«Счастливый» легион против германцев: жестокая рубка на холме Харцхорн

Считается, что катастрофа в Тевтобургском лесу в 9 году нашей эры, когда германцы Арминия уничтожили легионы Квинтилия Вара, остановили римский натиск к востоку от Рейна. В I веке были еще удачные операции Германика среди германских дебрей, однако лимес, граница Римского мира и варварского "дикого поля", вернее, "дикого леса" прочно установилась вдоль Рейна и Дуная. Артефакты, обнаруженные в 2008 году возле городка Калефельд к югу от Ганновера, что значительнее восточнее традиционных римских границ, рассказывают нам новую интересную историю.

Римский след

На поросший лесом холм Харцхорн обратили внимание еще в 2000 году. Любители старины прочесывали лес с приборами в поисках остатков средневековой крепости, однако ничего не нашли кроме ржавой подковы. Несколько лет находка пылилась у кого-то на полке, а затем ее отнесли в местный краеведческий музей. И это было верное решение: внимательное изучение показало, что подкова имеет совсем не средневековое, а римское происхождение.

В 2008 году на Харцхорне начались археологические исследования, которые уже в первый год увенчались блестящими результатами – было найдено около 600 артефактов римского времени. И самыми многочисленными среди них были гвозди от римских сандалий, а также наконечники копий. Впоследствии в сети ученых попалось еще кое-что: наконечники стрел - от луков и катапульт, - остатки пилумов и даже фрагмент римской кольчуги. Все это позволило заключить, что когда-то очень давно на холме Харцхорн разыгрался кровопролитный бой, в котором римские воины принимали непосредственное участие. Но когда это произошло? Один из наконечников сохранился с остатками древка, их отправили на радиоуглеродный анализ и определили возраст древесины: 200 – 250 годы нашей эры. В это время кошмар Тевтобургского леса уже прочно забылся, граница империи, укрепленная вдоль Рейна и Дуная пограничными фортами, находилась далеко от Харцхорна.

Откуда же римский след?

Красной звездочкой обозначено местоположение холма Харнцхорн.

Максимин Фракиец

В начале 235 года на римском престоле утвердился первый император-варвар – Максимин Фракиец. Его провозгласили августом легионы после заговора и коварного убийства крайне непопулярного у солдат Александра Севера.

"Был тогда в войске некто по имени Максимин, родом из живущих в глубине страны фракийцев, полуварваров, из какой-то деревни, где, как говорят, раньше, будучи еще ребенком, пас стада, - рассказывает римский историк Геродиан. - По достижении же юношеского возраста благодаря высокому росту и силе был зачислен в конницу; затем мало-помалу, направляемый судьбой, прошел через все воинские звания, и в конце концов ему было доверено командование лагерями и управление провинциями. Этого Максимина за опытность в военном деле Александр поставил над всем молодым пополнением войска… Исполняя со всей тщательностью все ему порученное, тот приобрел в полной мере расположение воинов, так как не только обучал их тому, что следовало делать, но и сам во всех делах показывал им пример, так что они были не просто учениками, но брали его за образец и подражали его мужеству".

Бюст Максимина Фракийца.

Свое правление Максимин решил начать с маленькой победоносной войны, а точнее, закончить то, что начинал Александр, но в силу известных причин завершить не успел - экспедицию в глубь Германии. По недавно построенному понтонному мосту легионы Фракийца, которые еще недавно были легионами Александра, вторглись на территорию враждебных аламаннов.

"Оказавшись на неприятельской земле, Максимин прошел большую территорию, причем никто ему не оказывал сопротивления, но, наоборот, варвары отступили, - продолжает Геродиан. - Он опустошил всю страну особенно в пору полного созревания хлебов, и, поджигая деревни, отдавал их войску на разграбление... Максимин далеко продвинулся, совершая то, о чем мы говорили выше, уводя добычу и отдавая войску стада, которые ему попадались на пути. Германцы отступили с равнин и с тех мест, где не было деревьев, прятались же они в лесах и держались около болот, чтобы там вступать в сражение и совершать набеги".

Поначалу ученые считали, что войска Максимина углубились за Рейн лишь на 50-60 километров, однако открытия на холме Харцхорн показывают, что поход был куда более протяженным (расстояние от холма до Рейна - примерно 300 км, до дунайского лимеса - 450). Да и замыслы, судя по описанию Геродиана, у Максимина были грандиозными. Он собирался полностью подчинить Германию "вплоть до океана", где под океаном, вероятно, подразумевались Северное и, возможно, Балтийское моря.

Впрочем, дело тогда ограничилось несколькими карательными походами против германцев, сарматов и даков. Затем внутренние неурядицы заставили Максимина отказаться от наполеоновских планов. Вместо завоевания Германии он вынужден был идти на подавление мятежа в Италию, где и окончил свои дни в 238 году, получив удар кинжалом в сердце.

Наконечники смотрят на юг

Благодаря красочному описанию Геродиана хорошо известно об одной из битв армии Максимина с германцами – среди болот. Император тогда вдохновлял войска собственным примером:

"Когда около какого-то большого болота, к которому в бегстве отступили германцы, римляне не решались преследовать их, Максимин, первым бросившись в болото вместе с конем, хотя конь и погрузился в воду выше живота, стал убивать стоявших против него варваров, так что остальное войско, постыдившись предать государя, сражавшегося за них, воспрянуло духом и вступило в болото; с обеих сторон пало большое число людей: из римлян, из варваров - почти все тогда участвовавшие; особенно отличился сам император - настолько, что болото наполнилось телами, и из-за стоячей воды, смешавшейся с кровью, сражение пешего войска имело вид морского боя".

Римские артефакты с холма Харцхорн.
Наконечники копий и стрел от катапульт, найденные на месте сражения.
Упоминаний о бое на холме Харцхорн, увы, ни у Геродиана, ни в других источниках мы не найдем. Но кое-что удалось воспроизвести археологам после раскопок, продолжавшихся с 2008 по 2013 год. В частности, обращало на себя внимание, что обнаруженные наконечники римских копий были обращены в одну сторону, по направлению к холму, что позволило заключить: на вершине находились германцы и римляне их атаковали. Причем атаковали с северной стороны и это навело на еще одну догадку – о том, что бой разгорелся во время возвращения армии Максимина из Германии (она двигалась с северо-востока на юго-запад). Вероятно, германцы в своей привычной манере решили устроить засаду, польстившись на римский обоз. Однако на этот раз, в отличие от событий в Тевтобургском лесу, все пошло отнюдь не по сценарию варваров. Римляне бросились в контратаку на холм и уничтожили врагов.
Римляне против германцев. Рисунок Ангуса МакБрайда.

Завязала бой за холм легкая пехота – лучники и метатели дротиков (в составе армии Максимина были ауксилии с востока империи, о чем говорит как Геродиан, так и находки - трехлопастные наконечники стрел, которые называют "скифскими"), а закончили дело легионеры и конница, которые овладели холмом. Именно на вершине Харцхорна были обнаружены остатки кавалерийского шлема, римская кольчуга lorica hamata и несколько фрагментов пилумов – ударного оружия легионеров. Впоследствии кое-что интересное попалось и в нескольких километрах к югу от холма - вероятно, после победы римляне организовали преследование отступающих варваров.

И еще один интересный момент. Благодаря раскопкам стало известно, кто именно сражался против варваров. Судя по надписи на лезвии топора-долабры, найденного на вершине холма, германцам пришлось скрестить мечи (и топоры) с солдатами Четвертого Счастливого Флавиева легиона (Legio IIII Flavia Felix). Кстати, за доблесть, проявленную в походе против аламаннов, этот легион получил почетное прозвище "Максиминов".

Надпись на римской долабре - "LEG IIII".

Бой на холме Харцхорн едва ли был решающим и вряд ли был значительным (численность римлян немецкие историки оценивают в тысячу человек). Однако археологические находки имеют большое значение. Во-первых, они открыли новую страничку истории, о которой не сообщал никто из древних авторов и о которой было совершенно ничего неизвестно. Во-вторых, они показали, насколько далеко заходили римские экспедиции в III веке - в то время, когда империя содрогалась от жесточайшего кризиса и, казалось, сидела в глубокой обороне, сдерживая натиск варваров всех мастей.

Но нет, у Рима тогда кое-что еще оставалось - и силы, и даже воля атаковать.

Источник: Геродиан. История императорской власти после Марка