Михаил Ходорковский – взгляд из прошлого

Что стоит за этой политикой? Возможно, держать ОПЕК в страхе является одной из тех уступок, которые Владимир Путин сделал Джорджу Бушу, когда посетил американского президента в ноябре. Но российское правительство также отвечает на давление со стороны своих собственных нефтяных магнатов.

Именно здесь и вступает в игру Михаил Ходорковский. На его компанию «ЮКОС» приходится 17% объема добычи нефти в России и он оказывает значительное влияние в Кремле. Одна бывшая сотрудница до недавнего времени была министром топлива и энергетики; еще один бывший «кореш» Ходорковского в настоящее время является главой администрации Владимира Путина. Среди других российских нефтяников Ходорковский больше всех выступает против требований ОПЕК и старается как можно скорее увеличить объемы добычи нефти. Что он делает: «ЮКОС» расширил производство на 35% за последние два года до 1,2 млн баррелей в день. Ликвидировать некоторые скважины? Он не будет делать этого.

В то время как другие российские нефтяные гиганты, такие как «Лукойл», высказались в пользу сближения с ОПЕК, команда Ходорковского до сих пор занимает лидирующие позиции в Кремле. Ставки огромны — как для мировых цен на нефть, так и для мировой экономики.

Чтобы навестить Михаила Ходорковского, Вам нужно ехать час на запад от центра Москвы до Жуковки, элитного пригорода, который когда-то был пристанищем для членов Политбюро и советских генералов армии. Там Ходорковский и полдюжины его партнеров построили комплекс роскошных домов среди соснового леса. Дома построены со вкусом, и места красивые, но сам комплекс очень похож на тюремный лагерь. Он окружен высокими стенами с мощными фонарями, висящими через каждые 30 шагов. Охранники с автоматами патрулируют периметр. На массивных входных воротах с помощью зеркал проверяются внутренние механизмы транспортных средств посетителей на наличие в них бомб. Американцы стали беспокоиться о своей безопасности только с  теракта 11 сентября. Российским же руководителям телохранители нужны с тех пор, как в страну пришел капитализм.

Скромный человек и безжалостный бизнесмен

Ходорковский — скромный человек. Самый старший из его четырех детей учится в швейцарской школе-интернате, но в остальных ситуациях Ходорковский, кажется, пытается избежать попадания в «богатые» ловушки других российских олигархов.

Разве у него нет виллы на Ривьере? «Моя жена и я не очень любим пляж», — отвечает он. «Прошлые зимние каникулы мы прекрасно провели в маленькой финской гостинице».

У Ходорковского непринужденная манера поведения и высокий голос, который часто трудно услышать, но внешность обманчива. Это цепкий и безжалостный бизнесмен.

«АМОКО» (Amoco), нефтяная компания, в настоящее время находящаяся в составе ВР, может это подтвердить. Еще несколько лет назад «АМОКО» возлагала большие надежды на Приобское месторождение в Западной Сибири. Около 3,5 млрд баррелей нефти находятся здесь под заброшенными болотами и арктическими лесами. Месторождение, которое «АМОКО» разрабатывала с дочерними компаниями «ЮКОСа», обещало стать фонтанирующей нефтяной скважиной. Но в 1998 году, в тот самый момент, когда крупномасштабное производство на Приобском нефтяном месторождении должно было начаться, «АМОКО» получила от ворот поворот; компания потеряла около $300 млн, потраченных на проект. Сегодня ВР отказывается говорить об этом деле. Вот версия Ходорковского по поводу произошедшего:

«Это было результатом их собственных колебаний», — говорит он.  ««АМОКО» получила эксклюзивные права вести переговоры на Приобском месторождении и продолжала эти переговоры в течение пяти лет. В 1997 году [когда я получил полный контроль над «ЮКОСом»], я навел справки, а существует ли какой-либо документ, который обязывал бы нас для продолжать переговоры с «АМОКО». [Его не было]».

С «АМОКО» в качестве долевого партнера Ходорковский привлек к сотрудничеству другие западные компании на платной основе: компании, производящие оборудование для нефтяных скважин, как, например, Schlumberger и англо-норвежское предприятие Kvaerner, для того, чтобы освоить Приобское месторождение и возродить старые месторождения. Сейчас добыча на Приобском месторождении растет большими темпами, от 40 млн баррелей в прошлом году до, скорее всего, 90 млн в этом году.

Хотя подтвержденные запасы «ЮКОСа» (12 млрд баррелей в пересчете на нефть) и ставят его в лигу корпорации Chevrontexaco, его финансовые показатели являются весьма посредственными по западным меркам: по оценкам московской инвест-компании United Financial Group, в прошлом году «ЮКОС» заработал $3,7 млрд при доходах в $7,3 млрд. Хотя Ходорковский и имеет огромные международные амбиции. Он планирует покупать нефтеперерабатывающие заводы и топливозаправочные станции в Европе и занять лидирующую позицию в проекте трубопровода для перекачки Сибирской нефти в Китай стоимостью $1,7 млрд.

Ходорковский прошел долгий путь, начиная с его нищего советского детства. Он рос в тесной коммунальной квартире в Москве, разделяя со своими родителями две комнаты. При этом Ходорковский был образцом советской молодежи. Он был хорошим студентом, закончил Химико-технологический институт имени Менделеева, где был заместителем секретаря комитета ВЛКСМ.

Ему повезло начать свою карьеру в то время, когда Михаил Горбачев реформировал Советский Союз. Под эгидой Комсомола Ходорковский сначала ушел в бизнес. Вместе с полудюжиной партнеров он открыл частное кафе, пропагандировал новые технологии советским заводам, занимался импортом портативных компьютеров, даже продавал французский бренди.

К 1988 году, меньше чем через два года после того, как он начал свой торговый бизнес, Ходорковский имел доход 80 млн рублей в год ($130 млн по официальному курсу, $10 млн по курсу черного рынка). Это сделало Ходорковского одним из самых успешных представителей новой породы в России — махинаторов. Был ли это результат хороших контактов с политической элитой? По мнению Ходорковского, нет.

Когда от собственных торговых операций денег стало хоть отбавляй, Ходорковский с партнерами создали банк «Менатеп». Будучи одним из первых частных банков в России, «Менатеп» расширялся с головокружительной скоростью, не только благодаря финансированию за счет прибыльных торговых операций Ходорковского, но также и благодаря обороту государственных денежных средств, например средств, выделенных для пострадавших от аварии на Чернобыльской АЭС. К 1990 году, за год до падения коммунизма, «Менатеп» осуществлял офшорные операции. Первого клиента, и позже акционера частного банка в Женеве звали Риггс Вальмет.

В то время российские частные банки широко подозревались в отмывании миллиардов долларов, принадлежащих Коммунистической партии в пользу анонимных офшорных счетов. По мнению Ходорковского, его банк не был причастен к этим махинациям. «Наш банк подвергся тщательной проверке на этот счет» — говорит он. «И я могу сказать, что, по крайней мере, в нашем банке не было найдено таких средств».

Банк «Менатеп»

После того, как коммунизм пал, и к власти пришел Борис Ельцин, доходы «Менатепа» продолжали расти. Банк был уполномочен распоряжаться денежными средствами Министерства финансов, Государственной налоговой службы, правительства Москвы и монополией на экспорт российского оружия. Между тем, торговые операции Ходорковского начали переходить на уровень международных перевозок товаров. Были проведены сделки с Марком Ричем (Marc Rich), помилованным беглецом, а также крупная сделка «нефть-сахар» с Кубой.

Но именно с приобретением «ЮКОСа» Ходорковский добился успеха. Его шанс пришел в залоговых аукционах в 1995 году, когда правительство избавилось от своих контрольных пакетов акций в крупнейших российских нефтяных и металлургических компаниях в пользу группы связанных друг с другом финансовых компаний.

Банк Ходорковского «Менатеп» стал ответственным за обработку заявки в аукционе «ЮКОСа». Победителем оказалась компания, контролируемая Ходорковским и его партнерами. Конкурирующее предложение от трех крупных российских банков, которые предлагали больше денег, чем предприятие Ходорковского, было дисквалифицировано по техническим причинам.

Сделка на $350 миллионов, которые Ходорковский и его партнеры заплатили за контроль над 78% акций «ЮКОСа», оказалась вполне выгодной. Она предполагала стоимость для всей компании в $450 млн. При этом меньше чем через два года, когда акциями «ЮКОСа» начали торговать, рыночная капитализация нефтяной компании составила $9 млрд. Сегодня рыночная капитализация приближается к отметке в $15 млрд.

«В те времена в России все занимались первичным накоплением капитала», — Ходорковский напоминает об анархических ельцинских годах. «Даже если и существовали законы, они не очень тщательно соблюдались. Поэтому если вы вели себя слишком «на западный манер», вас просто могли растерзать и забыть».

Следующее серьёзное испытание для Ходорковского случилось в августе 1998 года. Едва он закончил укреплять свой контроля над «ЮКОСом» и «кинул» «АМОКО», как вся российская финансовая система рухнула. Разграбленная клановыми капиталистами, Россия стала банкротом. Правительство девальвировало рубль и объявило дефолт. Самые крупные частные банки в России, в том числе и Банк «Менатеп-Москва», разорились.

Ходорковский и его партнеры спасали из руин все, что могли, переводя свои законные счета в дочерний банк «Менатеп-Санкт-Петербург». Но они по-прежнему задавались вопросом о том, что делать с их разгневанными кредиторами. Главным среди них была группа иностранных банков, которая предоставила «Менатеп» займ в размере $266 млн, обеспеченный 33% акциями ЮКОСа.

Группа Ходорковского призвала зарубежные банки к принятию трехлетнего плана погашения, обеспеченного экспортом нефти, а не акциями «ЮКОСа». Но два крупнейших кредитора, Daiwa Bank и West Merchant Bank (дочерняя компания Westdeutsche Landesbank), отказались. Они оформили право собственности на предмет залога (что составляет 29% акций «ЮКОСа»), но дали понять, что они в первую очередь заинтересованы в получении своих денег обратно. После сорванных переговоров между банками и людьми Ходорковского летом 1999 года, Daiwa и West Merchant сбросили свои акции ЮКОСа на рынок. Хотя цена продажи не была обнародована, предполагается, что этим банкам удалось вернуть только половину стоимости выданных кредитов.

На первый взгляд, это решение казалось безумным. К чему спешка? Если бы эти два банка подождали несколько месяцев, пока паника на фондовом рынке не утихнет, они могли бы получить солидную прибыль от продажи акций ЮКОСа. Что же напугало их и заставило продавать?

В то же время, когда в лагере Ходорковского проходили переговоры по поводу условий реструктуризации кредитов с банками West Merchant и Daiwa, было объявлено об ожидающемся в скором времени выпуске акций в «ЮКОСе» и его дочерних компаниях, которое бы понизило долю акций Daiwa и West Merchant (которая составляла 29%) до ничтожного уровня.

«Это был обычный оборонительный маневр», — говорит Платон Лебедев, директор группы «Менатеп», холдинговой компании, представляющей Ходорковского и его шесть партнеров. «Мы должны спасти «ЮКОС», так что нам предстояло провести эмиссию акций, чтобы привлечь больше акционерного капитала. Если банки хотели владеть акциями «ЮКОСа», они должны были бы действовать как акционеры и согласиться с выпуском акций».

Между тем, «ЮКОС» продавал некоторые из своих главных нефтедобывающих активов непонятным субъектам в офшорах. «ЮКОСу», казалось, грозила опасность стать фирмой-однодневкой. Неудивительно, что Daiwa и West Merchant сложили руки. Ходорковский и его партнеры выкупили большую часть акций себе. Предложения акций были отменены, и все активы, которые были переведены в офшоры, были возвращены «ЮКОСу» в Россию.

Трудно сказать, действительно ли «ЮКОС» полностью наладил свои отношения с иностранными банками; он не имеет рейтинга кредитоспособности.

Сегодня Россия стоит на пороге новой эры. Владимир Путин возглавляет Кремль. Российское уродство, которое даже либеральные политики называют «бандитский капитализм», уступает место более цивилизованному рынку. Финансовая анархия поддается этике реинвестирования в бизнес. И среди старых добрых олигархов, Михаил Ходорковский находится на ведущих позициях.

«К настоящему моменту мы понимаем, как делается бизнес на Западе», — говорит он. «Как акционер, я зарабатываю деньги на дивидендах и росте рыночной капитализации моей компании».

Дом олигарха

«ЮКОС» опубликовал данные финансовой отчетности за три года, соответствующие стандартам общепринятых принципов бухгалтерского учета США, выпустил американскую депозитарную расписку и в настоящее время платит серьезные дивиденды (конечная 12-месячная доходность в 2,8% на американскую депозитарную расписку в $98). В составе совета директоров есть пять иностранцев, финансовым директором является американец. Акции «ЮКОСа» выросли в цене более чем в десять раз за последние два года, хотя, это может быть скорее результатом небольшого свободного обращения (от 15% до 20% акций в обращении) чем результатом операционной деятельности.

«Раньше мы все были сосредоточены только на денежных доходах нашего бизнеса, поскольку никто не верил, что такая ситуация продлится долго», — говорит Ходорковский. «Теперь, когда все стабилизируется, люди больше заинтересованы в увеличении стоимости своего имущества».

Да, многое изменилось в России. «Как? Ну, например, я недавно купил мой первый дом», — говорит самый богатый человек России, указывая на огороженную территорию в Жуковке. «Просто я чувствую себя более комфортно в России в эти дни».

Снаружи охранники с пулеметами по-прежнему пристально следят за незваными гостями.

Перевод Екатерины Курило"