Взятие Рима адмиралом Ушаковым

215 лет назад в октябре 1799 года русский десант освободил «вечный город» от французских захватчиков

Эта страница в истории Европы старательно замалчивается западными учеными и политиками.

Напомним: в 1796 году французские войска во главе с Наполеоном Бонапартом (1769-1821) вторглись в Северную Италию. Они принесли сюда на своих штыках европейскую «демократию». Генуя стала Лигурийской республикой (июнь 1797), Милан - центром Цизальпинской республики (июль 1797). В дальнейшем продвижение французской армии на юг привело к появлению Римской республики (февраль 1798). Наконец, в Неаполе образовалась Партенопейская республика (январь 1799). Этот "республиканский" эксперимент, впрочем, оказался недолговечным. В 1798 году Россия вступила в антифранцузскую коалицию с Великобританией, Австрией, Турцией, Королевством обеих Сицилий. В апреле 1799 французским войскам в Северной Италии нанесла поражение объединенная австро-русская армия под командованием генерала А.В.Суворова.
Однако на юге французы продолжали держать позиции. Последовал захват Наполеоном Мальты, Ионических островов и Египта. Тогда Русский флот под командованием Ф.Ф. Ушакова через Босфор и Дарданеллы вошел в Средиземное море, а затем в Адриатическое, где от французских войск были освобождены Ионические острова. Ф.Ф. Ушаков штурмом овладел крепостью на острове Корфу - главной базой французов. В дальнейшем Ушаков должен был, по настоятельной просьбе короля Фердинанда, идти с оставшимися у него кораблями в Неаполь, где слишком бушевала "демократия" черни, которая, разохотившись, нападала уже не только на “якобинцев”, а на всех, у кого можно было чем-либо поживиться.
Вот что доносил русский представитель при неаполитанском дворе Италинский А. В. Суворову 12 сентября 1799 года: “Сиятельнейший граф, милостивый государь. Господин адмирал Ушаков, по прибытии своем сюда (в Палермо) с российскою и оттоманскою эскадрою... имел намерение итти в Мальту, стараться принудить неприятеля к сдаче тамошней крепости. Опасное положение, в котором находится Неаполь по причине не утвердившегося еще в народе повиновения законам, заставило господина адмирала, исполняя волю и желание его неапольского величества, следовать к оному столичному городу. Завтра вся эскадра российская, состоящая в 7 линейных кораблях, снимается с якоря, турецкая сего дня поутру пошла к Дарданеллам. Служащие на ней матросы давно ропщут, что их задержали в экспедиции гораздо более того, сколько они обыкновенно бывают в море; наконец, будучи здесь, совершенно взбунтовались, отрешили от команды адмиралов и прочих начальников и, презирая все уведомления, поплыли в отечество. Господин адмирал Ушаков, по восстановлении спокойствия в Неаполе, желает... выгнать французов из Рима и надеется иметь в том благополучный успех”.
После наведения порядка в Неаполе перед Ушаковым встал вопрос о походе на Рим, где находился французский гарнизон в 2 500 человек. Без русских союзникам справиться с ним было невозможно. Ушаков высадил 800 человек морской пехоты и матросов под командой полковника Скипора и лейтенанта Петра Ивановича Балабина для похода на Рим. Прослышав о приближении к Риму русского отряда Скипора и Балабина, французы согласились капитулировать перед неаполитанцами и англичанами, при этом вытребовали себе возможность уйти в Северную Италию вместе со своим оружием.
Узнав об этом, Ушаков написал гневные письма союзникам, ведь вооруженные французы

могли отправиться в Северную Италию воевать против войск Суворова.

Но все было напрасно. Англичане не только освободили французские войска, но и стали с полной готовностью перевозить их на Корсику, откуда уже рукой подать было до суворовских позиций в Северной Италии.
Скипор и Балабин получили от Ушакова приказ возвратиться в Неаполь, не продолжая похода к Риму. Кардинал Руффо немедленно написал адмиралу Ушакову письмо, умоляя его не возвращать русский отряд в Неаполь, во-первых потому, что французы согласились уйти только под влиянием известий о приближении русских, а во-вторых, потому, что если русские не войдут в Рим, то “невозможно будет спасти Рим от грабежа и установить в нем добрый порядок”. Мало. того, кардинал Руффо признался, что “без российских войск королевские (неаполитанские) подвержены будут великой опасности и возможно отступят назад”.
Ушаков снова приказал Скипору и Балабину идти в Рим. 11 октября 1799 г. впервые за всю историю Рима русские войска вступили в “вечный город”. Вот что доносил об этом событии лейтенант Балабин адмиралу Ушакову: “Вчерашнего числа с малым нашим корпусом вошли мы в город Рим. Восторг, с каким нас встретили жители, делает величайшую честь и славу россиянам. От самых ворот св. Иоанна до солдатских квартир обе стороны улиц были усеяны обывателями обоего пола. Даже с трудом могли проходить наши войска. ,,Виват Павло примо! Виват московито!“ — было провозглашаемо повсюду с рукоплесканиями. „Вот,— говорили жители,— вот те, кои бьют французов и коих они боятся! Вот наши избавители! Не даром французы попешили отсюда удалиться!“ Вообразите себе, ваше высокопревосходительство, какое мнение имеет о нас большая и самая важная часть римлян, и сколь много радости произвела в них столь малая наша команда! Я приметил, что на всех лицах было написано искреннее удовольствие”.
Ликование римского населения объясняется простой причиной: в городе уже начали хозяйничать бандитские шайки. Приход безукоризненно державших себя, дисциплинированных русских войск спас Рим от грозивших ему ужасов.