Источник: regnum.ru
Рихард Зорге 30 июля 1941 года доносил в Москву: «Начиная со второй половины августа Япония может начать войну, но только в том случае, если Красная армия фактически потерпит поражение от немцев, в результате чего оборонительная способность на Дальнем Востоке будет ослаблена»
Мои японские оппоненты нередко в дискуссиях выставляют, как им представляется, «сильный аргумент», заявляя, что японское правительство в годы Второй мировой войны якобы неукоснительно выполняло положения советско-японского пакта о нейтралитете, не напало на СССР в тяжелое для него время, а «коварный Сталин» нанес-де в 1945 году Японии удар в спину. При этом утверждается, что Япония не имела намерения воевать с СССР, не воспользовалась гитлеровским нападением на него в 1941 году, а стоявшую вдоль маньчжуро-советской границы Квантунскую армию (группу армий) укрепляла… на случай нападения Красной армии. И это о ситуации, когда недопущение войны на Дальнем Востоке для советского руководства имело критическое значение, было одной из наиболее важных, если не самой важной, стратегической задачей.
Утверждения о том, что «Япония честно выполнила свои обязательства по пакту о нейтралитете, а Сталин их нарушил», подчас встречаются и в читательских комментариях на публикуемые в ИА REGNUM исторические очерки на данную тему, в том числе лично в мой адрес. Такие представления всячески поддерживаются правыми японскими СМИ, стремящимися через обвинения, как им кажется, ненавистного в нашей стране Сталина доказать неправомерность «вступления СССР в войну и захвата исконно японских территорий» — Курильских островов. Некоторые облеченные профессорскими званиями «специалисты по России» договариваются даже до того, что наш народ должен благодарить Японию за то, что она не напала на СССР одновременно со своим ближайшим союзником — гитлеровской Германией и тем самым спасла-де русских от поражения и порабощения.
Это заставляет вновь возвращаться к событиям военного периода, доносить до нашего народа не вымышленную пропагандистами и фальсификаторами, а основанную на фактах и документах историю.
Вопрос о нападении на Советский Союз в обстановке гитлеровской агрессии обсуждался на Императорском совещании 2 июля 1941 года (совещание высшего политического и военного руководства Японии в присутствии верховного главнокомандующего армией и флотом императора Хирохито). Было решено:
Уже на следующий день резидент советской военной разведки в Японии Рихард Зорге узнал о совершенно секретных решениях Императорского совещания. 3 июля он информировал Москву:
Неделю спустя, 10 июля, Зорге сообщал:
Одновременно Зорге сообщал в Москву, что «германский посол Отт получил приказ толкать Японию в войну как можно скорее».
В соответствии с решением Императорского совещания генеральный штаб армии и военное министерство Японии разработали комплекс широких мероприятий, направленных на форсирование подготовки к проведению наступательных операций против советских вооруженных сил на Дальнем Востоке и в Сибири. В японских секретных документах он получил шифрованное наименование «Кантогун токусю энсю» («Особые маневры Квантунской армии») — сокращенно «Кантокуэн». 11 июля 1941 года императорская ставка направила в Квантунскую армию и японские армии в Северном Китае специальную директиву №506, в которой подтверждалось, что целью «маневров» является усиление готовности к выступлению против Советского Союза. «Кантокуэн» основывался на оперативно-стратегическом плане войны против СССР, разработанном генеральным штабом на 1940 год.
Опыт поражения на Халхин-Голе заставлял японское командование использовать против СССР крупную группировку войск. Для действий на восточном (приморском) направлении формировался 1-й фронт в составе 19 дивизий, на северном (амурском) направлении должна была действовать 4-я армия в составе 3 дивизий, а на западном (район Большого Хингана) — 6-я армия (4 дивизии).
Резерв командующего Квантунской армии, на которого возлагалось непосредственное руководство действиями войск, составлял 4 дивизии.
Согласно стратегическому замыслу, предполагалось рядом последовательных ударов на избранных направлениях разгромить группировки советских войск в Приморье, Приамурье и Забайкалье, захватить основные коммуникации, военно-промышленные и продовольственные базы и, сломив сопротивление советских войск, принудить их к капитуляции.
Военные действия разбивались на два этапа. На первом планировалось, наступая на уссурийском направлении, нанести поражение советским войскам в Приморье. На втором — захватить опорную базу советского Тихоокеанского флота Владивосток, оккупировать Хабаровск, затем разгромить советские войска на северном и западном направлениях. Параллельно силами размещенной на острове Хоккайдо 7-й дивизии и смешанной бригады на Южном Сахалине захватить Северный Сахалин и Петропавловск-на-Камчатке. Предусматривалось также в зависимости от обстановки осуществить операции на противоположном Сахалину побережье СССР.
Особое внимание в плане уделялось широкому использованию в военных действиях японских ВВС, которые должны были «уничтожить авиацию противника до начала операции». Ставилась задача ориентировочно за шесть месяцев выйти к Байкалу и завершить войну.
В ходе операций предполагалось захватить Ворошилов (Уссурийск), Владивосток, Благовещенск, Иман, Куйбышевку, Хабаровск, Биробиджан, Бирокан, район Рухлово, Северный Сахалин, Николаевск-на-Амуре, Комсомольск, Советскую Гавань и Петропавловск-на-Камчатке.
Важным свидетельством того, что мероприятия плана «Кантокуэн» были не чем иным, как подготовкой к нападению на СССР, является разработанный к 25 июня японским генеральным штабом и утвержденный ставкой график завершения подготовки и ведения войны:
В соответствии с этим графиком 5 июля была издана директива верховного командования о проведении первой очереди мобилизации, по которой осуществлялось увеличение Квантунской армии на две дивизии (51-я и 57-я). 7 июля император санкционировал секретную мобилизацию 500 тысяч человек, а также судов общим водоизмещением 800 тысяч тонн для перевозки военных грузов в Маньчжурию.
Поскольку в решении Императорского совещания особо подчеркивалось требование «скрытно» завершить военную подготовку к нападению на СССР, были приняты меры по обеспечению секретности проводимой мобилизации. Она осуществлялась под видом учебных сборов для приписного состава и именовалась «внеочередным призывом». Термин «мобилизация» во всех документах и инструкциях был заменен на «внеочередные формирования». Были запрещены всякие проводы.
22 июля с нарушением графика лишь на двое суток началась концентрация войск у советской границы. Однако скрыть масштабы секретной мобилизации было невозможно. Ведь во время переброски и сосредоточения войск по плану «Кантокуэн» только через пункты на территории Кореи в сутки пропускалось до 10 тысяч солдат и офицеров, 3,5 тысячи лошадей. Внимательно следившие за ходом мобилизации германский посол Отт и военный атташе Кречмер 25 июля 1941 г. сообщили в Берлин, что уже призвано 900 тысяч резервистов в возрасте от 24 до 45 лет. Отмечалось, что в японскую армию призываются лица, владеющие русским языком.
Об этом же сообщал в Москву Зорге. 30 июля он телеграфировал в центр:
В Маньчжурию прибывали многочисленные приданные части и подразделения. По плану первой и второй очереди в сформированные три фронта (восточный, северный и западный) направлялись 629 приданных частей и подразделений, общее число которых соответствовало численности 20 дивизий. Кроме того, военное министерство планировало дальнейшее усиление войск в Маньчжурии еще пятью дивизиями. Значительная часть войск перебрасывалась с китайско-японского фронта. В результате Квантунская армия была удвоена и насчитывала 700 тысяч человек. После проведения второй очереди мобилизации по приказу №102 от 16 июля 1941 г. на территории Маньчжурии и Кореи было сосредоточено 850 тысяч солдат и офицеров японской армии.
Для участия в войне против СССР директивой ставки №519 от 24 июля 1941 г. была сформирована так называемая Квантунская армия обороны, выполнявшая роль резерва. В боевую готовность были приведены части 7-й дивизии на Хоккайдо, смешанной бригады на Южном Сахалине, а также воинские формирования на Курильских островах. Как было установлено на Токийском процессе, летом 1941 г. для нападения на СССР верховное командование создало группировку войск, общая численность которой составила около 1 миллиона военнослужащих.
В Квантунской армии и в Корее были созданы запасы боеприпасов, горючего и продовольствия, необходимые для ведения военных действий в течение 2−3 месяцев.
По плану «Кантокуэн» в войне против СССР должны были участвовать войска марионеточных Маньчжоу-Го и Внутренней Монголии. Армия Маньчжоу-Го была создана после оккупации Маньчжурии. Все руководство этой армией осуществлялось штабом Квантунской армии. Непосредственное управление было возложено на многочисленных японских военных советников. С целью использования людских ресурсов Маньчжурии в подготовке к войне против СССР японцы накапливали здесь военно-обученные резервы. В 1940 году в Маньчжоу-Го был введен закон о воинской повинности.
Армия оккупированной японцами Внутренней Монголии предназначалась для вторжения в составе японских войск в Монгольскую Народную Республику. По плану «Кантокуэн» предусматривалось «создание обстановки, при которой произошло бы добровольное объединение Внешней Монголии с Внутренней Монголией».
Не были забыты и бежавшие из Советской России белоэмигранты. С 1938 г. в Маньчжурии существовали сформированные по приказу командования Квантунской армии части белогвардейцев, предназначенные для участия в составе японских войск в войне против СССР. В их задачу входило разрушение железных дорог и других коммуникаций, нанесение ударов по базам снабжения в тылу советских войск, ведение разведки, осуществление диверсий, ведение антисоветской пропаганды. После принятия плана «Кантокуэн» приказом командующего Квантунской армией из белоэмигрантов были сформированы специальные части для совершения диверсионных актов на советской территории.
Действия сухопутных сил планировалось поддержать военно-морским флотом. В его задачу входило обеспечение высадки десантов на Камчатке и Северном Сахалине, захват Владивостока, уничтожение военных кораблей Тихоокеанского флота. 25 июля, получив санкцию императора, военно-морское командование отдало приказ о формировании специально для войны против СССР 5-го флота.
Главные силы японской авиации предполагалось использовать на восточном направлении с тем, чтобы подавить советские войска в Приморье и способствовать развитию наступления наземных войск.
Для ведения военных действий против вооруженных сил Советского Союза на Дальнем Востоке и в Сибири первоначально планировалось создать группировку в 34 дивизии. Поскольку к началу германо-советской войны в Маньчжурии и Корее насчитывалось лишь 14 кадровых дивизий, предусматривалось перебросить в Квантунскую армию 6 дивизий из метрополии и 14 — с китайского фронта. Однако против этого выступило командование японской экспедиционной армии в Китае, которое заявило, что переброска с китайского фронта на север столь большого числа дивизий «означала бы забвение китайского инцидента». В конце концов, центр согласился с этим доводом.
В конце июня 1941 г. военным министерством и генеральным штабом было принято решение сократить количество выделяемых для войны против СССР дивизий до 25. Затем в июле основной удар было решено наносить силами 20 дивизий. Наконец, 31 июля на встрече начальника оперативного управления генштаба Синъити Танака с военным министром Хидэки Тодзио было принято окончательное решение о выделении для войны против СССР 24 дивизий. Это объяснялось тем, что японское командование намеревалось добиться целей войны против СССР «малой кровью».
Как отмечалось выше, в результате проведения мобилизации в Маньчжурии и Корее была создана группировка японских войск в 850 тысяч человек, что по численности соответствовало 58−59 японским пехотным дивизиям. Ведь японский генштаб и командование сухопутных сил при разработке плана войны против СССР исходили из того, что на Дальнем Востоке и в Сибири было дислоцировано около 30 советских дивизий. Поэтому они и стремились к созданию необходимого для проведения наступательных операций двойного превосходства.
К началу августа выделенная для вторжения в Советский Союз группировка была в основном подготовлена. Приближался установленный графиком срок принятия решения о начале войны — 10 августа. Однако правящие круги Японии проявляли нерешительность, ожидая поражения Советского Союза на советско-германском фронте.
Автор: Анатолий Кошкин
Рихард Зорге 30 июля 1941 года доносил в Москву: «Начиная со второй половины августа Япония может начать войну, но только в том случае, если Красная армия фактически потерпит поражение от немцев, в результате чего оборонительная способность на Дальнем Востоке будет ослаблена»
Мои японские оппоненты нередко в дискуссиях выставляют, как им представляется, «сильный аргумент», заявляя, что японское правительство в годы Второй мировой войны якобы неукоснительно выполняло положения советско-японского пакта о нейтралитете, не напало на СССР в тяжелое для него время, а «коварный Сталин» нанес-де в 1945 году Японии удар в спину. При этом утверждается, что Япония не имела намерения воевать с СССР, не воспользовалась гитлеровским нападением на него в 1941 году, а стоявшую вдоль маньчжуро-советской границы Квантунскую армию (группу армий) укрепляла… на случай нападения Красной армии. И это о ситуации, когда недопущение войны на Дальнем Востоке для советского руководства имело критическое значение, было одной из наиболее важных, если не самой важной, стратегической задачей.
Утверждения о том, что «Япония честно выполнила свои обязательства по пакту о нейтралитете, а Сталин их нарушил», подчас встречаются и в читательских комментариях на публикуемые в ИА REGNUM исторические очерки на данную тему, в том числе лично в мой адрес. Такие представления всячески поддерживаются правыми японскими СМИ, стремящимися через обвинения, как им кажется, ненавистного в нашей стране Сталина доказать неправомерность «вступления СССР в войну и захвата исконно японских территорий» — Курильских островов. Некоторые облеченные профессорскими званиями «специалисты по России» договариваются даже до того, что наш народ должен благодарить Японию за то, что она не напала на СССР одновременно со своим ближайшим союзником — гитлеровской Германией и тем самым спасла-де русских от поражения и порабощения.
Это заставляет вновь возвращаться к событиям военного периода, доносить до нашего народа не вымышленную пропагандистами и фальсификаторами, а основанную на фактах и документах историю.
Рихард Зорге. 1940
Вопрос о нападении на Советский Союз в обстановке гитлеровской агрессии обсуждался на Императорском совещании 2 июля 1941 года (совещание высшего политического и военного руководства Японии в присутствии верховного главнокомандующего армией и флотом императора Хирохито). Было решено:
«Наше отношение к германо-советской войне будет определяться в соответствии с духом Тройственного пакта (военного союза Германии, Японии и Италии — А.К.). Однако пока мы не будем вмешиваться в этот конфликт. Мы будем скрытно усиливать нашу военную подготовку против Советского Союза, придерживаясь независимой позиции. В это время мы будем вести дипломатические переговоры с большими предосторожностями. Если германо-советская война будет развиваться в направлении, благоприятном для нашей Империи, мы, прибегнув к вооруженной силе, разрешим северную проблему и обеспечим безопасность северных границ».
Уже на следующий день резидент советской военной разведки в Японии Рихард Зорге узнал о совершенно секретных решениях Императорского совещания. 3 июля он информировал Москву:
«…Германский военный атташе сказал мне, что японский генеральный штаб наполнен деятельностью с учетом наступления немцев на большого противника и неизбежности поражения Красной армии.
Он думает, что Япония вступит в войну не позднее чем через шесть недель. Наступление японцев начнется на Владивосток, Хабаровск и Сахалин с высадкой десанта со стороны Сахалина на советское побережье Приморья…
Источник Инвест (Одзаки Хоцуми — А.К.) думает, что Япония вступит в войну через шесть недель. Он также сообщил, что японское правительство решило остаться верным пакту трех держав, но будет придерживаться и пакта о нейтралитете с СССР».
Неделю спустя, 10 июля, Зорге сообщал:
«Источник Инвест сказал, что на совещании у императора решено не изменять плана действий против Сайгона (Индокитай), но одновременно решено и подготавливаться к действиям против СССР на случай поражения Красной армии. Германский посол Отт сказал то же самое — что Япония начнет воевать, если немцы достигнут Свердловска. Германский военный атташе телеграфировал в Берлин, что он убежден в том, что Япония вступит в войну. Но не ранее конца июля или начала августа, и она вступит в войну сразу же, как только закончит подготовку».
Одновременно Зорге сообщал в Москву, что «германский посол Отт получил приказ толкать Японию в войну как можно скорее».
В соответствии с решением Императорского совещания генеральный штаб армии и военное министерство Японии разработали комплекс широких мероприятий, направленных на форсирование подготовки к проведению наступательных операций против советских вооруженных сил на Дальнем Востоке и в Сибири. В японских секретных документах он получил шифрованное наименование «Кантогун токусю энсю» («Особые маневры Квантунской армии») — сокращенно «Кантокуэн». 11 июля 1941 года императорская ставка направила в Квантунскую армию и японские армии в Северном Китае специальную директиву №506, в которой подтверждалось, что целью «маневров» является усиление готовности к выступлению против Советского Союза. «Кантокуэн» основывался на оперативно-стратегическом плане войны против СССР, разработанном генеральным штабом на 1940 год.
Пленные японские солдаты. Халхин-Гол. 1939
Опыт поражения на Халхин-Голе заставлял японское командование использовать против СССР крупную группировку войск. Для действий на восточном (приморском) направлении формировался 1-й фронт в составе 19 дивизий, на северном (амурском) направлении должна была действовать 4-я армия в составе 3 дивизий, а на западном (район Большого Хингана) — 6-я армия (4 дивизии).
Резерв командующего Квантунской армии, на которого возлагалось непосредственное руководство действиями войск, составлял 4 дивизии.
Согласно стратегическому замыслу, предполагалось рядом последовательных ударов на избранных направлениях разгромить группировки советских войск в Приморье, Приамурье и Забайкалье, захватить основные коммуникации, военно-промышленные и продовольственные базы и, сломив сопротивление советских войск, принудить их к капитуляции.
Военные действия разбивались на два этапа. На первом планировалось, наступая на уссурийском направлении, нанести поражение советским войскам в Приморье. На втором — захватить опорную базу советского Тихоокеанского флота Владивосток, оккупировать Хабаровск, затем разгромить советские войска на северном и западном направлениях. Параллельно силами размещенной на острове Хоккайдо 7-й дивизии и смешанной бригады на Южном Сахалине захватить Северный Сахалин и Петропавловск-на-Камчатке. Предусматривалось также в зависимости от обстановки осуществить операции на противоположном Сахалину побережье СССР.
Особое внимание в плане уделялось широкому использованию в военных действиях японских ВВС, которые должны были «уничтожить авиацию противника до начала операции». Ставилась задача ориентировочно за шесть месяцев выйти к Байкалу и завершить войну.
В ходе операций предполагалось захватить Ворошилов (Уссурийск), Владивосток, Благовещенск, Иман, Куйбышевку, Хабаровск, Биробиджан, Бирокан, район Рухлово, Северный Сахалин, Николаевск-на-Амуре, Комсомольск, Советскую Гавань и Петропавловск-на-Камчатке.
Важным свидетельством того, что мероприятия плана «Кантокуэн» были не чем иным, как подготовкой к нападению на СССР, является разработанный к 25 июня японским генеральным штабом и утвержденный ставкой график завершения подготовки и ведения войны:
- принятие решения по мобилизации — 28 июня;
- издание директивы о мобилизации — 5 июля;
- начало переброски и концентрации войск — 20 июля;
- принятие решения о начале войны — 10 августа;
- начало военных действий — 29 августа;
- переброска четырех дивизий из Японии — 5 сентября;
- завершение операций — середина октября.
В соответствии с этим графиком 5 июля была издана директива верховного командования о проведении первой очереди мобилизации, по которой осуществлялось увеличение Квантунской армии на две дивизии (51-я и 57-я). 7 июля император санкционировал секретную мобилизацию 500 тысяч человек, а также судов общим водоизмещением 800 тысяч тонн для перевозки военных грузов в Маньчжурию.
Японские пилоты. Халхин-Гол. 1939
Поскольку в решении Императорского совещания особо подчеркивалось требование «скрытно» завершить военную подготовку к нападению на СССР, были приняты меры по обеспечению секретности проводимой мобилизации. Она осуществлялась под видом учебных сборов для приписного состава и именовалась «внеочередным призывом». Термин «мобилизация» во всех документах и инструкциях был заменен на «внеочередные формирования». Были запрещены всякие проводы.
22 июля с нарушением графика лишь на двое суток началась концентрация войск у советской границы. Однако скрыть масштабы секретной мобилизации было невозможно. Ведь во время переброски и сосредоточения войск по плану «Кантокуэн» только через пункты на территории Кореи в сутки пропускалось до 10 тысяч солдат и офицеров, 3,5 тысячи лошадей. Внимательно следившие за ходом мобилизации германский посол Отт и военный атташе Кречмер 25 июля 1941 г. сообщили в Берлин, что уже призвано 900 тысяч резервистов в возрасте от 24 до 45 лет. Отмечалось, что в японскую армию призываются лица, владеющие русским языком.
Об этом же сообщал в Москву Зорге. 30 июля он телеграфировал в центр:
«Источники Инвест и Интерн (Мияги Ётоку — А.К.) сказали, что в порядке новой мобилизации в Японии будет призвано более чем 200 000 человек. Таким образом, к середине августа месяца в Японии будет под ружьем около 2 миллионов человек. Начиная со второй половины августа Япония может начать войну, но только в том случае, если Красная армия фактически потерпит поражение от немцев, в результате чего оборонительная способность на Дальнем Востоке будет ослаблена. Такова точка зрения группировки Коноэ (премьер-министра Японии — А.К.), но как долго намерен выжидать японский генштаб, это трудно сейчас сказать. Источник Инвест убежден, что, если Красная армия остановит немцев перед Москвой, в этом случае японцы не выступят».
В Маньчжурию прибывали многочисленные приданные части и подразделения. По плану первой и второй очереди в сформированные три фронта (восточный, северный и западный) направлялись 629 приданных частей и подразделений, общее число которых соответствовало численности 20 дивизий. Кроме того, военное министерство планировало дальнейшее усиление войск в Маньчжурии еще пятью дивизиями. Значительная часть войск перебрасывалась с китайско-японского фронта. В результате Квантунская армия была удвоена и насчитывала 700 тысяч человек. После проведения второй очереди мобилизации по приказу №102 от 16 июля 1941 г. на территории Маньчжурии и Кореи было сосредоточено 850 тысяч солдат и офицеров японской армии.
Для участия в войне против СССР директивой ставки №519 от 24 июля 1941 г. была сформирована так называемая Квантунская армия обороны, выполнявшая роль резерва. В боевую готовность были приведены части 7-й дивизии на Хоккайдо, смешанной бригады на Южном Сахалине, а также воинские формирования на Курильских островах. Как было установлено на Токийском процессе, летом 1941 г. для нападения на СССР верховное командование создало группировку войск, общая численность которой составила около 1 миллиона военнослужащих.
В Квантунской армии и в Корее были созданы запасы боеприпасов, горючего и продовольствия, необходимые для ведения военных действий в течение 2−3 месяцев.
Подразделения Сухопутных войск армии Маньчжоу-Го
По плану «Кантокуэн» в войне против СССР должны были участвовать войска марионеточных Маньчжоу-Го и Внутренней Монголии. Армия Маньчжоу-Го была создана после оккупации Маньчжурии. Все руководство этой армией осуществлялось штабом Квантунской армии. Непосредственное управление было возложено на многочисленных японских военных советников. С целью использования людских ресурсов Маньчжурии в подготовке к войне против СССР японцы накапливали здесь военно-обученные резервы. В 1940 году в Маньчжоу-Го был введен закон о воинской повинности.
Армия оккупированной японцами Внутренней Монголии предназначалась для вторжения в составе японских войск в Монгольскую Народную Республику. По плану «Кантокуэн» предусматривалось «создание обстановки, при которой произошло бы добровольное объединение Внешней Монголии с Внутренней Монголией».
Не были забыты и бежавшие из Советской России белоэмигранты. С 1938 г. в Маньчжурии существовали сформированные по приказу командования Квантунской армии части белогвардейцев, предназначенные для участия в составе японских войск в войне против СССР. В их задачу входило разрушение железных дорог и других коммуникаций, нанесение ударов по базам снабжения в тылу советских войск, ведение разведки, осуществление диверсий, ведение антисоветской пропаганды. После принятия плана «Кантокуэн» приказом командующего Квантунской армией из белоэмигрантов были сформированы специальные части для совершения диверсионных актов на советской территории.
Действия сухопутных сил планировалось поддержать военно-морским флотом. В его задачу входило обеспечение высадки десантов на Камчатке и Северном Сахалине, захват Владивостока, уничтожение военных кораблей Тихоокеанского флота. 25 июля, получив санкцию императора, военно-морское командование отдало приказ о формировании специально для войны против СССР 5-го флота.
Главные силы японской авиации предполагалось использовать на восточном направлении с тем, чтобы подавить советские войска в Приморье и способствовать развитию наступления наземных войск.
Японский истребитель Ki 27
Для ведения военных действий против вооруженных сил Советского Союза на Дальнем Востоке и в Сибири первоначально планировалось создать группировку в 34 дивизии. Поскольку к началу германо-советской войны в Маньчжурии и Корее насчитывалось лишь 14 кадровых дивизий, предусматривалось перебросить в Квантунскую армию 6 дивизий из метрополии и 14 — с китайского фронта. Однако против этого выступило командование японской экспедиционной армии в Китае, которое заявило, что переброска с китайского фронта на север столь большого числа дивизий «означала бы забвение китайского инцидента». В конце концов, центр согласился с этим доводом.
В конце июня 1941 г. военным министерством и генеральным штабом было принято решение сократить количество выделяемых для войны против СССР дивизий до 25. Затем в июле основной удар было решено наносить силами 20 дивизий. Наконец, 31 июля на встрече начальника оперативного управления генштаба Синъити Танака с военным министром Хидэки Тодзио было принято окончательное решение о выделении для войны против СССР 24 дивизий. Это объяснялось тем, что японское командование намеревалось добиться целей войны против СССР «малой кровью».
Как отмечалось выше, в результате проведения мобилизации в Маньчжурии и Корее была создана группировка японских войск в 850 тысяч человек, что по численности соответствовало 58−59 японским пехотным дивизиям. Ведь японский генштаб и командование сухопутных сил при разработке плана войны против СССР исходили из того, что на Дальнем Востоке и в Сибири было дислоцировано около 30 советских дивизий. Поэтому они и стремились к созданию необходимого для проведения наступательных операций двойного превосходства.
К началу августа выделенная для вторжения в Советский Союз группировка была в основном подготовлена. Приближался установленный графиком срок принятия решения о начале войны — 10 августа. Однако правящие круги Японии проявляли нерешительность, ожидая поражения Советского Союза на советско-германском фронте.
Автор: Анатолий Кошкин
Подпишитесь на рассылку
Подборка материалов с сайта и ТВ-эфиров.
Можно отписаться в любой момент.
Комментарии