В очередном выпуске программы «По сути дела» на радио «Комсомольская правда» говорили исключительно о митингах и протестах в поддержку «берлинского пациента» Навального, о том, кто виноват, и что же делать дальше.
Хронометраж:
00:00 - О прошедших митингах 23 января
11:55 - Что стало причиной народных недовольств
14:55 - Почему оппозиция не согласовывает свои митинги
17:32 - Кто виноват в привлечении детей к беспорядкам
24:10 - Как государство должно реагировать на «мирные» протесты
28:50 - Что Николай Стариков делает в Тик-Токе
30:54 - За кого голосовать на выборах 2021
33:14 - Как работают «независимые» СМИ
34:45 - Почему необходимо бороться за молодые умы
38:52 - О создании новой патриотической партии
39:32 - Кто в стране занимается воспитанием молодежи
42:38 - О задачах Гвардии Захара Прилепина
Источник: «Комсомольская правда» В. Ворсобин:
- У микрофона Владимир Ворсобин и Николай Стариков. Н. Стариков:
- Добрый день! В. Ворсобин:
- Понятно, о чем будем говорить. Мы просто приговорены к тому, чтобы обсудить субботу – митинги сторонников Навального, которые прошли по всей стране. В Москве, в Петербурге. Николай, вы следили с помощью СМИ за этими митингами. Я был внутри этого митинга в Москве. Так что обсудим все стороны за этот час. Какие первые впечатления у вас об этом? Н. Стариков:
- Честно говоря, по сути самого митинга ничего нового мы не увидели. Все те же самые составляющие. Люди, которые искренне поддерживают определенную политическую точку зрения. Это первое. Второе – зеваки, которые приходят просто посмотреть. В этот раз, к сожалению, многие из этих зевак были очень юны и молоды. Но для этого была проведена большая подготовительная работа. В-третьих, огромное количество журналистов. В-четвертых, как обычно, провокаторы, главная задача которых – устроить потасовки с полицией и спровоцировать что-нибудь нехорошее. Как минимум – драку, а как максимум – задавленных, избитых. В общем, создать картинку.
Ну и пятое, что я бы отметил, те же самые постановочные кадры. Например, человек, стоящий на коленях перед шеренгой правоохранителей. Такие же кадры были в Минске, до этого были на Украине, даже в США такие кадры. Есть, видимо, определенная методичка, как нужно сделать кадр, чтобы он потом красиво смотрелся на страницах западных газет. И шестое, что надо отметить, это, конечно же, массовые статьи в западной прессе, которые раздувают все это и показывают совершенно в каком-то фантастическом масштабе. Но в этом тоже ничего нового нет.
Что нового? Новое – это технологичность попытки обратиться к подрастающему поколению. Причем уж совсем подрастающему, то есть к детям. Это значит, что речь идет о борьбе за будущее, не больше и не меньше. За наши с вами головы, господин Ворсобин, уже никто не борется, потому что мы уже сформировавшиеся люди. Даже за наших повзрослевших детей тоже борьба как-то чуть менее острой стала. А вот за тех, кто ходит в школу, начиная от второго класса до восьмого, вот здесь уже борьба разворачивается. Так что мне представляется, что новое – именно технологичность в обращении к подрастающему поколению, к детям. Такого еще не видели. В. Ворсобин:
- Удивительно, что вы сделали паузу. Я думал, что вы будете перечислять что-то еще новое. Давайте, я вам помогу. Еще новое. В городах, где издревле не было никаких неорганизованных митингов, они случились в субботу. В моей родной Твери случился митинг – полторы тысячи человек. В Саранске, где вообще никогда не было митингов, по-моему, с 1 мая 90-х годов. Н. Стариков:
- Давайте я вас поправлю. В Саранске проходил съезд партии «Великое Отечество», там был большой митинг, который мы делали. Так что не обижайте Саранск, там все уже было. В. Ворсобин:
- Я говорил про стихийные, настоящие митинги. И это проходило по всей стране. Такого раньше не было. Сейчас это произошло. Вы сознательно упускаете эту опцию, которая все-таки получилась у Навального? Н. Стариков:
- Нет, Владимир, я просто как воспитанный человек даю и вам возможность поделиться вашими впечатлениями. Тем более, что вы сказали, что были в гуще событий. Вы видели то, чего не видел я. Поэтому вы спросили, я назвал вам шесть пунктов. Если бы вы сказали, что надо назвать двадцать шесть, уверяю вас, я бы назвал ровно столько. В. Ворсобин:
- Я не был в Саранске. Я в этот момент не был даже в Твери. Я был в Москве. Я говорю об охвате митинговой активностью маленьких и средних городов. Многие политологи это подмечают. И сейчас ломают головы, что это значит. Н. Стариков:
- Я могу пояснить, что это значит. Во-первых, вышли люди, которые, как я вам и сказал, не выходили. Это молодежь. И они вышли там, где они получили тот сигнал через TikTok и так далее. Поэтому ничего удивительного в этом нет. Второе. Люди засиделись на фоне эпидемии, на фоне запретов. И поэтому, как говорится, многие пришли просто постоять, погулять, посмотреть, что же происходит. Так что здесь тоже нет ничего удивительного.
В целом я бы сказал так: масштаб машины по вызыванию людей на эту акцию был беспрецедентно большой. Огромное количество моих знакомых, подписчиков пишет, что второклассник пришел из школы и начинает спрашивать, кто такой Навальный*. Девушка 18 лет, которая политикой вообще не интересуется, ей вдруг YouTube настоятельно по несколько раз в день подпихивает информацию. Огромное количество денег и средств было использовано для того, чтобы людей пригласить на митинги.
Вот соотношение количества и качества, надо сказать, что люди не пошли на митинг. Потому что размах был на рубль, удар получился на копейку. Но сразу хочу сказать, что это никоим образом не означает, что российская государственность должна почивать на лаврах и считать, что никакой опасности нет. Опасность продемонстрирована. Напрямую обращение, минуя что-либо, прямо в головы и сердца детей. Вот это очень опасно, очень страшно, я бы даже сказал.
Но никто не испытывал надежд с той стороны баррикад, с вашей, как говорится, Владимир, условной стороны баррикад, что 23 января произойдет революция, государственный переворот. Нет, это очередной тренировочный заезд. Не более того. В. Ворсобин:
- Давайте спросим наших слушателей, что они об этом думают. По поводу молодежи. Я опять-таки хочу вам возразить. Насчет того, что в TikTok, да, это было. Но смотрите, что произошло буквально за день до субботы. На TikTok вдруг вошла другая компания. Кстати, уже идут сообщения, что скупили блогеров за один день, и они наполнили свой контент роликами о том, какой негодяй Навальный, что Навальный всем надоел. TikTok перевернулся буквально за сутки. Власть его обуздала, и пошла контрпропаганда.
Второе. Интересно, что даже те, кого не зацепил TikTok и кому было вообще плевать на Навального, вообще на политику, им принудительно сообщили, кто такой Навальный. А сообщил губернатор, мэр, чуть ли не МЧС, учителя заставили родителей сообщить, что есть такой Навальный, чтобы ни в коем случае не ходили ни на какие митинги навального. Сейчас перевожу, как бывший учитель, на язык ребенка: обязательно, малыш, узнай, что это за чудовище! Тебе должно быть интересно, кто такой Навальный, - говорило государство нашему ребенку. У меня вопрос: кто должен понести наказание за то, что детей тащат в политику и на улицы? Только ли TikTok или оппозиция? Может быть, и государство? Оно у нас туповатое, оно не понимает, что делает. Но оно нечаянно сделало то, в чем обвиняют сейчас оппозицию. Н. Стариков:
- Я вас очень прошу в одном эфире со мной не оскорблять российскую государственность. Иначе нам с вами будет сложно как-то дальше… В. Ворсобин:
- Я с удовольствием будут оскорблять чиновников и власть конкретно, если она этого заслуживает. Но Родина, страна Россия – это другое. Не надо приравнивать ваше величество к Родине. Н. Стариков:
- Разделение Родины и государства всегда приводит к тому, что сначала теряется государство, а потом очень часто теряется Родина. Это типичный приемчик. В. Ворсобин:
- Что за государство, которое ломается из-за одного оскорбления? Удивительно. Н. Стариков:
- Я вам потом пришлю нацистскую листовку, где говорится, что, конечно же, мы, нацисты, боремся не с русским народом, а со сталинским, и так далее, и тому подобное… В. Ворсобин:
- Очень пошлый прием сейчас вы применили. Н. Стариков:
- Владимир, вы задали вопрос. Теперь я отвечаю. Первое. Мы с вами, как обычно, находимся в разных параллельных реальностях. Даже в разных TikTok. Вы пользуетесь ощущениями, а я вам дам факты. Я об этом открыто писал. За два дня до митинга TikTok взял и заблокировал мой аккаунт. Что я там выкладываю? Ролики нашего с вами эфира в том числе, фрагменты. Я выложил ролики со своим мнением о том, что на этот митинг не надо ходить, что это провокация. И вот тут-то совестливый TikTok заблокировал мой аккаунт. И знаете, что самое интересное? До какого числа? Владимир, вы, как умный человек, легко догадаетесь. В. Ворсобин:
- Нет, не догадаюсь. Н. Стариков:
- Я вам помогу. До 23 января. TikTok заблокировал не тех, кто зовет на митинг, а того, и я бы наверняка не один, кто призывал Роскомнадзор прекратить эту вакханалию, когда российские паспорта разрезают в эфире и так далее. Меня заблокировали до митинга. Чтобы больше ничего нельзя было сказать по этому вопросу. Но это еще не все. Накануне митинга, 21 января, Яндекс.Дзен заблокировал мою статью, говорящую о том же самом, которая вышла несколько дней назад, никаких вопросов к ней не было. Она называлась «Политические педофилы и TikTok». И вдруг ее заблокировали.
Но самое интересное даже не это. Я, естественно, об этом написал. Это было активно тиражировано, многие поддержали меня. И вот к вечеру искусственный интеллект Яндекса решил, что все-таки ничего страшного в этой статье нет. И тоже разблокировал. Что информационная война начиналась прямо на наших глазах. В. Ворсобин:
- «Мои внучки впервые услышали о Навальном, когда в школе им сказали не ходить на митинги», - пишет Олег из Краснодарского края. «Если люди выходят, значит, людям плохо. От хорошей жизни революции не делают». «Вопрос Старикову. Стариков – умный человек. Пусть скажет, чей дворец в Геленджике все-таки?» Я напоминаю, что этот митинг произошел по двум причинам. Из-за задержания Навального и этого фильма по поводу «дворца Путина». Какая у вас позиция? Чем дворец? Н. Стариков:
- Митинг произошел, потому что он стоит в плане тех сил, которые раскачивают государственность. А дальше под него подбирают какой-то повод, делают повод, чтобы пришло как можно больше людей. Если бы Навальный не был задержан, что, конечно, было бы безобразием, то тогда придумали бы что-то другое. Митинги тот же Навальный и другие проводят периодически. Поводы меняются. В. Ворсобин:
- Чем дворец? Н. Стариков:
- Послушайте меня. Предыдущие митинги не были посвящены чьему-то задержанию. Это раз. Дальше, я ролики Навального не смотрю. У меня просто нет времени. Но если Навальный хочет что-то утверждать, пусть он утверждает и какие-то доказательства приведет. Для меня совершенно очевидно, что у главы государства такого дворца нет и быть не может. Потому что Владимир Владимирович Путин просто разумный человек. И никто в этом фильме так и не смог привести каких-то доказательств. В. Ворсобин:
- Перед вами лента, вы не дадите мне соврать. Н. Стариков:
- У меня нет ленты. Но я не закончил отвечать. Я хочу сказать, что, безусловно, я считаю, что руководитель государства должен максимально приближаться к позиции Иосифа Виссарионовича Сталина, которого никто не мог обвинить ни в чем подобном. Но тем не менее, придумали другие обвинения. Это значит, что борьба с российским государством всегда ведется через попытку очернения главы государства. Это десакрализация власти. У Сталина не было никаких богатых дач, он спал на железной кровати. Но это не значит, что Сталина хвалили противники. Они выдумывали что-то другое. И сейчас выдумывают что-то другое. Поэтому надо понимать, что это элемент информационной войны. Просто подбирается какой-то факт, и ты дальше должен каким-то образом оправдываться. В. Ворсобин:
- Может, просто у людей грехи разные? И у Путина, и у Сталина грехи просто разные? Н. Стариков:
- Вы сегодня поддерживаете Сталина? В. Ворсобин:
- Я говорю, что у них грехи разные. Причем здесь поддержка Сталина? Н. Стариков:
- Не бойтесь сказать, что Иосиф Виссарионович носил штопаные сапоги. В. Ворсобин:
- Зато убивал больше. Чей грех тяжелее? Я боюсь, мы сейчас уйдем в сталинизм. Это длинная история. Н. Стариков:
- Давайте вернемся к звонкам наших уважаемых слушателей. - Юрий Георгиевич из Новосибирска. Два факта по митингам. У меня самого очень много всяких проблем, и районные, и городские, и областные власти нас обманывают. Но почему в ста городах никто не взял разрешение или уведомление на митинг, а идут по неразрешенным? Это первое. Второе. По поводу этой собственности, дачи Путина. Может быть, она и его. Но как же вот они сняли внутри все помещения, если охрана специальная Путина охраняет? И снаружи тоже… Их бы с пулемета сбили – и все. В. Ворсобин:
- Там ремонт идет. Там рабочие, которые делают ремонт, помогли. Есть такая версия. А поводу митингов, они сейчас не разрешаются никому вообще в связи с пандемией. Поэтому ждать разрешения на митинг можно несколько лет. Н. Стариков:
- Я согласен, что сейчас существуют ограничения, связанные с коронавирусом. И хочу сказать, что эти ограничения очень сильно помогают правящей партии. Это безусловно. Но с другой стороны, знаете, у моего ближайшего друга и помощника дедушка скончался совсем недавно от коронавируса. Это тоже реальность. Здесь очень сложно найти золотую середину. Ну, а то, что люди, которые стоят за Навальным, и не собирались подавать эти заявления, так тут и к бабке не ходи. Они и раньше их не подавали. Вспомните ситуацию лета 2019 года, когда были выборы в Москве. Не подавали никаких заявлений. Никакого коронавируса еще не было даже в помине.
Поэтому сейчас коронавирус – это предлог для оппозиции, для вот таких псевдооппозиционеров как Навальный, сказать, что мы бы, конечно, подали, но там не разрешают. Они бы не подавали. Им нужны беспорядки. Им нужны картинки, а не решение проблем. В. Ворсобин:
- «Внучка в четвертом классе. О Навальном услышала в школе от одноклассников, подошла к учительнице, спросила о нем и о митинге. Учительница ей разъяснила, что и как. Внучка пришла домой и спрашивает: бабушка, а ты знаешь, кто такой Навальный? Ты пойдешь на митинг? Я все объяснила ей, она поняла, успокоилась и говорит: бабушка, я хочу, чтобы в нашей стране все было хорошо. Вот таких маленьких детей сводят с ума». - Хабаровск. Для начала хочу обозначиться. Я не сторонник Навального. Замена Путина на Навального – я в этом никакого исправления в России не вижу. Во-вторых, Николай, я бы вам посоветовал не считать людей, особенно в нашей стране, кончеными идиотами. Вот эти сказки про спецслужбы, про детей – они уже достали людей. Злость вызывают именно вот эти сказки, которые по федеральным каналам, по радио рассказываются. Ситуация такая. Главный лозунг, который стоял во всех э тих митингах, я не участвовал в них, у меня времени не было на все это. Просто то, что я вижу в интернет, это «Путин – вор!». Это не значит – именно Путин, а его окружение. Миллеры, Роттенберги и пошли дальше. И то, что это в стране творится, это факт. Как бы вы этого ни отрицали. И тут не нужны никакие спецслужбы Запада, никакие подставные лица, ни Навальный. «Свободу Навальному!» в редких моментах прокричали несколько человек. Основные там были – политзаключенные. И там не одно имя Навального. Начиная от ингушских дел. Я сам ингуш, я в этом больше всего ориентируюсь. Фургал, что в Хабаровске творится, где я проживаю. Вот этот беспредел, когда людей просто так избивают. По статье 228 у нас сидят больше всего людей. По поддельным статьям. Вы это отрицаете. В. Ворсобин:
- Ваша позиция понятна. Получается, что даже не за Навального люди выходят, а из-за ужаса, тоски, от которой… Все деньги в одних карманах, и это народу уже надоело. Н. Стариков:
- Безусловно, растет социальная напряженность внутри страны. Этого никто не отрицает. Это первое. Второе. Не надо меня записывать в ряды адвокатов власти. Меня никто на это не уполномочивал. Да я и не собираюсь этим заниматься. Третье. Что такое патриотическая позиция, на мой взгляд? Это - хорошее поддерживать, плохое критиковать. А не призывать к уничтожению государства. Если я вижу что-то хорошее, то мы с коллегами это поддерживаем. Если есть что-то негативное, значит, мы против этого. Настоящая оппозиция – это мы, а не те, кто призывает детей выходить на улицы. Вот это мерзко. И тот, кто это делал, должен получить по заслугам. В. Ворсобин:
- А вы слышали хоть одну фразу от Навального, в призывах: дети, выходите! А то, что TikTok и так далее пользуются дети, и туда просачивается… Они же все хотят спасти мир, дети. Они же все любят сказки. И они делятся друг с другом. Скажите мне, кто конкретно виноват и на кого конкретно вы собираетсь возбудить уголовное дело, если просто посыл Навального оказался для молодежи привлекательным? Н. Стариков:
- Первое. Я не прокурор, я не могу возбуждать уголовных дел. Я могу призывать органы правопорядка обратить внимание на безобразия. Я это и делал, в том числе в TikTok. И TikTok меня забанил. Теперь объясняю вам, как это работает. Давайте забудем на секундочку об интернете, хотя принцип там точно такой же. Если вы хотите, чтобы ваше объявление прочитали школьники младших классов, вы вешаете объявление на дверях первого, второго и третьего класса. Если вы хотите обратиться к женской аудитории, вы повесите объявление на дверях женской парикмахерской. Если вы хотите обратиться к взрослой мужской аудитории, ваше объявление будет висеть у входа в мужское отделение бани. Конечно, там не будет написано: мужчины 25-45, я вас зову! В детском саду не будет написано: деточки, приходите. И не будет обращения напрямую к женщинам. В. Ворсобин:
- Вы в детском саду и в школе видели объявления? Н. Стариков:
- Сам факт размещения в определенных социальных сетях, таргетирование определенной аудитории говорит, к кому вы обращаетесь. В. Ворсобин:
- Вы сидите в TikTok. Вы человек бальзаковского возраста, простите. Я даже не добрался до него. И скажите мне, что при этом вы учитесь в начальных классах средней школы? Таким образом, чтобы дети не заметили никакой агитации, вообще где нужно публиковать политическую рекламу? Если вы вдруг опубликуете призыв вашей партии прийти на площадь, опубликуете это в газетах, на телевидении или в Одноклассниках, кто даст гарантию, что ее не прочитает какой-нибудь малолетний? Н. Стариков:
- Вы как вчера родились. Вы не знаете, что реклама в интернете таргетируется, то есть на определенную аудиторию направлена. Бальзак любил женщин определенного возраста, а я – мужчина. В. Ворсобин:
- Прошу прощения, Николай. Н. Стариков:
- Как вы рекламируете, тот результат вы и получаете. Раньше не обращались к детям, этого безобразия не было. Теперь это безобразие сознательно организовано. В. Ворсобин:
- Продолжаем препарировать субботу - вот эти бесчисленные митинги в стране, в честь Навального… Н. Стариков:
- Во-первых, считанные, Владимир. Что значит бесчисленные? В. Ворсобин:
- Сотни городов. Н. Стариков:
- Мы, как всегда, ждем, когда все-таки начальник транспортно цеха, то есть, вы, поделится своими впечатлениями. Мы же ждем. В. Ворсобин:
- Николай, ну, какие мои впечатления от митинга? Я-то немножко изуродован Белоруссией, я видел такое насилие от полицейских, что, честно говоря, это немножко деформировало мой взгляд на эти вещи, потому что у меня уже проскальзывает цинизм. Вчера, когда я видел, как пакую демонстрантов, я отмечал не жестокость, а, скорее, наоборот, мягкость наших полицейских, которые не ломают кости, которые не избивают сильно палками. Конечно, это было не по-белорусски. Но принимали все равно жестко. Я одно понять не могу, Николай, ну, коли вы меня спросили, вот давайте представим себе другую ситуацию. Хабаровскую. Что вот нет этих космонавтов, нет этих муравьев в черных шлемах. Вот они действительно есть где-то за углом, да, на всякий случай, но все проходит мирно. Вышли люди, они прошли по городу, и ушли. Сто раз такое было, Хабаровск этим полгода занимался и не было ни одного особого эксцесса. Почему обязательно нужно нагнать космонавтов, почему обязательно нужно свести с ума учеников, школы, педагогов? Почему нужен вот этот психоз, когда просто люди… да пусть пройдут, так будет меньше ума и меньше пыли. В конце концов, нужно же высказаться людям, чтобы пар выпустить! Николай, объясните мне стратегию власти. Они ж понимают, что все насилие и весь бардак идет от полиции, а не от митингующих на самом-то деле. Что именно полиция провоцирует насилие, когда зачем-то выхватывает из толпы. Я видел, как выхватывают из толпы людей. Я видел, кого берут и кого пакуют. Не потому что человек что-то бросил. А потому, что они выцеливали людей, которые больше подходили к тем, кого они считали руководителями, или тех, кого считали слишком молодыми, или тех, которые, они думали, что они в теории могут быть опасны. То есть, человек еще ничего не сделал, а он уже в каталажке. И, конечно, люди начинали отбивать. То есть, люди-то не белорусские - наши, русские… Да, вот объясните мне, почему нельзя все это сделать мирно и спокойно? Н. Стариков:
- Ну, вы тут задали вопросов 5-6 в одном, я постараюсь на все ответить. Вопрос первый. Вы говорите о тактике работы полицейских. Она действительно, насколько я, непрофессионал, могу себе представлять, многовекторна. То есть, из толпы забирают тех, кто провоцирует, тех, кто проявляет агрессию, и руководителей. В. Ворсобин:
- Это неправда. Я же свидетель… Н. Стариков:
- Но в хаосе, в толпе, слушайте, бывают и ошибки. Кто-то выглядит как руководитель, активен, а потом выясняется, что он не руководитель. И так далее и тому подобное. Это первое.
Второе. Исходя из того, что у полиции есть какая-то тактика, а она есть, вы почему-то забываете о том, что тактика есть у провокаторов, которые приходят. Это не все люди, а сплоченное небольшое ядро. Поэтому, когда вы говорите - да ничего не будет, просто люди пройдутся, где-нибудь в Твери люди действительно просто пройдутся и все. Но в Москве они попытаются пойти на Кремль, они попытаются захватить какие-нибудь государственные здания. Потому что вы должны понимать - им нужны трупы. В. Ворсобин:
- Николай, да сто раз уже так ходили, и никаких захватов не было. Н. Стариков:
- Если вы не будете препятствовать этому, вы будете провоцировать дальнейшее нарастание. Дальше они захватят площадь и поставят палатки. Они все время пытаются это сделать. Им не дают. Они их опять привозят. Это технология, поймите. Против государства выступают не мальчики с девочками - они в данном случае массовка - а специально обученные провокаторы, которым помогают и западные спецслужбы, и деньги, и западные СМИ. Поэтому здесь есть определенная технология противодействия этому, и она работает. Если вы хотите, чтобы не было государственного переворота по цветному сценарию, вы должны забирать провокаторов, но вы должны одновременно пресекать денежные потоки, которые идут. Обратите внимание, сейчас про деньги вообще никто не говорил, в основном все заплатили западному Тик-Току, западному Ютубу, западному тому, западному сему… В. Ворсобин:
- Тик-Ток китайский, чтоб вы знали. Н. Стариков:
- Это он на словах китайский. А после того, как ему создали проблемы в США и сделали предложение, от которого невозможно отказаться, он блокирует Николая Старикова и не блокирует провокаторов. В. Ворсобин:
- Николай, он заблокировал почти треть или даже больше половины тех, кого вы называете провокаторами, сразу после сигнала от Москвы Пекину. Н. Стариков:
- Почему он меня заблокировал? Я-то чем плох? В. Ворсобин:
- Может, вы вообще подозрительны. Вы слишком близко подошли к детям в своем Тик-Токе. Может, вас тоже надо как-то от детей отдалять, потому что ваша пропаганда тоже политическая. И почему вы, кстати говоря, сидите в Тик-Токе среди детей? Почему вы грузите детей политикой? И чем вы, по большому счету, отличаетесь от Навального? Ведь на самом деле вы приверженец определенной партии, у вас скоро будут выборы в Госдуму. И вы сейчас в Тик-Токе занимаетесь тем же самым - вы вербуете молодежное население. Я так не думаю, на самом деле, Николай, но, если к вам придет прокурор, он легко вам это докажет. Н. Стариков:
- Я с удовольствием побеседую с прокурором, потому что мне нечего стесняться и нечего бояться. Это первое. Второе. Как вы говорите, я не сижу в Тик-Токе . В Тик-Токе есть аккаунт, где добровольный помощник, который сам меня нашел, сказал - Николай, давайте я буду брать ваши ролики, вырезать маленькие фрагменты, интересные, спрашивать вас, действительно ли это достойно публикации, и публиковать? Я сам не сижу, сам в Тик-Ток не хожу, но все эти социальные сети, особенно Тик-Ток, как устроены? Вот смотрите. Если 12-летний мальчик, как вы думаете, чей аккаунт он будет смотреть? 12-летнего мальчика или 50-летнего мужика? Нет, есть мальчики какие-то, интересующиеся политикой, - их немного. Но большинству подростков интересны их сверстники. Поэтому даже находясь в Тик-Токе, но будучи взрослым мужчиной, записывая серьезные ролики, вы на широкую часть молодежной аудитории не попадете. В. Ворсобин:
- Николай, вы же уже наняли для Тик-Тока человека, наверняка он младше вас. Н. Стариков:
- Я еще раз повторяю, я не нанял человек, а нашелся добровольный помощник. И ему большое спасибо за то, что он абсолютно бесплатно помогает, исходя из идейной близости. В. Ворсобин:
- У нас звонок из Санкт-Петербурга. Кстати, там, где омоновец ударил женщину и она находится сейчас в больнице, вот недавно ее только выписали. Слушаем вас. Здравствуйте. Александр: - Добрый день. Я скажу за себя, свое личное мнение, не навязывая его никому. Я не за Путина и не за Навального. Я лично за совесть. То есть, за взаимное уважение людей друг к другу и ответственное отношение людей друг к другу. Людей просто, по моему мнению, тупо используют - и одни, и вторые. Это борьба за власть определенного круга лиц и людей используют. Революция на самом деле не на улицах, а в мозгах. То есть, если люди хотят протестовать, по-настоящему, например, против повышения цен на бензин, он должны объединиться и не покупать бензин дня четыре. Они должны объединяться и действовать объединенно, но не на улице. На улице это ни к чему разумному не приведет. Плюс сама организация, которая там была, - а там не было никакой организации по сути, там было стихийное движение. Почему? Потому что если бы была организация, люди бы стояли у Смольного, извините. Потому что у Смольного достаточно большое пространство, там удобно расположить большое количество людей и там гораздо было бы очевиднее все. То есть, люди шли просто… я лично там был, потому что я стоял в пробке. Но очень важный момент - людей просто достало, что их не слышат. Я подчеркиваю - не государство, а власть имущие. Потому что для меня лично что такое государство? Это граждане страны, находящиеся на территории обозначенных границами. Граждане все - вот это государство. А те, кто называют себя государством - это власть имущие, избранные граждане этого государства. Это не государство. Они себя называют так, но это не государство. Государство - это все мы, вместе взятые. В. Ворсобин:
- Спасибо, ваша точка зрения понятна. Кстати, я согласен, что они не государство, да. Н. Стариков:
- Я практически со всем согласен, что сказал уважаемый земляк. Вопросы политического, экономического характера, вопросы социальной справедливости надо решать не на улицах, там они никогда не решались в человеческой истории. Решать нужно у избирательных урн в сентябре. Александр, я вас призываю прийти и поддержать патриотические силы на выборах в Государственную думу, в Законодательное собрание Санкт-Петербурга, в других регионах - в другие законодательные собрания. Много выборов у нас в этом году. Но, дорогие друзья, пользуясь случаем, я хотел бы еще раз поблагодарить господина Ворсобина за то, что он прямо сейчас, в прямом эфире, показал нам, как работают совестливые СМИ. Прямо перед тем, как дать слово уважаемому земляку моему, позвонившему, Владимир Ворсобин вспомнил случай, когда сотрудник правоохранительных органов ударил женщину, которая оказалась в больнице. Владимир, вот, как вы сказали дальше, это классика независимых СМИ. Вы сказали следующее - женщина находится в больнице, ее недавно оттуда выписали. В. Ворсобин:
- Буквально час или два назад. Н. Стариков:
- Вам не кажется, что вы здесь как бы сами себе противоречите? Не кажется. У вас просто уже привычка говорить такие вещи, не задумываясь. В. Ворсобин:
- А что не так в этой фразе? Н. Стариков:
- Она не может находиться в больнице, если ее только что оттуда выписали. Это было вчера. В. Ворсобин:
- Потому что, когда я говорил эту фразу, я вспомнил, что ее выписали. Это объясняется тем, что я все-таки не профессиональный ведущий, Николай, я - пишущий журналист…
Николай, есть предложение все-таки посмотреть вперед, чем все это закончится… Будет ли продолжение этих митингов? Потому что, опять-таки, мне молодежь сказала, что в следующую субботу вроде бы ожидается новая волна. Как вы думаете, не превратится ли это все в такой Хабаровск? Причем, прямо до сентябре, до выборов? Н. Стариков:
- Ну, вы так говорите, как будто вчера что-то началось. Вот даже то, что делает Навальный, вот эти все митинги и безобразия продолжаются уже больше 10 лет. Поэтому, конечно, это не закончится. Выделяются деньги, есть заинтересанты, есть огромное количество проблем, растет социальная напряженность в стране. Проведена пенсионная реформа, которую надо отменить. То есть, проблем-то становится больше, а не меньше. Поэтому, конечно, это все будет продолжаться. Но что я хотел бы сказать и что надо, мне кажется, обязательно зафиксировать? Навальный - это политический сорняк. Он растет на некоем поле ментальном, когда там нет идей, когда нет культурных растений, когда никто не возделывает эту ментальную почву. Тогда туда сознательно забрасывают сорняки. Вот Навальный - это ментальный сорняк. Когда у нас появится национальная идея, когда мы займемся воспитанием нашей молодежи, когда идея воссоединения русского народа наконец-то будет в школах объясняться в нашем многонациональном государстве, что это важно и жизненно необходимо, тогда молодые люди будут понимать, как цели, для чего они нужны, у них появится смысл жизни. Это с одной стороны.
С другой стороны, необходимо, чтобы государство действительно стало социальным. Чтобы у нас была солидарная экономика и чтобы не было такого понятия, как минимальная оплата труда, которая не совпадает с прожиточным минимумом. Вот это безобразие! Вот две составляющие, когда эти сорняки просто усохнут. А если Навальный совершил уголовное преступление, а, насколько я понимаю, он их совершил, он должен сидеть в тюрьме и отвечать за свои преступления. Через суд. Поэтому я выступаю за то, чтобы Навального судили и он ответил бы за те преступления, которые он совершил. В. Ворсобин:
- Вот как интересно бывает с нашим братом журналистом-расследователем. Пишешь, пишешь годами, разоблачаешь мошенников, мошенники и там всякие воры ходят на свободе, а тебя рискуют посадить. Кстати, Николай, Захар Прилепин, ваш однопартиец, кстати, те, кто сейчас пишет «За правду» и «За правду», ваша партия в принципе скоро закончит свое существование, вы же сейчас сливаетесь со «Справедливой Россией», если, конечно, Миронов нас не обманывает. Так вот, недавно Прилепин заявил - в России имеется огромное, аномальное количество молодых людей, которые желают переворота, майдана, смены вех и прочего движа. Многие из них не боятся прямого столкновения, тюрьмы, драки, бойни. 40 тысяч это еще фигня, - пишет Прилепин. - В следующий раз полгода работы, накачки - и выйдет 400 тысяч. И вопрос вовсе не в том, что 40 миллионов взрослых россиян не поддержат эти 400 тысяч. Вопрос даже в том, что 400 тысяч не интересуются мнением 40 миллионов россиян. И если вы всерьез думаете, что это дело полиции, вы заведомо проигравшие. Полиции достаточно один раз не отдать приказ и - у вас уже нет страны». Видите, ваш однопартиец более апокалиптические вещи-то рисует. Он достаточно встревожен ситуацией. Н. Стариков:
- Захар Прилепин абсолютно прав и говорит ровно то, что я пытаюсь сейчас до вас донести. Если не заниматься идейным воспитанием молодежи, если не заниматься решением проблем социального характера… В. Ворсобин:
- А что это значит - воспитанием молодежи? Н. Стариков:
- Погодите, дайте мне сказать. Будет расти и напряженность, пар в котле будет увеличиваться. Поэтому, дорогие друзья, осенью нужно пойти на выборы и проголосовать за тех, кто реально собирается заниматься решением всех проблем.. В. Ворсобин:
- А за кого, Николай? Н. Стариков:
- Будет осень - и мы вам скажем. В. Ворсобин:
- Хороший ответ. Н. Стариков:
- Теперь что касается того, о чем вы сказали мимоходом. Значит, заявлено о процессе объединения и создания новой политической патриотической партии на базе трех сил. Это «За правду», «Справедливая Россия» и «Патриоты России». Может быть, еще кто-то присоединится. Ни о каком поглощении речь не идет. Речь идет о том, что было три партии - будет одна, новая, с новым названием. Дальше будет новая программа и все остальное. Но об этом пока говорить рано, потому что должны пройти определенные переговоры. Ну а дальше процедуры юридического характера. В. Ворсобин:
- Николай, вы все время проходите мимо. Вы говорите - нужно нормальная молодежная политика. Я пытаюсь вас спросить - а что за политика? Вот вы знаете, сколько в одном городе Новосибирске выделяют денег на молодежную политику? Сотни миллионов рублей. Которые исчезают просто в никуда. Я вам скажу, что на молодежную политику тратится уйма денег, только они, конечно, ни до кого не доходят, это привет нашему прекрасному государству, которое вы так любите. Государство - я имею в виду чиновников. Скажите мне, а что изменить надо в этой истории, чтобы молодежь каким-то образом прониклась уважением к чиновникам, уважением к власти? Н. Стариков:
- Сейчас идея государства очень простая. Зарабатывать деньги. И те, кто занимаются молодежной политикой, они зарабатывают деньги, а не занимаются воспитанием молодежи. Зарабатывают разными способами. Где-то, может быть, не самыми законными. Вот, собственно говоря, идея. Когда появится идея служения, восстановления единства народа, то те люди, которые, сидя в окопах Донбасса, проливали кровь, вот они могут заниматься с чистой совестью воспитанием молодежи. И таких людей очень много. И огромное количество порядочных людей в России, гораздо больше, чем какое-то количество жуликов и сомнительных личностей. Но еще раз - сегодня на политическом поле России произрастают сорняки. Потому что никто не занимается возделыванием культурных растений. Но есть «За правду», которая собирается это делать. И тогда не будет никаких Навальных, не будет никаких сорняков. У молодежи будет куда более важное, нужное, исторически обусловленное дело. Вот что должно быть. Человеку место для подвига нужно. В. Ворсобин:
- Николай, компенсирую вашу рекламу, вашей партии - в принципе, вы правильно сделаете, что сольетесь с Мироновым и со «Справедливой Россией», потому что вот «Справедливая Россия» те же самые слова говорила бог знает сколько времени. И слева, причем, с социалистических позиций она пыталась что-то там… вы будете там все при должности, вам будет там всем хорошо и вы будете заниматься тем же самым. Но что говорит Захар? Захар говорит, что у нас всего полгода. То, что вы говорите, это политика на десятилетия. А нужно сейчас уже реагировать на молодежь. Какие есть варианты? Н. Стариков:
- Ситуацию можно менять быстро. И я хочу сказать вот к тому, о чем вы сейчас уже упомянули, что существует такая структура, как движение общественное «За правду». Есть гвардия Захара Прилепина, которая в составе около 400 человек только в Москве пришла на тот самый митинг, который анонсировался, встала там аккуратненько, почитала стихи, побеседовала и, я уверен, что одним своим приходом как-то уравновесила ситуацию. Поэтому никто не собирается откладывать решение проблем на десятилетия вперед. Но надо мыслить не только тактически, но и стратегически. Одно другого никак не исключает, дорогой господин Ворсобин. В. Ворсобин:
- Я сейчас ищу это сообщение, о том, как ваши люди приходили на субботний митинг… кстати, я не видел ваших, но тут чего-то смеются, дескать, они действительно пришли и как-то быстро растворились… вы знаете, когда народу мало, то можно как-то и поактивничать, и как-то себя выразить. Вас там как-то не особо заметили… кстати, и я их понимаю - ну, когда тысячи людей, как-то страшновато. Н. Стариков:
- Владимир, вы не могли видеть всех - это раз. Во-вторых, главная задача гвардии Захара Прилепина - это не участие в массовых беспорядках, а предотвращение их путем задушевных бесед, своим существованием. В. Ворсобин:
- То есть, вы предлагаете спецотряды по работе с молодежью? Это что? Это какие-то летучие карательные силы, которые будут… ну, это может разогнать пять, десять демонстраций, но это не системная работа с молодежью. Н. Стариков:
- Вы говорите глупости. Если люди, которые были на Донбассе, офицеры, просто активные люди, придут и поговорят с молодежью, а у них есть что им сказать… В. Ворсобин:
- Надеюсь, что это будет так. Или не так. Но мы прервемся и вернемся к вам через неделю. Оставайтесь с нами.
Комментарии