Зачем Госдума попросила следователей Германии, Кипра, США и Франции расследовать теракты против России

В очередном выпуске моей авторской программы «По сути дела», что выходит на радио «Комсомольская Правда» по вторникам в 19:00, вместе с соведущим Владимиром Ворсобиным обсуждали самые важные вопросы политической повестки недели.

Предлагаю вашему вниманию стенограмму прямого эфира.

---

Ворсобин: У микрофона Владимир Ворсобин. Здравствуйте, Николай.

Стариков: Здравствуйте, дорогие друзья. Добрый день, Владимир.

Ворсобин: Начнём с очень свежей горячей новости. Честно говоря, у меня возникает очень много вопросов. Следственный комитет России после обращения депутата в Госдуму возбудил уголовное дело о финансировании терроризма должностными лицами США и стран НАТО. В Главном Следственном управлении СК России проведена проверка по обращению группы депутатов и возбуждено уголовное дело. Николай, у меня такой вопрос, смотрите, депутаты обращаются в Следственный комитет, не разведчики, не спецслужбы, а почему-то депутаты. Ведь информация о том, что теракты, за которыми стоят должностные лица, цитирую, стран НАТО и США, эта информация не может быть у депутатов. Зачем нужна тогда такая манипуляция, чтобы депутаты? Это, видимо, для того чтобы это была воля народа такая, чтобы Следственный комитет возбудил уголовное дело против руководителей стран НАТО. И это было не от разведчиков, а от как бы воли народа. Я правильно понимаю эту логику движения?

Стариков: Вы понимаете неправильно.

Ворсобин: Пожалуйста объясните.

Стариков: Депутаты — это люди, наделенные определенными полномочиями. Вы уже какое-то прогнозируемое вами развитие событий выдаёте за документ, который написали депутаты. Значит, о чем идет речь? Депутаты обратились к правоохранителям России, Германии, Кипра, США и Франции, вот по крайней мере эти страны, с призывом, требованием, просьбой расследовать возможное финансирование террористической деятельности на территории России западными структурами, западными политиками. В общем тут посыл какой? Расследуйте то огромное количество терактов, которые направлены против мирного населения, против конкретных политиков, против жителей Белгорода, которые происходят в России. Первыми сейчас, это обращение было отправлено 27 марта, отреагировали на это следственные органы России. Мы с вами, наверное, подозреваем, что следственные органы Германии, Кипра, США и Франции сделают вид, что никто к ним не обращался, это первое. Второе, когда вы говорите, что разведчики обладают, возможно наши разведчики обладают различными сведениями, но разведчики заявлений не делают. Заявления делают люди, которые обладают властными полномочиями. То есть если мы с вами, два простых человека, обратимся к Следственному комитету и обратится группа депутатов, то это разный вес. Следственный комитет обязан реагировать на такие обращения. Вот в этом смысл.

Ворсобин: Я напоминаю, что в этом же обращении указано, что установлено: денежные средства, поступившие через коммерческие организации, в частности, нефтегазовую компанию Burisma Holdings, действующую на территории Украины на протяжении последних лет, использовались для осуществления террористических актов в России, а также за ее пределами, в целях устранения видимых политических и общественных деятелей и нанесения экономического ущерба. Это, наверное, на Прилепина покушение, на Татарского.

Стариков: Это убийство Дарьи Дугиной. Я хочу сказать, что помимо депутатов, например, к этому заявлению, это вполне логично, к нему присоединился Александр Гельевич Дугин.

Ворсобин: Я почему удивляюсь и почему мне это странно, потому что вы говорите, вот заявление депутатов и Следственный комитет возбудил уголовное дело.

Стариков: Обращение.

Ворсобин: Обращение. Я думаю, что разве без этого обращения, это не автоматически разве происходит? То есть Следственный комитет и так имеет эти данные, зачем ему ждать каких-то депутатов, которые обратятся? Я на самом деле жду, когда депутаты, мы об этом поговорим позже, обратятся по поводу наводнения, которое происходит сейчас в, напомните, области.

Стариков: В Курганской области.

Ворсобин: Нет, в Оренбургской области.

Стариков: В Оренбургской области, но сейчас под угрозой уже Курганская область, вода подходит.

Ворсобин: Там есть вопросы к дамбе, там есть вопросы и так далее. Если бы депутаты сейчас попросили бы Следственный комитет проверить, каким образом тратились федеральные деньги на это, вот тогда было бы уместно.

Стариков: Забежали вы вперед.

Ворсобин: Но мы поговорим об этом позже.

Стариков: Вы уже заговорили об этом, уже заговорили, поэтому что нам сейчас уже это откладывать. Итак, первое, депутаты правильно обратились к Следственному комитету. Это, мне кажется, с этим спорить никто не будет. Это не означает, что Следственный комитет не фиксирует эти отдельные террористические обстрелы, отдельные террористические акты, по ним есть уголовные дела. А здесь речь идет не о факте проведения теракта, а о факте финансирования его со стороны западных структур. Вот здесь главное.

Ворсобин: Каким образом депутаты могут быть компетентны в этом?

Стариков: Смотрите, здесь мы с вами сейчас можем предположить. Во-первых, мы с вами абсолютно убеждены, что каждый причастный к террористическому акту должен понести наказание. Это, мне кажется, любой нормальный человек это скажет. Не сомневаюсь в этом, дорогие друзья, что вы тоже так считаете. Тот, кто оплачивает террористические акты тоже должен понести наказание. То есть здесь есть первый шаг, очередной шаг к восстановлению справедливости. Но в этом есть, конечно, и политический смысл. Потому что в первом же документе, который связан с этим, с озвучиванием вот этого возбужденного дела, прозвучала фирма Burisma, в которой работал Хантер Байден, которая собиралась на Донбассе бурить отверстия и добывать там сланцевый газ, которая давала взятки еще в украинской политической системе, по этому поводу, собственно говоря, там куча скандалов была. А теперь, сегодня представители Следственного комитета в качестве затравки что ли какой-то объяснили нам, что есть данные о том, что деньги через эти коммерческие структуры, в том числе через Burisma, шли на финансирование терроризма. Интересно.

Ворсобин: Интересно, это может быть. Это в теории может быть. Но как только в какой-то уголовный отдел вмешивается политика, тут я начинаю сомневаться. Вот смотрите, как все удобно получается. Именно та компания, которая связана с Байденом, именно перед выборами президента США, когда сейчас самый, кстати, ключевой момент в гонке президентов, обвинить Байдена в том, что он поддерживает террористов для того, чтобы транслировать это американским избирателям, чтобы склонить чашу весов в сторону, возможно, более удобного претендента.

Стариков: А для нас нет никого более удобного, чем Байден, об этом президент сказал.

Ворсобин: Это как версия. Как только политика вмешивается в это дело, я тут же начинаю сомневаться.

Стариков: Ну, во-первых, теракты проводились Западом руками киевского режима на нашей территории и до этого, и уверен будут попытки провести их еще раз. Но восстановление справедливости, оно должно осуществляться в соответствии с законом, но так, чтобы это было максимально неудобно для тех, кто закон нарушает. Вот когда Запад делает вид, что он ни при чем, он никак не причастен к террористической деятельности на территории России, да, хороший момент выбран для того, чтобы, собственно говоря, сделать это заявление. И я уверен, есть основания считать, что через эту Burisma там отмывали деньги и финансировали терроризм.

Ворсобин: Я уже ничего не знаю.

Стариков: Вот пример.

Ворсобин: Мне кажется, история только через 10 лет вскроет истину.

Стариков: Я думаю, что раньше. Вот смотрите, пример такого же рода, когда вовремя надо что-то делать. Вот сегодня мы получили новость, Палестина, которая сейчас является государством-наблюдателем при ООН, то есть как бы государства еще нет, но оно уже почти, так сказать, на подходе, подала заявление, чтобы стать полноправным членом Организации Объединенных Наций. Обратите внимание, как удобно и правильно выбран момент. На фоне того, что израильская армия натворила в Секторе Газа, сейчас проголосовать против того, чтобы Палестина стала полноценным государством на нашей земле, я имею в виду планету в данном случае, очень сложно. Для Америки по выборным причинам, для Франции неудобно, для Британии неудобно, а Китай с Россией выступают за создание Палестины.

Ворсобин: Николай, вы сейчас просто обрисовываете очень, кстати, красиво, показываете манипулятивную природу политики, когда нужно пользоваться ситуацией. Я с вами соглашусь.

Стариков: Политика — это искусство возможного.

Ворсобин: Да, но именно когда все начинают манипулировать всем чем угодно, тогда, я скажу так, лучше отойти от этой временной точки на 3-5 лет, и тогда я еще буду верить во что-то объективное, что действительно реально что-то произошло.

Стариков: То есть вы считаете, что через 3-5 лет когда-нибудь в счастливом будущем...

Ворсобин: Вот эта шелуха идеологии, шелуха этой манипуляции политиков, она уйдет и мы уже конкретно будем смотреть уголовное дело с конкретными факторами.

Стариков: То есть через 5 лет не будет американских выборов, не будет у Запада желания остановить Китай, не будет желания проводить террористические акты. Это смысл мировой политики, то, что вы думаете закончится, оно никогда не закончится.

Ворсобин: Нет, конечно, никогда не закончится, но, по крайней мере, прошлое, оно проясняется со временем. Ладно, давайте пойдем дальше, тем более что у нас тяжелая тема — это наводнение в России. Я, кстати говоря, приглашаю наших слушателей в ВКонтакт, где есть сайт «Радио Комсомольская правда».

Стариков: Вы имеете в виду социальную сеть «ВКонтакт»?

Ворсобин: Да. Пожалуйста, сейчас идет прямой эфир, вы можете оставлять там, если вам удобно, свои комментарии, я буду с удовольствием их зачитывать. Кроме того, у нас, конечно, есть и мессенджеры, которые тоже, в принципе, выводятся мне на экраны, я тоже могу с вами таким образом поговорить.

Стариков: У меня тоже выводятся.

Ворсобин: Да, 8 (800) 200-97-02, так что, пожалуйста. И мы уже об этом поговорим, о наводнении в Оренбурге и о том, что там произошло. Вот это феерическое видео, где губернатор встречается с чуть не утонувшими жителями города Орска, мы поговорим с Николаем Стариком через пару минут, сейчас мы прервемся на небольшой блок рекламы, и надеюсь, что вы тоже подключитесь к разговору и выскажетесь вот по тому мессенджеру, который я вам объявил. Оставайтесь с нами.

Ворсобин: Да, у микрофона Владимир Ворсобин. Снова напоминаю, что ВКонтакте можно найти наш сайт «Радио Комсомольской Правды». Здесь у нас идёт эфир с возможностью комментировать, что мы тут в эфире вытворяем и мы будем с удовольствием зачитывать.

Стариков: Можно попасть на трансляцию, зайдя в мой Телеграм-канал, который тоже легко найти, трансляция там самый крайний материал.

Ворсобин: Давайте подумаем все вместе, что же всё-таки стало причиной наводнения в Оренбургской области. Это, конечно, катастрофические кадры, это просто сносит целый Орск под водой, по сути, часть Орска точно. Вода подбирается к Оренбургу самому, уже есть погибшая, и главный вопрос, чтобы люди больше не гибли, главное, чтобы всех спасти. Я надеюсь, что хватит разума эвакуироваться тем, кому грозит опасность, но всё равно остаётся вопрос, можно ли было это избежать. Это прям стихия, это природа, и это не избежать или человек, или наши люди, которые строили эти дамбы, ошиблись, сделали неправильно всё?

Стариков: В любой ситуации мы с вами перейдём в формат двух самых важных вопросов русской истории. Что делать и кто виноват? Что делать, вы сейчас сказали, но это ответ только на часть вопроса, что делать. Сейчас спасать людей, там мощная группировка спасателей, оказывать помощь людям, которая необходима. Вот это сейчас то, что необходимо. Дальше нужно будет разобраться с вопросом, кто виноват, что произошло. Ведь у каждой трагедии, тем более у природной, у неё есть две составляющие. Знаем ли мы, что весной будет таять снег? Мы часто шутим, когда внезапно выпадает снег в некоторых городах, его не могут убрать, я уж не буду на эти города указывать. Каждый из зрителей всегда при такой фразе почему-то думает, что речь идёт про его город, поэтому не будем называть никаких населённых пунктов. А дальше, мы это знаем, весной снег тает, поэтому строятся эти дамбы и, к сожалению, эти наводнения бывают достаточно часто. Но тут показывали репортаж, и там местные жители говорили, что такой силы наводнения, как сейчас они не помнят.

Ворсобин: Николай, подождите.

Стариков: Подождите.

Ворсобин: Это не неожиданно.

Стариков: Я не закончил.

Ворсобин: Снег же был.

Стариков: Всё.

Ворсобин: Было понятно, в общем, заранее, что будет наводнение.

Стариков: Совершенно верно. С одной стороны, природная стихия, а с другой стороны, человеческий разум, который эту стихию должен обуять, если вы видите, что снега много.

Ворсобин: Обуздать.

Стариков: Обуять, обуздать, как угодно. Если понятно, что наводнение будет сильнее, чем обычно, значит, нужно принимать меры экстренного характера для того, чтобы не допустить прорыва дамбы. Здесь мы уходим на главный вопрос, почему она была прорвана, как выполнялись необходимые мероприятия по поддержанию её в работоспособном состоянии. Я не знаю, я не строитель дамбы, но для меня очевидно, что если благополучие жизни и судьба целого города или нескольких населённых пунктов зависит от дамбы, то, значит, ей должно выделяться максимально…

Ворсобин: Вы говорите прописные истины. Николай, давайте проведём просто одну временную линию. Помните, был пожар в Wildberries, в вашем родном Питере, гигантский склад горел так, что весь город видел это. Потом выяснилось уже после пожара, что оказывается само здание было не совсем сдано. Потом произошёл Крокус, чудовищная трагедия. Сейчас начинается тоже копание прокуратуры, выясняется там тоже нарушения. Потом у нас наводнение, выясняется, что у нас дамба оказывается дырявая. Чуть ли не бобры ее там сгрызли. То есть получается, что у нас куда не ткни, везде какие-то нарушения, везде какие-то недострои, везде получается, что где-то что-то сдали, где-то задним числом или где-то бетон не доложили. Это системная история или кое-где у нас порой?

Стариков: Ну, вы это называете прописными истинами. Мы вынуждены с вами говорить о прописных истинах. Вот что такое прописная истина в ситуации прорыва дамбы? Есть дамба, она должна обслуживаться, она должна быть определенной высоты, ширины, состоять из определенных материалов. Это прописные истины, да. Раз дамба прорвана, надо разобраться. Возможно, что-то невероятно апокалиптическое произошло. Да, может быть. Но, может быть, даже это не извиняет того состояния, которое было с дамбой, если там не происходили определенные вещи. Когда мы говорим с вами о пожаре, вы вспомнили пожар в Санкт-Петербурге или в «Крокус Сити Холле». Прописные истины. Есть стандарты, каким образом должны функционировать противопожарные системы. Есть стандарты, каким образом, какие материалы должны быть использованы. Это прописные истины. Так вот, проблемы начинаются тогда, когда не соблюдаются прописные истины.

Ворсобин: Почему они так настойчиво и так повсеместно не соблюдаются, Николай?

Стариков: Хороший вопрос. Я думаю, что это в каком-то первичном этапе накопления капитала, туда уходят корни. С прорывами дамбы такие ситуации и бывали. Я не помню такого катастрофического наводнения, которое произошло из-за прорыва дамбы. Возможно, наша память человеческая у каждого ограничена, мы с вами не помним. Ежегодно происходят определенные паводки на части территории нашей страны. Но это же не должно приводить к затоплению городов.

Ворсобин: Не должно, Николай.

Стариков: Прописная истина.

Ворсобин: Наш слушатель, наш знаменитый слушатель из Краснодарского края, на этот раз я его процитирую, пишет: «СМЕРШ нам поможет, СМЕРШ как министерство порядка и счастья». Но я сейчас перевожу на наш язык общий, что, вообще говоря, Сталина не хватает в России. Что на самом деле, чтобы такого не было, нужно ввести что-то жестокое для тех, кто проштрафился и железной рукой контролирующих органов контролировать все, что касается у нас и строительства, и согласования, и так далее. Но, как только вспоминаю Сталина, сразу вспоминаю, что при Сталине коррупция была такая неплохая. Отсюда вопрос, что можно изменить с помощью жесткой руки? Или надо что-то менять в консерватории, где-то в правилах менять, в системе менять?

Стариков: Ну вы сначала определитесь, вы хотите Сталина или коррупцию? Потому что Сталин и коррупция между собой вещи не совместимые.

Ворсобин: Почему? Вы же как историк, вы должны знать, что при Сталине была коррупция еще какая.

Стариков: Я как историк знаю, что одно другого, к сожалению или к счастью, тут уж в зависимости от того, кто об этом говорит, при Сталине коррупции не было. Были хищения, были чрезмерные наказания, были оправдания виноватых, всегда это случается, были наказания невиновных, это тоже есть. Но когда вы переводите слово СМЕРШ к фамилии Сталина, речь идет о том, чтобы было наказание за реальные преступления. Вот что хотят люди. Людям не нравится, когда происходит нечто, а потом от этого уходят.

Ворсобин: Исправляют ситуацию, наказания виновных исправляет ситуацию? После «Зимней вишни» были посажены конкретные чиновники, были посажены конкретные исполнители, кстати, на самом маленьком уровне, практически стрелочники. Что это изменило?

Стариков: Это немножко другое. Объясню в чем разница. Когда происходит такая трагедия как с «Зимней вишней» и сажают инженера по технике безопасности, мы сами понимаем, что в некотором смысле это стрелочник. Он безусловно не выполнил свои обязанности и за это он наказан. Он позволил себя использовать в качестве стрелочника, когда пришел на эту работу, не видел или не хотел видеть эти нарушения и их никак не устранял. Но причина-то не в этом, причина в безнаказанности. И вот когда мы возьмем другую проблему, которая сейчас очень беспокоит наше общество, миграцию ведь посмотрите, что, если всю проблему миграции свести к одному предложению, что людей беспокоит? Беспокоит безнаказанность мигрантов, которые могут совершить преступление, надеяться, что они будут не наказаны должным образом, их отмажет диаспора, еще кто-то. Вот это людей больше всего задевает. Когда есть преступление, любой человек хочет, чтобы было наказание.

Ворсобин: Николай, давайте разделим все-таки эту тему. Первое, то, что эмоционально психологически мы конечно ждем чтобы виновные были наказаны, это понятно, это правильно.

Стариков: Уголовные дела возбуждены.

Ворсобин: Это правильно, но изменит ли это ситуацию? Будут ли дальше строится дырявые плотины, дырявые эти дамбы? Если мы накажем или может расстреляем тех, кто до этого сделал плохую дамбу, ведь даже в Китае расстреливают, есть такие сведения, на стадионах коррупционеров, от этого коррупции не меньше.

Стариков: В Китае расстреливают не строителей плохих дамб, а тех, кто украл деньги. Вот это большая разница. Но мы здесь с вами потихонечку переходим в проблему применения смертной казни, вы мою точку зрения знаете.

Ворсобин: Это решит проблему?

Стариков: Я не говорю, что надо казнить людей, я говорю, что надо, чтобы законы, где написано применение смертной казни, мы явно с вами обсуждаем сегодня выходящую другую тему здесь, конечно, никакой смертной казни. У нас много лет был…

Ворсобин: Николай, еще раз, наказание сделают, вы просто меня не слышите. Наказание справедливое они сделают?

Стариков: Смотря кого накажут. Когда наказали инженера по технике безопасности «Зимней вишни», это не решило проблему отсутствия должной противопожарной безопасности в других торговых центрах. Вот в чем проблема.

Ворсобин: Да и, кстати, мы не поговорили в этой части о реакции чиновников на беду, на то как сейчас в Оренбурге люди выходят даже на какие-то спонтанные митинги. Они требуют у властей справедливой компенсации. Но мы поговорим об этом через пару минут, оставайтесь с нами. Владимир Ворсобин, Николай Стариков

Ворсобин: У микрофона Владимир Ворсобин. Говорим о трагедии в Орске и вообще в Оренбургской области, где сейчас борются со стихией. И мы в предыдущей части с Николаем говорили, почему на самом деле у нас всё это происходит и связано ли это с какими-то нарушениями в строительстве. Дамба в Орске, кстати, стоила миллиард, добрый миллиард рублей. И сейчас, конечно, спор. Она была рассчитана на уровень воды в Урале 550 сантиметров, а уровень воды в реке достиг 892. И, Николай, я с вами соглашусь, здесь действительно надо рассматривать уже после. Нужна экспертиза и так далее, связанная с тем, могла ли всё-таки эта дамба спасти город от таких разрушений, которые сейчас есть. Но теперь хочется поговорить о людях. Вот это видео, которое комментирует даже администрация президента, где губернатор Денис Паслер общается с жителями Орска. Они возбуждены, они пришли поговорить с губернатором, а губернатор достаточно жёстко говорит им: «Так, телефоны выключили». И вот так их начинают там сразу строить. Такое ощущение, что хозяин региона, он пожаловался, что хотел пойти в отпуск. Раз в пять лет он собрался и вот ему сорвали отпуск. Вот он не переодевался три дня. А это видео, оно так сильно разошлось по сети. Почему? Потому что, мне кажется, в этот момент люди хотели услышать другое. Они хотели, чтобы их успокоили, чтобы им посочувствовали. Это как дитя, которое попало в экстремальную ситуацию. Вам незачем кричать на него и говорить, что, значит, будь мужчиной и так далее. Не все могут взять себя в руки, тем более, когда и погибшие есть и когда всё, что ты нажил находится под водой. Как вы, Николай, считаете? Вот эта эмпатия, которой не хватает всё-таки часто нашим чиновникам, она ведь, по моему мнению, и проверяется в таких трагических случаях, когда чиновник всё-таки считает людей своими, а иногда народонаселением.

Стариков: Владимир, вы сегодня использовали такое выражение «прописные истины». Но то, что вы сейчас сказали, это тоже прописные истины. Поэтому давайте мы постараемся ответить на этот вопрос, зайдя немножко с другой стороны. В чём главная задача руководителя региона?

Ворсобин: Чтобы люди себя чувствовали в регионе хорошо.

Стариков: Чтобы люди были довольны.

Ворсобин: Да, можно и так сказать.

Стариков: Элементом этого удовлетворения людей является их отношение к руководителю региона. Вот мы ведь видим это на уровне страны. Президент нашей страны получает небывалую поддержку граждан. Почему? Потому что он хорошо работает. Потому что жизнь действительно улучшалась на протяжении его руководства страной. Потому что он решил огромные проблемы и решит ещё более масштабные. Я имею в виду остановка гражданской войны на Кавказе и будущий выигрыш в специальной военной операции. Но есть ещё и личная харизма. Путин нравится людям. Потому что он ведет себя определенным образом, потому что он знает, когда что сказать, потому что он внимателен. Вот это и есть, знаете, как государь с одной стороны, а с другой стороны...

Ворсобин: Отец-батюшка. Государь-батюшка.

Стариков: Отец солдатам говорили про генерала, а тут, значит, отец нации. Губернатор должен быть такой же, только на уровне региона. Он должен решать проблемы региона, развивать его экономически, биться за его интересы на федеральном уровне. Все это должен делать. Должен, так сказать, аппетиты местных каких-нибудь царьков-чиновников придавить, чтобы коррупция не расцветала, а лучше завяла, чтобы там... Договариваться с бизнесом, чтобы они дружили с ними. Но должен еще нравиться простым, рядовым гражданам этого региона. Вот есть люди, которые могут это сделать, а есть люди, которые с этим не справляются. И на этапе, когда вы назначаете этого руководителя, я полагаю, вы не всегда можете себе представить, как он будет себя вести. Вспомните, бывший руководитель Севастополя, который имел счастье руководить Севастополем. Это же счастье. И вдруг выяснилось, что у него паспорт британский. Это же одно с другим... Но я вам хочу сказать, что он... Я просто участвовал в выборных кампаниях, много раз был в Севастополе. В тот момент, когда он вдруг начал себя вести очень странно. Или, может быть, не вдруг. Он не общался с людьми так, как должен. То есть вот эти проблемы, они нарастали. Так и здесь. Возможно, хорошие в каких-то хозяйственных делах, нам сложно сейчас оценить на фоне происходящих событий. Но он не может себя так вести с людьми. Не должен.

Ворсобин: А знаете, почему это происходит, Николай? Потому что в свое время была сделана ставка все-таки на технарей, на белых воротничков. Они сидят в кабинетах, занимаются делом. И, кстати говоря, у нас и система построена на том, если губернаторы избираются, они комфортны, нет особой такой борьбы. И получается, что губернаторам не нужно по своей работе уж сильно заигрывать с народом. У них атрофируется это качество нравится людям.

Стариков: Конечно нет. Конечно нет. Все очень просто. Давайте с выборов начнем. Я свое личное мнение выскажу. Я считаю, что выборы губернатора — это ненужная трата бюджетных денег. Мы выбираем президента и дальше президент должен назначать губернаторов. Потому что мы сегодня видим, что через процедуру выборов все равно это назначение реализуется. Получается система немножко странная. Назначить губернатора президент не может, снять он его может.

Ворсобин: Вы меня услышали сейчас?

Стариков: Я вас прекрасно услышал. Так вот снятие губернаторов, их ротация, изменения в этом кадре.

Ворсобин: Как от людей это будет зависеть, если еще избираться не будет?

Стариков: Да если губернатор не нравится людям и создает там напряженность, его снимут с этой должности.

Ворсобин: А как Центр это поймет?

Стариков: У Центра, поверьте, есть очень много таких невидимых глазу нитей, которые снимают напряженную работу.

Ворсобин: Даже если это допустить. Но я скажу, что эта ситуация, которую мы видели на видео, где губернатор Паслер разговаривает с народом, это очень точная иллюстрация того, что власть не очень понимает, какие слова нужно сказать сейчас людям. А это, снова повторю свою тезис, конкретный чиновник, конкретная глава региона. Именно это качество атрофируется в случае неконкурентной борьбы. Когда ты не конкурируешь ни с кем за любовь кого-то, если ты не хочешь кому-то понравиться, ты со временем будешь общаться как с населением, от которого ты абсолютно не зависишь. А ваше предложение, чтобы Путин назначал губернаторов совершенно без выборов, это будет означать, что губернатор вообще будет отдаляться от народа.

Стариков: Давайте я скажу. Вы думаете, что нет конкуренции, она есть. Только быдло может вести со своими гражданами как быдло. Если вы стали губернатором региона, вы же собираетесь карьеру делать дальше. И эта карьера зависит от того, как вы руководите регионом, в том числе, как к вам относятся жители, потому что это один из важных параметров, по которому вас либо уберут и ваша карьера закончится, либо вы дальше двинетесь по этой стезе. Поэтому вы не перед начальством должны заигрывать, вы должны быть популярны в регионе, руководить им так, чтобы люди были довольны и регион развивался и тогда начальство вас дальше двинет.

Ворсобин: Николай, я спросил, как это померить, довольство губернаторов, вы говорите, есть службы специальные, люди специальные, которые докладывают в федеральный центр о том, хороший ли губернатор или плохой.

Стариков: Есть рейтинги губернаторов.

Ворсобин: Мне вспоминается бессмертный Гоголь, тот же ревизор, когда приходит и приезжает ревизор, чтобы показать государю. Я приехал сейчас из Мурманской области, где недавно порезали губернатора. Это город Апатиты.

Стариков: Какой-то вы глагол используете. Совершенное покушение.

Ворсобин: Покушение. Ну, пырнули ножиком.

Стариков: А можно сказать просто с уважением? С уважением к тому, кого чуть не убили.

Ворсобин: Подождите.

Стариков: На него было покушение совершено.

Ворсобин: Покушение. Это что, обижает человека, если его чуть не зарезали?

Стариков: Ну как-то...

Ворсобин: Я понимаю, вас...

Стариков: Так вот. Ну, некрасиво так.

Ворсобин: А знаете почему? Потому что сакральность исчезает.

Стариков: А зачем вы хотите, чтобы у власти в России исчезла сакральность?

Ворсобин: Потому что она не прописана в Конституции.

Стариков: Вы не понимаете, что вслед за исчезанием сакральности власти начинает исчезать власть?

Ворсобин: Нет, Николай.

Стариков: А потом начинает исчезать государство.

Ворсобин: Николай, я прошу вас.

Стариков: А потом начинается ужас, который мы наблюдали в 91-м году.

Ворсобин: У нас Николай II был очень сакрализован. Все императоры были сакрализованы. И это не помешало...

Стариков: Его десакрализовали всеми этими компаниями лживыми про то, что там жена его звонит Кайзеру по прямому проводу, про Гришку Распутина, чего не было. Его оболгали. Что не отменяет его вину за разрушение вверенной ему державы. Но одним из инструментов разрушения Российской империи был удар по авторитету главы...

Ворсобин: Я считаю, что не нужно сакрализовывать власть. Ее нужно уважать за ее дела. Сакральность это что-то уже религиозное и не вяжется с практической деятельностью. Мы, конечно, этот спор продолжим с Николаем через пару минут. Оставайтесь с нами. Сейчас небольшой блок рекламы. Поговорим и об этом. Но у нас, конечно, еще много других тем. Оставайтесь с нами.

Ворсобин: У микрофона Владимир Ворсобин, мы с Николаем говорили о потопе в Оренбургской области, об отношении власти к людям и так далее. По-моему, очень хорошо, сейчас к месту я расскажу быструю историю, что я понял из своей поездки в Мурманскую область, в город Апатиты.

Стариков: Где было совершено покушение на губернатора.

Ворсобин: Николай следит за моей речью. Спасибо, Николай. Да, было покушение, человек с ножом напал сразу после выступления губернатора Чибиса, слава богу, дай бог здоровья губернатору, сейчас ему лучше, его даже перевели из реанимации. Слава богу, что так все закончилось, могло быть и хуже. Из того, что я понял, я изучил это все и со многими поговорил, дело было так. Дело в том, что сам городок этот имеет большую проблему медицинского характера. Я думаю, очень многие сейчас разделят эту боль в Мурманской области. Оптимизировали больницу, врачей мало, убегают, ездить надо в соседний город, чтобы лечиться. В 2017 году девушка, которой было 22 года обратилась к Путину, было это известная история, видео, где у нее вовремя не обнаружили рак. Она попросила не только для себя помощи, она попросила помощи всему городу, который сейчас остается без медицины практически. Плохая там медицина, приехали следователи, начали наказывать врачей. Начали спасать врачи эту несчастную. Она умерла. И ведь мало кто-то говорит, что Чибис перед тем, как на него было нападение, говорил о медицине. Он говорил, что в принципе все нормально, все хорошо, сейчас мы пустим автобусы, шаттлы медицинские, чтобы довозили больных. Он в общем-то хотел успокоить горожан, что в общем-то пытаемся что-то сделать и так далее. Хотя в свое время, конечно, до оптимизировались до такой степени, что как это исправить еще пока никто не знает. И этот Быданов, этот нападавший, он в свое время, он, кстати говоря, вполне себе, он не псих, он бригадир железной дороги, психов там не держат, хотя у него есть свои сложности в жизни. Это такой депрессивный человек, который развелся, бывают такие в жизни.

Стариков: А голоса в голове?

Ворсобин: Нет. Не было никаких голосов.

Стариков: Он говорил.

Ворсобин: Он это не говорил. Он отказался. То есть он, во-первых, это не говорил, а во-вторых, когда его спросили журналисты, он сказал нет, никаких голосов не было. Вообще ко всей информации надо скептически относиться, особенно сразу после преступления. Так вот, о чем я говорю, у него заболела спина, это нормально для железнодорожников, у них обычное это дело, у него там грыжа спины и он пошел по больницам лечиться и прочее. У меня есть такое подозрение, он отказывается от комментариев, он говорит, что после у него сорвало крышку, это его совершенно не извиняет. На самом деле он должен, конечно, сидеть очень долго, потому что он напал на должностное лицо при исполнении обязанностей. Но у него сорвало крышку именно после этого выступления по медицине. И, кстати говоря, именно губернатор был близок к народу, и сейчас он есть. Я не знаю, решится он теперь так быть открыт народу, потому что он встречается, обсуждает темы и так далее, он с людьми общается, и вот он получает кухонным ножом в живот. Николай, я вам рассказал эту историю, какой с нее можно сделать вывод?

Стариков: Вывод надо сделать первый, что бояться своего народа не надо, а второе, что охранять губернаторов надо лучше. И первое никак не противоречит второму. Третье, если мы добавим к этому террористическую активность наших противников и знание истории середины XIX- начала XX века, то мы можем полагать, что противники будут пытаться инсценировать, подтолкнуть серию террористических актов против слуг государевых. Как это было в начале XX века.

Ворсобин: Засулич, вот эта известная история.

Стариков: А ведь про Засулич тоже говорили такие душещипательные вещи, как вы сейчас нам продемонстрировали. Ее присяжные оправдали, ее на руках вынесли из зала под аплодисменты тогдашней передовой общественности, все рукоплескали, но власть поняла, что произошло, ее тут же хотели занести обратно в зал суда, но она убежала за границу. И самое интересное, что это просто девушка, которая якобы реагировала на несправедливость, генерал-губернатор кого-то приказал высечь, как нам говорили. Но мы тоже эту информацию знаем из революционной прессы и революционной написанной истории России, это тоже нужно понимать. Так вот, это был такой стартовый пистолет террористической лавины, которая залила кровью Россию. Поэтому отношения к этому должны быть максимально жесткое, это первое. Второе, социальные проблемы, которые подталкивают, конечно, должны быть рассмотрены и решены, чтобы никто не мог на этом спекулировать.

Ворсобин: Не заметены под диван, не отложены.

Стариков: Ну, конечно, нет. Ну, конечно, нет. К этому президент все время призывает. Мы с вами, вы слетали, узнали там досконально эту ситуацию. Наверное, есть какой-то способ решения, улучшения.

Ворсобин: Знаете, это ужасно. Я ездил по всей Сибири, изучал этот медицинский вопрос, эту оптимизацию, и она пытается решиться федералами, но такое ощущение, что это как залатать дырочку по заплатке. Они пытаются, но не кардинально. Или еще вопрос, рыба. Это вот сейчас больной вопрос. Сейчас я сказал, что рыба, да, это все понимают. Это Приморье понимает, это Архангельск понимает, это Мурманск.

Стариков: Но не все наши зрители.

Ворсобин: А я объясню почему. Вот они живут рядом с рыбой, у них рыба плавает и в принципе они уже привыкли при Советской власти, что у них всегда рыба есть дешевая, хорошая, свежая. А у них в магазинах она стоит даже больше, чем в Москве.

Стариков: А что за парадокс такой?

Ворсобин: А парадокс такой, что все вылавливают и за границу, тогда еще норвежцам все это сплавляли, да и сейчас наверно или в Москву. Местным все это не достается. Есть целые программы на Дальнем Востоке, пытаются сделать типа рыбу для местных. То есть выделяются какие-то субсидии, они продают.

Стариков: Мне кажется, главная задача - дальневосточную рыбу-то как раз привезти в Москву, оставив местным достаточно, чтобы здесь не было какой-нибудь норвежской рыбы.

Ворсобин: Да, конечно.

Стариков: Или аргентинской.

Ворсобин: Но эта проблема тоже не решается. Ей уже сто лет, но все находится. И люди злятся, злятся, злятся, злятся. У них это все закипает, закипает. Можно тысячу раз сказать, что нельзя вообще приступать закон, это правильно. Типа таким чудовищным способом и прочее. Но почему все-таки не решить?

Стариков: Давайте я вам расскажу историю из личного. Вот я приехал из Якутска. Я примерно несколько дней назад оттуда вернулся. Мне там очень понравилось. Я был первый раз в Якутии и в Якутске. Вы знаете, рыба там есть. Рыбу там ловят, продают на базаре. В магазины, честно говоря, я не заходил, но все, с кем я разговаривал, как-то у них какой-то рыбной проблемы нет.

Ворсобин: Потому что там браконьеры.

Стариков: Я не думаю, что, если есть рыба, обязательно сразу есть браконьеры.

Ворсобин: Потому что они дают хорошую цену.

Стариков: И только это объясняет наличие рыбы где-то. Я думаю, что это проблема.

Ворсобин: Не наличие, а цена. Здесь всё-таки имейте в виду цену. Вот в чём проблема. Она есть, рыба, пожалуйста, можно зайти в любой магазин и там тоже есть.

Стариков: Это работа, значит, губернатора. Уровень цен. Ну, я думаю, что здесь есть федеральные программы и федеральный центр. Вот в этой местности, где прорвало дамбу, там, где дамбы нет, нет опасности таких паводков. Значит, там есть какие-то другие проблемы. Проблемы есть всегда во всех регионах. Нет таких, чтобы без проблем. Тем более у нас достаточно суровый климат. Просто чтобы нашим зрителям было понятно бесконечная огромность нашей Родины. Вот одна Якутия размером как Индия или как пять Франций. Только в Индии живёт полтора миллиарда человек, во Франции шестьдесят восемь миллионов, а в Якутии один миллион. Почему я про Якутию говорю? Да потому что приехал оттуда, впечатления свежее.

Ворсобин: Николай, вот вам вопрос. Какая сакральность, Стариков? Вы говорили, мы с вами поспорили в прошлой части. Вы говорили о том, что власть должна быть сакральной, чиновники должны быть сакральны.

Стариков: Не чиновники, а власть.

Ворсобин: Сегодня они псевдосакральны, а завтра судимы за воровство или за наличие скрытой судимости. Только уважение за добрые дела, пишет наш служитель из Иркутской области.

Стариков: Значит, не путайте сакральность власти и соблюдение закона. О сакральности власти речь идёт, когда мы говорим о государстве в целом, а не о каждом конкретном чиновнике.

Ворсобин: Я говорил про губернатора.

Стариков: Губернатор — это элемент власти. Сакральность — это государство, это Российская империя, это Российская Федерация. Вот это сакральность. Это государственные институты, флаг, гимн, герб, президент, император. Вот что такое сакральность власти. Но эта сакральность разрушается действиями внешних сил, ошибками самой власти, которая даёт повод. Если глава государства ведёт себя не как глава государства, ведёт аморальный образ жизни, это, конечно, разрушает его сакральность. Поэтому, возвращаясь к нынешнему президенту, уважение народа к нему и желание, и готовность за него проголосовать и поддержать вызвано в том числе образом жизни.

Ворсобин: Вы говорите о президенте, в этом смысле это действительно хороший пример.

Стариков: Пусть берут пример губернаторы.

Ворсобин: Но для власти, для людей в провинции губернатор всё-таки власть. Он решает на местах много что. И вот наш слушатель пишет, вы говорите о сакральности. Я жаловался мэру, губернатору несколько лет, ноль внимания. По сути, самый большой враг сакральности власти — это те чиновники, губернаторы, которые относятся к народу так, чтобы падало вообще уважение к государству. Понимаете, не внешние силы самый большой враг, я считаю, государственности и порядка, а вот сами местные чиновники.

Стариков: А вы можете сопоставить эти проблемы?

Ворсобин: Они могут соседствовать, согласен.

Стариков: Они соседствуют. Это две стороны одной медали. Дорогие друзья, на этом мы прощаемся, через неделю с вами увидимся.

Ворсобин: Надеюсь, будет так же интересно и горячо, как сегодня. Оставайтесь с нами, встретимся через неделю. До свидания.

Стариков: До свидания.

Проект реализуется при поддержке Президентского Фонда культурных инициатив.

#Фондкультурныхинициатив #Грантдляреактивныхкоманд