Государственные преступники – продолжаем разговор

Некоторое время назад я опубликовал фрагмент книги Андрея Николаевича Чащина  «Государственные преступники в колониях Пермской области». Продолжаем публикацию этой крайне неприятной для «борцов за свободу» и «полузащитников прав человека» информации.

Глава 1. Маршрут Мордовская АССР – станция Чусовская.

В марте 1971 года, по инициативе председателя КГБ СССР Ю.В.Андропова, на одном из заседаний Совета Министров СССР, была рассмотрена проблема о скорейшем переводе осужденных за особо опасные государственные преступления из исправительных учреждений Мордовской АССР, где они содержалась, в другие колонии СССР, преимущественно находящиеся на Урале и в Сибири.

Дальнейшее решение о переводе государственных преступников было поддержано всеми участниками заседания. Соответствующий документ был направлен в Политбюро ЦК КПСС для утверждения окончательного решения.

При этом, вопрос о передислокации заключённых  возник в первую очередь не из-за того, чтобы ужесточить условия содержания для диссидентов, как пишут правозащитники, а по более простой и прозаичной причине. А именно, чтобы ограничить осуждённых , от незаконных контактов с их подельниками и родственников, которые постоянно приезжали к ним  в Мордовию в т.н. Дубравлаг, далеко не с благородными целями.

Мордовская АССР находится на расстоянии трех-четырех часов езды от Московской области. Поэтому с наступлением выходных дней: субботы и воскресенья родственники и друзья осужденных на электричках и на машинах приезжали в колонии, чтобы попасть на свидание, передать или получить какую-либо информацию от осуждённых. Через родственные и деловые связи заключённых информация из колоний, как правило негативного характера распространялась и передавалась в диссидентских кругах Москвы, Ленинграда ( для самиздатовских Хроник ) и соответсвенно за границу. Эту информацию использовали в своих целях различные антисоветские центры, различные антисоветские радиоголоса. На этом-же канале действовали спецслужбы иностранных государств, стараясь использовать ситуацию в своих интересах. В первую очередь на т.н. идеологическом фронте.

В частности,в описываемый период времени сотрудникам одной из мордовских колоний, где отбывали наказание государственные преступники, в числе других приезжавших на свидания запомнилась одна молодая особа, ставшая известной в период перестройки и после неё, своей искренней не любовью к т.н. «коммунякам» и ко всему русскому. Впоследствии уже в наше время, декларировавшая, что русский народ должен на коленях каяться за некие преступления против человечества. Тогда она только ещё начинала свой путь на ниве правозащитной, прозападно ориентированной деятельности.

Запомнилась эта особа своим экстравагантным поведением в период посещения мордовских колоний. А именно, прибыв летом на очередное свидание, эта дамочка обходила с внешней стороны огороженный периметр колонии и вставала напротив караульной вышки. После чего раздевалась до нага и демонстрировала караульному свои женские прелести, похлопывая себя по телу. Так продолжалось не один раз, пока эту правозащитницу негласно не сфотографировали в таком неглиже и не отправили фотографии по месту её работы. После чего у неё пропало желание обнажаться перед солдатами и она ненадолго в первый раз отправилась в известное медицинское учреждение на предмет обследования головы.

По линии КГБ СССР вопрос перевода осуждённых из Дубравлаг курировал заместитель председателя КГБ СССР Ф.Д.Бобков.

Подбор новых колоний шёл достаточно энергично.

В течении двух недель, комиссия ответственных работников КГБ СССР, выезжала в Пермскую и Магаданскую области, в Красноярский край и  г. Салехард. Однако укусы магаданской мошкары и таёжных комаров оказались настолько болезненными, что проводившие оценку тех  мест заключения лица, отказались от данных регионов.

После рассмотрения всех документов, по инициативе председателя КГБ СССР Ю.В. Андропова, комиссия остановила свой выбор на  Пермской области. В её пользу были отмечены следующие факторы  -  постоянный умеренный климат и достаточная удаленность от Москвы, Ленинграда и Киева, где в своей основе проживали близкие родственники и знакомые осужденных за государственные преступления.

…

После возвращения из инспекторской поездки из Перми обратно  в Дубравлаг, работниками КГБ началась работа по формированию списка на 950 человек, предназначавшихся для этапирования в Пермскую область. Основную массу из которых составляли лица, осужденные за преступления в годы Великой Отечественной Войны, лица осужденные за антисоветскую агитацию, а также изменники Родины.

Руководство Мордовских колоний было заинтересовано разгрузить свои учреждения, в первую очередь за счёт самых отрицательно зарекомендовавших себя заключённых, отправив их дальше в Пермскую областью.

Ответственный за отправку госпреступников из Мордовской АССР сотрудник КГБ Афанасов Т.Т., и выезжающий вместе с этим железнодорожным составом  для дальнейшей службы в Пермскую область, понял, что контингент осуждённых подбирается самый отрицательный. Поэтому, пользуясь своими доверительными отношениями, он договорился с заместителем председателя КГБ СССР  Бобковым Ф.Д. о составлении своего , отличного от официального, списка осуждённых предназначенных для отправки.

Подготовленный новый список Афанасов Т.Т., чтобы документ не стал достоянием гласности у руководства Мордовских лагерей, отправил в адрес Бобкова Ф.Д. заказным письмом, оценив почтовое оправление в 25 рублей. Сам Филипп Денисович в душе благоволил Афанасову Т.Т. и до последних дней между ними существовали дружеские взаимоотношения.

Соответственно через некоторое время в Дубравлаг, к великому удивлению местного руководства МВД и КГБ, пришёл «афанасовский» список заключённых предназначенных для отправки в Пермские колонии, утверждённый Ф.Д. Бобковым. Против которого никто не посмел возразить. Естественно, что список заключённых отличался от того который подготовили мордовские начальники.

В  итоге руководством КГБ СССР была окончательно определена цифра в 650 человек из категории особо опасных государственных преступников, для отправки первого этапа в пермские колонии.

По прошествии двух месяцев, с момента первой инспекции, из ИТК-35 п. Центральный, осуждённые девушки подростки были переведены  в другую колонию.

Там же на территории колонии было начато и со временем завершено строительство всей необходимой инфраструктуры. В частности были установлены новые караульные вышки, которых ранее не было. Установлены новые ограждения периметра охраны. Работа в 35-й колонии шла сложно, т.к руководитель ( по прошествии времени его фамилия забылась ) всячески тормозил дело из-за личного  неприязненного отношения к сотрудникам КГБ.

Из ИТК-36 п. Кучино почти все осужденные были отправлены в другие колонии. Для хозяйственных работ оставили порядка  ста человек. Заново построили шесть караульных вышек. Большую помощь в подготовительной работе оказал начальник ИТК-36 полковник внутренней службы Федоров В.И.

Кроме этого, руководителям КГБ было дано право согласования либо отвода кандидатур руководящих работников органов внутренних дел, для работы в указанных колониях.

Так как подготовительная работа в колониях была налажена, в Москву, на площадь Дзержинского, на Лубянку то бишь, была направлена новая докладная записка о готовности двух колоний к приему 650-ти человек.

Но как стало известно, Председатель КГБ СССР Ю.В.Антропов, в начале  1972 года утвердил  суммарный лимит осуждённых госпреступников для ИТК-36 и ИТК-35  в общем  количестве 600 осужденных. .

Предварительно планировалось, что в ИТК-35 максимальная наполняемость составит 250-260 человек госпреступников, в ИТК-36 наполняемость 200-250 человек.

Третья, ИТК-37 п. Половинка, еще не была готова к приёму осуждённых из-за большого объёма незавершённых строительных работ.

К июню 1972 года ИТК-35 и ИТК-36 были готовы к приёму первых этапов с заключёнными.

А в это время в Дубравлеге готовились к отправке осуждённых по маршруту Мордовская АССР – железнодорожная станция Чусовская.

На подготовку и формирование первого эшелона было отведено 15 дней.

05.07.1972 в Дубравлаг для сопровождения особо опасных государственных преступников прибыл московский конвой внутренних войск МВД СССР, отличавшийся среди других подобных воинских подразделений самой строгой дисциплиной и чётким несением караульной службы.

После двухчасовой погрузки заключённых первый железнодорожный состав покатился по рельсам в направлении ж.д. станции Чусовская, Чусовского отделения, Свердловской железной дороги.

В этом железнодорожном составе находилось 7 спецвагонов с заключёнными для 36-й колонии, 6 спецвагонов с заключёнными для для 35-й колонии, 3 вагона с личными вещами заключённых, одна противопожарная цистерна наполненная водой, два вагона для личного состава караула и служебных собак. В общей сложности насчитывалось 26 вагонов, часть из которых не использовалась.

Численность заключённых в специальном эшелоне составляла 550 человек. Антисоветчиков, имевших судимость по ст. 70 УК РФ было 210 человек ( подавляющее большинство украинские и литовские националисты ), из них 55 человек иеговистов. Осуждённых за измену Родине в пользу иностранного государства 15 человек , из них 5 человек бывшие сотрудники ГРУ ГШ МО СССР. Остальные  325 зэков это каратели, полицаи, бандеровцы.

Поездка по железной дороге заняла около недели. На всех железнодорожных стоянках безопасность и секретность обеспечивали специально выделенные сотрудники местных органов госбезопасности , которые быстро устанавливали контакт с руководителями эшелона и всемерно содействовали выполнению поставленной задачи.

И только, как ни парадоксально, по прибытии спецпоезда на территорию Пермской области никто из Управления КГБ СССР по Пермской области его не встречал и не сопровождал. Было такое впечатление, что о нём никто ничего не знал. Но немного погодя взаимодействии с пермскими чекистами было налажено.

По неизвестным причинам эшелон трое суток простоял без движения на отдельной ветке ж.д. станции Сылва, Пермского отделения, Свердловской железной дороги.

Дождя тем летом не было практически три месяца. От нестерпимой жары железные вагоны очень сильно нагревались. Заключённые сидели в трусах и майках на своих местах. Сопровождающие им сочувствовали, но так-же сильно страдали от жары. По нескольку раз, чтобы хоть немного облегчить положение заключённых, эти вагоны охлаждали поливая водой из противопожарных рукавов противопожарной цистерны. Весь запас воды в 60 тонн был истрачен на обливание вагонов с заключёнными. Благо, что река Чусовая находилась рядом с железнодорожной станцией и цистерна быстро пополнялась.

После вынужденного простоя 12.07.1972 года спецэшелон прибыл на станцию Чусовская. И все заключённые далее были развезены автозаками в ИТК-35 посёлок Центральный  и в ИТК-36 посёлок Кучино.

ИТК-37 посёлок Половинка, приняла первую партию государственных преступников в июле 1975 года. Из Дубравлага туда этапировали партию состоящую из 55 заключённых.

Среди которых 5 человек осуждены за измену Родине , 8 человек совершивших преступление в форме бегства за границу, 5 антисоветчиков, 2 иеговиста, остальные 35 человек за преступления  совершённые в годы Великой Отечественной Войны в составе бандеровских формирований.

Глава 2. Международная амнистия.

Независимость это товар. А товар   продается и покупается .
                                            ( английская «мудрость»)

Начав повествование об особо опасных государственных преступниках, находившихся в местах лишения свободы Пермской области, не возможно оставить без внимания одну международную  организацию, оказывавшую поддержку этой категории лиц.

Данной структурой являлась правозащитная организация - «Международная Амнистия»  ( Amnesty International ). Официального в СССР представительства не имела, из-за своей деструктивной деятельности по отношению к советскому государству. В советский период времени, тесное взаимодействие с этой зарубежной организацией, выполняла т.н. «Московская Хельсинкская Группа» ( МХГ ). 

Отдельные родственники и друзья осуждённых за особо опасные государственные преступления, приезжая к ним на свидания в Пермские исправительные учреждения,  старались нелегально получить от них информацию тенденциозного характера, в т.ч. собственноручно написанную, о нарушениях прав последних. Чтобы в дальнейшем передать эти данные для опубликования и в «Международную Амнистию», и в  зарубежные антисоветские центры. Кроме этого пытались вручать запрещённые письменные материалы, в т.ч. из-за границы, самим осуждённым.

Сотрудники Скальнинского отдела УКГБ СССР, изымая подобную литературу, шутили между собой о том, что такие антисоветские материалы быстрее привозят в Пермские колонии, нежели в центральные районы нашей страны, в Москву или Ленинград. Что было близко к истине.

Позднее «Международная Амнистия» трансформировалась в организацию под нынешним её наименованием «Хьюман Райтс Вотч» ( Human Rigts Watch ).

В настоящее время «Хьюман Райтс Вотч», говорит о себе, что это неправительственная организация, которая ведёт мониторинг, расследование и документирование нарушений прав человека в мире. А так-же выступает против смертной казни и пыток.

Разумеется, что в тех условиях классовой борьбы между  социализмом и капитализмом, Московская Хельсинкская Группа действовала на территории СССР не легально. Ряд её членов и активистов, в различные периоды времени были осуждены советским судом за т.н. антисоветскую деятельность в её различных проявлениях. За такие действия, как издание антигосударственной самиздатовской литературы в частности призывающей к насильственному изменению конституционного строя в Советском Союзе, за распространение т.н. «самиздата», за нелегальную работу с зарубежными антисоветскими центрами ( НТС, Карловацким союзом, Американским союзом гражданских свобод, различными радиоголосами и др. ).

Наказание эти осуждённые отбывали в исправительных учреждениях Дубравлага ( ИТК-7, ИТК-9, ИТК-11 …), а позднее в колониях Пермской области. А так-же в тюрьмах г. Владимира и г. Чистополя.

«Международная Амнистия» являлась своеобразным рупором, вещающим  о нарушениях прав и свобод советского, тоталитарного режима. Естественно не обходился стороной вопрос о нарушении прав т.н. советских политзаключённых в местах лишения свободы – в ИТК-35, ИТК-36 и ИТК-37.

Только одна радиостанция «Голос Америки», к услугам которой часто прибегала «Международная Амнистия», в круглосуточном режиме вела свои радиопередачи о нарушениях прав т.н. советских политзаключённых на территорию СССР ( в Пермских колониях в частности ) и стран Варшавского договора, из множества мест и зарубежных городов – Сан-Франциско, Нью-Йорк, Мюнхен, Салоники, Лондон, Манила, Танжер, острова Окинава и Родос и др.

Полную поддержку своим планам и действиям члены Московской Хельсинской Группы находили в частности в американской правозащитной организации « Хельсинки Вотч», входившей в Международную Хельсинскую Федерацию по правам человека. Правозащитники которой считали, что самые большие нарушения прав человека в мире были конечно-же в СССР и в странах Восточной Европы – ГДР, Венгрии, Польше, Чехословакии, Румынии, Болгарии.

Исходя из своих целеустановок «Международная амнистия» проводила последовательную и жёсткую линию против СССР, наряду с другими антисоветскими центрами.

Ведение списка советских т.н. политзаключённых ни когда не отличалось объективностью и щепетильностью. Например в таких списках «политзаключённых» оказывались банальные отказники о службы в рядах Советской Армии, не смотря на то, что за такие деяния в советском уголовном законодательстве предусматривалось наказание.

При этом не безынтересным является тот факт, что за границей и в самих США в частности, между различными правозащитными организациями никогда не было полного понимания даже в отношении своих, американских т.н. политических заключённых. Многие из таких политических судебных дел, впоследствии американскими правозащитниками  «политическими» не признавались Т.к. «политические» осуждённые кроме всего прочего совершали насильственные действия, нарушали нормы американских законов. Естественно такие демократические подходы не распространялись на советскую сторону.

Например на прямой вопрос одного из журналистов журнала «Новое время», имеется ли у американского руководства организации «Хельсинки Вотч» ( председатель Д.Лайбер ) список американских политзаключённых, по аналогии с длинным списком советских политзаключённых, составленным  Московской Хельсинской Группой, ответ последовал примерно следующего содержания : « Мы пользуемся списком, составленным Центром по конституционным правам, но из него явствует лишь одно: сначала люди в США попадали в тюрьмы, а потом уже становились политическим».

В таком случае было бы интересно посмотреть на советских, а точнее российских правозащитников, которым бы кто-либо составлял такие списки политзаключённых. С большой долей вероятности таких правозащитников отечественная и зарубежная независимая пресса заклеймила бы, как агентов Кремля. Но в демократических США всё обстоит иначе.

О необъективности статистики советских, в н.в. российских правозащитников с их американскими коллегами свидетельствует небольшой факт.  На излёте восьмидесятых годов прошлого столетия, по официальным данным Государственного Департамента США в СССР находилось якобы 25 человек, т.н. политзаключённых. В этот-же период времени Московская Хельсинкская Группа указывала цифру 150 человек. В частности Госдеп США, в отличии от МХГ, не включал в указанный список отказников от службы в Советской Армии. В отношении части других лиц, которых Московская Хельсинкская Группа относит к т.н. числу политзаключённых, для американцев было также много не ясно.