«Усыпить, успокоить, а потом ударить»

В Донбассе очередное обострение конфликта. Как рассказал «Известиям» глава Горловки Иван Приходько, скорее всего, интенсификация военных действий связана с ротацией украинских войск. Только за последнюю неделю мирные кварталы несколько раз накрыло 120-миллиметровыми минами, отдельные районы были обесточены. Ситуация усугубляется тем, что в регионе ударили тяжелые морозы. Специальный корреспондент «Известий» побывал в Горловке, встретился с пострадавшими местными жителями и узнал, как живет и справляется с трудностями прифронтовой город.
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Сергей Прудников

Блиндажи и флаги из окна

Больше всего смертельного металла с неба за последнее время пришлось на долю района Шахта 6/7, что на северо-западной окраине Горловки. В середине прошлой недели, ранним утром, как гром среди ясного неба, в разных концах поселка разорвалась 21 тяжелая мина. Стреляли, вероятно, прицельно: один из снарядов пробил бетонную плиту в бомбоубежище, где прятались люди, и разорвался в подвале — только чудом никто не пострадал. Еще через день поселок обстреляли из автоматических гранатометов и ПТУРов.
Подобных бомбардировок здесь не помнят давно. На то, возможно, и расчет, говорят местные жители — «усыпить, успокоить, а потом ударить!» Похожая ситуация произошла, к примеру, в прошлом году в соседнем поселке Гольмовский, многоквартирные районы которого в одно утро ВФУ (воинские формирования Украины) вдруг накрыли минами. Без жертв тогда не обошлось…
Фото: ТАСС/Валентин Спринчак
Шахта 6/7 — это частный сектор, рабочий поселок. До войны насчитывал 5 тыс. жителей. Сегодня — не больше полусотни, самых отчаянных или отчаявшихся.
— У меня родители здесь живут, — рассказывает Николай К., пока мы прогуливаемся с ним по пустынному поселку. — У нас с чердака видны украинские флаги и блиндажи. Если на огороде работаешь — снайперы за тобой наблюдают. Сам я давно перебрался в более безопасную часть города, а мама и отец не хотят. Говорят, выедем — и от дома ничего не останется, мародеров хватает. Вот и держатся. Хотя нервы уже совсем плохие: у матери давление, нарушение сердечного ритма. Перед минувшим обстрелом она как раз в больницу в очередной раз легла. Вообще, за время войны в наш дом снаряды дважды попадали. Но в этот раз как-то пронесло…

Мина над головой

Через улицу живет Галина В. Она народный волонтер — следит за порядком в округе, навещает соседок-старушек, меряет им давление, помогает составлять списки по гуманитарке. Муж Гали трудится на законсервированной ртутной шахте разнорабочим — очищает канавки от поднимающейся воды. Доход на двоих — 7 тыс. рублей. И хозяйство.
— В день обстрела я шла от свекрови, она почти на передовой живет, — делится Галина. — И вдруг как ударит. Я присела, подумала — ну ладно, не страшно. А следующий снаряд уже над головой просвистел! Разорвался возле моего дома, половину улицы черным дымом заволокло, запах страшный: мне потом военные сказали, что это серная мина. Я забежала в хату, спряталась в подвал, лежала и молилась. А сверху продолжали бить…
Жительница района Шахта 6/7 Галина. Фото: ИЗВЕСТИЯ/Сергей Прудников
Через улицу от Галины то самое бомбоубежище, где разнесло перекрытие, — бывшая трехэтажная школа. До недавнего времени в подвале здесь ютились три семьи. Сейчас — только одна.
В фойе бывшей школы, прямо на входе, гигантская пробоина в полу — воронка от недавно прилетевшей мины. Ниже по ступеням — импровизированные жилища.
— Только я остался и жена моя Ира, — встречает местный житель Александр. — Там тетя Люся с сыном жила, — проводит он по сумрачным бетонным коридорам. — Тут Толик с мамой. Выехали четыре дня назад.
Александр Студеникин — один из двух последних жителей бомбоубежища в районе Шахта 6/7. Фото: ИЗВЕСТИЯ/Сергей Прудников
В подвале мороз и ветер как на улице. Александр с женой, кутаясь в тряпки, ютятся в закопченном бетонном боксе. Двери нет — вышибло при взрыве, висит одеяло. От холода едва-едва спасают буржуйка и две раскаленные конфорки — электричество благо наладили. Уезжать никуда не собираются, объясняют: «Тут лучше. Свыклись». Про обстрелы Александр говорит:
— Продолжают лупить. И вчера стреляли. И позавчера. Как с цепи сорвались!

В полукольце

Как рассказал «Известиям» глава Горловки Иван Приходько, ситуацию с начала нынешнего года можно охарактеризовать как очень напряженную.
— Мы констатируем факт усиления обстрелов, в том числе обстрелов объектов инфраструктуры — подстанций, водонасосных станций, — пояснил он. — Особо сложная ситуация сейчас наблюдается в районе Шахты 6/7, на Широкой Балке. Но если оценивать ситуацию не с начала года, а за всё время президентства Владимира Зеленского, то интенсивность обстрелов, по сравнению с предыдущими месяцами, возросла примерно в два раза.
Фото: ТАСС/Валентин Спринчак
Одной из ключевых причин нынешнего обострения военной ситуации глава города называет возможную ротацию. Обычно, по его словам, интенсивность обстрелов возрастает, когда на противоположной стороне на позиции заходят территориальные батальоны. По сравнению с ними ВСУ ведут себя потише, больше подчиняются приказам.
На вопрос: «Как бы вы охарактеризовали Горловку, в чем ее особенность, отличие от других населенных пунктов ДНР» Иван Приходько ответил, что в первую очередь город находится в полукольце, он в определенном смысле оторван от центра, значительная часть городской границы — линия соприкосновения, где шестой год идут безостановочные бои.
— Конечно, жизнь в условиях постоянного стресса и опасности накладывает особый отпечаток на мировосприятие человека, — добавил Иван Приходько. — В этом смысле горловчане более сконцентрированы, собранны, чем те, кто живет в мирной, спокойной зоне. А также сострадательны, понимают ценность жизни, каждого дня. Жители Горловки — это в основном рабочий народ, а значит, прямой, говорят в лицо то, что думают. И это очень положительное качество: с такими людьми легче работать.
Среди социально-экономических проблем, которые принесла с собой война, Иван Приходько выделил в первую очередь блокаду со стороны Украины и свертывание основной массы промышленного производства.
Горловка, Донецкая область. Фото: ТАСС/Валентин Спринчак
— Сейчас мы запустили завод «Фильтр» — но это всё-таки капля в море по сравнением с тем, что может быть, с реальным потенциалом города, — объяснил руководитель. — Самая большая наша забота и проблема — химический завод «Стирол», который запустить в условиях военного времени, увы, практически невозможно. Стоит также Машзавод, часть его корпусов пострадали от обстрелов, но часть целы — их можно было бы реанимировать, однако в начале войны вся документация и чертежи были вывезены на территорию Украины, а значит, завод остался без головы. Если стоят бюджетообразующие предприятия, то не поступают и деньги в казну. Ключевые социальные проблемы сегодня — дороги и кровли. На их решении мы сосредотачиваем наибольшие усилия.
По словам мэра Горловки, как бы кто не относился к Минским соглашениям, их значение всё-таки велико, ведь нынешнюю ситуацию никак нельзя сравнить с той, что была до их подписания. Он привел в пример ситуацию в январе-феврале 2015 года, когда в Горловке от обстрелов погибло 60 мирных жителей и более 120 получили ранения.
— Всего за два месяца! Вот такая кровавая страница… Очень хочется, чтобы Киев всё-таки стал полностью исполнять принятые обязательства и вышел на путь настоящего миротворчества, о котором говорит, — подчеркнул Иван Приходько.