Почему «Саша из Бийска» опаснее «Коли из Уренгоя»

В «Фонде борьбы с коррупцией» имени Навального большая текучесть кадров юридического и руководящего звена. Вызвана эта текучесть глубокой и непобедимой страстью к легализации денег и перенаправлению хомячьих донатов и взносов заказчиков спонсоров в карманы руководства. И как результат – уголовные дела и последующее «сваливание из Рашки».
Так исполнительный директор ФБК* Александр Винокуров 2014 года был объявлен в федеральный розыск по делу о мошенничестве с финансированием избирательной кампании Навального в мэры Москвы и сбежал в Великобританию.  Генеральный директор Фонда борьбы с коррупцией Роман Рубанов включен в базу розыска МВД России в связи с обвинением по статье 315 УК РФ (неисполнение судебного решения) и скрывается заграницей.  В отношении директора ФБК Ивана Жданова возбуждено уголовное дело по статье 315 УК РФ, а также по статье 141 УК РФ «Воспрепятствование осуществлению избирательных прав» и по части 4 статьи 174 УК РФ «Легализация (отмывание) денежных средств, приобретенных преступным путем». Жданов находится ни низком старте и в любой момент может оказаться в дружественном Лондоне.
Но приходят новые кадры. Пока еще не полностью проверенные, но искренне желающие служить Навальному в святом деле выкачивания денег и их последующей легализации. Ну и заодно лелеющие мечту когда-нибудь со своим шефом прорваться к властной кормушке.
Так к берегам Навального пару лет назад прибился некий Головач Александр Александрович 1991 года рождения (на фото слева). Сейчас он «юрист фонда» и позиционирует себя, как «оппозиционный политик из Санкт-Петербурга». И тут все, кто знал Сашу Головача дружно сказали: «Ой!». Дело в том, что Головач родом из Бийска, а в Питере он отметился только тем, что весьма посредственно отучился в Санкт-Петербургском государственном политехническом университете, потом, в 2014 году попытался стать кандидатом наук, но был отчислен из аспирантуры Санкт-Петербургского  университета аэрокосмического строения за хроническую неуспеваемость.
Однако, будущий «соратник Навального» с младых ногтей тяготел к бюджетным деньгам и регулярно пытался стать депутатом. Неважно, где и каким депутатом, но очень хотелось мальчику прильнуть к власти. Хоть чучелом, хоть тушкой.
В 2011 году 20-летний Саша баллотировался в Совет депутатов МО «Агалатовсое сельское поселение» Всеволожского муниципального района Ленобласти. Не сложилось.

Но Головач не унывал и вместо того, чтобы изучать юриспруденцию, он в 2014 году снова пытается поучаствовать в выборах. Теперь уже в депутаты Муниципального Совета внутригородского муниципального образования Санкт-Петербурга по округу Академическое. И опять не получилось. Александр Головач, оказывается, забыл предоставить в избирком подтверждающие документы об участии в партии «Гражданская платформа», а также (внимание!) оригинал паспорта, подписные листы с подписями избирателей и финансовый отчет.


После того, как с карьерой «питерского большого политика» у Саши Головача ничего не вышло, он плавно перебрался к Москву и зацепился за Навального в «Фонде борьбы с коррупцией». В ФБК он трудоустроился юристом и занялся сочинительством доносов и фальшивок, пытаясь стать в один ряд с высокооплачиваемыми Соболь, Волковым и Албуровым.
Ну вот вроде бы и все про нынешнее бытие гражданина Головача – обычный рядовой навальновец, рвущийся к деньгам и власти в «новой России будущего». Однако, если вернуться в 2007 год, в совсем недавнюю юность ученика Бийского лицея Алтайского Края Саши Головача, то выясняется, что у мальчика имеется весьма специфическое прошлое.
Но сначала хочу оживить в памяти события двухлетней давности. Помните, юного «Колю из Уренгоя» - того самого школьника, выступившего в немецком Бундестаге с рассказом о «невинно убитых фашистах», которые «не хотели воевать», но по странным обстоятельствам оказались под Сталинградом и померли от «тяжелых условий плена»? Как оказалось, гимназист из Нового Уренгоя Коля Десятниченко с детства (цитата) «увлекался историей и своей страны, и Германии. Особенно меня заинтересовала судьба Ганса Рауха, убитого в т.н. «Сталинградском котле».
Коля в 2017 году рассказывал о себе и о своей работе по увековечиванию памяти солдатов вермахта так: «Я сразу начал искать соответствующую информацию. Сначала посетил городской архив и библиотеку, затем пытался найти историю немецких солдат в интернете и других источниках. Однако позже в сотрудничестве с Народным Союзом Германии по уходу за военными захоронениями я узнал и подробно изучил историю жизни Ганса Иоганна Рауха».
Вы думаете, что «Коля из Уренгоя» — это первый и единственный, простите за грубость, малолетний выродок, занимающийся восхвалением военных противников своей страны?  Ошибаетесь.
В 2007-2008 годах в Алтайском Крае старшеклассник Бийского лицея 17-летний Саша Головач (да, да, тот самый будущий соратник Навального из ФБК) «начал целенаправленно изучать проблемы пребывания японских военнопленных в Бийске и обнаружил данные о забытых японских захоронениях в Бийске». А в начале декабря 2007 года Головач передал все сведения про японских пленных «замученных в советских лагерях» представителям правительства Японии. И даже написал «научную» работу «Алтай в сердце японца: японские военнопленные в Бийске в 1946-1947 годах», где взахлеб рассказывал о безвинных и талантливых японских военнопленных и о страшных и жестоких советских красноармейцах. Вот так.
А в декабре 2007 года стараниями 17-летнего Саши Головача на деньги японского правительства на Северном кладбище Бийска установили стелу в память о японских военнопленных, умерших во время нахождения в советском плену.

Ветераны Великой Отечественной войны были возмущены восхвалением японских солдат и офицеров, воевавших с СССР и убивавших бойцов Красной армии, и даже выходили на акции протеста. Но юному Головачу и его японским кураторам и спонсорам, как оказалось, совершенно наплевать на протесты ветеранов. Для перспективного мальчика главным было выслужиться перед иностранными покровителями.


И Головача абсолютно не волновало то, что «безвинные» японские солдаты, оказавшиеся в советском плену, являлись союзниками гитлеровской Германии. Ему, с юных лет готовому отработать любой иностранный заказ против России, совершенно не претило в интервью делать даже такие заявления: «Японцы умирали в сибирских лагерях от голода, непривычно сурового климата, а также из-за инфекционных болезней. Бараки и землянки называли «японским Бухенвальдом»… Поэтому мы должны сохранять память о них…».
И очень хочется напомнить «Саше из Бийска» о том, что, согласно рассекреченным архивам, столь любимые им японские союзники Гитлера разрабатывали бактериологическое оружие, испытывая его в том числе и на советских пленных. Более 600 японцев были осуждены за преступления (в соответствии с п.10 Потсдамской декларации), совершенные в отношении пленных или гражданского населения на оккупированных территориях. Около 200 человек из осужденных были казнены, а остальные отбывали наказание в том числе и в СССР.
Для экспериментов японские военные использовали живых людей, чаще всего — советских и китайских пленных. Всего было уничтожено около 3 тысяч человек.
Основная масса «работ» в комплексе началась в 1936 году, а завершилась лишь с наступлением Красной армии в 1945. За 9 лет японцы провели огромное количество чудовищных экспериментов над живыми людьми. Для этого подопытных заражали, иногда вскрывали, чтобы проследить ход развития болезни. Анестезия при этом не использовалась: считалось, что она может повлиять на ход эксперимента. Особое подразделение «Отряда 731» занималось изучением пределов возможностей человеческого организма. Людям отрубали конечности, подвергали обморожению или ожогам и наблюдали за развитием гангрены, помещали в барокамеры и фиксировали на камеры агонию жертв. Опыты ставили даже на детях и беременных женщинах: у последних наблюдали за процессом беременности и ставили эксперименты на ещё не родившемся плоде. Активно проводились опыты с вивисекцией: у людей удаляли жизненно важные органы, начиная с кишечника и заканчивая мозгом. Советские граждане, оказавшиеся в плену, составляли 30 процентов от общего количество подопытных.
Самое мерзкое в этой истории то, что 17-летний Александр Головач, являясь членом историко-краеведческого клуба «Эврика», отлично знал про зверства японцев в период Второй мировой войны. Не мог не знать. Но при этом продолжал восхвалять их, писать статьи о «невинных» японских пленных и «кровавых» советских солдатах, общаться с родственниками, устанавливать памятники на японские деньги.
И именно поэтому «Саша из Бийска» гораздо опаснее «Коли из Уренгоя». Уренгойский Николай Десятниченко стал жертвой собственной глупости и жадности родителей, мечтавших присесть на немецкие пособия и соросовские гранты. А вполне уже выросший и рвущийся во власть Александр Головач, по моему мнению, легко предаст и продаст не только память Великой Победы, но и саму страну, которую, судя по вышесказанному, не воспринимает с юных лет. И сейчас этот персонаж нашел в команде Навального благодатную почву для своей дальнейшей деятельности. Коллективно ненавидеть и продавать значительно легче, чем делать это в гордом одиночестве.