Когда заходит речь о наказании нацистских преступников, то в первую очередь вспоминают о Нюрнбергском процессе. Но этот трибунал стал вершиной уголовного преследования, а исполнителей и руководителей среднего звена начали судить раньше.
Чрезвычайная комиссия
Начиная с первых месяцев оккупации гитлеровцами территории Советского Союза в Москву по каналам партизан и подпольщиков поступала информация о многочисленных преступлениях нацистов и их пособников, совершенных в отношении мирного населения. После разгрома фашистов под Москвой, когда от оккупантов были освобождены значительные территории, в распоряжении советских правоохранительных органов оказались первые вещественные доказательства злодеяний.
Чем дальше шла война, тем яснее становилось: жертвами гитлеровской истребительной политики становятся сотни тысяч, миллионы мирных советских граждан. Чудовищный масштаб преступлений требовал новых, не применявшихся доселе мер. В ноябре 1942 года указом Президиума Верховного Совета СССР была создана Чрезвычайная государственная комиссия по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников и причинённого ими ущерба гражданам, колхозам, общественным организациям, государственным предприятиям и учреждениям СССР.
Указ предусматривал, что в задачу комиссии входит «полный учёт злодейских преступлений нацистов и причинённого ими ущерба советским гражданам и социалистическому государству, установление личности немецко-фашистских преступников с целью предания их суду и суровому наказанию; объединение и согласование уже проводимой советскими государственными органами работы в этой области».
Впоследствии материалы Чрезвычайной государственной комиссии были представлены в качестве доказательств на Нюрнбергском процессе.
Военно-полевые суды и виселицы: особый метод правосудия
19 апреля 1943 года вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР № 39 «О мерах наказания для немецко-фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязаниях советского гражданского населения и пленных красноармейцев, для шпионов, изменников родины из числа советских граждан и для их пособников».
В документе говорилось: «В освобожденных Красной армией от немецко-фашистских захватчиков городах и селах обнаружено множество фактов неслыханных зверств и чудовищных насилий, учиненных немецкими, итальянскими, румынскими, венгерскими, финскими фашистскими извергами, гитлеровскими агентами, а также шпионами и изменниками родины из числа советских граждан над мирным советским населением и пленными красноармейцами. Многие десятки тысяч ни в чем не повинных женщин, детей и стариков, а также пленных красноармейцев зверски замучены, повешены, расстреляны, заживо сожжены по приказам командиров воинских частей и частей жандармского корпуса гитлеровской армии, начальников гестапо, бургомистров и военных комендантов городов и сел, начальников лагерей для военнопленных и других представителей фашистских властей. Между тем ко всем этим преступникам, виновным в совершении кровавых расправ над мирным советским населением и пленными красноармейцами, и к их пособникам из местного населения применяется в настоящее время мера возмездия, явно не соответствующая содеянным ими злодеяниям».
В связи с этим указ определял новую меру, ранее в советский период не использовавшуюся: «Установить, что немецкие, итальянские, румынские, венгерские, финские фашистские злодеи, уличенные в совершении убийств и истязаний гражданского населения и пленных красноармейцев, а также шпионы и изменники родины из числа советских граждан караются смертной казнью через повешение».
Карать злодеев предполагалось по законам военного времени, предавая их военно-полевым судам, образованным при дивизиях действующей армии.
Военно-полевые суды создавались на базе военных трибуналов, причем председатель трибунала становился председателем военно-полевого суда. Также в состав суда включались начальник особого отдела дивизии и заместитель комдива по воспитательной части.
Приговоры военно-полевых судов утверждались командирами дивизий и приводились в исполнение немедленно.
Дело Рюшера и Бормана: убийства, грабежи, пытки, поджоги
Как работала подобная схема, позволяет судить докладная записка начальника Управления контрразведки «Смерш» Центрального фронта генерал-майора Александра Вадиса Военному совету фронта о работе с военнопленными войск противника, датированная 13 октября 1943 года. Впервые этот рассекреченный Центральным архивом ФСБ России документ был опубликован в 2008 году в многотомном сборнике документов «Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне».
«17 сентября 1943 г. среди военнопленных, находящихся на пункте приема военнопленных при разведотделе штаба фронта, — сообщает Вадис, — были выявлены два зондерфюрера: Рюшер Курт, 1905 г. рождения, уроженец д. Борштедг, 20 км от г. Магдебург, из крестьян-кулаков, немец, образование среднее, награжден крестом „За военные заслуги“ 2-го класса; Борман Николаус, 1907 г. рождения, уроженец д. Реттминген Трирского административного р-на Рейнской обл., из крестьян-кулаков, немец, образование 8 классов народной школы».
У контрразведки «Смерш» имелась информация, указывающая на совершение задержанными преступлений: «Зондерфюреры Рюшер и Борман, доставленные в Бурынский район, были опознаны местными жителями. Последние дали исчерпывающие показания о преступной деятельности Рюшера и Бормана. Всего по делу было допрошено 15 свидетелей, в том числе бывшая переводчица сельхозуправления Рюшера Ф. Данилова-Вааль, бывший бухгалтер Череповского опорного пункта Ковалев, бывший староста с. Ново-Александровка Бурынского р-на Лифер и др.
Следствием вскрыто, что, являясь руководителями сельского хозяйства района, Рюшер и Борман под видом плановых сельскохозяйственных поставок проводили грабеж местного населения, подвергая жителей неслыханным пыткам и издевательствам. За время немецкой оккупации по Бурынскому району было расстреляно и повешено до 2000 человек и насильно отправлено в немецкое рабство свыше 4500 молодежи. За это же время передано немецким воинским частям свыше 16 000 гусей, 2500 голов крупного рогатого скота, 3300 лошадей, 1900 свиней и различные сельскохозяйственные продукты. Фото: www.globallookpress.com
2-4 сентября 1943 г. при отступлении немецких войск из Бурынского района немецкие солдаты по приказанию Рюшера и Бормана производили поджог жилых домов и вновь собранного урожая. В с. Череповка Бурынского р-на было сожжено 434 жилых дома со всеми хозяйственными постройками, в с. Николаевка — 372 двора из 380 дворов, имевшихся в селе, в д. Михайловка — 180 дворов. Всего по Бурынскому р-ну было сожжено 2140 жилых дворов и около 48 000 центнеров вновь убранного урожая. Лично Борман взорвал в с. Череповка 5 амбаров с зерном и дом, в котором он жил».
Собранных материалов хватило, чтобы решить судьбу задержанных: «Зондерфюреры Рюшер Курт и Борман Николаус преданы военно-полевому суду и приговорены к смертной казни через повешение».
«Избивали прикладами, кололи ножами и штыками»
26 сентября 1943 года контрразведка «Смерш» задержала еще троих немцев:
«Рим Ганс Иохим, 1924 г. рождения, уроженец г. Фридлянд (Германия), немец, из семьи ремесленника, образование 10 классов, член союза гитлеровской молодежи, ефрейтор саперного батальона 292-й пехотной дивизии; Одиниус Вильгельм, 1910 г. рождения, уроженец г. Аахен (Германия), немец, из семьи служащих, по профессии католический пастор, образование высшее, ефрейтор-санитар 2-й роты 6-го пехотного полка; Шварцингер Йозеф, 1912 г. рождения, уроженец д. Хоррик, около г. Мюнд (Австрия), австриец, из семьи служащих, образование 7 классов.
На восточном фронте с 22 июня 1941 г., обер-ефрейтор 448-го пехполка, 137-й пехотной дивизии».
Они были задержаны передовыми частями Красной армии 23 и 24 сентября 1943 г. недалеко от села Новый Ропск Климовского района Орловской области. Немцев взяли фактически на месте преступления. Они были опознаны жителями села Новый Ропск как участники зверского расстрела мирного населения сел Новый и Старый Ропск, организованного немцами 23 сентября 1943 г. в лесу Сетники.
«Проведенным по делу следствием установлено, — говорится в документе, — что в 14:00 23 сентября с. г. отступающие немецкие части с трех сторон оцепили лес Сетники, расположенный в 4 км северо-западнее села Новый Ропс, и начали массовое истребление укрывавшегося в этом лесу мирного населения близлежащих деревень. При расстреле немецкие солдаты и офицеры глумились над советскими гражданами, избивали прикладами, кололи ножами и штыками, вспарывали животы, вырезали сердца, выкалывали глаза. Всего в этот день немцами было убито более 200 детей, женщин, мужчин и стариков мирных жителей сел Новый и Старый Ропск... К следственному делу по обвинению Рима, Одиниуса и Шварцингера приобщена справка священника Ново-Ропской церкви Тихона Завлоцкого о погребении им в период с 24 по 27 сентября 1943 г. 105 детей, женщин, мужчин и стариков — жертв расстрела, организованного немцами 23 сентября с. г.».
28 сентября 1943 года каратели предстали перед военно-полевым судом и были приговорены к смертной казни через повешение. «Приговор приведен в исполнение 2 октября 1943 г. на площади села Новый Ропск Климовского района Орловской области», — докладывал генерал Вадис.
Публичная казнь душегубов в то время самими местными жителями рассматривалась как наиболее правильный акт возмездия.
Как новая Россия взялась за оправдание убийц советских граждан
В период с 1943 по 1952 год по Указу от 19 апреля 1943 года были осуждены в общей сложности 24 069 иностранных граждан. Впрочем, большинство из них приговаривалось к длительным срокам заключения, а не к смертной казни.
К примеру, на 1 июля 1953 года в СССР было 19 118 иностранцев, осужденных за воинские преступления: 17 528 военнопленных и 1590 интернированных. Окончательно вопрос был закрыт в 1955 году, когда был принят Указ Президиума Верховного Совета СССР «О досрочном освобождении германских граждан, осуждённых судебными органами СССР за совершенные ими преступления против народов Советского Союза в период войны».
Любопытно, что покинувшие СССР военные преступники, избежавшие смертной казни, дома сразу заявляли, что оговорили себя под пытками. В ФРГ и Австрии рассматривали приговоры советских судов как незаконные.
В 1992 году была открыта по-настоящему позорная страница в отечественной истории: власти новой России на основе принятого в 1991 году «Закона о реабилитации жертв политических репрессий» стали реабилитировать и тех, кто жег деревни и убивал женщин и детей.
Каким-то чудом не состоялась общая реабилитация всех осужденных в СССР гитлеровцев, хотя власти Германии настойчиво советовали Москве поступить именно так.
Впрочем, и без того в период с 1992 по 1998 год реабилитировали больше 13 000 военнослужащих вермахта. Причем зачастую речь не шла о том, что осужденные не совершали указанных преступлений: карателя, истребившего десятки людей, могли реабилитировать только потому, что ему не был предоставлен адвокат.
В 1998 году Верховный суд РФ прекратил действие закона «О реабилитации жертв политических репрессий» в отношении иностранцев, осужденных по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года. Таким образом, внесудебные реабилитации были прекращены. Родственникам иностранцев, убежденным, что их предок карателем не являлся, предстоит доказывать это в суде.
Многие ранее принятые решения о реабилитации затем были пересмотрены. Например, реабилитация генерал-майора вермахта Гельмута фон Паннвица, повешенного за военные преступления в 1947 году, была признана необоснованной, а в 2001 году Главная военная прокуратура подтвердила, что он осужден обоснованно и реабилитации не подлежит. Обложка: Фото www.globallookpress.com
Фото: www.globallookpress.com
Комментарии