Ярослав Мудрый. От парадного портрета к тайнам биографии

К 1000-летию восшествия на великокняжеский престол

В истории российской государственности не так много знаковых дат, перешагнувших тысячелетний юбилей. Одна из таких – окончание печально знаменитой междо­усобицы сыновей великого князя Владимира Святого и восшествие на великокняжеский престол одного из его сыновей – Ярослава, получившего в исторической традиции, а затем и в исторической литературе прозвище Мудрый.

Он был русским, а не украинским

Фигура Ярослава Мудрого, правившего всей Древней Русью целую треть века (1019–1054), давно привлекает внимание историков, ему и его эпохе посвящены сотни научных статей и книг. Но даже сейчас многие страницы его биографии остаются предметом острых научных споров. Например, до сих пор не установлена точная дата его появления на свет. Традиционная версия считает таковой 978 год, но многие историки ставят эту дату под сомнение, утверждая, что будущий великий князь родился как минимум на 6–11 лет позже. Ряд исследователей связывали «тайну» его рождения с давней летописной традицией дома Мономашичей, считавших своим прародителем именно Ярослава Мудрого. Просто сейчас мало кто знает, что в острой политической борьбе со своими конкурентами (прежде всего черниговскими Ольговичами) Мономашичи писали «свою историю», которая сохранилась в древней летописной традиции, закреплённой ещё во времена Ярославого внука Владимира Мономаха (1053–1125), при котором, как известно, создавалась и сама «Повесть временных лет» – древнейший летописный свод Древней Руси.

Не менее спорной является и такая страница его богатой биографии, как участие в упомянутой княжеской междоусобице 1015–1019 годов. В частности, многие историки (Н.Н. Ильин, В.Л. Янин, М.Х. Алешковский, И.Н. Данилевский, С.М. Михеев и др.) не исключают, что гибель князя Бориса на совести Ярослава, а не Святополка Окаянного, с которым летописная, а затем и историческая традиция связывали гибель младших сыновей Владимира Святого.

Ещё одной крайне интересной, но недостаточно изученной темой является проблема «переформатирования» древнерусского христианства и церковной организации Древней Руси на «византийский лад». Сейчас для многих вдумчивых историков стал очевидным один крайне интересный факт: давно устоявшееся представление о том, что, дескать, именно Византийская церковь стала прародительницей Русской православной церкви, не совсем корректно. С большой долей вероятности можно утверждать, что проникновению византийской ортодоксии в древнерусское христианство, как и включению самой РПЦ в систему Константинопольского патриархата, мы обязаны именно Ярославу Мудрому. Только при нём в 1030-х годах учреждается Русская митрополия, присылается первый грек-митрополит Феопемт и возникает культ Святой Софии, нашедший своё зримое воплощение в знаменитых Софийских соборах Киева, Новгорода, Полоцка и других русских городов.

Последним актом правления дряхлеющего Ярослава стало его знаменитое «Завещание», относительно которого историки спорят до сих пор. При этом все они обращают внимание на проникновенные и пророческие строки этого послания: «а вы сынове мои имеите межи собою любовь, понеже вы есте братья одиного отца и единой матери... аще ненавистно живуще, въ распряхъ, то и сами погибнете и землю отець своихъ и дедъ погубите»...

Как известно, после распада СССР во вновь образовавшихся государствах стали на скорую руку создаваться местные версии истории. Пальму первенства в этом забеге захватила Украина, где исторические фальсификации поставили на поток. Так на независимой Украине Ярослав Мудрый превратился в «украинского князя», а в 1995 году президент Леонид Кучма учредил высшую государственную награду – орден Ярослава Мудрого пяти степеней.

К сожалению, в России 90-х подобного рода фальсификации не вызывали у властей тревоги, хотя именно тогда (с безобидного, казалось бы, «украинства» аля-Грушевский) укоренялась куда более опасная концепция – бандеровщины.

И даже российское профессиональное сообщество смотрело на исторические изыскания соседей со снисходительным равнодушием. А ведь каждому нашему историку известно, что «украинский» князь Ярослав большую часть своей жизни провёл не в Киеве, а на «болотистых окраинах» Древней Руси. В раннем детстве он сидел на ростовском престоле (989–1010), а затем был новгородским князем (1010–1019). Более того, даже окончательно овладев киевским престолом, в 1024 году он вынужденно поделился властью со своим братом Мстиславом Черниговским и вплоть до его смерти в 1036 году, обладая титулом «великого князя», Ярослав ещё 12 лет сидел в Новгороде, а в Киеве от его имени правили ближние бояре. Более того, как считают многие историки, свою «Русскую правду», а вернее первые 18 статей этого знаменитого правового кодекса Древней Руси, Ярослав Мудрый даровал первоначально, ещё в 1016 году, именно новгородцам, а не всем обитателям Древней Руси.

Все эти факты более чем красноречиво свидетельствуют, что Ярослав Мудрый, конечно, был русским князем, для которого Ростов и Новгород были такими же русскими городами, как стольный град Киев.

Евгений Спицын,
историк, советник ректора МПГУ

Борьба за власть с опорой на общину

Обстоятельства прихода к власти Ярослава Мудрого были в чём-то схожи с событиями почти 40-летней давности, когда Киев был захвачен его отцом, Владимиром Святославичем.

Продолжительная междоусобная война унесла жизни большинства претендентов на власть, но далеко не всех. В Полоцке княжил внук Владимира Брячислав, в Тмутаракани и Пскове братья Ярослава – Мстислав и Судислав. Таким образом, молодому киевскому князю, чтобы не пополнить печальный мартиролог, было самое время подумать о союзниках. Среди Рюриковичей искать их было бесполезно: Брячислав зарился на Новгород, а Мстислав – на всю южную Русь; шведские родственники по жене немного помогли, но их дружины были малочисленны. Следовательно, надо было привлечь на свою сторону городские общины.

Определённый опыт Ярослав уже имел. В 1015 г., готовясь к войне с отцом, он привёл в Новгород шведскую дружину. Ничего хорошего из этого не получилось: шведы начали приставать к женщинам и задирать новгородцев, а те, в свою очередь, перебили часть приглашённой дружины. Князь отомстил, вырезав 1000 «лучших мужей». После тяжёлых переговоров горожане простили князя и согласились идти с ним в поход на Киев. Видимо, репрессиям подверглись не все старейшины, а только те, кто непосредственно избивал варягов.

Так или иначе новгородцы получили очень много. Помимо огромных денежных выплат – старостам 10 гривен, смердам и новгородцам по гривне – князь пожаловал горожанам «Русскую правду», видимо, первое на Руси записанное законодательство.

Как правило, авторство Ярослава признают за первыми 18 статьями закона, которые так и называют: «Правда Ярослава». Достаточно беглого взгляда на текст, чтобы понять: статьи закона регулируют отношения горожан и дружины. Основное место занимают санкции за драки (убийства и телесные повреждения) и кражи (имущества и челяди). Теперь, с одной стороны, жители города могли чувствовать себя в безопасности, а с другой – княжеская дружина представляла себе наказания за преступления против горожан.

Наладить отношения с Киевом Ярославу частично «помог» и сам Святополк. Поддерживавшие его поляки, видимо, основательно разграбили не только столицу, но и окрестные города. Настолько основательно, что сам киевский князь был вынужден дать санкцию на истребление союзников. Второй силой, выступавшей на стороне Святополка, были ненавистные киевлянам печенеги. Ярослав умудрился в эти годы сцепиться с ними дважды а, если верить В.Н. Татищеву – трижды. Киевлянам было очевидно, что без князя, пусть и не совсем удачливого в военных делах, им будет совсем плохо. Ярослав же, захватив столицу, делал всё, чтобы укрепить завоёванную репутацию, совершив походы против полоцкого князя Брячислава и на польские земли.

Похоже, прозвище Мудрый Ярослав получил недаром: основные уроки, полученные в борьбе за власть ещё его отцом, он усвоил и обогатил политический опыт собственными находками. Очень скоро его политическая линия подверглась жестокому испытанию.

Завоевав касогов, предков современных черкесов, тмутараканский князь Мстислав Владимирович начал поход на север. Главной его целью был Киев. Ярослав в то время находился в Новгороде. Оставшаяся без князя столица казалась лёгкой добычей, но «не приняли его киевляне». Городская община однозначно осталась на стороне новгородского князя. Кстати, несмотря на положительный образ в «Повести временных лет», отношение к Мстиславу в Киеве было скептическим: в Киево-Печерском патерике он назван «лютым». Не приняли Мстислава и после разгрома новгородского войска у Листвена, хотя сам Ярослав в Киев не возвратился и правил с помощью своих бояр. В 1026 г. киевский и черниговский князья заключили мир.

В дальнейшем, вплоть до смерти Мстислава в 1036 г., Ярослав появлялся на юге нечасто, но важнейшие принципы политики Владимира не забывал: оборона киевских земель от печенегов и внешнеполитическая активность. В 1030 г. Ярослав побеждает чудь и основывает город Юрьев, а в 1030–1031 гг. Ярослав и Мстислав, воспользовавшись смутой в Польше, возвращают русские города, захваченные польским королём Болеславом в годы междоусобной войны. Когда же умер Мстислав, Ярослав Владимирович остался единственным князем на юге и стал «самовластцем Русской земли». После ареста псковского князя Судислава (1036 г.) и смерти Брячислава (1044 г.) опасаться ему было нечего. Однако киевский князь продолжал поддерживать тесные контакты с городскими общинами. Спасение Киева от печенегов (1036 г.) и многочисленные военные походы на ятвягов, литву, мазовшан были продолжением традиции. Но Ярослав развил достижения отца – серьёзно занялся образованием горожан, переводя и переписывая церковные книги, набирая учеников в храмовые школы. На этот раз сопротивления не было, постепенно стали появляться отечественные клирики. Росту престижа Киева способствовало строительство каменных церквей – Софийского собора, Георгиевского и Ирининского монастырей, а также новой линии укреплений, увеличившей площадь города в несколько раз и украшенной могучими Золотыми воротами. Активное церковное строительство шло и в других городах. В Новгороде Ярослав Владимирович построил Софийский собор, в Чернигове достраивался Спасский собор.

Ярослав способствовал активному проникновению на юг византийской церковной организации. При нём был поставлен на Русь греческий митрополит Феопемт, но, когда Русь оказалась в состоянии конфликта с Византией, киевский князь возводит на митрополичий престол русского главу церкви – Илариона. С именем Илариона связано не только «Слово о законе и благодати», но, и ещё одно правовое творение киевского князя – «Устав Ярослава». Я.Н. Щапов доказал, что древнейшая основа этого документа восходит к совместной деятельности Ярослава и Илариона. Устав регулировал не только внутрицерковные, но, что было гораздо важнее, бытовые отношения.

Однако главную проблему – предотвращение междоусобиц – Ярослав так и не смог решить. Самым «сильным» аргументом в пользу мирного сосуществования его многочисленных сыновей стал тот факт, что все они родились от одной матери. Ярослав раздал крупнейшие города Руси своим сыновьям: Изяславу – Киев, Святославу – Чернигов, Всеволоду – Переяславль, Игорю – Владимир, а Вячеславу – Смоленск. Однако по какой-то причине «забыл» про племянника Ростислава. Увы! Через 10 лет на Руси началась новая усобица…

Кирилл Конюхов,
кандидат исторических наук, доцент кафедры истории России МПГУ

Справка

Ярослав – потомок Рюриковичей, сын великого князя Владимира и полоцкой княжны Рогнеды. Княжил в Ростове, Новгороде, в 1019 году стал Великим князем Киевским. Основал города Юрьев (Тарту), Ярославль, при нём получил развитие, стал крупным политическим, культурным центром Киев. Вошёл в историю как правитель, при котором началось широкое строительство храмов (в том числе Софийские соборы в Киеве, Новгороде, Полоцке). Основал первые русские монастыри (Киево-Печерский, Юрьев в Новгороде). Ярослав впервые назначил митрополита (Илариона) без участия константинопольского патриарха. При нём активно переписывались, переводились книги на церковнославянский и древнерусский языки. При Ярославе Мудром был составлен первый в Древней Руси свод законов – «Русская правда».