Кто хочет остаться в истории с шутовским прозвищем «полукурильский»?

Источник: regnum.ru
И спустя более века русский народ помнит Витте как «графа Полусахалинского».

После «юбилейного» 25-го раунда переговоров президента РФ В. Путина с премьер-министром Японии С. Абэ по поводу заключения давно ставшего анахронизмом мирного договора, да что там, прямо скажем, о сдаче японцам русских Курил, с дополнительной активностью появляются версии политиков, политологов, конспирологов и пр. о том, что же заставляет нынешнего российского лидера с упорством искать «решение» очевидно нерешаемой проблемы. Не хватает только экстрасенсов, которые, по утверждению генерала из бывшего окружения Ельцина, в последний момент отвратили «царя Бориса» от взбалмошного, не достойного серьезного политика решения «подарить японцам Курилы».
Безусловно, как и любому крупному политику, Путину не безразлично, что о нем будет написано в школьных учебниках истории. В связи с этим напомним, как возглавлявший российскую делегацию на мирных переговорах с Японией об условиях завершения японско-русской войны 1904 — 1905 гг. занимавший в государстве российском высокие посты Сергей Витте остался в памяти народа не как сделавший немало для страны государственный деятель, а как окрещенный народом за сдачу японцам южной половины русского острова Сахалин «граф Полусахалинский».
При этом небезынтересно, как тогдашняя царская пропаганда пыталась «облагородить» позорные для страны и народа деяния не столько самого Витте, ибо он выполнял распоряжения Петербурга, а самого царя Николая II и его окружения. Ибо в случае попытки сдать Курилы нечто подобное, видимо, будет предпринято и в наши дни.
* * *
5 сентября 1905 г. был заключен положивший конец японско-русской войне Портсмутский мирный договор. Согласно статье 9 договора Россия уступала Японии южную часть Сахалина по 50-ю параллель. Обе стороны обязывались не возводить на острове укреплений и не препятствовать свободному плаванию в Лаперузовом и Татарском проливах.

Николай II. 1914 год

Стремясь снять с Николая II ответственность за сдачу японцам российской территории — южного Сахалина, царское правительство и двор представляли эту уступку как проявление дипломатического таланта Витте, который якобы добился весьма многого в отстаивании на переговорах интересов России. С этой целью он был с помпой возведен в графское звание и всячески прославлен. Журнал «Нива» за 1905 г. писал: «…Наибольшие затруднения встретились по вопросу о контрибуции, уступке Сахалина, передаче Японии всех интернированных в иностранных гаванях русских военных судов и ограничения прав России увеличивать свой флот на Тихом океане. По всем этим пунктам Россия ответила категорическим отказом и только после личного вмешательства президента Рузвельта согласилась на уступку южной части острова в границах прежних японских владений. Сама по себе уступка части Сахалина для России тоже не имеет никакого практического значения, так как баснословные минеральные богатства нами не разрабатываются и потому не оправдывают значительных расходов на управление ими. Но зато в моральном отношении эта жертва, принесенная Россией на алтарь мира, несомненно, стоит нам очень дорого, так как по общепринятому правилу уступка территории равносильна официальному признанию себя побежденной страной. Наши уполномоченные, очевидно, не хотели жертвовать реальными выгодами во имя условных понятий и предпочли уступить часть нашей области, дабы избавить свою страну от продолжения кровопролития, колоссальных военных расходов и риска новых неудач. При тех условиях, в которые мы были поставлены, более сносный мир едва ли был бы возможным. Россия имеет полное право радоваться такой развязке и считает ее благополучной, потому что при недостаточной боевой организации армии, флота и путей сообщения с театром военных действий, при беспрерывных забастовках на заводах военного и морского ведомств и беспорядках внутри империи, наименьшее зло должно считаться уже за положительное благо. При наличности таких условий никто бы не решился взять на свою совесть риск продолжать войну без уверенности в победе, потому что, в случае новых неудач, заключение мира обошлось бы гораздо дороже. Простое государственное благоразумие заставило наших уполномоченных считать худой мир лучше доброй ссоры. С решимостью и хладнокровием государственных людей они пожертвовали самолюбием народа во имя его спокойствия…
Высочайшим Указом от 18 сентября наш «мирный победитель японцев», С.Ю. Витте в награду за свою замечательную деятельность на Портсмутской конференции возведен в графское достоинство. Награда эта, по словам Указа, даруется ему именно «в воздаяние его заслуг перед Престолом и Отечеством и отличного выполнения возложенного на него поручения первостепенной государственной важности». Кроме того, он был назначен председателем реформированного к тому времени Совета министров.

Сергей Витте

Однако подобные славословия и панегирики не могли скрыть позор поражения царизма. Возведение «в графское достоинство» было воспринято с большой долей сарказма и издевкой — в народе Витте окрестили графом «Полусахалинским». Нелестные оценки за унижение России и многочисленные бесполезные жертвы были даны и русскому монарху, как и всему его прогнившему режиму.
Вопреки утверждениям апологетов царского режима о якобы малой значимости для России потери Сахалина, отторжение южной части острова привело к принципиальным изменениям всей юридической базы территориального размежевания двух стран. Уже сам факт вероломного нападения Японии на Россию в 1904 г. являлся грубейшим нарушением положений Симодского трактата 1855 г., в котором провозглашался «постоянный мир и искренняя дружба между Россией и Японией». Воспользовавшись поражением России в войне, Япония отторгла южную часть Сахалина не по 47° северной широты, как этого добивалось японское правительство до подписания Петербургского трактата 1875 г., а по 50°, то есть территорию, на которой в прошлом японцы никогда не бывали. При этом важное значение имело то, что с момента заключения Портсмутского договора фактически прекращалось действие так называемого «обменного» договора 1875 г., ибо отторжение половины Сахалина привело к утрате смысла и содержания этого соглашения, предусматривавшего в обмен на отказ от претензий на Сахалин добровольную передачу Японии всех Курильских островов. По инициативе японской стороны в приложение к протоколам Портсмутского договора было включено условие о том, что все прежние договоры Японии с Россией аннулируются. Тем самым теряли силу Симодский трактат о торговле и границах 1855 г., «обменный» договор» 1875 г. и заключенный в 1895 г. трактат о торговле и мореплавании. Это было особо оговорено в приложении к договору №10.
Таким образом, настояв на отторжении в свою пользу южной половины Сахалина, японское правительство лишилось юридического права владеть Курильскими островами. В отсутствие какого бы то ни было нового соглашения о принадлежности Курил в последующие годы вплоть до 1945 г. Япония владела ими только де-факто.
Все это не оставляет камня на камне от «ссылок» японского правительства на соглашение более чем полуторавековой давности, к тому же многократно аннулированное. Но что поделаешь, если кроме соглашения 1855 г., когда ради установления дипломатических и торговых отношений со Страной восходящего солнца царский посланник адмирал Евфимий Путятин вынужден был отдать японцам со второй половины XVIII века официально входившие в состав Российской Империи южнокурильские острова, других оснований «требовать» Курилы у Токио нет. Не ирония ли истории в том, что и сейчас соискатели сомнительных титулов, ратуя за сдачу Курил, пытаются убеждать народ в каких-то мифических экономических благах, «золотых дождях», которые якобы прольются на Россию из «благодарной Японии»?
Автор: Анатолий Кошкин