ивановичу можно было прийти, посоветоваться, что-то вспомнить, оценить сегодняшний день. Он ведь до последнего оставался великим аналитиком. Делал серьезные выводы, говорил о вещах, которые потом подтверждались. И если вспомнить события нескольких лет назад, эти прогнозы сбылись.
Как говорил сам Юрий Иванович, служба в разведке и была смыслом его жизни. Причем сам он не требовал для себя никаких благ. Может быть, поэтому в чем-то был недооценен.
Но что показательно — легендарным разведчиком Юрия Ивановича впервые в свое время назвали американцы. Согласитесь, что если так говорит главный противник, то это и есть настоящее признание.
Обложка: Лейтенант Юрий Дроздов в апреле 1945 года. Фото: Николай Долгополов/ Легендарные разведчики
Подпишитесь на рассылку
Одно письмо в день – подборка материалов с сайта, ТВ-эфиров, телеграма и подкаста.
Можно отписаться в любой момент.
Новые публикации
Комментарии